Новые правила

ГЛАВА 17

С дуэльного поля я буквально выползла. Физически чувствовала себя ужасно, а в душе ликовала. Плевать мне на раны и усталость, я победила! И кого? Глорию! До сих пор не могла поверить. Нереально.

Меня подхватил на руки Неш.

— Умница! Я тобой горжусь, — он запечатлел на моих губах легкий поцелуй. — А теперь срочно лечиться.

Со стороны поля вдруг раздался леденящий душу вопль. После окончания поединка к покрашенной златовласке подбежали несколько лекарей, привели ее в чувство. И теперь она очнулась и, видимо, осознавая проигрыш, с лютой ненавистью смотрела мне в глаза и кричала словно раненый зверь, загнанный в угол, но еще не побежденный.

— Идем. — Неш повернулся так, чтобы я больше не видела Глорию.

— Мне надо подлечиться за перерыв и забрать запасные артефакты из домашней мастерской. Еще и переодеться, эти тряпки уже никуда не годны. — Я расстроилась. — А у меня и запасного такого костюма нет…

— Больше никаких дуэлей. Три победы у тебя есть, и ты автоматически переходишь на следующий курс.

— А как же рейтинг? — возмутилась я. — Он тогда не вырастет, а с третьего курса могут отчислить за низкие показатели.

— Ерунда. Как правило, отчислять не успевают. Действует естественный отбор. Слабых убирают сами студенты. Ты же не слабая, это теперь всем понятно. Так что даже не проси, больше никаких дуэлей сегодня. Здоровье важнее.

— Тиран! — улыбнулась я.

— Еще какой.

Подлечив на скорую руку, Неш ненадолго оставил меня у камер хранения, а сам пошел уладить формальности с моим техническим выбыванием из испытаний. Друзья тут же подошли поздравить с серьезной победой. Стефа утешила, сказав, что за последние два боя мне наверняка начислят хорошие очки, так что последней в рейтинге я точно не буду.

Достав из камеры хранения артефакты, которые запрещалось брать на дуэли, не спеша цепляла их на себя, когда за спиной вдруг раздались предупреждающие крики. Обернувшись, с удивлением уставилась на светящийся золотым настоящий ураган, несущийся на меня, но сделать ничего не успела, даже надеть кулон Неша, защищающий от смертельно опасных ситуаций.

Меня попытались закрыть Стефа с Инградом, но ничего не вышло. Заклинание просочилось мимо них, словно и не заметив, и вонзилось мне в грудь.

— Умри! — громкий властный приказ.

Я узнала голос. Глория.

Согнулась пополам, меня словно сжигало изнутри.

Все закончилось, так и не начавшись. Горячая агония сменилась приятной прохладой.

Осознала, что лежу на мужских руках, ставших такими родными, которые болезненно сильно меня сжимали. Рядом надрывно рыдала Стефа, где-то в отдалении хохотала Глория и орал Инг. Чувствовала себя нормально, только запястье болело. Скосила на него глаза. Когда-то подаренный мне отцом Инграда браслет, который я надела самым первым, выглядел теперь обугленной черной полоской, на коже под артефактом и рядом тоже страшный ожог. Но это не так важно, главное, что жива.

Посмотрела на Вейтара, что так и держал меня на руках. С силой сжатые веки, и сам словно окаменевший. Странно… Протянула руку и погладила его по щеке. Неш открыл глаза. Боль, горечь и… удивление — вот что отразили за одно мгновение эти невозможные синие глаза. Я люблю Неша. Очень люблю. Как я раньше этого не понимала?

Несколько секунд ничего не происходило, потом Неш резко прижал меня к себе и еле слышно прошептал:

— Живая…

— Не так-то просто от меня избавиться, — хмыкнула в ответ. — Я тебя люблю.

Я это сказала! Хотя слова сами вырвались, что-то не давало держать эту истину в себе.

— Я тебя больше.

От счастья хотелось закричать, но я лишь крепче прижалась к Вейтару, пряча лицо у него на груди. На щеках мокрые дорожки — это слезы облегчения и радости.

— Она жива! — вскрикнул кто-то неожиданно громко.

Знакомый голос. Каян. Почти сразу в ответ послышался женский вопль:

— Нет! Невозможно! — Глория.

Над ухом сразу прекратились рыдания Стефы — необычно сильные эмоции для снежной королевы. Чуть всхлипывая, она прижалась к моей спине и обняла нас с Нешем.

