Благодать и величие

ГЛАВА 24

— А что это за история с Джиной? — спросил Зейн, когда Дез ушёл.

— Девушка, с которой Арахис якобы тусовался.

Я повернулась к Зейну, прислонившемуся к спинке дивана.

— Он сказал мне, что её зовут Джина, и, кроме того, что у неё странные отношения с родителями, он очень туманно говорил о ней. Я хотела проверить, всё ли в порядке, но, очевидно, она не настоящая?

— Или он назвал тебе вымышленное имя, — он скрестил ноги в лодыжках. — Но зачем ему это делать?

— Понятия не имею, — я покачала головой. — Обычно он во всём откровенничает, но с тех пор, как мы приехали сюда, он ведёт себя странно. Он исчезал всё дольше и дольше.

— Он не приходил и не уходил, когда был с тобой в Потомакском нагорье?

— Да, но он больше бывал рядом.

Я подумала о том, что сказал мне Арахис, когда я видела его в последний раз.

— Он сказал, что с ним случилось что-то странное, примерно в то время, когда, я думаю, ты Пал. Он сказал, что на несколько мгновений его засосало в то, что он считает, было чистилищем.

— Ладно. Я этого не ожидал.

— Я тоже, — я поднялась с барного стула. — И я понятия не имею, было ли то, что с ним случилось, как-то связано с тем, что ты Пал.

— Я тоже, — Зейн убрал волосы за ухо. — Но, может быть, то, что я Пал вызвало какое-то мгновенное притяжение?

— Может быть, — пробормотала я, поднимая на него взгляд. Он пристально посмотрел на меня, и я громко выдохнула. — Нам нужно поговорить, не так ли?

Он кивнул.

— Ага.

— Могу я притвориться, что понятия не имею, о чём ты хочешь поговорить?

Одна сторона его губ изогнулась.

— Я удивлён, что ты ещё не кричишь на меня за то, что я не поддержал твой плохо продуманный план.

Я мягко посмотрела на него.

— Я не собиралась кричать на тебя, но теперь я передумала.

— Это слишком большой риск, Трин. Даже если у тебя не было никаких шансов забеременеть.

В животе у меня всё перевернулось.

— И, как я уже говорила, всё, что мы делаем, это риск. Использовать себя в качестве приманки самый быстрый способ добраться до Гавриила.

— И самый глупый…

— Ты хочешь, чтобы я на тебя накричала? Потому что я очень близка к тому, чтобы это произошло.

— Прости, — в его голосе не было ни капли сожаления. — Но слишком многое может пойти не так.

— И слишком многое может пойти не так с идеей Даники, начиная с того, что она вообще не сработает.

Его брови опустились.

— Когда она говорила об этом, мне показалось, что ты разделяешь её идею.

— Я не против этого. Я просто не думаю, что это самый быстрый способ добраться до Гавриила. Сколько демонов нам придётся убить, чтобы найти того, кто доставит послание обратно? — я скрестила руки на груди. — И хотя я действительно думаю, что Гавриил достаточно высокомерен, чтобы принять вызов, я не знаю, будет ли какой-либо демон, которого мы оставим в живых, на самом деле рисковать тем, что Гавриил убьёт их, чтобы передать сообщение. Они, вероятно, убегут в горы.

— Это может случиться, но Гавриил должен прийти за тобой до Преображения. Если мы в конечном итоге убьём всех демонов или они убегут, он будет в таком отчаянии, что сам придёт за тобой, — рассуждал Зейн.

— И ты не боишься, что это будет очень близко к Преображению? Всё, что ему нужно, это моя кровь, Зейн. Если ему удастся подвести меня к порталу и взять мою кровь? И что тогда? — я приподняла плечо. — Нам нужно убрать его до Преображения.

— Я согласен с последним, но я не могу согласиться на то, чтобы позволить тебе попасть в плен, — скрестив лодыжки, он оттолкнулся от спинки дивана. — И это не имеет никакого отношения к тому, что ты, возможно, беременна.

