Сквозь пыль столетий

День двенадцатый

«Господи, какое же это блаженство, — подумала Ксеня, опускаясь в горячую ванну, приготовленную для нее Касей; она положила голову на бортик и прикрыла глаза. — Вода, теплая, душистая, с мылом… Мечта всех последних дней…»

«Все-таки как все относительно, — стала лениво рассуждать она дальше, водя рукой по водной поверхности. — В Египте и Греции мне так досаждало это бесконечное мытье по нескольку раз на день, не говоря уже об Индии… Сейчас же, после «испанских каникул» в тюрьме, я бы из ванной не выходила вообще…»

— Панна Паулина, ваша матушка просила напомнить, чтобы вы не задерживались — невесте негоже опаздывать в костел, — подошла к ней Кася с полотенцем в руке.

Ксеня, вспомнив о предстоящей свадьбе с Климовым, ощутила, как у нее вновь в груди что-то защекотало от страха и радости одновременно. Похожие ощущения — то внезапное волнение, то безумный восторг, то ненужные сомнения — не покидали ее с того самого момента, как она узнала, кем на самом деле является Адам Базилевич. С одной стороны, сбывалась ее тайная мечта: она выходила замуж за Игоря Климова. С другой же стороны, эта свадьба — всего лишь игра, очередное приключение, как и все остальное, случившееся с ней в последние одиннадцать дней… И, большая вероятность, завтра правила этой игры вновь поменяются, а роли всем достанутся иные… «Да и, вообще, о чем тут можно размышлять или мечтать? — одернула себя Ксеня. — Не известно, как ко всему этому относится сам Климов… Может, эта вся ситуация его бесит в глубине души и совсем не приводит в восторг, как меня…» Но тут она вспомнила слова Артема, сказанные вчера утром: «А он запал на тебя», а потом взгляды, которыми они обменивались с Игорем во время общего ужина и то, как тяжело было не общаться, хотя слова, казалось, жгли язык, и почти не было сил, чтобы не сорваться и не подойти к Игорю самой, наплевав на условности. «Не проделайте друг в друге дырки своими горящими взорами, — с улыбкой прокомментировал за ужином все тот же Артем. — Потерпите до завтрашней брачной ночи, голубки…» Ксеня тогда натянуто засмеялась, пожурив приятеля, но в глубине души ей почему-то было приятно слышать эту его чепуху. «А вдруг?..» — шевельнулась у нее в душе призрачная надежда. «Ерунда!» — тут же она осекла себя и, нахмурившись, вслух произнесла:

— Забудь!

— О чем вы, паненка? — недоуменно посмотрела на нее Кася.

— Ни о чем, — замотала Ксеня головой. — Это я так… Давай полотенце…

— Нервничаешь? — зашел Артем в комнату к Климову и хлопнул его по плечу.

— Жупан…, - вместо ответа, задумчиво произнес тот, глядя в зеркало.

— Чего? — вопросительно приподнял одну бровь вверх Тема.

— Кажется, если мне не изменяет память, это называется «жупан», — пояснил Игорь, демонстрируя одетый на него длинный шелковый темно-красный сюртук, чуть приталенный, со стоячим воротником и рядом часто посаженных пуговиц ювелирной работы. — Можно сказать, визитная карточка любого шляхтича. Особенно пояс, которым он сверху повязывался. На нем даже орнамент и рисунок говорят о служебном и финансовом положении владельца… А сверху еще одевается кунтуш…

— И судя по всему, ты и в правду здесь крутой перец…, - с усмешкой проговорил парень. — Кстати, как видишь, меня тоже обрядили в твои «жупан» и «кунтуш», еще и шапочку дали дурацкую, с отворотом и перышком… Да там, — он кивнул в сторону двери, — похоже, все, так сказать, паны одеты в эти жупаны, как в униформу…

— Этим они стараются подчеркнуть важность события, а также свою старинную генеалогию… А ты жалеешь, что не смог одеть свой паричок с жабо? Они так тебе шли…

— Спасибо за комплимент, — отвесил шутливый поклон Тема, засмеявшись, — но против местных традиций не попрешь… А ты, Игорек, между прочим, так и не ответил нервничаешь или нет…

— С чего бы это мне нервничать? — бодро произнес Климов и тут же признался самому себе, что соврал: нервничал, да еще как, но вслух добавил так же бодро: — В первый раз, что ли?

