Мой ректор военной академии. Часть первая

ГЛАВА 19

— Так чем закончилось расследование? — поинтересовалась я у милорда Верда, который зашел меня проведать.

Он заходил каждый день, после обеда. Я его ждала — быстрых, решительных шагов в коридоре, аккуратного стука в дверь, все время недовольного: «И зачем вы встали?».

Сегодняшний день исключением не был. Я оделась — это целый подвиг, между прочим. Хорошо еще, что доставили мои заказанные платья, на примерку которых я так и не попала. Я надела любимое, синее — и отправилась встречать гостя. Обычно мы с ним беседовали на разные отвлеченные темы, но сегодня… Мне захотелось узнать, что происходит.

— Расследование… — проворчал милорд Верд, скривившись так, словно у него заболели все зубы разом. — Оно продолжается. Но я как-то сомневаюсь, что будет результат.

— Почему?

— Мои армейские розыскники никого не нашли, — еще сильнее нахмурился хозяин дома. — Они прошли по моему следу до императорского дворца. Пообщались со всеми, с кем я встречался в тот день.

— И?…

— И ничего. Так же точно ничего не нашли и маги. Кстати, прах змейки произвел на них неизгладимое впечатление. А мою вазу они так и не отдали.

Мы посмеялись — и милорд, сославшись на дела, удалился.

День тянулся за днем. Неделя за неделей. Вроде бы и жаловаться было не на что. Жизнь наладилась до такой степени, что я ощущала себя не в бегах, трудящейся на сатрапа и самодура в лице лорда Верда, а где-нибудь в санатории.

Дети старались радовать — постоянные драки с другими кадетами в Академии не в счет. Прислуга, под чутким руководством Джона — тот проникся тем моментом, что я жизнь милорду спасла — кидалась выполнять поручения еще до того, как они были даны. Даже обсуждения — являюсь ли я любовницей милорда — прекратили… Сам лорд Верд… Нет, я понимаю, что он мучился угрызениями совести и всячески скорбел. Но у меня складывалось порой ощущение, что скорбел он — в том числе — и головой. Я еще в своей жизни с такой гиперопекой не сталкивалась… И это он мне что-то там рассказывал про то, что я мальчиков залюбила и заопекала. На себя бы посмотрел.

В общем, сильно хорошо — это тоже не очень хорошо…

К тому же, милорд Верд прекратил всяческие поползновения в мой адрес. Не было больше долгих, испытывающих взглядов, приглашений поужинать, как бы нечаянных прикосновений…Только корректность и забота. Сначала я радовалась. Дня три. Потом мне стало как-то обидно…

Я уже запуталась, сколько дней прошло после нашего ночного разговора, когда ко мне пробрались сыновья. Но однажды я проснулась — и поняла: «Все, хватит». В постели находиться сил больше не было. Был бы еще Интернет — тогда может быть… А так. Скучно же!. И я — правда, кряхтя — поднялась, оделась и пошла. Ничем особенным я не планировала заниматься — сесть, посчитать расходы да выбрать себе новую книгу из серьезнейшей библиотеки милорда.

С ним-то я и встретилась в коридоре между библиотекой и его кабинетом. И что он забыл дома в первой половине дня?! Я думала, после беседы со мной, он удалился в академию.

— Что случилось? — рявкнул милорд Верд.

— С кем? — испугалась я.

— С вами! — еще и глазами черными засверкал — страсти какие.

— Пока вы не принялись меня пугать — все было хорошо, — честно ответила я, не отказывая себе в удовольствии полюбоваться мужчиной. А что — роскошный экземпляр. Широкоплечий. Серебристоволосый. С черными глазами…. Да что я… Я ж, так — только с эстетической точки зрения.

— Тогда зачем вы поднялись? — гневался он.

— Постель делает человека больным, — процитировала я кого-то из древних греков.

— Идиот с кулаками делает человека больным, — он подошел совсем близко и даже уже протянул руку, чтобы погладить меня по щеке… Но… Решительно шагнул назад. — Простите.

— Ничего… — поморщилась я.

