Инферно

Он что, серьёзно привёл в дом какую-то девку?

Я метнула взгляд в Габриэля, чтобы подтвердить свои подозрения, но он только устало провёл ладонью по лицу, когда до кабинета донеслось хихиканье.

Мои щёки вспыхнули, а в горле застрял странный ком, как кусок тухлого мяса. Бросив журнал на стул, я отодвинула стул и встала.

— Джемма, пожалуйста, не вмешивайся…

Я подняла дрожащую руку, предупреждая, чтобы он заткнулся.

Хрена с два я не вмешаюсь!

— Он просто провоцирует тебя, — Габриэль хотел, чтобы я не обращала внимания. Чтобы была выше этого.

Но я, разумеется, не могла. Я поведусь на провокацию и пойду до конца. Хочет посмотреть на мою реакцию? Будет ему моя реакция.

14. ОПАСНЫЕ ИГРЫ

Мои шаги набатом раздавались по мраморному столу, пока я неслась через коридор на звук весёлых голосов прямиком к месту преступления. Глаза застилала алая пелена, я свернула за угол и ворвалась в гостиную, где Доминик развалился на диване вместе c грудастой блондинкой на его коленях. Мои внутренности скрутило в узел от нахлынувшей ревности, наличие которой удивило и смутило меня одновременно.

— Дом! — девушка игриво шлёпнула ладошкой по его груди, хихикая, как школьница рядом со своим крашем. Она явно не заметила моего появления. Зато сразу заметил Доминик.

Когда наши взгляды встретились, на его лице растянулась ленивая ухмылка.

— Привет, ангел.

Привет? ПРИВЕТ?!

Да как ему хватает наглости!

Я прищурила глаза и чуть ли не прорычала:

— Какого чёрта ты тут устроил?

Блондинка развернулась на его коленях и уставилась на меня. Смесь удивления и раздражения отразилась на её смазливой мордашке, пока оценивающий взгляд тёмно-зелёных глаз прошёлся по мне сверху вниз.

— Мы с моей подругой Сэлли решили пропустить по бокальчику у меня дома.

— Сэнди, — поправила она и затем шепнула ему: — Я думала, мы будем одни.

Он проигнорировал её, продолжая смотреть на меня, словно не мог отвести глаз.

— А на что это ещё похоже?

Я захожу в гостиную, сжав руки в кулаки по бокам.

— Похоже на то, что ты пытаешься вывести меня из себя.

Его улыбка стала шире.

— Правда? Как это, ангел?

Чёрт, нет. Я не попадусь на эту удочку.

— Выгони её, Доминик. Сейчас же.

— Что?! — взвизгнула блондинка.

— Что слышала, Сэлли!

— Сэнди! — снова поправила она.

— Ты что, не видишь, что всем плевать? — выпалила я. Чёрт. Ну это я зря, конечно. Это не её вина, в конце концов. Впрочем, это не мешает мне срываться на ней. Хотя бы чуть-чуть.

— Ангел, ангел… Разве можно так разговаривать с гостями? — рукой, которая лежала на спинке дивана, он поднял Сэлли — Сэнди — со своих колен и пересадил рядом. И судя по её по-детски обиженному личику, она была крайне разочарована этим.

— Я знаю, чего ты добиваешься, Доминик, и это не сработает.

— И чего же я, по-твоему, добиваюсь? — спросил он, поднимаясь с дивана и поправляя свою рубашку.

— Ты хочешь заставить меня ревновать, — закипала я.

— Уверена? — он окинул меня взглядом с макушки до пят и усмехнулся в сторону.

Он смеётся надо мной?

Я сильнее стиснула кулаки, ногти впились в ладони до крови.

— И с чего бы вдруг мне этого хотеть? — спросил он, подходя ко мне всё ближе и ближе, будто не собираясь останавливаться. — Ты чётко обозначила свои чувства ко мне, точнее их отсутствие, — он слегка наклонил голову. — Я же просто пытаюсь хорошо провести время в приятной компании.

— Хрень собачья.

Он цокнул языком и подошёл к бару, чтобы налить себе.

— У каждого есть свои потребности, ангел. Ты можешь подавлять свои сколько хочешь, а я свои не собираюсь.

— Вот как? А Сэнди в курсе твоих потребностей? — спросила я, бросая на неё взгляд. Она по-прежнему казалась сбитой с толку и слегка раздражённой, но в целом — ничего подозрительного. — Она знает, кто ты?

Он развернулся ко мне со стаканом в руке и прислонился спиной к барному шкафу.

— Почему бы тебе не спросить её самой?

Я даже не знаю, как это сформулировать.

Но всё же я повернулась к девушке, решив призвать к её здравому смыслу. Ну, спасти её жизнь и всё такое, как это полагается хорошему человеку.

— Послушай, Сэнди, тебе реально не стоило сюда приходить. Я знаю, что ты хотела хорошо провести время, и кто я такая, чтобы судить… Но он не тот, кем ты его считаешь, — начала я, но её смех быстро прервал мою импровизированную речь.

— Хочешь сказать, он не вампир? — она вскинула идеально очерченную бровь, переводя взгляд на Доминика. — Скажи, что ты меня не обманул.

Тот факт, что она в курсе и её это совершенно не парит, говорил сам за себя. Ну, мне, по крайней мере, было всё понятно.

— Ты воздействовал на неё внушением?! — возмутилась я.

— Обижаешь, ангел.

— Это не ответ.

— Я вполне в состоянии найти себе ту, что согласна добровольно, — его взгляд пробежался по моему телу, будто обвиняя, и мои щёки загорелись. — Но ты же это и так знаешь, ангел, да?

— Иди в жопу, Доминик.

То, что я всё ещё стояла там и поддерживала разговор с ним, было отличным доказательством того, что поезд моей жизни давно и бесповоротно съехал с рельсов.

Несмотря на это, я не собиралась молча позволять ему пить кровь невинной девушки у меня на глазах.

— Тебе лучше уйти, — сказала я, направившись к ней, готовая лично вытолкать её из дома.

Ну, ради её же безопасности.

— Я никуда не пойду. Доминик пригласил меня сюда, и я не уйду, пока не получу то, за чем пришла.

Я притормозила свою спасательную операцию.

— А за чем именно ты пришла?

— Вообще-то это не твоё дело, но скажем так: я делаю это не в первый раз, — она притянула ноги к себе на диване и пронзила меня взглядом.

— Ты кровавая шлюха, — осознала я, даже не пытаясь скрыть отвращение в своём голосе.

Она скривилась.

— Я предпочитаю называть себя счастливым донором.

Доминик поднял стакан, глядя на неё, и подмигнул.

У меня скрутило живот от неприятных ощущений. Она может называть себя хоть хэппи-милом, но это не отменяет того факта, что она самая настоящая кровавая шлюха — та, кто ищет встречи с вампирами, чтобы охотно предложить им себя. До этого самого момента я не имела неудовольствия встретиться с такой лично.

Уж не знаю, что выводило меня из себя сильнее: то, что она здесь, чтобы дать ему свою кровь, или что я ревную к ней из-за этого. Последнее только подтверждает, что со мной что-то серьёзно не так, хотя и понятно, что за это стоит сказать спасибо кровной связи.

— Вот видишь, любовь моя? — Доминик встал рядом со мной и погладил моё плечо. — Всё в порядке.

Ни фига.

Я не в порядке.

Я развернулась к нему лицом. Меня так и подмывало пожелать ему хорошо провести время, но невольно вырвались другие слова:

— Скажи ей уйти, Доминик, — мой голос прозвучал ниже, отчаянней. Честно, я не могла понять, что движет мной: отвращение ко всей этой ситуации или желание, чтобы она оказалась как можно дальше от него.

— Зачем? Хочешь занять её место? — вкрадчиво поинтересовался он… как бы бросая вызов.

Я сдержала порыв врезать ему.

— Нет.

— Тогда зачем мне прогонять её?

Потому что мне это не нравится. Потому что я ревную. Потому что я не хочу, чтобы ты прикасался к другим женщинам.

— Потому что её голос действует мне на нервы!

Серьёзно, Джемма? Серьёзно? Это всё, что ты смогла придумать?

