Сердце королевы степей

Глава двадцать четвёртая. Бал

Звенящая тишина воцарилась в зале. Казалось, даже иллюзорные бабочки замерли над цветами. Курсанты, их наставники, гости, не отрывая глаз, затаив дыхание, смотрели на невероятное чудо — сказочную фею. Лишь спустя несколько мгновений пришло осознание, кто именно перед ними. Раздался слаженный вдох, и тишина сменилась восторженными восклицаниями.

Ровену окружили однокурсники. Художница даже раскраснелась от удовольствия, выслушивая комплименты, восторженные, смущенные, грубоватые, но искренние и от души.

Касси, с какой-то детской надеждой, спросила:

— А можно мне такие крылышки?

Дочь трактирщика принарядилась, и выглядела очень соблазнительно. Платье из синего эльфийского шёлка выгодно подчёркивало покатые плечи, пышную грудь, округлые бёдра. Ник, хоть и всё ещё потерянный после предательства Эрики, уже бросал на спутницу короткие одобрительные взгляды. Он даже оскалился на сокурсника, обратившего внимание на Касси и посмевшего восхищённо присвистнуть. Девушка этого даже не заметила, её куда больше занимали, распахнувшиеся за спиной нежно-голубые крылья.

Сокурсницы Ровены так дружно и просяще посмотрели на неё, что художница засмеялась и сказала:

— Кто ещё хочет почувствовать себя феей? Мне нетрудно.

Тут она нисколько не кривила душой — ей легко давались подобные простые иллюзии. Вскоре зал заполнили крылатые чаровницы с радостно сияющими глазами. Даже наставницы лучников и целителей не удержались от соблазна. Бальные платья, призрачные крылья и лукавые улыбки на обычно строгих лицах отчётливо показали, что преподавательницы ещё молоды и довольно привлекательны.

Подошли к Ровене и дочь правителя Сангрина с подругами. Им Ровена создала крылышки в тон волосам. Отношения с дриадами наладились ещё во время работы над выставкой. Художница даже про себя называла недавнюю неприятельницу не «козой изумрудной», а «изумрудной принцессой». И обещала дриаде подумать над просьбой, создать её парадный портрет.

Увлечённая созданием иллюзий, доставлявших столько радости, Ровена, тем не менее, успела заметить и реакцию Ортена на своё эффектное появление. Орк сначала замер неподвижным изваянием, затем сделал несколько шагов навстречу художнице, не скрывая огонька желания в серых глазах. И, несомненно, подошёл бы, но, повисшая на его руке незнакомая девица, видимо, очередная пассия, якорем удержала на месте непостоянного спутника. Девица поедала Ровену взглядом, полным ненависти. А вот художница, к своему собственному удивлению не почувствовала ничего. Ни злости, ни ревности. Только холодное, отстранённое равнодушие. На фоне уже перенесенной обиды, появление Ортена со спутницей казалось незначительной мелочью. Наверное, потому, что о наличии временных подружек у орка Ровена знала и раньше, а вот об истинном отношении к себе самой — нет.

Девушке удалось погасить вновь всколыхнувшуюся боль, сказав себе мысленно: «Он ничего мне не обещал, нужно просто забыть, перешагнуть». Но, против воли, она украдкой поглядывала в сторону Ортена. Сердце начинало стучать чаще, в душе разливалась горечь. Да, он ничего не обещал, но Ровене куда легче удалось бы перенести равнодушие, чем пренебрежение.

Между тем, прибыли последние гости и Глава академии выступил с краткой приветственной речью, открывая бал. Полилась красивая музыка, закружились в танце первые пары. Дирк склонил голову перед спутницей, приглашая присоединиться к остальным. Двигался огневик легко и, казалось, непринуждённо. Выдавали напряжённые руки.

— На каникулах ходил к учителю танцев, — признался он Ровене, смущённо улыбаясь.

После комплимента от девушки, вполне заслуженного, Дирк расцвёл и горделиво обвёл взглядом зал с видом дракона, охраняющего сокровище. Он и после первого танца вёл себя, как дракон. По правилам, разрешение танцевать с девушкой должен был давать её спутник. Вырвать Ровену из рук огневика удалось лишь Главе академии, наставнику магов и, как ни странно, Мирку. Поскольку в своё время угроза младшего отпрыска рода Беркутов не сработала, Ровена подозревала подкуп. Ей не очень было интересно, что получит Дирк, вознаграждение или ответную услугу, забавлял сам факт.

Мирк танцевал осторожно, словно опасался случайно навредить изящной партнёрше.

— Я не такая хрупкая, как сангринский фарфор, — прошептала Ровена, вызвав широкую клыкастую улыбку орка.

Он крепче прижал художницу и быстро и уверенно закружил по залу. Кивком указав на отца, танцующего с наставницей целителей, Мирк доверительно сообщил:

— Кажется, отец, наконец, приведёт в дом вторую жену. Он давно вокруг этой дриады круги наматывает. Вот я не я буду, если это не твои волшебные крылышки помогли ему решиться.

Ровена немного растерянно спросила:

— А как же… — и прервала вопрос, коря себя за бестактность.

Мирк догадался, о чём она хотела спросить и, спокойно ответил:

— Ты, наверное, хочешь спросить, как отреагирует моя мама? — Получив утвердительный кивок, продолжил: — Да она уже года три подбивает отца повторно жениться. Престижно, да и для статуса не помешает.

Ровена про себя подумала, что вот этот обычай орков, пожалуй, единственный, который она не понимает и не принимает. Взгляд художницы вновь упал на Ортена. Орк танцевал с кислым видом, а вот его спутница щебетала без умолку. Ровена усмехнувшись про себя, подумала, а ведь ей стоит быть благодарной незнакомой девице. Ведь иначе Ортен бы обязательно пригласил Ровену. А она не представляла, как смогла бы вести беседу, выслушивать фальшивые комплименты, смотреть в любимые, да, всё ещё любимые глаза. Видеть в них лишь отблески страсти, но никак не любви. Вновь заворочалась боль, но тут же отступила. Ровену словно окутало тёплым коконом. Даже не поворачиваясь, она поняла: в зал вошёл Марвин.

Когда Мирк отвёл Ровену к огневику, нетерпеливо переступавшему с ноги на ногу — художнице он чем-то неуловимо напомнил Бриза, озорного пегаса Кайдена — она посмотрела в сторону входа. И утонула во взгляде мерцающих чёрных глаз. Марвин сделал шаг, намереваясь пригласить Ровену, но она отрицательно покачала головой. На подвижном смуглом лице наставника мечников огорчение сменилось пониманием. Пусть их симпатия ни для кого в академии не секрет, демонстрировать её открыто не стоит. Они не сумеют скрыть чувства в танце, прикасаясь друг к другу, встречаясь взглядами, смешивая дыхание.

К Дирку с Ровеной подошла дриада, одна из подружек «изумрудной принцессы». Сильно смущаясь, она обратилась к Ровене:

— Позволь украсть твоего спутника на один танец.

Дирк тоже смутился и отчаянно покраснел. Огневик не был избалован вниманием девушек. Ровена, Земляника и Касси не в счёт, они относились к Дирку как к другу.

Ровена подумала, вот удобный предлог отправиться домой. Сердце кольнуло сожалением. Она приветливо улыбнулась дриаде, сказав:

— Конечно, позволяю, — а Дирку шепнула: — Не теряйся, поухаживай, как следует, а я немного прогуляюсь, отдохну.

Отправив новоиспечённую парочку танцевать, Ровена пробралась к Главе академии, удобно расположившемуся в кресле в укромном уголке, и шепнула:

— Мне пора.

Элбан из рода Волков кивнул, ответив:

— Жду, где договорились.

Ровена, оглядевшись, выскользнула в коридор и прошла в гардеробную. Переобувшись, прихватив шубку и вещмешок, быстро, словно боясь передумать, она направилась в зал перемещений. Глава академии уже находился там, а в центре помещения стояла арка портала с клубящимся белым туманом внутри. Элбан крепко обнял девушку, которую искренне считал кем-то вроде племянницы. И, тяжело вздохнув, кивком указал на портал:

— Иди.

Однако пройти арку художница не успела, от двери раздался отчаянный оклик:

— Ровена!

Шубка и вещмешок полетели на пол, а Ровена оказалась в крепких объятьях Марвина. Они обменивались поцелуями страстными, горячими, горькими. Вновь во всём мире оставшись только вдвоём.

Намеренное покашливание Главы академии привело влюблённых в чувства, но объятий они не разомкнули.

— Люблю тебя, всегда буду любить. Прости, за то, что выбрал долг, — прошептал Марвин.

— Я люблю тебя именно такого, — последовал ответ. — И никогда не забуду. Ты часть моего сердца.

Элбан прервал признания коротким:

— Пора.

Ровена с сожалением высвободилась из надёжных рук и пошла к порталу, по пути поднимая уроненные вещи. Но у самой арки не удержалась, обернулась.

Марвин словно потянулся к ней, в чёрных глазах плескалась отчаянная решимость. Казалось, скажи Ровена хоть слово, позови, и он бросит всё, отправившись за любимой. На плечо наставника мечников опустилась тяжёлая рука Главы академии, возвращая в реальность, удерживая на месте.

— Пора, — повторил Элбан из рода Волков, посмотрев прямо в глаза художнице, отрицательно качая головой, словно, стремясь уберечь от опрометчивых поступков.

Ровена, собрав оставшиеся силы, зашла в белый туман, уже не оборачиваясь. Оставляя за спиной несбывшуюся мечту, непрошенную любовь, и своё увлечение Степным Королевством. Последнему художница не собиралась больше посвящать ни легенд, ни иллюзий, ведь народ, истребляющий детей, женщин, стариков не достоин памяти.

Конец первой части.

Вторая часть "Вернуть любовь" далее в этом же томе.