— Ну-ну…, - ухмыльнулся парень, недоверчиво потирая подбородок.

— Лучше ты мне расскажи, что за девушка, с которой ты вчера беседовал у крыльца… За кустами, под окном…Я случайно услышал… И, как мне показалось, вы не только беседовали…, - Игорь подмигнул Теме.

— Я не понимаю, о ком ты говоришь? — с удивлением взглянул на него Артем.

— Да ладно тебе!.. Вчера вечером, во время ужина, я вышел на крыльцо и нечаянно услышал разговор между двумя людьми — мужчиной и женщиной, — начал объяснять Климов с многозначительной улыбкой. — Вернее, расслышал только голоса, суть разговора не понял, — он решил не сознаваться, что помнил каждое слово, — но потом из зарослей вышел ты… А после женщина, блондинка…

— Игорь, — твердо проговорил Артем, в упор глядя на Климова. — Я ни с кем вчера не разговаривал у крыльца. Я вообще никуда не выходил из дома во время ужина. Тебе просто показалось… И пойдем уже, тебя ждут внизу, — последнее Тема произнес с некоторым нажимом, а затем быстро пошел к двери.

Игорь с сомнением проследил взглядом за приятелем, но спорить не стал и направился за ним. Может, он и вправду обознался?..

— Какая же ты красавица, Паулинка! Этот наряд невесты так идет тебе! — восхищенно выдохнула Иоанна, глядя на Ксеню в свадебном платье.

Платье, действительно, было необыкновенно красивое, сшитое из серебристой парчи, отделанное нежным тонким кружевом и украшенное изящным жемчугом. Ксеня смотрела на свое отражение в зеркале и не верила, что это она. Даже в самых смелых мечтах Ксеня не могла представить себя в таком свадебном платье, а мысль о том, что совсем скоро она в этом самом наряде будет стоять у алтаря рядом с Климовым, делала все происходящее совсем нереальным. «В твоей жизни больше никогда не будет такого платья и такой свадьбы, так что наслаждайся моментом и расслабься! — приказала Ксеня наконец самой себе, собирая волю в кулак и отгоняя ненужные пессимистичные мысли. — Если бы только так не сжимал ужасно узкий корсет и не мешал этот неудобный огромный каркас под юбкой, было бы вообще все замечательно… И как они в этом только дышат и передвигаются?..»

— Да, платье и в правду хорошее… Правда, декольте можно было бы сделать поглубже, — как всегда со своей ложкой дегтя встряла Юзефина. — Разве что, там у тебя не слишком есть, что показывать…

— Ну и язык же у тебя, Юзя, как у гадюки, — презрительно бросила ей Магдалена и уже с мягкой улыбкой посмотрела на Ксеню: — Не обращай на нее внимания, она просто завидует…

— Вот еще! — фыркнула на это Юзя. — Вот когда мне будет столько лет, как Паулинке и я не буду замужем, вот тогда и буду завидовать!

— Ну, тогда этого момента осталось недолго ждать — всего годик, — со смехом отпарировала ее сестра. — Не далее, как в прошлом месяце тебе стукнуло восемнадцать!..

На этот раз Юзефина не нашлась, что ответить, а лишь, вспыхнув, шумно втянула в себя воздух и обиженно отвернулась от всех.

— Пора выходить, паненка, — обратилась тем временем Кася к Ксене и поправила ее полураспущенные волосы, в которые были вплетены нити с жемчугом, а затем накинула ей на голову прозрачную кружевную фату.