— Это действительно не так? — я вздёрнула подбородок, когда он остановился передо мной. — Ты уверен, что был бы против, если бы у меня не было шансов забеременеть?

— Да, — в нём не было ни капли сомнения. — Одна мысль о том, что ты в руках Гавриила или где-то рядом Баэль, заставляет меня хотеть уничтожить что-то, что-то очень большое.

Медленно, так, чтобы я видела его, он поднял руку и поправил мои перекошенные очки.

— И если ты думаешь, что это потому, что я считаю, что ты не можешь справиться с собой, ты ошибаешься. Я знаю, что ты можешь, но…

— Ты понимаешь, что всё, что предшествует слову «но», по сути, аннулируется, верно?

— Но, — повторил он, опуская руку мне на затылок. — Гавриил тоже это знает. Он знает, что ты умеешь драться. Он будет готов к этому.

— Будет ли он готов к тому, что это ловушка? Сомнительно.

— Ты не против, если меня используют в качестве приманки? — спросил он вместо этого. — Если бы это меня пометили следящим устройством, которое может выйти из строя, и увезли только Бог знает куда?

Я открыла рот, но не смогла выдавить из себя слово «да».

Глаза Зейна изучали мои.

— Ты бы не испугалась. Не потому, что ты думаешь, что я не могу защитить себя, а по тем же причинам, что и я. Ты не смогла бы смириться с мыслью, что я нахожусь в руках существа, которое может убить меня, потому что ты любишь меня, и из-за этого ты хотела бы сначала попробовать все другие способы, прежде чем подвергать мою жизнь опасности.

Сжав губы, я покачала головой.

— Ты прав, и это меня очень раздражает.

— Я знаю, что это так.

Появилась ухмылка.

— Улыбка не поможет.

Я придвинулась ближе, прижавшись щекой к его груди. Из-за такого расположения мои очки снова съехали набок, но мне было всё равно.

— Ладно. Сначала мы попробуем другие пути, но если они не сработают, тогда мы должны сделать это таким образом.

— Хотя мне это и не нравится, я могу согласиться с этим, — он обнял меня, положив подбородок мне на макушку. — Иногда мне хочется, чтобы ты не была такой чертовски храброй.

Я улыбнулась в ответ.

— Это чувство взаимно.

Его руки крепче обняли меня.

— Что ты думаешь о том, что Дез сказал о том, что Гидеон не смог найти ничего о размножении Истиннорождённых? — спросил он через несколько мгновений.

— Я не знаю, что я думаю и что мне думать, — призналась я, закрывая глаза. — А как насчёт тебя?

— То же самое, — он провёл рукой по моей спине. — Я думаю, нам нужно пройти один из этих тестов.

— Да, я тоже так думаю.

Я отстранилась, слегка улыбнувшись, когда он снова поправил мои очки.

— Но сначала нам нужно сделать ещё кое-что. Нам нужно навестить Старуху.

Зейн воспользовался моим телефоном, чтобы позвонить Стейси, с которой он сблизился после смерти отца и ссоры с Лейлой. Когда я подумала о том, как ревновала, когда обнаружила их в магазине мороженого, мне захотелось ударить себя по лицу. Я попыталась дать ему немного пространства, потому что была уверена, что это будет эмоциональный звонок, но он потянул меня вниз, где сидел на диване, прижимая меня к себе. Всё время, пока он говорил с ней, он гладил меня по волосам и спине. Время от времени он останавливался и целовал меня в висок или в лоб… Я впитывала эту привязанность, как маленькая счастливая губка. Он, казалось, нуждался в том, чтобы быть так же близко ко мне, как и я в нём, и я представила, что травма последних нескольких дней вызвала это желание. Стейси хотела увидеть Зейна, и я не могла винить её за это. Из того, что он говорил, я поняла, что она была шокирована, но Зейн чувствовал, что это слишком рискованно. Он был прав. Гавриил, возможно, ещё не знал, что Зейн вернулся, но он узнает, и я бы ни стала упускать из виду архангела, чтобы преследовать кого-либо из близких нам людей.

