Тысяча уловок Вилли Тирэлл

Глава 14

Родион очнулся от собственного стона. Ощущение тела отсутствовало, будто дух выбило, и он пришёл в сознание уже бесплотным. Нужно открыть глаза, но таких мелочей как веки у духа нет. Очень странные ощущения, неприятные, пугающие. Уж лучше боль.

И сразу резкая боль пронзила кожу. Дух открыл глаза и взревел на пределе связок. На нём сидела громадная птица, стервятник с окровавленным клювом. От крика птица заволновалась, добыча ещё не сдохла, придется зайти вечерком. Человек нащупал под рукой палку и отмахнулся от падальщика.

От нереальности происходящего он ещё долго вопил и размахивал орудием. Настоящий бред, от которого хочется кричать громче. Родион закашлялся и попытался отдышаться. Что происходит? Что вообще, святой Кийинт, происходит?

— Роди, что у тебя в руках? — спросил Яни.

Мужчина бездумно смотрел в грязную рожу брата и перевёл взгляд на палку. Кривая железяка была увенчана огромным кристаллом, смутно знакомым и ярко светящимся сквозь комья грязи. Родион отбросил корягу в сторону.

— Ничего себе, птичка, — заметила вторая грязная рожа. — Ты ей приглянулся, она еще не знает, что твое мясцо токсично.

Мужчина выдохнул с какой-то непередаваемой дрожью и ошалелыми глазами оглянулся по сторонам. И лучше бы этого не делал. Потому что вокруг картина складывалась как в сказке с плохим концом.

Смерч.

Степь разительно изменилась. Сейчас утро следующего дня, в лучшем случае следующего. Он неизвестно где, неизвестно когда, и неизвестно, что произошло. Вокруг лежат ошмётки вещей, тряпок, тела неизвестных людей, останки телег, шатров, сундуков. И все это под прекрасным весенним солнцем, заливающем ожившие земли. Трава поднималась прямо на глазах, местами бутоны первоцветов уже открылись и радовали своим разноцветием.

— Вода есть? — прохрипел он.

— Не-а, — с каким-то особым удовольствием ответил Ти. — Воды нет. Но я мокрый.

— Ты по своим причинам мокрый, — хмыкнул Яни.

Родион осторожно посмотрел на близнецов. Яни разделся до пояса, загорал под солнышком, жевал сочный стебель свежей травы. Ти тоже раздет, рассматривает свой рваный сапог и отчаянно чешет отросшую бороду. Живые и неоцепенелые. Старший резко приподнялся и сел.

— В сапоге вода есть, — протянул ему Ти. — Второй дырявый.

— Люди где? — брезгливо отодвинул он «посудину».

— Собираются уже, — кивнул в сторону Яни. — Бегали вокруг, искали. Видно потеряли что-то ценное. Тебя осмотрели, нашли на пузе огромное ухо и плюнули в него. Роди, откуда у тебя ухо?

— Дедуля поделился, — погладил уцелевший живот брат.

Дух вернулся в тело. Если не считать боль в плече, ноге и затылке, он целый и даже живой. И рядом близнецы совершенно невредимые, чего не скажешь о лежащих вокруг трупах покалеченных людей. И люди вовсе не из посольского обоза. Одежды говорили сами за себя. Во время смерча братья влетели в крутящееся там племя кочевников, и вылетели из стихии уже вместе. Выходит так, что в него ударились чужие тела, а по голове треснула коряга с тяжелым кристаллом.

Родиона стошнило. Боль в голове чуть уменьшилась, но слабость усилилась. Как и почему во всей этой истории ожили близнецы, остаётся только догадываться. Все эти магические ужасы ему порядком надоели, нужно выбираться отсюда, собрать обоз и двигаться дальше. В миссии кристаллы запретить, эликсиры уничтожить, магам связать руки и заклеить рты. Как они живут в этом проклятом царстве-государстве, если у них есть чернокнижники, способные наслать такой смерч?

