Покидая Итуруп

Глава 17

— Свет, а как же мои курсы? Чем я там, вообще, заниматься буду? Хотя, судя по всему, развитие техники у них там на уровне, придумаем что-нибудь. А ты в курсе, что их продолжительность жизни чуть ли не в два раза больше, чем наша? А вдруг с их медициной и мы до ста лет доживём? Хотя если питаться вот такой сбалансированной бурдой, то и к тридцати можно ноги протянуть.

Второй день мы страдали от безделья. Посовещавшись между собой, Радж с Перком решили вылет не откладывать и в скором времени выйти на связь со своим судном для уточнения деталей стыковки.

Нам же делать было совершенно нечего. Мы слонялись из угла в угол. Перечитали вместе все собранные и переведённые материалы по Изюму и больше ничего не могли придумать.

К тому же немало дополнительных переживаний доставлял способ перемещения станции на головное судно. После выхода на орбиту планеты все двигатели у станции отключаются автоматически, и её к себе притягивает здоровенный инопланетный магнит на судне. И сколько бы меня ни успокаивал Радж по поводу абсолютной безопасности данного полёта, мне легче не становилось. Что служило дополнительной причиной Сашкиных подколов, уж он-то знал, как я высоты боюсь.

Тут тебе не просто на спор плюнуть с крыши пятиэтажки, тут в космос вылететь!

В общем, трясло меня знатно.

За несколько дней, проведённых на станции, Сашка залез чуть ли в каждую щель. А как только он узнал, почему некоторые стены белые, его чуть удар не хватил. Как же так! Под носом у него инопланетная техника, а он не в состоянии в ней поковыряться — ни языка, ни принципа работы не знает. И побежал наш мастер-фломастер скорее изучать современный язык народов Изира.

Анечка, как я и предполагала, ходила за мной хвостиком. И думаю, ещё несколько дней ходить будет. Эта её особенность возникла ещё, когда она училась во втором классе и её срочно положили в больницу с сильнейшим приступом астмы. С тех пор любое волнение или сильная радость у ребёнка, и моя девочка приклеивается ко мне, пока эмоции немного не улягутся.

Сейчас её не интересовала ни эта станция, ни её необыкновенные обитатели, ни изменившийся режим питания, ни перспективы в будущем. Её интересовало, чтобы я опять никуда не делась. Один поход к Раджу на перевязку чего стоил. Как бы я ни просила её подождать в коридоре, она ни в какую не хотела покидать меня даже на столь короткий промежуток времени. А я, чего греха таить, рассчитывала на несколько минут наедине с Раджем, которые с появлением детей удавалось выкроить всё меньше и меньше.

В общем, мы понемногу приходили в себя. Живот меня почти не беспокоил, дети были при мне, Радж обещал быть со мной до старости. Долететь бы только поскорее до этого загадочного Изюма и всё, считай, жизнь удалась.

После разговора между Раджем и Сашкой, который мне так удачно удалось подслушать, оптимистка во мне расправила свои крылья ещё шире. Мои мужчины и без моего участия договорились жить дружно и не разделяться, чему я была безмерно рада.

Конечно, я, как и любая другая женщина, понадеялась, что получится вывести внутрисемейные отношения в мирное русло. Но как же часто это оказывается не так.

Но всё же надеялась!

Надеялась, что Радж сумеет подружиться с Сашей и Аней, ведь он приглядывал за ними, даже, когда не было ни малейшей надежды на то, что мы когда-нибудь окажемся под одной крышей. Но если Анюта могла расположить к себе кого угодно, то Сашка временами был колючий, как ёжик.

Ёжик мой родной, ты совсем уже вырос, пора бы мне это уже признать.

Даже на станции нам много чего объяснял именно Сашка. Он научно-опытным путём научился пользоваться санитарной комнатой, где я тормозила страшно. А спросить у Раджа было немного стыдно: как сделать воду более горячей? Нет, зачем, я и так помоюсь.

Сашка без стеснения тыкал во все кнопки подряд: немного обжегся, запустил просушку помещения, но добился желаемой температуры воды, а потом и нам разъяснил, как это делается.

И глядя на все манипуляции парня, не могла не радоваться, что в местном унитазе, так же как и в земном, присутствует всего лишь одна кнопка. Которую, правда, приходилось сначала выдвигать из агрегата. Но это я ещё от Раджа знала. Минимализм на Изюме был покруче японского.

Вот так мы потихоньку осваивались. Ещё привыкали к пищевому аппарату, мечтали о чае (я о кофе!), смотрели ролики о планетах Изира, порой ничего не понимали, и просто наслаждались красотой тех мест.

А когда мне удавалось надолго исчезнуть из поля зрения детей, случались бесконечно нежные поцелуи Раджа, украдкой полученные или подаренные, его заботливые прикосновения и скупые улыбки, которые всё чаще мелькали на любимом лице.

И я уже почти поверила, что все приключения и опасности благополучно покинули нас. И Итуруп нас всё же отпустил…

Глава 17.1

В последний день на планете мы много времени провели на крыше. Радж и Перк были заняты как никогда: практически всё время они проводили в техническом отсеке, проверяя станцию на готовность к возвращению на судно. Мы же только мешали им, сталкиваясь в узких коридорах. Правда, за это нас никто не ругал — Перк и вовсе старался передвигаться крайне медленно, чтобы ненароком не задеть детей.

Поэтому пришлось захватить визоры и устроиться на крыше, впитывая тёплые солнечные лучи. Погода радовала безветрием, отсутствием туманов и небывалой тишиной.

На улицу мы выйти не решались, опасаясь встречи с нашим соседом или Мариной, а вот погулять на крыше под пологом невидимости — это сколько угодно.

В наших окнах уже не горел свет, видимо, кто-то вновь заходил в нашу квартиру и выключил. Но это странным образом уже не волновало меня. Сейчас я всё больше и больше задумывалась о том, как бы передать Марине, чтос детьми всё в порядке, но она их больше не увидит. Звучит, конечно, кошмарно, но других вариантов у меня не было.

Задумавшись, я даже не заметила, как из подъезда кто-то вышел. Лишь почуяв противный едкий запах, опомнилась и, перевесившись через невысокие перила, выглянула, кто всё-таки оказался на крыльце.

На покосившейся бетонной площадке стоял Ромео, с какой-то вычурной курительной трубкой в руках. Что он там курил, даже знать не хотела, но вот почему он так испугался вышедшего из-за угла Морозова в компании с лейтенантом Кривицким, стало интересно.

Сашка оперативно достал телефон из кармана и приготовился снимать. Судя по сердитому выражению лица, мой ребёнок явно хотел подпортить жизнь соседу.

— Олег Харитонович, вы же сами видели завещание, — залебезил перед Морозовым Маринкин Ромео. Рядом с ними топтался наш ненаглядный участковый, неизменно оплёвывая всё вокруг шелухой от семечек и поглядывая по сторонам, — старуха всё завещала внукам. Марине ничего не оставила. Да и рисунков мы никаких не нашли.

— Это только ваши проблемы, Рома, — лениво проговорил дядька Мох.

— И что же нам делать? Мы даже продать эту квартиру не можем…

— Да кому она нужна, эта квартира? Можно подумать ты не знаешь, что за неё и ломаного гроша никто не даст.

— И что вы предлагаете?

— Вся эта возня мне порядком надоела, — сплюнул сосед. — Марину отправь на корм рыбам, а сам можешь валить на все четыре. Больше ты мне не нужен. Но если где хоть словом обмолвишься о том, что ты был на Итурупе, отправишься следом за своей выдрой. Понял? Вот и славно.

А напоследок эта свинья, которую я считала другом семьи, добавил:

— На всё про всё у тебя сутки. Если завтра вечером я хоть кого-нибудь из вас встречу на острове, лично закопаю.

