Король (не) желает жениться, или фиктивный брак для монарха

знаком с процедурой. Полагаю, у мальчика возьмете волос, да? Я не позволю ранить ребенка.

Лицо Киприота и прислужника вытягивается. Первым приходит в себя служитель.

- Ваше право, господин. Но результат может быть менее точным.

- Точность зависит от твоего умения варить эту фиолетовую бурду, что булькает в чаше, -

презрительно отвечает Генрих. — Адель, волос, дай, пожалуйста. Ты это сделаешь наиболее

безболезненно.

Судорожно всхлипываю, а потом сажусь на корточки перед Робертом.

- Я аккуратно, мальчик мой, так надо.

Со слезами на глазах добываю волос и отдаю его дрожащими руками Генриху.

- Спасибо, - он кивает — Ладно, не будем затягивать.

Генрих резко протыкает палец, на нем тут же появляется маленькая капелька крови. Время словно

замедляется. вся моя жизнь сосредотачивается на этой капельке, которая постепенно набухает и

отделяется от кожи, а потом летит вниз вместе с волосом Роберта в чашу.

Еще мгновение, и жидкость окрасится в зеленый цвет. Еще мгновение, и все узнают, Роберт — сын

Генриха. Еще мгновение, и мне настанет конец.

Глава 14

Зажмуриваюсь в последний момент Генрих хватает меня за руку, наверное, чтобы не сбежала, а я

только сильнее прижимаю Роберта.

Мальчик мой, мальчик, ты еще так мал, а мама была рядом ужасно мало. Нужно было больше

времени проводить с ребенком, не гостиницей заниматься, а Робертом. Думала, что они с няней

все равно на виду, и преспокойно утыкалась в свои бухгалтерские книги, вечную инвентаризацию

припасов и скучных капризных посетителей, недовольных всем на свете.

Глупая! Какая же я глупая.

- Ааа, - уже никого не стесняясь, рыдаю в голос.

Было бы перед кем сохранять достоинство.

- Что за ерунда такая? — Доносится до меня озадаченный голос Генриха. — Этого не должно

было произойти.

Все, зелье позеленело. Обряд сработал, как надо, прислужник может гордиться собой. А тишина

вокруг потому что присутствующие в шоке.

Генрих, - начинаю, всхлипывая, - я должна тебе сказать, то есть должна была тебе сказать. Я, я

знала, что так оно и будет.

Сильнее прижимаю Роберта, но продолжить признание не могу. Он же, он же меня. Аааа!

Как будет? Что нас выкинет в незнакомом лесу? Или он тебе знаком? Понять бы, это Ксандрия еще

или Ардория? Ничего третьего, по идее, быть не должно, -говорит Генрих.

- Что? Какой лес? Не надо меня в лес! Мы ведь на пираний договаривались, - от удивления

открываю глаза. — Ой, а где это мы?

- Сам не знаю, - вздыхает король. — Должны были оказаться в моем дворце, но не получилось. То

ли маги что-то не точно рассчитали со своим экспериментальным порталом, то ли банально не

хватило магического потенциала. Вы с Робертом весите немного, но все же масса увеличилась, -

Генрих поворачивается ко мне. А ты чего разревелась? Глаза, вон, опухли. И пираньи тебе мои

зачем? Опасные рыбы. И что ты там знала, но не сказала? Что нас Киприот не выпустит?

- Да, - усиленно киваю, ухватываясь за отличное оправдание, - совершенно верно.

- Я и сам это понял, - отвечает Генрих. — Хорошо, идем в ту сторону!- Я и сам догадался. Потому

поймал каплю и волос в полете и активировал кристалл.

- Что ты сделал? Поймал каплю? — не верю своим ушам.

- Да. И волос тоже. Смотри, до сих пор не выпустил, - Генрих раскрывает одну ладонь. Кровь

растерлась по коже, и к ней прилип волосок Роберта. — Не мог же я оставить ценный

биологический материал в стане врага. Если у Киприота прислужники крови в почете, то они могут

творить всякую запрещенную ерунду. Не хочу проснуться назавтра и осознать непреодолимую

тягу к Гризельде. Приворот на крови, это тебе не баловство с ягодным напитком твоей поварихи.

