Отблески света

Он не просыпается. Будто что-то зовет его, не отпускает, тянет к себе. Я тоже пытаюсь позвать, но голос пропадает, как в страшном сне.

– Тэан, ну проснись же, проснись, – мысленно повторяю снова и снова. Возможно, мне наконец удается произнести это вслух, а может, дело в чем-то другом, но Тэан, не открывая глаз, отзывается, словно в бреду:

– Как плохо без Тьмы… ее здесь нет… одиноко… она нужна мне, – бессвязно шепчет он.

– Нет! – восклицаю хрипло. Голос по-прежнему слушается плохо, но теперь звучит не только в моей голове. Пелена страха, застилающая глаза и лишающая способности трезво мыслить, чуть отступает. Я боюсь за Тэана так же сильно, как и секунду назад, однако теперь могу взять себя в руки. Неожиданно наступающая в сознании ясность помогает успокоиться. Страшно, очень страшно, но я должна бороться. Сажусь на колени, сжимаю плечи Тэана и с силой встряхиваю. – Ты не одинок! И Тьма сейчас тебе не нужна, потому что ты пришел ко мне. Слышишь? Ты решил прожить эту жизнь со мной! Тэан… ты не одинок, у тебя есть я.

К концу речи я уже трясу его не переставая, а потому руки Тэана застают врасплох, смыкаясь у меня на талии. Продолжая лежать с закрытыми глазами, он тянет меня на себя. Я падаю ему на грудь, теряя равновесие.

– Я справлюсь, – говорит Тэан, поглаживая меня по спине и растрепавшимся волосам.

В какой-то момент, измученная за день и две последние ночи, я вновь засыпаю.

На этот раз просыпаюсь утром, когда солнце высоко над горизонтом в явном стремлении занять полуденное положение. Тэан и Альрайен уже встали и даже почти приготовили завтрак – картофелю остается совсем немного еще покипеть на костре. Аллир выглядит отдохнувшим, да и Тэан теперь внушает намного больше доверия, чем во время пугающих приступов. О ночном происшествии никто не вспоминает, и мне остается только гадать, знает об этом Альрайен или нет. Возможно, он вымотался так сильно, что его не разбудили мои крики, а может, просто не пожелал вмешиваться, справедливо полагая, что мы с Тэаном справимся сами.

С облегчением посматриваю на Тэана. Сейчас он кажется спокойным и если внутри все еще ощущает смятение, то внешне владеет собой прекрасно. Хмурое лицо освещается улыбкой, когда наши взгляды встречаются. Утро сразу кажется спасением от всех ночных кошмаров. Быть может, они больше и не вернутся, ведь Тэан сильный, обязательно справится с притяжением Тьмы.

– Что же все-таки произошло в ритуальном зале? – небрежно интересуется Альрайен во время завтрака.

– Они действительно пытались призвать Первозданную Тьму, – Тэан неопределенно поводит плечами.

– Разве такое возможно? – аллир с удивлением приподнимает бровь.

– Смотря что именно. Добиться желаемого они не смогут, потому что пытаются впустить Тьму в этот мир. Тьма не ворвется в реальность, ни как слуга, ни как захватчик или сырая, бесконтрольная сила. Первозданная Тьма находится в гетитовом сосуде, там она и останется. Но кое-чего этим людям добиться все-таки удалось. Их ритуалы имеют мало значения, однако их действия, все эти яркие эмоции, испытываемые сектантами и их жертвами, получают отклик Тьмы. Что сектанты во время своих ритуалов, что истязаемые жертвы, все думают о Тьме, потому она забирает их. Забирает к себе, но в этот мир не выливается.

– Души – это то, что доступно Тьме? – догадываюсь я.

– Да. Души, отданные ей добровольно или насильно. Тьма не может ворваться сюда, но может дотянуться до душ людей и забрать с собой.

– Значит, все их старания бесполезны?

– В некотором роде. Конец света они не устроят, великое оружие не получат…

– Но продолжат убивать, не зная, что все их усилия напрасны? – заканчиваю я, пораженная ужасной догадкой.

– Подозреваю, мы видели только часть секты. Возможно, приверженцы этой идеи действуют по всему миру. Именно поэтому Высшие знали, что мы наткнемся на них. Куда бы ни пошли, в каком бы городе ни оказались, велики шансы встретиться с сектантами.

– Высшие, – повторяю, вспоминая свои недавние размышления. – Не понимаю, чего они добивались. Конечно, нарвавшись на этих маньяков, мы остановим их, но не будем же рыскать по всему миру, вылавливать всех?

– С чего-то все началось, – замечает Тэан. – Мало кому известно о Первозданных элементах, в каждом мире свои поверья. Аль’ерхан – один из немногих, где известна истина, пусть и в весьма искаженном варианте. Откуда о Тьме могли узнать здесь, в самом обыкновенном Средневековом мире?

– Очевидно, кто-то им об этом рассказал, – я пожимаю плечами.

– Именно. Кто-то рассказал. Возможно, наши пути с ним пересекутся, уж это Высшие вполне могли предусмотреть. К тому же, насколько помню, ты говорила, что будущие Хранители окажутся в опасности, а вас отправляют сюда с четким расчетом на то, что вы успеете появиться вовремя и спасти ребят.

– Допустим, все это они рассчитали, – признаю я, с трудом отгоняя потрясение и пытаясь сохранить способность рассуждать. – Тогда они обязаны были предвидеть твою реакцию на присутствие Тьмы!

– И?

– Что «и»? Как они могли такое допустить?!

– Ты меня поражаешь, Алиса, – смеется Альрайен, до сих пор с интересом слушавший весь наш разговор. Если подумать, то он его и начал.

– Какое им дело до моей реакции? Наверное, они догадывались, что я приду в себя, а потому не стали беспокоиться из-за таких пустяков, как временное… хм… помешательство на убийствах.

– Я начинаю ненавидеть Высших, – я хмуро складываю на груди руки в знак протеста. Будто это может что-то изменить.

– Мне казалось, ты уже давно их ненавидишь, – с хитрой улыбкой замечает Тэан.

При виде его улыбки плохое настроение сразу рассеивается. Я весело смеюсь:

– На этот раз они затронули неприкосновенное!

Жизнерадостно перешучиваясь и поддразнивая друг друга, мы принимаемся за сборы в дорогу. Даже почти не замечаем недовольного бормотания Альрайена:

– Мне тошно от вашего воркования.

Напряжение предыдущего дня и ночи постепенно покидает меня, уступая место приподнятому настроению, несмотря на не очень хорошие известия. Об этом можно будет подумать и позже. В конце концов, если верить теории, что Высшие все рассчитали, то нам удастся уничтожить исток сектантского движения, без которого оно само зачахнет. Глупо, конечно, полагаться на Высших, такого они от меня никогда не дождутся, но сейчас именно такие мысли успокаивают, позволяя немного расслабиться.

Мы едем на новоприобретенных фоарах, настолько обыкновенных на вид, что их невзрачный коричневый цвет выделяется среди ярких красок мира. Солнечный свет придает воздуху бриллиантовое сияние, в свете которого мои спутники кажутся сказочными существами.

Тэан вновь одет в форму Красных Воронов, справедливо рассудив, что лучше внушать врагам страх, нежели притворяться потенциальной жертвой. Ведь кого еще могут попытаться принести в жертву, если не проезжих путников? Смелые сектанты обязательно нападут, тем самым выдав себя, а трусливые… ну что ж, они не стоят нашего внимания и вряд ли причинят особый вред местному населению, с ними разберутся и здешние власти.

Черная с красными вставками форма удивительно идет Тэану, подчеркивая всю силу, уверенность и выделяя элемент властности в окружающем его ореоле опасности. Короткие черные волосы с тех пор, как мы покинули Землю, чуть отросли и теперь колышутся на ветру, вызывая во мне желание запустить в них пальцы. Янтарные глаза лучатся решительностью и целеустремленностью. Нет ничего от прежней растерянности – лишь странная, почти неуловимая тоска таится во всем облике Тэана. Я смотрю на него и никак не могу понять, кажется мне это или тоска действительно присутствует.

Однажды я поинтересовалась, не жарко ли Тэану носить жакет поверх рубашки, когда на улице стоит прекрасная летняя погода, на что он пояснил: ткань не вбирает в себя тепло, всегда оставаясь прохладной с внешней стороны и такой же температуры изнутри, как тело ее владельца. Наверное, поэтому сейчас, когда мне уже становится жарко, Тэан выглядит свежо и бодро.

Альрайен вновь переоделся в свои цвета, поскольку несколько дней нам предстоит ехать лесом вдали от людских поселений. Синие штаны, ничем не отличающиеся от предыдущих, и серебристая рубашка, на пару тонов темнее его волос. Светлые серебристые пряди развеваются на ветру, переливаясь и сверкая точно так же, как и «бриллиантовые» частицы воздуха.

Голубое небо над головой, фиолетовая трава под ногами, чуть более светлого оттенка фиолетовый лес с пурпурными вкраплениями из некоторых деревьев, которые пока разглядеть не получается. Я определенно начинаю привыкать к окружающему разноцветью! Ярко, но не вычурно, скорее, экзотично.

Для разнообразия день проходит совершенно спокойно, однако, чем ближе к вечеру, тем сильнее мрачнеет Тэан. Я догадываюсь, что он чувствует, но не знаю, чем в таком случае можно помочь, кроме как просто быть рядом. Тэан не поддерживает бессмысленную беседу, не участвует и в размышлениях на тему, какую дорогу лучше выбрать, продолжая отстраняться от окружающего мира.

Когда решаем остановиться на ночлег чуть раньше обычного, чтобы в полной мере восстановить силы, мы выбираем неприметную полянку. Делая еще одну попытку завязать разговор, я подкрадываюсь к Тэану со спины. Конечно, он мог бы заметить мое появление, и мне не удалось бы застать его врасплох, не будь он столь увлечен собственными мыслями. Чуть наклоняясь вперед, я негромко говорю на самое ухо, стараясь сохранить в голосе серьезность:

– Если захочешь кого-нибудь убить, в следующий раз хотя бы предупреди меня.

Тэан слегка вздрагивает от неожиданности, но быстро берет себя в руки. С усмешкой наблюдая за тем, как я устраиваюсь на покрывале подле него, интересуется:

– У тебя есть определенные кандидатуры?

– Нет, но я начинаю склоняться к мысли, что нужно изобрести в этом мире антистрессовый мячик.

– Убивать врагов мячиком? – приподнимает бровь Тэан, очень правдоподобно изображая удивление. – Оригинальный способ.

Представляю небольшой мячик, которым Тэан методично бьет противника по лбу, стараясь снять напряжение. Тихо смеюсь. Да, так скорее выпустишь пар и заснешь от скуки, чем кого-нибудь убьешь.

– Вообще-то, предполагалось, что такой мячик нужно мять в руках.

– Тоже вариант, – соглашается Тэан, вновь погружаясь в раздумья. Мысли его явно не о мячиках и способах их применения для снятия стресса.

На некоторое время я оставляю Тэана в покое. К тому же приходится обойти вокруг лагеря, собирая хворост, пока остальные обустраивают место ночлега. Но после ужина я снова берусь за свое, настойчиво придвигаясь к Тэану.

Прошлой ночью сквозь сон, в холодном бреду, он говорил, что одинок, что ему не хватает Тьмы. Поэтому сейчас кажется неправильным оставлять его одного. Даже если не захочет со мной разговаривать, пусть хотя бы чувствует мое присутствие, пусть знает, что отказался от Тьмы не зря, я буду рядом, всегда. На страшное мгновение представляется, что он может разочароваться в собственном выборе, что Тьма покажется важней, но я быстро гоню эти мысли прочь. Нет, невозможно. Я верю Тэану.