Пять лет назад принцесса Эстерсэн откровенно подсунула ему головной боли столько, что он уже сомневается в удачном исходе дела. Лучше бы отдала золотом. Он знал об агаронских магистратах, слышал об их способностях, но никогда не верил в подобную разрушительную силу. Магистрат Итоор всего лишь лекарь, и с ним знахарка Мар. Магистрат Диибур всего лишь аптекарь, микстуры и снадобья. Магистрат Летран всего лишь отменный собеседник и лекарь отчаявшихся душ. Магистрат Эрсэн всего лишь молодой командор и ловец человеческих страхов.

Но наделённые неясной магической энергией неких Светоликих, они открывали портал в мир истинной Жути. Диибур может создать эликсиры, способные калечить людей. Летран может подчинять людей, навязывать им иные сущности, порабощать. А Эрсэн способен под действием кристаллов наводить ужас на целые массы людей. Это противоестественно, преступно, бесчеловечно. Это не может, не должно существовать в нормальном мире людей. Пусть лекарь остаётся лекарем, а аптекарь готовит микстуры. А Вилли просто остаётся смешной девчонкой.

Вилли!

К братьям уже спешили люди. Незнакомцы прибиты стихией, но отчаянно разыскивают потерянную реликвию. При виде горящего кристалла открыли рты и заверещали дикий пронзительный клич. На который со всех сторон, как муравьи, набежали ещё люди.

Родион небрежно пнул реликвию в их сторону. Похоже на копьё с навершием в виде кристалла. Ему эта дрянь за ненадобностью, забирайте и оставьте в покое. Дикари рухнули на колени, самый отважный из них ползком приблизился к горящему кристаллу. Принц возвышался сверху, озабоченно наблюдая за плясками дикарей возле идола. Шаман подцепил копьё и осторожно подхватил его в руки.

И только после того их схватили, связали и поволокли в сторону.

Дикое кочевое племя, они даже говорили на малопонятном языке. Это не племя ТатХи, не Вересы. Откуда их подцепило смерчем и пронесло через полстепи?

— Роди, — шептал Ти. — Что дальше, как думаешь?

— Они проверили наши шеи, — шептал полуголый Яни. — Искали знаки агаронского бога. Может единоверцы?

— Яни, оглянись вокруг, — шипел Старший. — Они похожи на единоверцев? Шаман точь-в-точь отец Тьент? Это язычники, и кланяйтесь мне в благодарственных молитвах, что ваши знаки расположены в таком месте, где их никогда не будут искать. Гусеницы.

— Роди, ты долго будешь нам вспоминать? — виновато спросил Яни.

— Во-первых, я только начал. Во-вторых, вы гусеницы. В-третьих, для меня вы гусеницы навечно. И споры на эту тему объявляю закрытыми. Ещё раз усомнитесь в моем превосходстве, я лично вложу браслет в руки Вилли.

Вокруг оживало целое племя дикарей. Их много, ещё сколько разбросано по Степи прошедшим смерчем. Мужчины заняты поисками пропавших, женщины собирали вещи, шаман восстанавливал алтарь, или подобие того, куда уже вернулась светящаяся реликвия.

Пленников связали и рассадили близ алтаря. Неприятное соседство, учитывая, что алтарь сложен из черепов, а вокруг жрец бережно насаживает на колья копчёные древние головы. Родион с особой брезгливостью рассматривал лица, или то, что от них осталось. Останки людей со светлыми клоками волос и рыжими бородами.

— Поздравляю, оцепеневшие вы мои, мы здесь не гости, а жертвы, — кивнул он на светловолосые головы близнецов. — И судя по обстановке свежее украшение их алтарю. Старое подсохло и потеряло внешний блеск.

— Родик, думаешь, нас на головы пустят? — догадался Ти.

— Вижу, оцепенение пошло на пользу. Появилась логика и наблюдательность. Лечение следует продолжать.

— Не следует, — насупился Яни. — Но если выбирать, то лучше бездвижной куклой, чем куклой с копьем вместо тела. Что с телами делают?