И скрылся в подъезде. За ним тенью поплёлся Кривицкий, с каким-то злорадством взглянув на Романа, который немного потоптавшись на крыльце, сел в свою тарантайку и уехал в неизвестном направлении.

Мамочки, и что нам теперь делать?

Если полчаса назад в мои планы входило написать письмо и забросить его в окна нашей квартиры, то сейчас мне нужно действовать крайне оперативно и решительно.

Обернувшись, собралась было бежать к Раджу и рассказать об услышанном, как увидела притихших детей, которые явно были обескуражены разговором этих двух отморозков.

— Что делать будем? — первым отмер Сашка, глядя в телефон, и наверняка раздумывая, как поступить с заснятым разговором. Я перевела взгляд на Анечку, но та лишь молча смотрела на меня, стараясь не реветь. Это мгновенно привело меня в чувства.

Первым делом прижала к себе Анютку, пытаясь внушить в неё уверенность, что всё будет хорошо. Как бы там ни было, а Марина родила этих чудесных детей. И одним этим заслужила право на жизнь. Отчего её судьба так перевернулась, я не знаю, но мне отчаянно захотелось, чтобы она сумела вновь её изменить. Только в этот раз — в лучшую сторону.

— Так, спокойно, — бодро проговорила я. — Сейчас бежим к Раджу, рассказываем обо всём ему, а дальше по обстоятельствам.

— Свет, а если он не захочет помогать? Зачем им лезть в наши дрязги?

— Спокойно, Саш, думаю, они не отвернутся. Но если вдруг… тогда сами справимся: я сбегаю к Марине, всё ей расскажу, ты перешлёшь ей заснятое видео, может, карточку мою отдадим, ей надолго хватит. Главное — Морозову на глаза не попасться.

Влетев в анализаторскую, сразу наткнулась на улыбающихся мужчин. И если улыбка Перка меня не трогала ни капельки, то от Раджа я не могла отвести взгляд. Сейчас, когда нужно полностью сосредоточиться на том, как помочь Марине выбраться с острова, я стою и глазею на своего инопланетянина. Его красивые чувственные губы изогнулись в улыбке, вокруг глаз собрались весёлые морщинки, а весь облик Раджа говорил о том, что он сейчас вполне себе счастлив.

Прости, хороший мой, боюсь, сейчас я немного омрачу твою радость.

— Радж, — окликнула я его с порога, когда немного пришла в себя, — вы получили какие-то важные новости?

— Да, проходи, Светлана, мы согласовали с судном наши дальнейшие действия. Только что я разговаривал с диспетчерами. Отрыв от планеты назначен… — тут Радж скосил глаза на экран, по которому непрерывно бегали какие-то символы, — примерно через три земных часа.

— Ну вот и отличненько, — бодро проговорила я, оборачиваясь лицом к притихшим детям. — Я всё успею.

— Свет, ты что, собралась идти к Марине одна? — ошарашенно спросил Сашка. — Совсем что ли кукуха поехала?

— Спокойно, Саш, выдохни. Вы будете на телефоне. Если заметите, как к подъезду подъедет Ромео — сразу звоните мне. Я мигом.

— Что происходит, Светлана? — тихий голос Раджа подсказал мне, что грядут разборки вселенского масштаба. Не так давно мне хотелось лишь одного — видеть его счастливым и довольным жизнью. И вот, не прошло и суток, как я снова создаю сложности.

— Пойдёмте, дети, покажу вам сказку, — вздохнул Перк и кивком указал Саше и Ане следовать за ним, предварительно не забыв укоризненно на меня посмотреть.

Глава 17.2

После того, как мы остались с Раджем вдвоём, я быстренько описала ему подслушанный нами разговор и обрисовала свои дальнейшие действия, от которых ему, кажется, тут же поплохело.

А как по-другому скажешь? После моего не слишком оптимистичного рассказа, Радж медленно опустился в кресло, в котором до этого сидел Перк и, уперевшись локтями в колени, уставился в пол, не проронив ни звука.