Благодать и величие

Я уставилась на неё, зная, что это не было точным подтверждением того, что перо Зейна не будет использовано для чего-то невероятно злого, но я должна была либо поверить ей на слово, либо вернуть ей флакон, найти другой способ выровнять игровое поле с Зейном. Последнее заняло бы слишком много времени. Возможно, я никогда его не найду.

— Ладно, — сказала я.

Вероятно, это было то, за что мне придётся отчитываться, как только я получу приговор, но я сделаю всё для Зейна. Точно так же, как он сделал бы для меня всё, что угодно.

— Я приведу к тебе Зейна.

— Хорошо.

Она потянулась за бокалом вина.

— Но, чтобы вы знали, — сказала я, ожидая, пока её внимание вернётся ко мне. — Если вы причините ему хоть какой-то вред, я убью вас. У вас даже не будет шанса использовать свою магию против меня. Это произойдёт ещё до того, как вы это осознаете.

Старуха сделала медленный глоток.

— Меньшего я и не ожидала.

— Рада, что мы на одной волне.

— Я тоже, — сказал Тони. — Потому что это становилось супернелепо.

— Как и большинство взрослых разговоров, — ответила Старуха. — Когда-нибудь ты поймёшь это.

— Серьёзно? — маленький пророк выглядел оскорблённым.

Старуха тихо рассмеялась.

— Тебе ещё не пора спать?

Глаза ребёнка сузились.

— Он знает, — сказала мне Старуха, и я действительно понятия не имела, что на это ответить. — И последнее, прежде чем мы расстанемся, что мы должны сделать очень скоро. Я должна вернуть его матери, пока она не подумала, что я его украла.

— О, боже, — пробормотал Тони себе под нос. — Что я мог бы тебе рассказать…

— Но ты этого не сделаешь.

Она наклонилась, и на мгновение я испугалась, что она может упасть прямо со стула и сломать бедро. Она поцеловала провидца в щёку.

Тони закатил глаза и сморщил нос так, как, по-моему, сделал бы нормальный ребёнок его возраста. На его щеке было пятно ярко-розовой помады.

Снова выпрямившись, Старуха сосредоточилась на мне.

— Ты должна сделать это сегодня одна. Ни друзей, ни демонов, ни Стражей. Их энергия будет мешать заклинанию.

Я предположила, что мне лучше надеяться, что это сработает, потому что, если это не удержит Зейна достаточно долго, он будет очень зол.

Поднявшись со стула, я заколебалась, глядя на парня.

— Я увижу тебя снова?

Эти жуткие глаза поднялись на меня.

— Я не могу ответить на этот вопрос.

«Почему» пришло мне в голову. Потому что, если бы он это сделал, это сказало бы мне слишком много. Возможно, это могло бы сказать мне, что у всего этого было «после». Или что его не было. Холодок пробежал по моей спине, когда я кивнула и повернулась.

— Передай Роту привет от меня, — добавил Тони, и мой взгляд вернулся к нему. Он улыбнулся, и моё сердце забилось быстрее. — Скажи ему, что моей маме понравился бы один из тех цыплят, которых он мне принёс. Он поймёт.

— Хорошо, — услышала я свой голос, а затем ушла, лёгкая улыбка тронула мои губы.

Тони только что поделился, что я снова увижу Рота, и если Рот не вернётся из Ада до сегодняшнего вечера, что было маловероятно, это означало, что я выживу сегодня вечером.

Так, по крайней мере, было.

Информирование Деза обо всём, что произошло, прошло именно так, как я и ожидала.

Дез даже отдалённо не был согласен с идеей, что я использую что-то, что дала мне ведьма, чтобы выманить Зейна, и он не был счастлив, что я делаю это в одиночку. Потребовалось некоторое время, чтобы убедить его, что это то, что я должна попробовать, и, наконец, он смягчился после того, как я сказала ему, что он может помочь, убедившись, что парк будет очищен от всех людей к семи. Я пообещала, что сообщу ему о случившемся, как только смогу.