После звонка мы решили, что будет лучше, если мы продолжим и удалим одно из его перьев, находясь в квартире. Это избавило Зейна от необходимости показывать и рассказывать о своих крыльях Старухе и любой другой присутствующей ведьме. Не то чтобы мы ей не доверяли…

Ладно, мы ей не доверяли.

В этом не было ничего личного. Мы просто не доверяли ни одной ведьме.

Конечно, когда он стянул с себя рубашку и расправил крылья, я немного отвлеклась, глядя на них. Оторвав взгляд от одной изящной арки, я перешла к делу.

— Так как же нам это сделать?

— Можешь просто взять одно, — предложил он.

— Подожди. Что? Ты хочешь, чтобы я сделала что? — мои брови взлетели вверх.

— Просто выдернуть одно?

Он пожал плечами.

— Или я могу это сделать.

— Да, ты должен это сделать, — я сморщила нос. — Потому что нет, я не могу.

— Я же не предлагаю тебе оторвать ноготь на ноге.

— Фу, — пробормотала я, когда он взмахнул крылом вперёд.

Тихо рассмеявшись, он провёл пальцами по нижней стороне крыла.

— Только одно?

Я кивнула.

— Вырви маленькое.

Он одарил меня улыбкой, обхватив пальцем перо.

— Возможно, тебе захочется отвернуться.

Даже не потрудившись притвориться, что могу это переварить, я сосредоточилась на несколько разгромленной кухонной стойке.

— Помнишь, когда мы были в бассейне, и я подошла, чтобы потрогать твои крылья? Тогда тебе, похоже, это не понравилось.

— Это неожиданный вопрос.

— Да, ну, я пытаюсь не фокусироваться… — раздался мягкий щёлкающий звук, и я вздрогнула. — На этом.

— Почти не пострадал, — ответил он. — Теперь можешь посмотреть.

Взглянув на него, я увидела, что его крылья были сложены назад. В руке он держал перо размером с ладонь. Возможно, это были просто мои глаза, но перо, казалось, слабо светилось.

— Причина, по которой я остановил тебя в бассейне, не имела ничего общего с моими перьями, — сказал он мне, привлекая мой взгляд к себе. — Возьми пакетик на молнии для пера.

— Есть что-то крайне неправильное в том, чтобы положить перо в пакет на молнии.

Развернувшись, я подошла к маленькой кладовке, встроенной в шкафы.

— Тогда почему ты остановил меня?

— Когда я был с тобой в бассейне? В течение нескольких минут я не чувствовал себя… подверженным всей этой ненависти и горечи. Всё, что я чувствовал, были мои собственные эмоции. Я был тихим. Успокоился, — объяснил он. — Но потом я снова начал чувствовать эти вещи. Это было коварно, как змея, скользящая по моим венам, и я не хотел причинять тебе боль.

Моё сердце сжалось, когда я открыла дверь кладовки и вытащила пакетик из коробки. Я повернулась к нему.

— Ты чувствуешь это сейчас? Ненависть и горечь?

— Не так с тех пор, как я пришёл в себя после того, как ты использовала меч Михаила. Но я всё ещё чувствую… намерения других. Их самые тёмные секреты. Но это можно контролировать.

— Что ты имеешь в виду?

Я подошла к нему с пакетом.

— Это трудно объяснить, — он забрал его у меня. — Но это напоминает мне о том, что Лейла может делать, видя ауры… цвет душ людей. Это так, но я просто чувствую их намерения, если хочу.

Мои брови приподнялись.

— Как, например? Ты просто смотришь на них, и бац, ты знаешь, хороши они или плохи, или что-то среднее?

— Я просто должен сосредоточиться на них, я должен хотеть знать, — он сунул светящееся перо в пакет, затем закрыл молнию. — Один из ангелов объяснил, что я смогу почувствовать истинные намерения смертных. Это могут все ангелы. Я думаю, что это одна из причин того, что, когда ангел падает, это чувство переполняется. Я даже не вспомнил об этом, пока мы не сели в такси с водителем. И это было потому, что я понял, что не чувствую его намерений, когда раньше я чувствовал всё, даже не пытаясь.