Раскоп у Волчьей сопки

Глава 16

Бушевал ветер. В воздухе веяло приближающейся грозой. Давным-давно стемнело, время перевалило за полночь. Шумели сосны вокруг прогалины раскопа. Ветер гнул ветви, срывая с них хвою. А Профессор всё не мог разгадать секрет первородной крови стратилата. Он очистил кинжал от земли, грязи и других следов времени. Что только ни делал вампир, склонившись в непроглядной тьме над каменной плитой.

– Я хочу твоей крови, – шептал Профессор в который раз.

Не сработало.

Вампир прикладывал кинжал к плите, выводил им на земле узоры. Ничего не происходило. После многих безуспешных попыток Владислав Сергеевич совсем отчаялся.

Конечно, Профессор и раньше думал о том, что нужна жертва.

«В таком вопросе нельзя горячиться, – осадил он себя. – Нет, дело не в жертве. Жертв не должно быть, иначе он точно не сможет вернуться на это место. Убийство будут расследовать слишком тщательно. Да и в предании ни слова о жертве, – размышлял Владислав Сергеевич. – Возможно, артефакт связан не с местом, а со временем. Так же, как стратилат, должен пить кровь в свою луну, в тот день, когда он был обращён».

В представлении Профессора этот аспект вампирства не мог существовать просто так, без причины. За долгие годы этих лун было у него без счёта, как и выпитых им пиявцев.

Владислав Сергеевич когда-то был человеком из мира точных наук. Вот и сейчас он рассуждал логически. Этот ход мысли позволил ему избавиться от отчаяния.

«Чтобы понять точный механизм действия, нужно узнать, как первый стратилат стал таковым. А это практически невозможно. Никому неведомо, как появился первый вампир. Если нет данных, нужно получить их опытным путём. То есть экспериментально. У меня есть место, артефакт и кровь. В разных сочетаниях они не работают. Нужно добавить время, поднять архивные записи, проанализировать данные, вычислить совпадения и вероятности. Артефакт я увезу с собой. Да, месть не свершится сейчас. Но разве годы имеют значение?»

Владислав Сергеевич успокоился, спрятал кинжал во внутреннем кармане куртки.

Ветер трепал его волосы. В воздухе пахло озоном. Профессор присел прямо на плиту.

«На дорожку», – усмехнулся он самому себе и мысленно приказал пиявцам закончить начатое дело.

Решив заранее, что нужно уезжать, Владислав Сергеевич отогнал машину чуть дальше от лагеря. И сейчас неторопливым шагом направлялся к ней. Пошёл дождь. Прогрохотал ещё далёкий громовой раскат.

«Вот и хорошо. Глядишь, смоет все следы», – рассудил Профессор.

Немного не дойдя до лагеря, вампир почуял: его приказ не выполнен. Неведомая сила защищала двух студентов. Издали виднелась их заветная палатка. Ветер с дождём трепал её стенки.

– Колышки вынь, – мысленно приказал Профессор рыжей пиявице.

А сам в душе посетовал на глупость нынешней молодёжи.

Палатка завалилась и быстро опала. Двое выбрались из-под брезента и бросились в лес. Бежали так, будто от смерти.

«Хм, – Профессор призадумался. – А почему бы и нет?»

– Гоните их к раскопу, – мысленно велел он пиявцам.

Владиславу Сергеевичу показалась заманчивой идея обратить Веру в том самом, знаковом месте. Он ведь собирался получить утешительный приз.

Профессор зашагал обратно на раскоп. Он не торопился. До рассвета есть время. Молнии разрезали ночное небо. Нещадно лил дождь. Ветер бросал в лицо капли воды. Но Владислав Сергеевич шёл медленно, он предвкушал наслаждение от девичьей крови.

Пиявцы справились быстро. Когда стратилат подходил к лесной прогалине, все были уже там.

– Помогите! Мы здесь! На помощь! – закричала Вера, увидев издали чью-то фигуру.

«Наивная девочка», – улыбнулся Профессор про себя.