Он засмеялся на мой нелепый ответ, и я его в этом не виню. Чем больше я говорю, тем большей дурой себя выставляю.

Он сделал глоток и придвинулся ближе ко мне.

— Давай ещё попытку, ангел.

— Потому что я не хочу её здесь видеть.

— Почему? — спросил он, убирая прядку волос за моё ухо, вызывая тем самым парад мурашек по моим рукам.

— Я… просто не хочу и всё!

Он покачал головой.

— Неубедительно.

Чёрт бы его побрал!

Я знала, чего он добивается. Он хотел, чтобы я призналась. Призналась, что у меня есть к нему чувства. Но этого не будет, потому что никаких чувств к Доминику Хаттингтону у меня НЕТ.

Всё, что я испытываю к нему, было вызвано кровными узами. Да, точно. Так с чего вдруг, чёрт возьми, меня волнует, с кем он проводит свободное время? Почему меня бесит, что он привёл сюда другую девушку? Ответ, если и не лежал на поверхности, то отчаянно прогрызал туда путь, но я решительно запихивала его обратно в тёмную бездну, где ему самое место.

Мне серьёзно нужно взять себя в руки. Чёрт подери, я могу это сделать и сделаю.

— Мне лучше уйти, — произнесла я, мотая головой, и медленно отшагнула от него. Каким-то образом позволила своей ревности подвести меня к краю обрыва. — То, что здесь происходит, — я помахала ладонью между ними двумя, — меня не касается.

Они оба взрослые и знают, что делают, а я зачем-то вставляю им палки в колёса.

— Жаль, жаль, — его глаза были полны разочарования. — Ты была так близка.

— Близка? К чему же? — но через долю секунды я снова справилась с собой. — Забудь. Мне плевать.

Я развернулась, чтобы уйти, но он поймал меня за руку.

— Ангел, подожди.

— Чего ждать? — новых унижений, нового замешательства? Мне уже хватило сполна. — Я собираюсь лечь спать.

— Спроси меня снова, — тихо произнёс он, почти интимно, будто кроме нас здесь никого не было.

Я посмотрела ему в глаза и растерялась. В его взгляде не было ни бравады, ни насмешки. О чём его спросить? Что он тут устроил? Прогонит ли он свою «подругу»? Влюблён ли он в меня? Я задала ему столько вопросов за последние двадцать четыре часа, что даже не знаю, с чего начать.

И правда в том, что у меня уже нет сил пытаться.

— Мне не о чем тебя спрашивать, — я высвободила руку и увидела, что он зажмурился. — Спокойной ночи.

С этими словами я покинула гостиную, оставляя их вдвоём наслаждаться компанией друг друга.

15. ПЛАТА КРОВЬЮ

Вернувшись в безопасность выделенной мне гостевой спальни, я заперла за собой дверь и прижалась к ней спиной, медленно выдыхая — я не дышала с той самой секунды, как отошла от Доминика. Через окно я видела луну, низко парящую над горизонтом. Мягкое красное свечение окружало её, как призрачная тюрьма, и хотя такое преображение небесного светила не сулило нам ничего хорошего, я не могла не восхититься его кровавой красотой.

Оттолкнувшись от двери, я поплелась к кровати в надежде поскорее сбежать от реальности в сон. Тревожность вернулась с новой силой и медленно разъедала мои внутренности. Я не знаю, можно ли вообще уснуть в таком состоянии. И казалось бы — лекарство существует, и оно в паре десятков футов от меня, — но я не хочу вновь ступать на эту кривую дорожку.

Она ведёт во тьму и неопределённость.

К внутренним противоречиям.

Минуты шли. Пагубное смятение внутри меня медленно растворялось в темноте комнаты, сливая нас воедино. С противоположной стороны слышались шаги, притягивая моё внимание к стене, отделявшей гостевую спальню от комнаты Доминика. Сердце сжалось при мысли, что он, скорее всего, сейчас там вместе с Сэнди. Даже думать не хочу, чем они занимаются. Зажмурившись, я пытаюсь переключиться на что-нибудь другое — что угодно, — но мозг упорно возвращается к восстановленному воспоминанию, где Доминик признаётся мне в своих чувствах.