Шоу "Подбор"

Стало трудно дышать. Перед глазами словно заплясали языки пламени, а в ушах зазвенело. Я схватилась за стол, испугавшись подступившего головокружения. Но, попытавшись взять себя в руки, начала контролировать дыхание. Вдох, выдох, вдох…паника отступала.

— Извините, — произнесла, совладав с собой. — это все из-за стресса.

И улыбаюсь, старательно делая вид, что все в порядке. Даже перекинула косу за спину, продемонстрировав ямочки на щеках. Инквизитор отразил мою улыбку, впрочем, не поверив мне ни на секунду. Да чего уж там, Станиславский бьется в истерике.

— Продолжайте, мисс Оплфорд.

— На площади стоял камень, копия того, что я вам показывала, только в разы больше и крупнее. Под ним был настил из палок, веток, какой-то травы. Меня привязали, вождь факелом поджег костерок, произнес какую-то речь. Но я не понимала… — мелкая дрожь бьет по коленкам, но я терплю. Рассказать нужно всего раз, а затем меня оставят в покое. Всего один раз… — Вокруг собралась толпа. У них были факелы, лепестки цветов, они что-то пели и кричали, ритмично отбивали ритм. Все смешалось, перед глазами стоял лишь огонь, а в голове промелькнула вся жизнь и ее ошибки. Ну а потом появился спасательный отряд, меня вытащили из огня. Думаю, дальше вы уже все знаете.

— Хорошо, — кивнул мистер Арчибальд. — благодарю за оказанное содействие в расследовании, мисс Оплфорд.

Не желая что-либо больше говорить, я улыбнулась, пожала плечами и потянулась к учебнику. Размышлять над произошедшим не хотелось, потому что ничего, кроме головной боли, апатии и страха, это не принесет. Главное, что теперь я не позволю произойти чему-либо подобному. Все позади.

Клодель Арчибальд не спешил уходить. Впрочем, инквизитор сразу сообщил, что оставлять меня здесь одну нельзя, поэтому я спокойно приступила к изучению материала.

Как оказалось, существует два вида соглашения о неразглашении информации: одностороннее и взаимное. При первом варианте юридический договор заключается между двумя для того, чтобы предотвратить распространение важной или секретной информации для третьих лиц. В таком случае соглашение имеет ограничение лишь для одной стороны. К примеру, компания делиться данными с сотрудником, но не желает, чтобы информация оказалась обнародована, к примеру, для конкурентов. Тогда заключается односторонний контракт, ограничивающий сотрудника, но не компанию.

Во втором случае юридический договор заключается, опять же, между двумя сторонами. Однако он разительно отличается от одностороннего соглашения о нераспространении информации. В этом случае под ограничение попадают обе стороны, которые делятся информацией и ограничивают доступ к ней третьим лицам.

Второй вариант, безусловно, устраивал меня гораздо больше, чем первый. Но что-то подсказывало мне, что Арчибальды будут настаивать на одностороннем соглашении. Для них это наиболее удобный вариант, которым они свяжут меня, но не себя.

Я закрыла учебник и задумчиво уставилась на полированную крышку стола. Можно ли считать попытку подсунуть мне односторонний контракт предательством? Или в политике за такой фокус дают медаль? В любом случае, я носитель важной информации, которую они не получат до тех пор, пока не подпишут соглашение. Второго типа.

Получается вполне выгодная сделка. Я не распространяюсь о том, что видела на территории резиденции, а они в свою очередь молчат о моем участие в творящемся безумии. Таким образом мое честное имя не будет связано с произошедшим. В чем выгода? А в том, что назревает крупномасштабная операция по поимке подпольной организации, торгующей чипами. Ко всему прочему, президент признался в подозрениях о назревании заговора против власти, во главе которого вполне может оказаться Леонардо.

Если что-то пойдет не так, то я не хочу, чтобы мое участие было замечено. Мало того, что репутация будет под угрозой, пострадает род Оплфорд, так еще и могут выискаться люди, жаждущие моей смерти. Так всегда бывает, когда связываешься с нечестными людьми. В общем, лишнее внимание мне не нужно. Соглашение же обеспечит то, что имя Этель Каролины Оплфорд не будет фигурировать в документах, в сети и других источниках информации.

Подняв взгляд на него, столкнулась с изучающим взором. На столе, помимо моих учебников, лежали стопки пластиковых бумаг. Видимо, мистер Арчибальд решил не тратить два часа впустую и приступил к работе. Надо же, и даже не побоялся разбирать рядом со мной важные бумаги. Хотя, скорее всего, это просто рутинная бумажная волокита.

— У вас есть вопросы, мисс Оплфорд? — крайне вежливо вопросил инквизитор.

— Мистер Арчибальд, — начала я, размышляя, стоит ли вообще что-то спрашивать. — а какие у вас отношения с кузеном?

Каюсь, вопрос совершенно не тактичный. Но от ответа зависело могу ли я задать ему следующий вопрос. Хотя, конечно, инквизитору ничего не стоило солгать или просто не отвечать. Будет в своем праве.

— С какой целью вы интересуетесь? — вопросил Клодель Арчибальд, не растерявшись.

— Мне нужна некоторая юридическая помощь, — уклончиво ответила я. — но вопрос будет касаться мистера Арчибальда, поэтому я не уверена в его целесообразности.

Инквизитор задумчиво взглянул на меня, даже отодвинул планшетный сенсор, на котором что-то набирал, поглядывая на лежащую перед ним бумагу.

— Вопрос будет касаться соглашения о неразглашении? Вы полагаете, что Габриэль Арчибальд посчитает достойным президента предложить вам сомнительный юридический договор?

— Нет, конечно нет. — улыбнулась я. — Но я хотела бы знать, чем для меня может обернуться подпись на соглашении подобного рода.

