Чуть больше мира

***

А на причале их уже ждали: до зубов вооружённый отряд охраны, Нагдар и пара запасных коней. Лан и лиц видеть не нужно было, чтобы понять – физиономии у элвов мрачные. И, естественно, ничего приятного не предвещающие.

«Хорошее время кончилось» – мелькнуло, да и пропало. Обидно, конечно. Аэра рассчитывала ещё на один вечер и ночь. Но хочешь рассмешить духов, расскажи им о своих планах.

– Лан, – траурно-торжественно начал Нагдар, стоило элве на песок спрыгнуть. За эту значительность родственника захотелось тут же и закопать. – Аэр Кайран…

Она и сообразить ничего не успела, как Натери её обнял, развернул к себе, завесил от остальных полой своего плащом.

– Не сходи с ума, – шепнул на ухо Грех, – он про твоего свёкра говорит, а не про Сарса.

Вот только тут до Лан и дошло, что, оказывается, она и дышать забыла, и сердце под желудок провалилось, но кровь почему-то в висках колотится. Элва погладила ладонь Даймонда, благодаря. Отстранилась, шагнув вперёд.

– Так что там с аэром Кайран?

Связный вопрос выдавить всё же не с первого раза получилось, откашляться пришлось – горло перехватило.

– Умирает, – буркнул Нагдар.

Новость не удивила. Недаром же ощущение, что всё заканчивается не оставляло даже ночью, во сне. Тропинки сходились, сливаясь в единую дорогу, ведущую прямиком в Хаос. А какие-то и обрывались. Сарс, Редгейв, теперь вот старый Кайран. Кому ещё с ней не по пути?

– Ты поедешь? – негромко спросил Грех.

Наверное, она уже порядком так стояла, пялясь в пустоту.

– Конечно, – кивнула Лан. – Ты в форт? Корабль завтра с утра отчаливает.

– Без меня не уплывут, – усмехнулся Натери, придерживая ей стремя.

Ещё и поэтому Лан задала такой темп, что лошади хрипели, пучили налитые кровью глаза, пластаясь в галопе. Смерть не перегонишь, а вот прилив настоятельно советовал поторопиться. Опоздаешь с отплытием – и ещё на день задержаться придётся. А время понукало, подталкивало в спину. Тот самый Путь разматывался рулоном полотна, к краю бездны. Если успеешь – перепрыгнешь через провал. Может быть, перепрыгнешь. Не успеешь – точно вниз рухнешь.

У коттеджа уже и народ успел собраться, слухи разошлись быстро, будто круги по воде от брошенного камня. Хотя, вроде бы, всё, что в доме творится, должно было оставаться тайной. Но нет, вся деревня пришла. Точнее, те, кто остались, не согласились ехать на материк, как Натери предлагал. А таких оказалось немало.

Элвы стояли молча, даже не переговаривались. Кто-то из женщин в тихую глаза уголком платка утирал. Старого Кайрана крестьяне не особенно любили. Да и за чтобы? Но смерть господина всегда не к добру. После неё обязательно что-то изменится. И только духи знают, на пользу или во вред.

Но углядев подъехавшую Лан, приободрились. Видимо, вспомнили, кто тут настоящий хозяин. И с таким усердием начали благословения шептать, что голоса в один всхлип-гул слились – вроде как море вздохнуло. Кто-то даже руки тянул – коснуться на счастье.

– Что с тобой? – тихо спросил Натери, загораживая собой Кайран от элвов.

Аэра в ответ только головой помотала. Не объяснишь же – по крайней мере, не здесь и не сейчас – что ей эти благословления, как раскалённым клинком да по открытой ране. К ней ли милость духов звать, если вместо сытой спокойной жизни войну накликала? И элвы это знали прекрасно. Только верили в господскую защиту.

Грех тоже промолчал, хмурился. Видимо, и его мысли одолевали. Только аэр ими делиться не спешил.

В доме их охранники встретили. И это резануло – никогда тут столько народу не было. И добела отскоблённые полы раньше никому не позволялось грязными сапогами топтать. От потушенной печки холодом тянуло, как от погреба.

– Госпожа, помер аэр, – буркнул сержант, отводя глаза, словно он и виноват, что старик аэры не дождался. – Ещё солнце не село, а он уж и дышать перестал.

– Что-нибудь говорил? – спросила Лан, протолкнув в желудок кислый ком.

Сама не ожидала, что так горько будет. Не лучшие у неё отношения со свёкром сложились. Конечно, после рождения Дайрена аэр помягче стал, не поносил невестку на каждом шагу. Но всё же…

– Да только твердил, что во всём виноват, – Кайран, хоть и ждала чего-то подобного, а всё равно дёрнулась. И рука Греха, которую он на плечо Лан как бы невзначай положил, пришлась очень кстати. – А ещё клялся, будто не знал. Чего уж он там не знал – о том не ведаю. Но даже духов в свидетели звал, да они не откликнулись. Велел, чтобы вам передали. Вот, я и говорю.

– Да, спасибо, я поняла, – рассеянно кивнула Кайран, повернулась, пошла к лестнице.

За ней только Даймонд и последовал. Собственно, тело ушедшего в Серебряные Леса никому, кроме плакальщиц, да старух, которые его к погребению подготовят, беспокоить не полагалось. Да что же делать, если проститься не успели?

Только к старику Лан заходить не стала – мимо прошла. Дверь в комнату, где кроме трёх детских кроваток ничего и не осталось, была настежь открыта. Но и в неё элва входить не спешила, остановилась на пороге. Молчала.

– Интересно, в чём он-то себя виноватым считал? – сказала, наконец. – Все виноватятся, а с кого на самом деле спрашивать стоит?

Натери, не отвечая, потеснил её, прошёл в комнату. Остановился у кровати – той самой, в которой его сын спал – ладонью качнул колыбель. В белёсом свете луны, ещё не разбавленном красным, что-то тускло блеснуло. Аэр потянулся, снимая огненный амулет, прицепленный к изголовью.

– У меня такой же был, – проговорил негромко. – Герронтийцы обереги варварством считают: если уж следовать старым традициям, так талисман должен быть из золота с бриллиантами. Ну, или мозаикой во всю стену выложенный, гобелен там. Так нянька его под периной прятала, – элв выдернул шнурок, стягивающий манжет у запястья, продел в амулет и повесил себе на шею, спрятав под одежду. – Знаешь, у меня одно желание, – выплюнул зло. – Спалить все эти острова к духам вместе с Араном. Так, чтобы пепла не осталось.

– За что? – спросила Лан, так и оставшаяся у двери стоять.

– Я слишком хорошо помню, что это такое, – Грех мотнул головой в сторону пустой кровати. – Как прятаться, как молчать учиться, чтоб лишнего не ляпнуть. И что значит козырем быть, тоже не забыл. Забавные игры. Особенно для мальчишки.

– Тебе удалось стать неплохим игроком.

– К духам все игры!

Натери шагнул к аэре. Кайран только и успела подумать, что сейчас он точно ударит. Но и попытки не сделала ни отступить, не закрыться. Наверное, Грех имел на это право. Когда она Дайрена рожала, меньше всего думала, на что сына обрекает. А ведь Даймонд и впрямь всё это на собственной шкуре прочувствовал.

Но аэр её просто обнял, прижал голову к своему плечу.

– К духам игры, – прошептал горячо, исступлённо даже. – Не для вас всё это!

Лан не ответила. Да и сколько можно воду в ступе толочь? Для вас, не для вас – другого-то нет.