— Пора…, - повторила Кася еще раз, и Ксеня, кивнув, глубоко вдохнула, хотя это было практически невозможно сделать из-за крепко затянутого корсета, и медленно пошла к двери…

На крыльце у парадного входа Климова с Артемом встречало множество гостей. Молодые люди, именуемые здесь «дрýжками», сразу же собрались около Игоря, мужчины же более старшего возраста чинно расположились по одной стороне от дороги, ведущей прямо от дома до ворот. По другую сторону дороги стояли представительницы прекрасного пола, начиная от юных созданий и заканчивая пожилыми матронами. Любопытно было, что мужская часть гостей была одета строго в старинном национальном стиле (все тот же жупан, кунтуш и т. п.), женская же — по последней французской моде с ее безумными кринолинами, бантами-кружевами и высоченными прическами-фонтажами.

В ожидании появления невесты несколько хорошеньких девочек-подростков в пышных платьицах обходили всех холостых мужчин с подносом, на котором лежали букетики из мирта и розмарина, и пристегивали эти букетики к их кунтушам, желая им тоже скорейшей женитьбы… Завершив свои обязанности, девчушки тут же унеслись обратно в дом, вместо них на крыльце появились подружки невесты, одна из которых (а это была Магдалена) несла венок, сплетенный накануне на девичнике.

Девушки расступились, пропуская вперед невесту. Среди гостей пронесся легкий вздох восторга, а кто-то из мужчин за спиной Климова даже тихонько присвистнул. Сам же Игорь почувствовал, как от волнения и напряжения его кинуло в жар и ужасно захотелось расслабить тугой воротник жупана, чтобы стало свободней дышать. Но он сдержался и даже попытался улыбнуться подмигивавшему ему без конца Артему, который теперь стоял напротив и придерживал под руку пани Витовскую, на которой от переживания лица не было.

Пани Алиция тем временем оторвалась от «сына», подошла к Ксене и, заливаясь слезами, надела ей на голову венок, поданный Магдаленой, а после того, как пан Родослав произнес свое отцовское благословление, положила невесте за пазуху какую-то монету. Игорь видел, как Ксеня, незаметно подталкиваемая Темой, присела перед четой Витовских на колени, смиренно склонив голову, и, смутно припоминая старинные польско-литовские обычаи, так упорно втолкованные покойной бабушкой, сделал то же самое. И, кажется, попал в точку, поскольку Родослав благословил и его, а затем те же слова произнес и пан Базилевич-старший.

— Да благословит вас Бог! — хором повторили за ним гости, и все наконец-то двинулись в костел. Дамы расселись по каретам, а мужчины оседлали лошадей.

— Никогда не ездил верхом, — проворчал Игорь, увидев, как ловко вскочил на своего коня Артем, но потом все же сам кое-как забрался в седло и поскакал следом за приятелем.

Церемония венчания в костеле для Ксени прошла, будто во сне.

…Вот она медленно идет по неширокому проходу между скамьями; сзади две маленькие девочки важно несут длинный шлейф ее платья; где-то под стрельчатыми сводами собора торжественно, и в то же время грустно играет орган; окружающие люди сливаются для нее в одно большое цветное пятно; каждый последующий шаг дается все тяжелей — ноги будто свинцом налиты и не желают слушаться, особенно когда до алтаря остается несколько метров… Но сделав над собой усилие, она все же оказывается лицом к лицу с Климовым. Тот, похоже, тоже чувствует себя не в своей тарелке: вид отсутствующий, взгляд напряженный и устремленный куда-то в себя, на скулах беспрестанно ходят желваки. На нее он даже не смотрит…

… Вот священник (Ксеня даже не запомнила, как тот выглядит) начинает свою речь и говорит долго, пространно, оттягивая финальную часть и продлевая мучительное ожидание всех присутствующих… Но и этому все же приходит конец, и вот уже он обращается к жениху и невесте с извечными вопросами, на каждый из которых в ответ слышно глухое «да», выдыхаемое Климовым, а вслед за ним эхом отдается шелестящее «да» самой Ксени…