Раскоп у Волчьей сопки

Глава 8

– Вера-а, Вера-а, Вера-а… – сквозь сон Вера слышала шёпот.

От леденящего чувства ужаса она проснулась. Ветер трепал стенки палатки. Артём всё также сопел под боком. Во сне он положил на неё руку. Девушка сбросила её, вскочила. Артём проснулся, заозирался сонными глазами.

– Что? Вер, ты чего? – пробормотал он, вглядываясь в Верино лицо.

– Снаружи кто-то есть.

Ветер усилился. Гудящие воздушные потоки врывались через брезентовые шторки, шевелили москитную сетку. В вое ветра Вере чудилось, будто кто-то звал её шипящим неестественным голосом.

– Слышишь? – напряжённо спросила Вера.

– Нет. Ветер гудит, – ответил Артём. – Чёрт, там ураган, что ли?

Артём стал шарить рукой в поисках фонарика.

– Не надо, – остановила его Вера тихим тревожным голосом. – Слушай.

Артём замер, перестал возиться.

Ветер рвался в палатку. Стоял гул. Сквозь шум раздался еле различимый голос:

– Вера-а, Вера-а, Вера-а…

– Чёрт! Какого хрена?! – Подпрыгнул Артём.

По рукам Веры побежали мурашки. Казалось, даже волосы на голове зашевелились от охватившей девушку жути. Громко дышал Артём распухшим носом. У Веры сердце замирало от страха.

– Вера-а, Вера-а… Выходи, – шипяще повторила Алла.

Вера в ужасе прижалась к Артёму, почувствовала, как часто бьётся его сердце.

Неожиданно прогрохотал далёкий гулкий раскат грома. Вера подскочила, вцепилась в Артёма. А тот не выдержал, схватил фонарик, включил. Яркий круг света упёрся в брезентовые шторки палатки. В темноте свет фонаря ослепил Веру. Она зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела лицо Аллы в прорези ткани, за москитной сеткой, у самой палатки. Вера закричала от неожиданности и ужаса.

Чёрные глаза на белом лице смотрели бессмысленно. Рыжие волосы в свете фонаря казались красными. Их трепал ветер. Изо рта высунулся длинный, тонкий, острый язык. Алла водила им по москитной сетке и принюхивалась, как зверь. Фонарик в руках Артёма дрожал. Но тот не отводил луч света от входа в палатку. Гулко забарабанили капли дождя о брезентовую крышу. Алла стала протискиваться внутрь, медленно изгибаясь. Она просунула голову и замерла в неестественной позе. Вера инстинктивно вытащила из-под рубашки подаренный крестик. Алла зашипела, а потом засмеялась странным лающим смехом.

– Ночь длинная, – произнесла она и в секунду скрылась за шторками, исчезла.

– Твою мать! Твою мать! Твою мать! – запричитал Артём.

Вера дрожащей рукой нашла его ладонь, сжала. Он замолчал, посмотрел на неё. В темноте выделялись его круглые, ошалелые глаза.

Дождь застучал с новой силой. Вместе с ветром он врывался в палатку. У входа быстро образовалась лужица. Веру бил озноб. Она схватила куртку, которой укрывалась, надела. Потом обняла Артёма, чтобы успокоить.

– Надо было валить, – зло проговорил он.

Вера не ответила.

Ветер бушевал так, словно хотел смести палатку. Косые струи дождя били в брезент. В разрезе шторок время от времени сверкали вспышки молний. Вера и Артём сидели, тесно прижавшись друг к другу, дрожали и молчали. Вода потоками стекала с крыши, просачивалась внутрь. Крошечная палатка едва держалась под натиском стихии. Вера потеряла счёт времени. Она не понимала: прошло пять минут или сорок пять. Ткань палатки трепетала, как натянутая струна. В какой-то момент пару колышков сорвало, палатка опала и начала заваливаться. Через мгновение она съёжилась и упала совсем. Артём пытался расправить ткань над головой, без толку.