— Вам нехорошо? Вызвать целителя? Пойдемте, — подхватил он меня под локоть. — Не упирайтесь, пойдемте — вам нужно присесть.

Опять по кругу… Отбиваться от милорда было глупым занятием, поэтому я пошла, куда меня повели. То есть в соседнюю комнату — в гостиную. Там меня усадили в кресло.

— Целитель сегодня у вас был? Что он сказал?

— Я себя отлично чувствую, — спокойствие, только спокойствие. Первому курсу в своем мире я смогла объясняла, что Ледовое побоище было в 1242 году, а Сталинградская битва — в 1942 году. Что это две разные битвы, происходившие в разное время, и их не следует путать… И с этим справлюсь.

— А зачем вы спустились?

— Соскучилась! — теперь зарычала я.

У него в ответ на эту мою фразу такой бесшабашной радостью блеснули глаза, что мне стало неловко. Человек он был, действительно, непростой и очень одинокий. И так брякать сгоряча…

Поэтому я добавила:

— Я соскучилась по человеческому общению. По какой-нибудь деятельности. Даже от книг стала уставать.

— Вы все время одна. Слуги лишь забегают проведать, целитель Ирвин — раз в день, — в голосе его прозвучало сожаление. — Я ненадолго. А сыновья вообще только на выходные.

— Именно. Поэтому я приняла решение срочно поправляться. Я больше не желаю лежать в постели. Я выхожу на работу.

— Если только у вас ничего не болит, — испытывающее посмотрел он на меня.

— Я же не собираюсь подвиги совершать!

На этом милорд Верд меня отпустил. Я быстро взяла книгу в библиотеке — очередные мемуары кого-то из императоров — как-то этим жанром литературы я пресытилась, но деваться было некуда.

Тут же уселась, стала считать расхода за прошедшие недели — с ужасом поняла, что с того момента, как было совершено покушение на милорда прошло три недели. Это я столько вылеживаюсь?! Со мной в жизни такого не было…

Расходы были занесены в книгу аккуратным, явно мужским подчерком. «Наверное, Джон постарался» — подумал я.

Кроме того, я обнаружила, что, пока я болела, генеральную уборку в доме не проводили — и жительниц деревни никто не приглашал. Кроме того, прекратились выплаты маленькому Вилли. С этим я и отправилась на кухню.

— Тут что-то другое, — говорила Каталина. — Не просто любовница она ему… Милорд рядом с госпожой Лиззард все дни просидел, пока императорский маг не давал ей в себя прийти.

— Она ему все-таки жизнь спасла, — пробурчал Джон.

— А лицо, — всхлипнула добросердечная Оливия. — Когда ее принесли. Сплошное месиво. Милорд словно обезумел.

Я со страхом ощупала свое лицо — вроде все на месте. И в зеркало когда смотрела, ничего особенного не заметила. Похудела разве что… Потом улыбнулась — приятно знать, что есть вещи, которые не меняются. Слуги как сплетничали — так и сплетничают. И я — как предполагаемая любовница милорда — в центре обсуждений. Но я не могла не заметить, что тон обсуждений поменялся. Появилась… симпатия какая-то, что ли…

На этом я распахнула дверь — и вошла на кухню.

— Госпожа Лиззард! — обрадовано воскликнула Оливия. — Вы спустились!

— Именно, — улыбнулась я. — И решила, что пора вернуться к своим обязанностям. Всем доброго дня. И большое спасибо за то, что поддерживали дом и хозяйство в идеальном состоянии. Джон, вы заполняли денежную книгу?

— Да, госпожа Лиззард, — склонил он седую голову.

— Я тронута. Спасибо.

— Вы господину жизнь спасли.

— Я запуталась совсем с днями недели, — призналась я. — Сегодня у нас что?

Выяснили, что среда.

— А во вторник дипломники милорда у нас обедали? — не могла не спросить я.

Меня заверили, что обед прошел без происшествий.

— И молодые люди были такие… тихие-тихие, — задумчиво заметила Оливия. — Прям, на себя не похожие.