Подходя ближе, вампир посветил фонариком ей в лицо: красивая, испуганные глаза. Даже в слепящем свете Вера его узнала. Коновалов попытался заслонить девушку собой.

– Нехорошо гулять по лесу во время отбоя, – издевательски произнёс Профессор.

– Чего тебе надо? – выкрикнул парень.

Стратилат мысленно разрешил рыжей полакомиться его кровью. Двое других пиявцев повалили Веру на землю, выполняя волю хозяина.

– Ну что, присоединишься к друзьям? – ласково спросил Профессор.

– Пошёл ты! – бросила Вера.

Но голос её выдавал, ей было страшно.

Профессор усмехнулся. Где-то на задворках сознания он понимал, что не стоит отвлекаться на девчонку. Но очень уж ему хотелось её крови и власти над нею. Профессор не мог объяснить природу этого желания, но полагал: всё дело в сходстве с женой.

Владиславу Сергеевичу пришлось переключиться на рыжую. Та чересчур увлеклась.

– Хватит. Трупы нам не нужны, – сказал он ей мягко.

Алла отпустила добычу.

Стратилат надвинулся на Веру, навис над нею.

– Про-о-чь, – мысленно прошипел он пиявцам.

И те в страхе скрылись в ночной темноте. Профессору казалось, что эта сцена должна быть интимной. Ему хотелось остаться с жертвой наедине.

Стратилат выпустил длинный язык. Он чувствовал запах страха, ощущал пьянящий аромат крови. Красивое лицо Веры застыло в гримасе ужаса.

Девушка вытащила из-за ворота крестик в жалкой попытке остановить вампира.

– Побрякушка, – засмеялся Профессор и сорвал крестик с её шеи.

Вера попятилась. Стратилат почти коснулся её кожи. Он уже представил сладостный момент, когда почувствует вкус крови, получит власть над нею и сможет в полной мере насладиться девушкой.

Неожиданно Вера скороговоркой выплюнула слова:

– Белое пламя несётся по полю.

Я подчиню себе твою волю.

Вся твоя воля в этой крови,

Кровью своей мне заплати.

Нет у тебя иного пути,

Лишь мою волю в жизнь воплоти.

Профессор остолбенел.

«Я хочу твоей крови» – означали зарифмованные строчки. Слова были странными, старыми и сильными. Но означали они одно: Вера требует его крови. Только этого приказа не может ослушаться стратилат.

– Удивила, – выдохнул Профессор, а потом острым ногтем вспорол своё запястье, схватил Веру за волосы и приложил к своей сочащейся кровью ране.

Он держал её так, пока та не нахлебалась крови. Сначала Вера вяло сопротивлялась, потом и вовсе замерла. Профессор до того не знал, каково передавать свою кровь, создавать подобного себе – нового стратилата. Зато он ясно помнил, какую ярость испытал сам и какую власть получил. Тот стратилат словно стал его пиявцем.

Вера попыталась стереть кровь с подбородка, но только размазала её по лицу.

– Теперь ты cтратилат, кровь от моей крови, – сказал Профессор.

Владислав Сергеевич находился в смятении, хотя его лицо ничего не выражало, казалось безразличным. Он желал её, а девчонка так его подловила.

– Не ожидал, что попросишь моей крови. Только в этом не могу отказать, – добавил вампир.

Профессор чувствовал, что всё безвозвратно изменилось, но пока не понимал, что именно.

«Скверно… очень скверно, что всё так получилось», – проносилось в голове у Владислава Сергеевича. Он разглядывал Веру и с интересом, и с тревогой.

Юное лицо девушки было измазано кровью. Её растерянные огромные глаза уставились на Профессора. Черты лица, казалось, стали ещё красивее. Длинные волосы трепал ветер. Она походила на ангела, только из преисподней. Профессор уловил мгновение, когда выражение Вериного лица переменилось. Растерянность сменилась осознанием.

Вера медленно приподнялась, опираясь руками о землю. Потом девушка вскочила, сжимая в руке холщовую верёвку. На той верёвке болтался крестик.

– Ешь и подавись! – зло выплюнула слова Вера.

Стратилат чувствовал нутром, что не в силах ослушаться приказа. Он, как заколдованный, протянул руку, принял крестик, положил его в рот и проглотил. Горло обожгло болью. Мучительная судорога волной прошла по телу. Профессор захрипел. Вера схватила его и швырнула на плиту.

– Я… Я дал тебе новую жизнь. Я научу… Ты без меня… – булькающие звуки вырывались изо рта Профессора.

Он из последних сил пытался внятно произносить слова. Невыносимая боль распространилась вглубь тела и словно сжигала его изнутри.

«Я нужен тебе», – хотел сказать стратилат. Но изо рта вырывались лишь хрипы.

Вера не стала слушать. Она хорошенько приложила вампира о камень и приказала:

– Сдохни здесь.

И Профессор понял, что совершил фатальную ошибку. Теперь ему не суждено осуществить свою месть.

Стратилату казалось, будто внутрь него засунули раскалённую кочергу. Он не мог сдвинуться с места, его парализовало болью. Владислав Сергеевич мог лишь наблюдать, как Вера поднимает товарища с земли и ведёт, поддерживая под плечо. Она не обернулась. А Профессор только хрипел и корчился от боли не в силах кричать.

Дождь прекратился, а ветер не стихал. По чёрному небу неслись облака. В утренних сумерках угадывалось их движение. Профессор лежал, привалившись спиной к холодной плите. Владислав Сергеевич видел только небо над собой. Не было сил перевернуться. Мучительная агония не отпускала. Минуту назад ему казалось, что боль уже не может быть сильнее. Он заблуждался. Профессор понимал, что умирает. Но не таким он представлял свой конец. Испепеляющая боль заполнила собой сознание вампира. Он был готов умереть, лишь бы избавиться от неё.

– Маша… Маша, скоро свидимся, – забормотал он. – Я не смог, прости. Не смог.

Последние слова Профессора потонули в булькающем хрипе. Боль была невыносимой. А смерть всё не приходила. Крест будто сжигал вампира изнутри. В бессмысленной попытке избавится от нестерпимой боли Профессор нащупал за пазухой клинок, сжал обессилевшей рукой. Он не мог поднести его к глазам, только чувствовал пальцами прохладный метал, витые узоры рукояти. Дрожащими пальцами свободной руки Профессор расстегнул уцелевшие пуговицы рубашки. Он хотел покончить со всем скорее, избавиться от боли, выковырять проклятый крест. Вампир перехватил поудобней клинок и, держа его двумя руками, вогнал остриё в живот.

И тогда всё случилось. Чёртов артефакт сработал. Профессор действительно умер, а потом переродился. Как умер в тот миг, когда испил крови стратилата.

* * *

За сосновыми стволами светился горизонт. Солнце ещё не взошло. Но лучи его тянулись из-под земли, сообщая о скором рассвете. Профессор чувствовал себя, как никогда, полным сил. Он ликовал.

«Какая ирония, – думал вампир, пытаясь стереть с одежды кровь. – Девчонка почти меня погубила. Да только, если б не она… Разве я нашёл бы новую жизнь и непоколебимую власть?»

Профессор усмехнулся. Всё было не зря. Задерживаться не было смысла. И Владислав Сергеевич зашагал, пробираясь сквозь влажную после дождя, лесную чащу. На ходу он то и дело оглаживал бок куртки, где во внутреннем кармане покоился вампирский клинок.

Профессор изрядно запачкал салон машины. После ночных событий он весь был перемазан кровью и землёй. Владислав Сергеевич против своей воли думал о Вере, пока выводил автомобиль с грунтовой дороги на асфальт. Было что-то в этой девчонке, что манило Профессора. Теперь тот понимал: это не только внешность, не только схожесть с его женой.

«Ладно, позже разберусь, что с ней теперь делать», – решил Владислав Сергеевич.