— Я так испугалась! — призналась подруга, помолчала, подумала, потом гневно воскликнула: — Я убью ее!

И начался цирк. Глория рвалась ко мне, друзья рвались к Глории. Особенно усердствовали Инг, Кимет и Стефа. Капитан по троллингу появился, видимо, уже после нападения Глории. К моей сопернице, которую преподаватели всячески пытались удержать и увести, стали подтягиваться сторонники, чтобы освободить и защитить, к моим друзьям в качестве поддержки тоже подходили однокурсники. Происшествие грозило вылиться в массовую драку, но, к счастью, ее удалось избежать.

Утихомирил всех Неш, командным голосом построив студентов и преподавателей. Во время разбора полетов таскал везде меня с собой на руках, не доверяя никому, даже подоспевшим лекарям. Глорию под конвоем магистра Аурики и еще нескольких преподавателей уже собирались увести в местные казематы, чтобы там дожидалась прихода городской стражи, но тут на сцене появился ректор.

Иллюзия главы академии была как всегда безупречна, вот только мне под ней открылся совершенно другой мужчина — старый, уставший, взволнованный.

— Приказываю отпустить студентку Глорию Двига, — произнес он непререкаемым тоном. — Я сам с ней разберусь и накажу.

— Боюсь, многоуважаемый ректор, вопрос о ее наказании уже не в вашей компетенции, — ядовито заявил Неш и приказал: — Увести.

Ректор Трош заколебался. Видимо, не желал выносить конфликт с Нешем на всеобщее обозрение, но глаза нарифе грозно сверкали, впрочем, Вейтар тоже смотрел с угрозой.

Окружавшие Глорию преподаватели замешкались, раздумывая, чей приказ выполнять, и только Аурика положила руку на плечо девушки, решительно направляя ту в сторону академии. Это действие повлекло роковую ошибку Глории.

— Папа, скажи своей любовнице, чтобы не притрагивалась ко мне! — вскричала она и обратилась уже к Аурике: — Рада, что у меня проблемы, да?

Пораженная, я едва рот не открыла, не зная, чему больше удивляться: тому, что Глория — дочь ректора, или что магистр Аурика с ним «дружит».

Ректор покраснел и, бросив извиняющийся нежный взгляд в сторону бывшей воительницы, опустил глаза.

— Глория, магистр Аурика моя жена, и тебе нужно обращаться к ней уважительно. Она такая же кирифе, как и ты.

Ох ты! Вот это да! Теперь многое становится понятным — и почему Глория задирала Аурику на занятиях, и почему та игнорировала. Мачеха и падчерица, причем не с такой уж большой разницей в возрасте.

— Бедная Аурика, — прошептала Нешу на ухо, — попасть в такую семейку врагу не пожелаешь. Одного не пойму, как Аурика согласилась выйти за него? Ладно внешность, все равно настоящую не видно, но характер-то не скроешь.

— Любовь слепа, — лукаво прищурившись, ответил Вейтар. — У меня тоже тот еще характер, но видишь, никуда ты от меня не делась. А что касается Аурики, еще не известно, как там дело было. Когда она училась, я в академии не работал, так что ничего сказать не могу, но, зная характер ректора, предполагаю, что у девушки и выбора особого не было. Удивлен только, что Аурика стала женой, а не очередной пассией.

Тем временем разборки в ректорском семействе набирали обороты. Уже все преподаватели, что пытались конвоировать Глорию, предпочли на всякий случай отойти подальше. Даже молчаливая Аурика, как я заметила, предприняла постепенное тактическое отступление, но не тут-то было. Ректор схватил жену за руку, намеревался точно так же сцапать и свое сменившее имидж чадо, видимо, чтобы увести родню с глаз долой и решить все вопросы наедине, однако маневр не удался.

Глория резво отскочила от папочки.

— Нет! И не нужна мне твоя помощь. Не делай вид, что тебя хоть сколько-то волнуют мои проблемы. Ты только и думаешь, как затащить в постель очередную иномирянку. А на меня и на маму тебе всегда было плевать. Она умирала, рожая тебе сына, а ты в это время проводил время с ней! — Глория обличительно ткнула пальцем в Аурику. — Ты только рад был, что мама с братиком умерли, года не прошло, как женился на этой лицемерной уродине, что на самом деле тебя ненавидит! Даже на войну от тебя сбежала.