— Дерзайте, — хмыкнул инквизитор, откидываясь на спинку стула.

— Во-первых, какой смысл подписывать соглашение, если никто из нас не представляет коммерческую организацию? Вообще, есть ли смысл в данном юридическом договоре?

— Соглашение о неразглашении подписывают не только те, что хотят сберечь коммерческую тайну, существуют также служебные и профессиональные тайны. — сообщил инквизитор. — Служебная тайна охраняется Указом Президента: тайна служебные сведения, доступ к которым ограничен органами госвласти в соответствии с федеральными законами. Это может быть тайна следствия, усыновления и другие.

Значит, инквизитор также связан соглашением о нераспространении информации. Но значит ли это, что услышанное сегодня от меня он не имеет права рассказывать президенту? Если это так, то я действительно становлюсь носителем важной информации.

— Профессиональная тайна представляет собой персональные данные, доступные, к примеру, кадровому отделу. Они тоже защищены юридическим договором о нераспространении информации. Поэтому, мисс Оплфорд, можно найти множество причин подписать соглашение о нераспространении информации. — закончил инквизитор.

— А касательно последствий? — вопросила я.

— Разглашение информации, прописанной в соглашении о неразглашении, несет за собой, в худшем случае, уголовную ответственность. — произнес Клодель Арчибальд. — Впрочем, тут ничего нельзя сказать однозначно. Есть разные причины, почему происходит разглашение. Если по неосторожности — дисциплинарное взыскание, грозящее увольнением. В случае намеренного рассекречивания информации предусматривается возмещение всех убытков, нанесенных виновником.

— А если информацию собирали намеренно? — вопросила я, подавшись вперед. — Предположим, что этот человек из компании конкурентов был специально заслан с целью найти секретную информацию?

— Уголовная ответственность, — хмыкнул Клодель Арчибальд. — сроком лишения свободы до семи лет. Но вам же это не грозит?

И внимательный взгляд, направленный на меня. Но мне же скрывать нечего, я девушка честная, поэтому спокойно выдерживаю взор инквизитора. Неужели он подумал, что я могу быть шпионом? Хотя после такого вопроса я бы тоже начала подозревать худшее.

— Не грозит, — согласно кивнула я, вернувшись к учебнику.

Напряжение прервала распахнувшаяся дверь. В помещение сначала въехала серебряная тележка, заставленная конфетами, пирожными, печеньем, маленькими бутербродами и чайным набором, и только потом показался довольный собой Эвард.

— Доброго дня, уважаемые мистер Арчибальд и мисс Оплфорд, — произнес дворецкий, сверкнув глазами.

Клодель Арчибальд хмуро проследил за дворецким, пока тот, пританцовывая, подвозил к нам тележку.

— Что это?

— Чай, мистер Арчибальд. — вежливо отозвался Эвард. — Я тут вспомнил, что вы коллективно пропустили завтрак и взял на себя ответственность восполнить это досадное упущение. При всем уважении, мистер Арчибальд, это вы взрослый мужчина, а мисс Оплфорд еще юный и растущий организм, которому необходимо хорошее питание.

— Спасибо, Эвард, — ослепительно улыбаясь, вмешалась я, пока инквизитор не вспомнил о своей профессии и, последовал примеру коллег из прошлого, не решил сжечь заботливого дворецкого.

— Не благодарите, мисс Оплфорд. — произнес Эвард, ловко расставляя на столе чайные принадлежности, осторожно подвинув бумаги Клоделя Арчибальда и мои учебники. — Вас, к слову, разыскивал мистер Арчибальд младший. Он был очень расстроен вашим отсутствием за завтраком. Искал вас везде, но найти так и не смог. А там уже и конкурсантки его приметили, окружил и ка-ак начали задавать вопросы о политике.

Я представила, какие вопросы о политике могут задавать девушки, и не смогла сдержать смеха. Эвард глядит на меня хитро, разве что не подмигивает. А у меня брови на лоб лезут от его поведения, потому что вот точно что-то задумал, хитрый прохвост. Осталось только узнать, что именно.

— Эвард, а вы не сообщили Роберту о нашем местоположении? — напряженно вопросила я.

— Ну что вы, мисс Оплфорд, как можно! — воскликнул дворецкий, казалось бы, возмущенный моим вопросом. А затем, улыбнувшись, добавил: — Роберту не слова, а вот сэру Аньелли, увы, пришлось признаться, что ушли вы вместе с инквизитором. Однако, правильного направления подсказать не смог. Возраст, знаете ли…

— Спасибо, Эвард. — искренне поблагодарила я хитрого дворецкого.

— О-о, не благодарите, мисс. — прижав к себе серебряный поднос, отозвался Эвард. — Однако, должен вас предупредить о предстоящей конной прогулке до морского побережья. Будьте готовы ближе к часу дня.

— Конечно, Эвард.

— Хорошего дня, мистер Арчибальд, мисс Оплфорд. — отвесив полупоклон, дворецкий поспешил ретироваться, оставив после себя озадаченного инквизитора и повеселевшую меня.

Конная прогулка это, безусловно, замечательно! Лошади, море, солнышко, что может быть лучше? Пр-равильно, только поданный холодный имбирный чай с лимоном. Освежает и заряжает энергией.

— Впервые за долгое время вижу Эварда в подобном расположении духа. — признался инквизитор отпивая поданный ему кофе.

— Правда? — удивилась я. — Мне казалось, что он всегда в благосклонном настроении.

— Возможно. — хмыкнул мистер Арчибальд, явно не сказав то, что собирался. — Но, чувствую, жизнь в резиденции изменилась с появлением здесь шоу.

— Это да, — согласно кивнула я, а затем, подумав, добавила. — вы главное вечером по резиденции одни не ходите.