Я только насмешливо улыбнулась — видимо, рептилоиды с рабскими ошейниками справляются с воспитанием аристократов лучше, чем добрые слова преподавателей академии. А в целом — я обрадовалась, что вторничный обед прошел без моего участия. Распорядилась, чтобы на четверг вызвали поденщиц из деревни — пора делать генеральную уборку. Обратила внимание, чтобы там была обязательно мама Вилли.

— Оливия, попросите сходить Натана в деревню. — Я боюсь, что для таких подвигов я еще слишком слаба.

— Конечно, — Оливия радовалась моему выздоровлению, словно я была ее близкой родственницей. Это было безумно приятно.

— Каталина, — повернулась я к повару. — Ваши блюда для меня, пока я болела… Спасибо.

И мы втроем как-то синхронно вытерли глаза. Джон насмешливо посмотрел на нас.

— Женщины, — изрек он. И откланялся.

Ужинали мы впятером. Получилось по-семейному. По-домашнему. Очень весело. Только меня время от времени царапала мысль о том, что милорд Верд сидит на господской половине совсем один. И компанию ему составляет лишь огонь в камине. Да яркий свет люстр.

Следующий день прошел в приятных хлопотах. Мы устроили «чистый» четверг. Как только за милордом закрылась дверь, началась генеральная уборка.

Вилли носился по дому и помогал. Потом мы покормили всех женщин, Я расплатилась с ними. Вручила деньги и Вилли — и добавила самую большую золотую монету, которую нашла в мешочке у Рэма.

— Зачем это, госпожа? — поднял на меня серые глазенки мальчик.

— За мое спасение, Вилли. Это мои собственные деньги.

— Я бы и просто так…

— Знаю. Спасибо тебе.

Я так устала, что заснула, как только попала в свою комнату. Разбудил меня осторожный стук в дверь.

— Госпожа Лиззард! — услышала я голос Оливии в гостиной. — С вами все в порядке?

— Да, — вскочила я с кровати. — Что случилось?

Я пригладила волосы — и вышла из спальни.

— Милорд просил вас спуститься в гостиную. Они с милордом Милфордом поужинали уже. Они в гостиной. И зовут вас.

— Конечно, — кивнула я. — Только…

Я поняла, что не собрана.

— Вам помочь сменить платье?

— Спасибо, Оливия. Это было бы замечательно.

В результате я была собрана за четверть часа. И это с прической. Ничего сложного. Но Оливия так ловко закрутила волосы в высокую прическу, что и без локонов это смотрелось очень изыскано.

— Вы красавица, госпожа! — восхитилась служанка, глядя на меня в зеркале. — И волосы как мед. И фигура! Просто принцесса!

— Старенькая я для принцессы, — грустно улыбнулась я. — Но за комплименты — спасибо.

— Ой, да перестаньте. Вы прекрасно выглядите. Роскошно.

— Ладно, пойду я.

— Ой, — вспомнила Оливия, зачем она меня вызывала. — Вы правы. Негоже заставлять милорда ждать.

И я поспешила вниз.

— Госпожа Лиззард! — улыбнулся мне милорд Милфорд. — Вы прекрасно выглядите. Совсем не так…

— Шир! — прервал его милорд Верд. — Остановись. Добрый вечер, госпожа Лиззард.

— Добрый, отозвалась я.

Хозяин дома выглядел каким-то раздраженным. Нахмуренный лоб с поперечной морщиной, поджатые в тонкую линию губы. Словно его друг не пообщаться с ним заехал, а привез какие-то новости. На редкость неприятные.

— Распорядитесь на счет чая, пожалуйста, — милорд Верд отвел от меня взгляд и снова уставился на огонь в камине.

— Да, милорд, — я позвонила в колокольчик — и отдала распоряжение Оливии.

— Присаживайтесь, — а вот милорд Милфорд пребывал в отличном расположении духа — или просто считал необходимым улыбаться. — Пообщайтесь со мной, пожалуйста. А то мой друг гипнотизирует пламя, словно желает, чтобы оно ответило на все его вопросы. А меня попросту игнорирует.