Мать Сумерек

* * *

Иввани ловила глазами Дайхатта все то время, которое он проводил не рядом с ней. Он определенно был совершенным, самым распрекрасным и чудесным из мужчин.

Когда Аймар оборачивался к ней и что-нибудь спрашивал, девушка непроизвольно придвигалась чуть ближе, чтобы поймать кожей его дыхание. Когда звал, чтобы сказать что-либо, Иввани откликалась живо, сверкая влюбленными глазами. Когда отвлекался, чтобы поговорить с Бану, следила за ним непрерывно, безотчетно облизывая губы и впервые испытывая непонятные ей желания. Когда якобы случайно касался руки, Иввани таяла перед ним, как ночь под натиском рассветных лучей.

Аймар был зол и с трудом мог сдерживать себя, чтобы не сорваться — на девчонке, Маатхасе или ком-то из своих. А лучше на Бану — все ведь из-за неё! Он заставлял себя вслушиваться в речь жены, чтобы хоть как-то отвлекаться от бушующего пламени внутри. Заговаривал с Бансабирой всякий раз, как удавалось, исключительно на зло Сагромаху. Наклонялся к уху танши и что-то говорил, безудержно хохотал над собственными шутками, жадно пил вино из кубка — делал все, чтобы казаться непристойно счастливым в день собственной свадьбы.

И когда стало совсем невмоготу находиться на этом сборище и дальше, Аймар кивнул Бану.