Вода хлынула внутрь с обмякшей крыши. Их надёжное укрытие вмиг превратилось в огромный кусок мокрой тряпки. Вера остолбенела на секунду, потом стала перебирать руками, освобождаясь. Артём ещё возился, когда Вере в лицо хлестнул ветер с дождём. Она вытерла лицо рукавом, вгляделась в темноту. В короткой вспышке молнии Вера увидела три фигуры, неподвижно стоящие под дождём на поляне. Артём, наконец, высвободился из палатки.

– Бежим! – крикнула Вера, но голос её затерялся в шуме ветра.

Артёму не нужно было повторять дважды. Он вскочил на ноги, рывком поднял Веру, и они побежали, не разбирая дороги. Дождь хлестал в лицо, ноги скользили на влажной глинистой земле. Вера запоздало подумала, что бежать нужно было к дороге, но троица на поляне преграждала путь. Артём ломился через чащу. Вера старалась не отставать. Она обернулась. В кромешной тьме не рассмотреть, преследуют ли их. Волосы быстро намокли и липли к лицу. Ветки выскакивали из темноты и больно хлестали по щекам. Вера не видела, куда бежит. Её гнал страх.

Редкие вспышки озаряли лес, и тогда Вера чётко видела фигуру Артёма. Ветер сбивал с ног, бросал в лицо травинки и прутики. В черноте ночи только чудо помогало Вере не споткнуться. Гулко стучало в висках, дыхание сбивалось, кололо под рёбрами. Вера поняла, что не сможет бежать долго. Она снова обернулась. Молния осветила лес. Вера увидела позади рыжеволосую фигуру. Два тёмных силуэта заходили слева. Вдруг нога Веры зацепилась за что-то, вторая заскользила, и девушка с размаху плюхнулась вперёд лицом. В последний момент Вера выставила руки, ладонь и запястье пронзила боль. Она разодрала руку в кровь, упав на поваленный сук. Ладонь горела огнём, колено саднило, от боли на глаза выступили слёзы. Сильные руки подняли Веру.

– Идти можешь? – прокричал Артём.

– Да, – выдохнула Вера, опираясь на него.

Рукав Вериной куртки пропитался кровью. Рука ужасно болела, но ноги были целы, и Вера побежала.

– Вправо давай! – крикнул Артём.

Вера совсем потеряла ориентацию и просто перебирала ногами из последних сил, стараясь нагнать Артёма. В конце концов, тот остановился, подхватил Веру под локоть и потащил.

Теперь они двигались медленнее, и Вера поражалась тому, что вампиры до сих пор их не догнали. Те, словно загоняя добычу, заходили с разных сторон. В коротких сверкающих вспышках виднелись их силуэты меж сосновых стволов.

Дождь не унимался, хлестал в лицо. Куртка Веры промокла. Щёки её горели. Ноги скользили и увязали во влажной почве. По ладони струилось что-то тёплое и вязкое. Впереди, между чёрными стволами, виднелось свободное пространство. Через пару секунд Артём и Вера выбежали на прогалину раскопа. Артём тяжело дышал. Вера еле стояла на ногах. Она согнулась, опираясь руками о колени, попыталась отдышаться.

– Куда теперь? – спросила Вера.

– Всё. Отбегались, – бросил Артём.

С трёх сторон на поляну выходили пиявцы.

Рыжие волосы Аллы развевались на ветру. Она принюхивалась и шипела, как змея. Чёрные глаза неотрывно следили за Верой. Та поднесла ладонь к лицу, увидела в темноте, что пальцы испачканы кровью. Рваная рана пульсировала болью.

– Мне не уйти, они чуют кровь. Беги! Ты беги, – зашептала Вера Артёму.

– Нет. Не брошу, – выдохнул Артём, выходя вперёд и пытаясь заслонить Веру.

Вампиры медлили. Они окружили беглецов, но не приближались.

Двое измученных студентов прижались друг к другу спинами. Вера оглядывалась по сторонам в поисках хоть малейшей возможности улизнуть от пиявцев. Неожиданно она заметила крошечный огонёк позади Зубарева. Он скользил за чёрными стволами из стороны в сторону. Спустя пару мгновений Вера поняла: это фонарик в чьей-то руке раскачивается при ходьбе.

– Помогите! Мы здесь! На помощь! – заорала она во всё горло.

Артём вздрогнул от неожиданности, но не обернулся. Вероятно, боялся оказаться спиной к пиявцам.

Луч фонарика приближался. И вот во тьме уже вырисовывался мужской силуэт. Яркий свет фонаря слепил, мешая рассмотреть мужчину.

Вампиры тронулись с места, сжимая кольцо.

– Профессор, – выдохнула Вера обречённо.

Она узнала его по идеальной осанке. Тот шёл неторопливо со стороны лагеря и той же дорогой, какой студенты ходили на раскоп. Профессор шагал спокойной, уверенной поступью, будто был на прогулке в солнечный день. А ветер гнул высокие сосны, обдавал леденящим ливнем. Вера почувствовала, как всё внутри неё оборвалось. Ноги разом ослабели. Она ясно осознала: сейчас случится ужасное и непоправимое.

Профессор выглядел так же чопорно, как прежде, разве что причёску разметал ветер.

– Нехорошо гулять по лесу во время отбоя, – произнёс он так, будто обращался к маленьким детишкам в пионерлагере.

– Чего тебе надо? – выкрикнул Артём, пытаясь заслонить Веру от Профессора.

Артур Владимирович лениво посветил фонариком ему в лицо, а потом еле уловимо кивнул, словно дал команду пиявцам. Алла бросилась на Артёма, повалила его на землю. Вера чуть не упала, но в последний момент отшатнулась. Она с ужасом наблюдала, как бывшая подруга выпускает длинный острый язык, впивается в шею парня. Зубарев с нечеловеческой силой схватил Веру, подтащил к Профессору и бросил ему под ноги.

Вера тут же вскочила и попыталась убежать. Но пиявец схватил её за шкирку, повалил на мокрую землю и прижал. Подскочил Белуда, до того стоявший в стороне и облизывавший губы длинным мерзким языком. Вера брыкалась и извивалась на земле. Но двое вампиров держали её крепко, и, в конце концов, девушка перестала сопротивляться.

Профессор наблюдал за этой вознёй со скучающим видом. Когда Вера перестала дёргаться, он подошёл ближе.

– Ну что, присоединишься к друзьям? – ласково спросил Артур Владимирович.

Вера с омерзением поняла, что Игорь слизывает кровь с её руки длинным шершавым языком.

– Пошёл ты! – бросила Вера в лицо главному вампиру.

Её голос предательски дрожал.

Профессор усмехнулся. В темноте его глаза казались, а может, и были чёрными.

– Хватит, – мягко произнёс Артур Владимирович. – Трупы нам не нужны.

Вера поняла, что это он Алле. Вкрадчивый голос Профессора звучал неестественно и от того пугающе.

Вера повернула голову, глянула на Артёма. Тот лежал рядом на земле с глуповатой, блаженной улыбкой на губах.

Стоило Вере отвести взгляд, как Профессор неуловимо изменился. Он помолодел, под рубашкой вздувались мышцы. Лицо его переменилось, превращаясь в подобие звериной морды. Плечи ширились и ширились, пока рубашка на нём не затрещала по швам. Руки странно вытянулись и напоминали в темноте когтистые лапы. Профессор стал медленно подбираться к Вере, навис над ней. Пиявцы отступили в страхе. Вера попятилась, попыталась отползти. Её сковал леденящий ужас. Она, будто заворожённая, смотрела, как Профессор раскрывает зубастую пасть, выпускает длинный омерзительный язык-жало. От ужаса Веру затрясло. К горлу подступила паника. Вера в последней безнадёжной попытке спастись вытащила крестик из-под рубашки. Пиявцы зашипели. А Профессор только лающе засмеялся.

– Побрякушка, – проговорил он и сорвал крестик с Вериной шеи.

Вера не знала молитв. От страха, не понимая, что делает, она скороговоркой выпалила слова:

– Белое пламя несётся по полю.

Я подчиню себе твою волю.

Вся твоя воля в этой крови,

Кровью своей мне заплати.

Нет у тебя иного пути,

Лишь мою волю в жизнь воплоти.

Профессор замер. Лицо его вновь начало принимать человеческий облик. По щекам Веры запоздало покатились слёзы.

– Удивила, – медленно произнёс Профессор, а потом острым ногтем вспорол своё запястье, схватил Веру за волосы и приложил к своей сочащейся кровью ране.