Родион пожал плечами, и боль снова дала о себе знать. Вопрос откровенно лишний и отвлекает от главной темы. Думать нужно о спасении, а спасение в виде тысячи ригоронских воинов что-то задерживается. Причин может быть великое множество. Быть может они рассеялись по Степи. Быть может все погибли, кроме братьев. Быть может принцев уже похоронили и двинулись назад, в Ригорон.

Родион ещё раз осмотрел племя и его быт. Итак, все от мала до велика одеты в темную кожу. На женщинах одежда отличается только тем, что поверх штанов что-то вроде короткого фартука или юбки. Но нет, на мужчинах тоже есть эта деталь одежды. Вполне удобно, штаны не пачкаются от крови врага, просто помыть фартук.

Именно женщины очень примечательны и отличаются от женщин кочевых племён. Тот же СанДу строит отдельные женские шатры. Здесь женщины свободно перемещаются по стану, заходят в любой шатёр, спорят с мужчинами и носят с собой оружие. У каждой на поясе ножи, у некоторых мечи и крючья. Мороз по коже от мысли, что они этими крючьями делают в свободное от сна время.

Люди племени черноволосые, худые и заметно выносливые. Они кочуют пешком, буйволы везут скарб, а племя топает по Степи своими ногами. Здесь даже дети выглядят взрослыми, а мужчины носят на спине самых маленьких. Непонятно почему и зачем им это нужно, но понятны преимущества. Племя двигается по Степи медленней, но и корма животным нужно меньше.

Они питаются охотой и молоком буйволов. Им, как прочим кочевникам нужны новые пастбища, но они выбрали верную стратегию. Без лошадей пастбищ требуется меньше, и от того с другими племенами меньше столкновений. Против ТатХи у них огромные мощные колья, и это главное оружие обороны. Нет, не главное. Шатры сделаны из гигантских щитов, которые быстро разбираются и встают в круговую оборону. Стрелами СанДу их не достанет, щиты держат даже дети.

Что ещё? Родион пристально изучал шамана. Что-то в его облике смутно знакомое…

— Эй, шаман, где твой вождь? — крикнул Принц на агаронском.

В ответ шипение и очередной плевок в сторону чужеземцев.

— Зачем в плен нас взял? Реликвию тебе вернули, — проорал он на ригоронском.

В ответ неясное бормотание старого сумасшедшего, но Родион напряг слух и отметил знакомые слова. Язык ему до боли знаком, и мужчина от догадки хмыкнул. Сначала тихо, потом в полный голос засмеялся, пока не рухнул от гогота наземь.

— Роди, ты меня пугаешь, — тихо заметил Яни.

— Ага, просто скажи, что мы выпутаемся, — таращил глаза Ти.

— Не-а, не выпутаемся.

К вечеру племя с трудом собралось в стане. Люди растеряны и подавлены, пропало много детей, стариков, животных. Они ещё долго будут искать потеряшек, а пока нужно отдохнуть, набраться сил, помолиться богам и возрадоваться сохранившейся реликвии. Все женщины и мужчины, словно сговорившись, подошли и плюнули на каждого светловолосого пленника. Это часть ритуала, без того собрание племени не начнётся.

Люди рассаживались в круг, в центре которого стоял алтарь, на копьях вокруг горели факелы. Рядом растерянные пленники в ожидании своей участи. Шаман начал пляску и завывание духовной музыки. Члены племени вторили ему громким мычанием.

— Что они делают? — испуганно шептал Ти.

— Братец, откинь сомнения. Люди отдыхают и готовятся к ужину.

— Что-то ничего к ужину не вижу, кроме нас, — блеснул догадливостью Яни.

— Мм… никогда не был главным блюдом? — хмыкнул Родион.

— Разденут и зажарят?

— Не зачем. Нас живьём выпьют.

— Как выпьют? — возмутился близнец.

— Кровь. Они помимо прочего питаются молоком и кровью буйволов. Пища весьма удобная для кочевников. Кровь светловолосых ублюдков, типа нас, тоже сойдёт, пусть и хуже по содержанию. После смерча скотины стало меньше, потому перекусят нами. Посмотри на фартуки, они ровно для того. Когда пускаешь кровь животному, удобно не запачкаться.