Мой ректор военной академии. Часть первая

ГЛАВА 12

Пока я спешила вниз, я прогоняла мысли о том, что что-то случилось, что мальчишки ввязались еще во что-то, что…

— Госпожа Лиззард, — раздался голос милорда Верда. — С вами все в порядке?

— Со мной — да! — оказывается, я уже была в гостиной. — Что-то случилось?

— Как вас легко перепугать, — отметил мой хозяин. — Присаживайтесь, госпожа Лиззард.

И он кивнул на кресло возле камина, напротив своего собственного. Дождался, пока я усядусь. Спросил:

— Как прошла неделя?

— Спасибо, без проблем.

— С вашим появлением в доме здесь стало как-то… уютнее.

Я улыбнулась — слышать это было приятно.

— И тем более мне бы не хотелось вас огорчать.

— А вы намерены это сделать? — удивилась я.

— Понимаете… — он поднялся, заходил по комнате, время от времени проворачивая на указательном пальце кольцо. — Ваших сыновей приняли за моих родственников. Не воспитанников, а именно родственников. И в большинстве своем люди склоняются, что это мои внебрачные сыновья. И я принял решение не разубеждать людей в этом. Все-таки, если прознают, что мать мальчиков трудится у меня экономкой… Это не хорошо отразиться на их положении. Вы же не намерены называться своей настоящей фамилией?

— Ни в коем случае.

— И как вы относитесь к тому, что мы не будем разубеждать людей в ошибке?

Я замолчала, обдумывая то, что он мне сказал. На самом деле, это было щедрое, в чем-то спасительное предложение. Ну, кроме того момента, что «он принял решение»… Это меня, конечно, задело, но не настолько, чтобы я высокомерно отказывалась. Хотя оставался вопрос: а ему-то это зачем надо?

— С благодарностью принимаю ваше предложение, — склонила голову я.

— Ваши сыновья возмущались и отказывались.

— Они еще слишком молоды и горячи, — пожала я плечами.

— Скажите… А ваш супруг… он жив?

— Да, — удивилась я переходу.

— Тогда как так получилось, что вы оказались одна. Без защиты семьи, но с двумя сыновьями? Без дома?

— Вы знаете, к моему супругу это не имеет никакого отношения, — честно ответила я.

— Он бросил вас?

— Нет, — улыбнулась. — Скорее, это я бросила его.

Какое замечательное недоумение сверкнуло в темных глазах моего собеседника…

— Не понимаю, — признался он.

— Он посмел рискнуть жизнью Пауля… И не потому, что… ситуация была безвыходная. Нет. Из-за азарта, ради острых ощущений. Пауль чуть не погиб. Я должна была остаться безногой калекой. Меня спасла женщина-маг. Просто потому, что проходила мимо…

— Я действительно не совсем все понимаю…

— Простите, я не могу рассказать вам всего. Просто не могу.

— Хорошо. Единственно, вы не совсем понимаете, какие последствия будут у того, что мальчики будут признаны моими родственниками.

— И какие же? — подняла я на него глаза.

Мы сцепились взглядами.

— Вы приготовите им гостевые спальни на господской половине, — продолжил милорд Верд, внимательно отслеживая мою реакцию. — Кушать они будут со мной в господской столовой. Вы к ним обращаетесь мастер Рэм и мастер Пауль. И дозируете свое общение.

— Но им надо купить теплую одежду… — совсем растерялась я.

— Конечно. В субботу утром, как только они прибудут, я дам вам распоряжение отправиться в город за теплой одеждой.

— Спасибо вам, — проговорила я. — Я приму ваше решение. И простите нас за беспокойство.

— Вы знаете… — тихо-тихо проговорил милорд Верд. — Если бы это были мои сыновья… Я был бы счастлив. Поэтому я рад помочь вам.

На следующее утро Пауль и Рэм прибыли.

И если Рэм спокойно отнесся к моим приветствиям: «Добрый день, мастер Рэм Рэ, мастер Пауль Рэ. Рада приветствовать вас дома!», то Пашу перекосило знатно.