Часто-часто моргаю, пытаясь осознать сказанное.

Мам, может отпустишь, дышать трудно, -на ухо произносит Роберт.

- Ах, да, конечно, мальчик мой - говорю, разводя руки. — Генрих, то есть у Киприота не осталось

ничего нашего?

- Гхм, твои книги бухгалтерские остались. И мои сопровождающие. Но я успел подать им

тревожный сигнал, пока мы шли в тронный зал. Кольцо, правда, заело, с трудом открутил. Но

терлось отлично, я уверен, что они были предупреждены. А там, надеюсь, смогли уйти. По факту

ведь мы втроем были интересны Киприоту.

Под шумок остальные смогут скрыться.

То есть ты взял нас и каплю с волосом и переместился сюда? — повторяю, все еще до конца не

веря в удачный поворот.

— Да! Или я должен был еще и сопровождающих зацепить? Тогда мы бы максимум за ворота

переместились бы, - раздражается Генрих. — Или недовольна тем, что я вещи не взял? Извините, новые купим!

- Ааа, - кидаюсь ему на шею с криком, - какой ты молодец! — стискиваю теперь его в объятиях и

расцеловываю в обе щеки. — Что бы мы без тебя делали! встречаюсь с насмешливым взглядом

короля. — Ах, да, в гостинице бы спокойно сидели.

Делаю шаг назад и поправляю платье.

Все, любовь прошла? — усмехается Генрих. — Благодарность тоже иссякла?

- Нет не иссякла, - качаю головой с улыбкой. — Но уже практически стемнело, а мы в незнакомом

лесу. Нужно что-то делать.

Он указывает рукой вперед, а мне от чего-то хочется вредничать. Нервное напряжение до конца

не отпустило, и настроение штормит.

- Почему именно туда? Ближайшее поселение вполне может оказаться сзади нас.

- Может, - он легко соглашается, - но не ты, не я этого не знаем. Плутать в потемках наугад —

ужасная затея. Я предлагаю послушать меня лишь потому, что Ардория располагается северо-западнее Ксандрии, а север у нас впереди.

- Почему? — снова повторяю я.

Спорить и вредничать уже нет желания, отдыхать организму хочется. Все-таки я готовилась к

психологическим мучениям у Киприота, или, на худой конец, к пираньям у Генриха, а не прогулке

по лесу. И мозг теперь выдает заторможенные реакции вперемешку со слишком бурными.

- Мох, - отвечает Роберт, - он растет на деревьях с северной стороны, мама. Это все знают.

- Видимо, кроме твоей мамы, - хмыкает Генрих. — Идемте уже, пожалуйста. Не исключено, что

придется ночевать на траве, если только какое-нибудь поселение не за ближайшим поворотом.

Беру сына за руку и двигаюсь вслед за самопровозглашенным предводителем. Не время

умничать, я действительно ужасно ориентируюсь на природе.

Я даже по широкой тропинке умудрюсь куда-то не туда свернуть и потеряться.

Потому мы с Робертом практически не выезжали никогда за пределы моих владений. Территория

достаточно большая, чтобы познакомиться с природой в контролируемых рамках.

Да и некогда нам было разъезжать. Матери-одиночке деньги зарабатывать нужно. Даже если

мама герцогиня.

- Ауч, - восклицает вдруг король и падает куда-то вперед.

- Генрих! — испуганно кричу, делая осторожный шаг. Спасибо, небо ясное, и листва на деревьях

не слишком густая. Свет от звезд дает не блуждать в кромешной тьме.

— Генрих, отзовись, пожалуйста.

Произношу испуганно, а у самой в голове проносится хаос из мыслей. Что я буду делать, если он

поранился? Или ударился головой и потерял сознание? Как мы с Робертом ему поможем?!

- Да здесь я, - говорит он глухо, - споткнулся и в небольшой овражек угодил.

Делаю еще два шага вперед и вижу-таки короля. Он поднимается на ноги и отряхивается. Фух, живой.