По крайней мере, этот разговор был гораздо менее неловким, чем предыдущий.

Кайман, с другой стороны, в любом случае не был связан с такой жизнью. Он пообещал остаться в квартире.

«Позвони мне, если заклинание каким-то образом не удержит его, и тебе придётся бежать, спасая свою жизнь», — сказал он мне. — «Я побегу с тобой».

Это был не самый вдохновляющий из всех комментариев, но он сказал, что мне, вероятно, не нужно беспокоиться о привлечении к себе демонов. У него было ощущение, что после шоу-и-рассказа Зейна с субботнего вечера большинство из них унесли свои задницы обратно в Ад или из города, но это, очевидно, не включало демонов, которые работали с Гавриилом.

Так что, да, мысли и молитвы на этом фронте.

Найти личные вещи Зейна было не так-то просто, так как их было не много, только самое необходимое. Я не хотела брать его зубную щётку или расчёску, так как мне нужно было всё испачкать кровью и вывалить на неё только Бог знает что, поэтому я выбрала одну из его непостиранных серых футболок, в которых я планировала снова спать. Она всё ещё пахла им, и я стояла, прижимая её к лицу, вероятно, нерациональное количество времени.

Часы тянулись и тянулись, и я больше не могла ждать. Кайман заказал для меня машину, и я направилась в парк Рок-Крик. Именно там я провела последний час или около того, заявляя права собственности на скамейку, его рубашку и флакон рядом с моим колотящимся сердцем.

Всё будет хорошо.

Всё будет хорошо.

Я повторяла это снова и снова, глядя на пустую дорожку. Я понятия не имела, за какие ниточки потянули Стражи, но в последний раз я видела человека, по крайней мере, сорок с лишним минут назад. Я подумала, что это небольшое благословение, что мне пришлось напрягаться из-за этого, так что я не была одержима всем остальным. Я посмотрела на постепенно темнеющее небо, и моя грудь сжалась.

Напоминание, которое я установила на свой телефон, звякнуло, давая мне знать, что до заката осталась одна минута.

Спрыгнув со скамейки, я поспешила к травянистой площадке за ней. Я осторожно положила рубашку Зейна на землю рядом с флаконом. Я опустилась на колени, вынимая кинжал из ножен. Подняв руку над его рубашкой, я положила кинжал на ладонь. Моё сердце бешено колотилось. Обе мои руки дрожали.

Это сработает.

Это сработает.

Это сработает.

Второе напоминание исчезло с моего телефона. Не было ни секунды колебаний, когда небо надо мной стало тёмно-синим. Я провела лезвием по ладони. Шипение боли вырвалось у меня, когда ярко-красная кровь запузырилась и потекла. Сжав руку в кулак, я вложила кинжал в ножны, опустила руку и раскрыла ладонь. Я провела ею по его рубашке, испачкав хлопок кровью.

Схватив флакон, я откинула крышку и наклонила бутылку над тем же местом, где моя кровь оставила отметину на рубашке Зейна, молясь, чтобы Зейн не играл в подкрадывающегося преследователя и не наблюдал за мной.

Это было то, о чём я даже не задумывалась до сих пор.

Слишком поздно беспокоиться об этом, предположила я.

Золотистая жидкость полилась на футболку. Её было немного, и дым просочился следом, сверкая, как десятки светлячков, когда он медленно поплыл к рубашке.

Вспышка света вылетела из рубашки, вырвавшись быстрее, чем я могла отследить. Уронив флакон, я поднялась, когда золотой свет начал образовывать круг.

Развернувшись, я оттолкнулась, сильно оттолкнулась ногами, когда круг закончился. Свет пульсировал, устремляясь вверх, когда я прыгнула через него, ударившись о землю на четвереньках прямо за пределами круга, когда свет рухнул.

— Боже, — прошептала я, перекидывая косу через плечо.

Так оно и было… это было слишком близко к цели.