К сожалению, остаться втроем и поговорить нам не удалось. Рядом крутился сияющий, как свеженачищенные сапоги милорда, Джон — похоже, он и вправду решил, что Рэм и Пауль — сыновья его милости. Время от времени мелькали Оливия и Натан, а взгляд Каталины буквально жег мою спину.

— Вы уже прибыли, — спустился к нам со второго этажа милорд Верд. — Очень хорошо. Госпожа Лиззард, распорядитесь на счет завтрака — после него молодые люди отправятся в город за покупками.

— Слушаюсь, милорд, — я присела в книксене — и отправилась на кухню — отдавать распоряжение.

— Вас будет сопровождать господин Адерли — мой камердинер. Он человек многоопытный и поможет вам определиться с гардеробом. Захватите с собой госпожу Лиззард — ей тоже надо в город, — это я слышала уже спиной.

Как и почтительное:

— Да, милорд! — исполненное хором Рэмом и Паулем.

В экипаже мы оказались вчетвером.

— Как вам Академия? — спросил Джон.

— Трудно, — улыбнулся Рэм. — Никогда не думал, что будет настолько трудно.

— С учебой?

— Скорее, с общением с другими кадетами.

— И с дисциплиной, — пробурчал Пауль. — Это же просто казарма. Ни влево, ни вправо — только ровными рядами. Одни приказы — никаких вопросов, объяснений. Я туалет ночью мыл только за то, что три запятые в сочинении пропустил. Три запятых — три унитаза.

Я не выдержала — захохотала.

Джон смотрел на меня удивленно, Рэм и Пауль обиженно.

— Я просто представила, что после сочинения в Академии унитазов для помывки не хватает…

Теперь хохотал и Джон. Сын совсем насупился, а Рэм отметил задумчиво-задумчиво:

— Да нет. С их количеством преподаватели как-то угадывают…

— А еще есть танцы, — продолжил жаловаться Пауль. — И преподаватель. Танцор такой…

И сын артистично изобразил лицом нечто жеманное, а положением рук — что-то нарочито изящное.

— Да… Наш «Ножку тянем» — это нечто.

— И сразу скакалкой по ногам, — продолжил Рэм. — Если что не так.

— Это действенный подход, — одобрил старый солдат. — Быстрее дойдет.

— А фехтование — классное! — вырвалось у моего сына.

Мы с Рэмом посмотрели на него с укоризной — опять молодежный сленг пробивается, даже сквозь другой язык.

— Мы сейчас учимся фехтовать двумя руками. В одной — шпага, в другой — длинный кинжал — дага. А еще преподаватель нам показывал, что можно творить, если на левой руке намотан плащ. Это нечто! Врачебное дело — это еще ничего, математика — она везде математика. А вот риторика — бееее! Гадость.

— А мне нравится, — заметил Рэм. — Людей надо убеждать не только шпагой и дагой, но и словом.

— Просто словом — без шпаги и даги — плохо получается, — не согласился с ним Пауль.

— А мне нравятся занятия по магии, — проговорил Рэм.

— И мне, — не стал на этот раз спорить Пауль. — Я, оказывается, маг. С сильным потенциалом. Только развивать свой дар стал поздно.

— Ты не останешься без помощи, — ответил ему Рэм.

Мы прибыли обратно в столицу. Роттервик приветствовал нас шумом и суетой. И пусть это не шло ни в какое сравнение с Петербургом, я на секунду опешила. Отвыкла за эти дни от большого количества людей.

Сначала в магазин женской одежды отправили меня. Джон проводил меня, представил продавщицам — и распорядился, чтобы я, после того, как все подберу, пришла в кофейню на этой же улице.

— Кто первый закончит — тот и подождет.

Я кивнула, соглашаясь.

Исходя из того, что мне было как-то все равно, что на мне одето — все равно платья-ночнушки мне не нравились — как-то нелепо я в них выглядела — с покупками я управилась достаточно быстро. Даже если продавщиц и удивило мое требование, чтобы крючки и шнуровка были спереди, то виду они не подали.

— Слушайте, — попросила я их. — А можно как-то цвет платьев сделать другой? Не такой светленький?

— А что бы вам хотелось? — подошла ко мне женщина в возрасте — как я понимаю, хозяйка этого магазина.

— Чего-нибудь синего, — решилась я. — Ярко-синего.

— Синее платье, — задумчиво покачала она головой. — Вам, безусловно, пойдет, но… Это же не в моде.

— А что можно заказать…Не такое пастельное? — не сдавалась я.

— Есть платье цвета морской волны. Есть лазоревое. Может, бирюза…

— Давайте, — кивнула я.

— Там придется все крючки перешивать, — быстро сказала продавщица.

— Я могу оставить заказ? — спросила я. — А вы, как сделаете, так в поместье и доставите.

— Мне не совсем положено шить на заказ, — смутилась хозяйка.

— Вы не умеете?

— Что вы! Конечно умею… Просто… Я торгую готовым платьем. И только подгоняю по фигуре, если возникает необходимость. И у меня не те расценки и не та клиентура, чтобы шить на заказ.

— Но у вас не будет неприятностей, если вы сделаете исключение? — спросила я.

— Нет. Конечно, нет.

— Тогда… Пожалуйста. Сшейте мне платьев! — попросила я. — Хочется выглядеть прилично, а одеваюсь я сама, без прислуги. И еще… Я бы хотела, чтобы вы убрали складочки впереди, по завышенной талии. И кушак под грудью. А то я чувствую себя бегемотихой. Можно сделать прямой силуэт, и чуть присборить сзади?

— Это не лишено смысла, — улыбнулась хозяйка, — у вас красивая грудь и ее не стоит увеличивать визуально.

— Она у меня просто есть, — вздохнула я. — Но мне все кажется, что в таких платьях, по моде, мы с ней смотримся нелепо.

Хозяйка улыбалась и уже рисовала. Получилось такое платье, как мне хотелось. Потом мы с ней выбрали ткани. Одно из платье было синим, шелковым. Другое — бирюзовым, еще одно — лазурным. И четвертое — бледно-бледно сиреневое. Договорились, что я прибуду на следующей неделе, в субботу, на примерку.

Пока я взяла пару свежих платьев, уже не капризничая на счет цвета. И, конечно же, мне подобрали теплую одежду, за которой я, собственно, и прибыла в город.

Легкий плащ, теплый плащ. Очаровалась я длинным таким пальто — не пальто, жакетом — не жакетом. Прямого силуэта, по фигуре. И главное, не романтично-светленького цвета, как все остальное, а яркого, насыщенного. Одно — я решила, что это все-таки пальто — было ядовито-синего цвета, другое — вишневого. Долго выбирала. Оставила оба. А еще я зафанатела шляпками. Мне их подобрали под каждый вариант верхней одежды. Плюс перчатки.

— Сколько я вам должна? — достала я мешочек с монетами, которые я извлекла из волшебного саквояжа Рэма.

— Простите, госпожа Лиззард, счет приказано отправить в поместье милорда Верда.

— Как это? — опешила я. — Послушайте, у меня есть деньги, и я не собираюсь…

— Простите еще раз — этот вопрос не ко мне. Как вы понимаете, приказ доверенного лица его милости, господина Адерли, я оспаривать не буду. Кстати говоря, на улице похолодало. Может быть, вам стоит надеть пальто? Синее, например. Вам же оно понравилось? Вы выглядите в нем изыскано. Да, и шляпку к нему.

Я согласилась. В любом случае, разборки следовало устраивать не им. Хотя, каким образом устраивать выяснение отношений милорду Верду я тоже представляла себе смутно. И, кстати, одежду мальчишкам, получается тоже оплачивает он… Вот уже не было печали… Допускать, чтобы я или мальчики были у него на содержании я не собиралась — это унизительно, в конце концов.

Забавно, но в кофейню я все же пришла первая. Значит, отдельно взятая женщина — в моем лице, по крайней мере, управляется с покупками быстрее, чем два молодых человека под руководством доверенного лица милорда.

Кофейня выглядела очень мило. Была абсолютно похожа на наши, питерские. Может, кофе получше, а пирожные чуть повкуснее. Вот и вся разница.