- А ты не можешь случайно еще раз потереть кольцо, или что ты там делал, и мы бы еще куда-нибудь переместились? — спрашиваю с надеждой.

- Нет конечно. Я ведь сказал, что заряд закончился. Я не маг не могу его подпитать.

- Тогда, возможно, сигнал какой подашь? Ходить в потемках не выход. Если ты не увидел и

оступился, то я тем более свалюсь куда-нибудь. А мне нельзя, я с Робертом.

— Нет и сигнал не подать. Оно молчит, я пробовал, - Генрих забирается к нам. — И сам знаю, что

блуждать опасно. Значит, меняем план действий - устраиваемся на ночлег Вон, бревно

поваленное, на нем можно посидеть или опереться спиной, и трава здесь относительно сухая, - он

наклоняется и щупает землю. — Свой плащ я постелю под низ, а твоим укроемся. Ребенка

разместим между нами. Как-то, глядишь, продержимся до рассвета.

План, конечно, такой себе, но я лучше не придумаю. И усталость берет свое.

Спасибо Киприоту за ужасное гостеприимство, не успели снять дорожные плащи, так в них и

ходили по его дворцу.

- Давай, - вздыхаю, - больше делать все равно нечего. Надеюсь, погоню за нами не отправили.

- Пусть только попробуют, - говорит Генрих, расстилая свой плащ, — Прошу вас, устраивайтесь.

Огня бы нам, но можем привлечь нежелательное внимание. И в темноте будет сложно искать

необходимое для костра.

- А ты умеешь его разжигать в полевых условиях? — спрашиваю, устраиваясь на траве с Робертом.

- Теоретически.

Генрих усаживается следом, и мы укрываемся моим плащом.

- Мам, я голоден, - говорит Роберт.

- Я тоже, сынок, но придется потерпеть. Отнесемся к происходящему, как к приключению. Ты же

хотел отправиться в настоящий поход, - пытаюсь добавить голосу нотки позитива.

- В настоящий поход идут с припасами, - возражает Роберт.

- А ты представь, что у нас тайная вылазка, если не мы, то королевству не спастись, - произносит

Генрих.

С сомнением кошусь на него, но Роберта, кажется, устраивает этот вариант.

Ладно, - он кивает — И можете обнять нас с мамой, я чувствую, как вы дрожите. Но это не значит, что мы снова друзья. Мама слишком мягкая, но я буду напоминать ей о том, как вы накричали на

нее.

Договаривает Роберт и прижимается к моему боку, на автомате обнимаю его. Наши взгляды с

Генрихом пересекаются, он выглядит сконфуженным. Улыбаюсь от этого зрелища, хотя бы сын

способен сбить спесь с монарха.

- Можно? — произносит Генрих и неуверенно обхватывает нас руками.

- Тебе уже разрешили, - говорю и закрываю глаза.

Глава 15

Пробуждение ужасно. Мне кажется, я чувствую каждую косточку в теле, спина затекла и болит от

неудобной позы. Опускаю глаза, а Роберт все еще сопит, уткнувшись в мой бок.

С нежностью провожу рукой по его волосам, детям везде хорошо, лишь бы с мамой.

И тут понимаю, что Генриха-то нет рядом.

В панике осматриваюсь и не вижу его нигде. Не мог ведь он бросить нас. Или мог?!

- Генрих — произношу хриплым голосом. — Генрих!

Добавляю громче. Сердечко бьется с удвоенной скоростью, а Роберт беспокойно ворочается в

моих руках.

Неужели бросил? Вот гад. я еще ступила на путь прощения, и зачем?

-Мальчик мой, просыпайся, нужно двигаться, а не то замерзнем, - осторожно бужу сына, - Роберт.

Руки едва слушаются от утренней прохлады и слабости. Когда мы в последний раз ели? Кажется, вчера днем был легкий перекус в карете.

- Мама? — Роберт открывает глаза. — Мы в лесу?

- Конечно, мальчик мой, а где же еще? Вставай, идти нужно, согреться.

- Я думал, поход мне приснился.