Глория вдруг посмотрела на нас, точнее, только на Неша, а затем неожиданно спокойным взглядом обвела притихших зрителей.

— Вы все здесь такие. Гоняетесь за этими иномирянками, словно на них свет клином сошелся. Я так старалась показать тебе, пап, что я лучше, я твоя дочь, твоя кровь. Но тебе ведь все равно, верно? Наверное, мечтаешь о детях от этой уродины?

Ну, вообще-то сейчас сама Глория далеко не красавица моими стараниями.

— Что ты такое говоришь, — нахмурил брови Трош, — я всегда и во всем тебе помогал, исполнял любые капризы. Ты мне очень дорога!

— Неправда, ты лишь откупаешься. Все-таки чувствуешь за собой вину? — ядовито произнесла Глория. — Деньгами и подарками свою совесть успокаиваешь. Думаешь, раз прикрывал меня и закрывал глаза, когда я готовила покушения на эту дрянь, — теперь пальчик девушки ткнулся в мою сторону, — я всю жизнь должна быть тебе благодарна? Нет уж, если мне плохо, пусть и тебе тоже будет. И ей. — Ненавидящий взгляд в сторону Аурики. — Такая якобы гордая, а посмотрю на нее, что она будет делать без твоих денег и постоянного дорогостоящего лечения. Я знаю, что яд в ее организме остался и не только не выводится, но пытается разрастись и докончить начатое.

После обличительной речи златовласки на поляне наступила мертвая тишина. Неш ожидаемо сделал стойку. Да, вот и нашелся ответ на вопрос, кто еще на меня покушался, чувствую, теперь Вейтар душу из Глории вытрясет, пока не узнает всю правду.

Ректор устало сгорбился.

— Глория, какая же ты…

— Кто, пап? Это ведь ты меня такой сделал, — мрачно хмыкнула девушка. — Я твоя плоть и кровь.

Лично для меня драматическая сцена была испорчена, когда за спиной Неша раздался голос Артана:

— Эх, у меня такое чувство, что я опять все самое интересное пропустил.

— А где ты был? — поинтересовался Вейтар у друга, когда он встал рядом с нами.

— Да так, утешал одну бывшую первокурсницу, которая не прошла испытания. Горячая штучка. Не отпускала меня всю ночь и утро.

— И что? Утешилась?

— Ну… во всяком случае больше не плачет. Так и быть, помогу, договорюсь, чтобы ее распределили служить к практикантам в обучающем лагере Агердона, там безопасно.

Чувствую, больше не выдержу — голова кружилась, перед глазами все расплывалось, тело болит.

— Вейтар, мне плохо, — прошептала тихо.

Тревожный взгляд синих глаз.

— Артан, присмотри, пожалуйста, чтобы Глория и ректор никуда не скрылись. Мне нужно допросить обоих.

Мгновенный переход в знакомую спальню.

Неш меня раздел, осмотрел, подлечил как мог, искупал, а затем… снова одел и отправил к лекарям, признав, что для полной диагностики организма нужны специалисты разного профиля и врачебные артефакты.

Судя по взглядам лекарей, состояние мое печально, и романтический вечер и ночь с Нешем перед его отъездом мне не светят.

Диагноз: сильное истощение организма, нарушение проводимости магпотоков и еще какая-то труднопроизносимая ерунда — последствия последней атаки Глории. Лечение: покой и восстановительные процедуры у лекарей в течение трех дней. А еще, похоже, у меня на запястье останется шрам от сгоревшего браслета, только почему-то не в виде полоски, а черной вычурно изогнутой тонкой линии. Как сказали присутствовавшие на испытаниях лекари, Глория, собрав остатки сил, запустила в меня самое мощное родовое заклинание. Золотое, потому что такой цвет у ее магии. Сила Глории тяготела к солнечной энергии, как ни удивительно, ведь в моем представлении солнечный свет ассоциируется с добром, а не с всепоглощающей ненавистью. Заклинание должно было сжечь меня изнутри, и, по словам лекарей, я чудом осталась жива. Даже такой сильный артефакт, как этот древний браслет, не смог бы помочь, хотя его предназначение — ограждать от смертельных заклинаний. Браслет не смог помочь и перегорел в попытке закрыть меня от заклинания златовласки. Есть вероятность, что спасению посодействовал мой драный костюм, забрав на себя часть солнечной энергии, заключенной в заклинании, но тоже сомнительно. Сног? Чудеса — это по его части.