Я встала и обернулась. Я не видела никаких признаков света. Я едва могла разглядеть комок его рубашки в наступающих тенях, но это было сделано.

Огни парка вспыхнули, когда я стояла там, грудь быстро поднималась и опускалась. Моя благодать гудела во мне, усиленная моим беспокойством.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Подняв взгляд к уже тёмному небу, я напряглась, пытаясь что-нибудь разглядеть. Там ничего не было. Ни намёка на звезду. Что, если это не сработает? Что, если я сделаю что-то не так? Я должна была сначала вылить содержимое, а потом порезаться? Я должна была записать инструкции, потому что моя память…

Я видела его всего секунду, прежде чем он упал с неба, приземлившись в нескольких футах от того места, где, как я думала, начинался круг.

Моё сердце замерло, когда он поднялся, его крылья излучали мягкое белое сияние, когда он широко расправил их. Выпендрёжник. Он переоделся в выцветшие джинсы. Где он их взял или, ещё лучше, у кого он их одолжил, я решила, что не хочу знать.

По крайней мере, сейчас.

С противоположных сторон того, что, как я надеялась, было функциональной ловушкой, мы смотрели друг на друга. Прошло слишком много неиспользованных секунд. Мне нужно было заманить его в ловушку.

Я шагнула вперёд, всего на фут.

— Скучал по мне?

Он наклонил голову.

— Ты что-то сделала. Я знаю, что ты это сделала. Я почувствовал непреодолимое желание прийти сюда.

— Ты не следил за мной?

Он покачал головой.

— Я больше не могу смотреть на тебя.

Потому что он больше не мог доверять себе? Не было времени, чтобы понять это.

— Ну, я не хотела бродить по улицам в поисках тебя.

— Я же сказал тебе держаться от меня подальше. Что я причиню тебе боль, — сказал он низким рокочущим голосом. — И всё же ты сделала что-то, чтобы привести меня к тебе. Я начинаю верить, что у тебя есть желание умереть.

— Ты думаешь, что сможешь убить меня?

Я призвала свою благодать, и она поспешно откликнулась. Уголки моих глаз побелели, когда беловато-золотой свет вырвался из моего плеча, закручиваясь вниз по руке. Рукоять меча Михаила легла на мою ладонь, тёплая и желанная. Пылающее лезвие вспыхнуло, потрескивая и шипя.

— Тогда приди и забери меня, Падший.

На мгновение у меня замерло сердце, я не думала, что он примет вызов. Что он откажется, и хотя это может быть ещё одним доказательством того, что он всё ещё там, мне не нужно, чтобы Зейн поднял голову прямо сейчас. Мне нужен был Падший.

— Я не думаю, что ты хочешь драки, — жестокая улыбка искривила его губы. — Ты хочешь меня.

Моя кожа вспыхнула, но я подняла подбородок.

— Может быть, я хочу тебя. А может, и нет.

Его голова повернулась из стороны в сторону, а затем челюсть напряглась.

— Не могу сказать, что я не пытался предупредить тебя, — прорычал он, двигаясь так быстро, что превратился в размытое золотое и белое пятно.

Но я увидела момент, когда он попал в ловушку.

Золотистый мерцающий свет пульсировал низко над землёй, в форме круга. Зейн резко остановился, его подбородок опустился, когда он уставился на угасающий свет, на свою рубашку.

Он поднял голову.

— Что ты сделала?

— Выровняла игровое поле.

Его губы растянулись, и звук, который исходил от него, послал вспышку страха через меня. Это было бесчеловечно. Ужасно. Он бросился вперёд, и я приготовилась к тому, что ловушка не сработает…

Он резко остановился, сжав руки в кулаки, и он был достаточно близко, чтобы я могла видеть ярость, запечатлённую на его лице. Верхняя часть его тела наклонилась вперёд. На шее у него выступали сухожилия. Мышцы на его плечах напряглись, когда он боролся, но он опустился на колени, как и обещала Старуха.

Живые, горящие глаза поднялись на меня. Из его вздымающейся груди раздался голос: