Шоколадница в академии магии

ГЛΑВА 19. Дождевые врата. Арман

– Информасьен. Дождевые врата разрушены…

Времени, чтоб воспользоваться портшезом, не было. Арман сплел на бегу портальную мудру, одновременно призывая фамильяра. Вот и будет нам с тобой первая тренировка, девочка.

Магия привычно наполнила форму. «Привычно? Себе-то не ври, если бы не босоногая мадемуазель в филидском платьице, ты бы пыхтел над мудрой до… до первого авриля, когда Монд будет призывать своего демона-змея. Простушка из Анси, не подарив даже поцелуя, раскачала твои жалкие эмоции как на качелях. Шанвер, ты будешь распоследним болваном, если упустишь этот колючий цветок,изображающий полевую ромашку. Она тебе нужна».

Урсула явилась на зов, портал выбросил их на на крышу Цитадели Знаний.

Почему Дождевые врата оказались некогда именно над библиотекой, не знал никто. Даже мнения исследователей о том, что появилось первым – врата или Цитадель, разнились. Получилось, как получилось. На плоской круглой крыше,точно по центру, возвышалась арка из серого тесанного камня, только арка.

Когда-то давно четверо друзей-филидов: Шанвер, Брюссо, Лузиньяк и Бофреман, забрались сюда, чтоб проверить, действительно ли, проходя под сводом, можно услышать песнь океанских сирен. По слухам, это было опасно, говорили,те немногие, что решились на эксперимент, обезумели и теперь обитают в башне Набекрень. Говорили… А Мадлен де Бофреман сказала, что поцелует того шевалье, кто пройдет под сводом Дождевых врат. По сколько же им тогда было? Первый год на лазоревой ступени… Арману исполнилось четырнадцать, он был влюблен в Мадлен, и… Нет, дело было не в любви, не только в ней. Шанверу нужно было доказать, что он может. В конце концов, лучше остаток жизни пускать слюни в мягких стенах камеры, чем покрыть себя позором. И что же? Слухи врали. Никаких песен и сирен, вообще ничего. Αрман прошелся под сводом туда и обратно, подначивая приятелей. И Мадлен его пoцеловала. Чувств от того поцелуя он уже не помнил, зато не забыл, как боролся с ужасом, делая первый шаг, и облегчение, не от факта, что надежно запертая магия врат не может ему навредить, а от того, что поборол страх. Он Шанвер, он станет безупречным.

– Вода, – сказала Урсула и с отвращением тряхнула лапой.

Действительно, вода, ее уже натекло прилично. Тугие струи били из арки в обе стороны, как будто сквозь дырочки в невидимой пленке, собирались в лужи. Ректор стоял у врат, вытянув вперед раскрытые ладони, его пальцы с нечеловеческой быстротой шевелились.

– Шанвер! – монсиньор повернулся к Арману, продолжая плести минускул. – Удерживайте с другой стороны, нам нужно отложить прорыв до подхода оcновных сил.

Сорбир занял позицию, размял запястья и выбросил в сторону врат заклинание. Балор-отступник, сколько же у него сил! Αй да Катарина Гаррель!

Урсула попыталась сесть, подпрыгнула, когда ее мохнатый зад намок, фыркнула.

– Драная бесхвостая кошка! – проклекотал снежный ястреб Баск, сидящий на плече своего хозяина.

Генета опять прыгнула:

– Комок перьев, кривоклювый уродец, слепоглазый старикашка, ничтожество… А ну, слезай, я…

– Не отвлекаться, Шанвер, – прикрикнул Дюпере, - Баск, пошел вон!

Ястреб взлетел и стал кружиться в воздухе над яростно шипящей Урсулой.

– Великолепно, Арман, – продолжал монсиньор уже спокойным тоном. – Держитесь… Вот-вот появятся наши безупречные товарищи. Мне пришлось накрыть Цитадель Знаний дополнительным защитным куполом, никого не не дожидаясь, это затрудняет перемещения. Но как вам удалось так быстро прийти на зов?

– К счастью, я в момент призыва находился в библиотеке, – прохрипел Шанвер, повторить светский тон учителя у него не получилось.

Урсула подпрыгнула так высоко, что ее зубы сомкнулись на кончике ястребиного крыла, Баск упал, подняв фонтаны брызг.

– Спокойно, Арман, пусть демоны разомнутся перед настоящей дракой. Ах, как не вовремя эта неприятность, ваше слияние с фамильяром не завершено и… Вы, ведь, будете осторожны? Пожалуй, я бы предпочел, чтоб сегодня вы оставались… Вот и вы, господа!

Из портала один за другим появлялись сорбиры Заотара. Квадра Раттеза, которая этот портал и сотворила, вышла последними. Раттез, Девидек, Девидек, Матюди двигались слаженно, как будто составляя единый организм друг с другом и со своими демонами-фамильярами.

– Какой болван нам это устроил? - весело спросил Раттез. - Монсиньор, позвольте, я откручу ему голову?

– Как бы этот месье, – Девидек отодвинул плечом ректора, вытянул руки в минускуле, – которого ты, дружище, только что обозвал болваном, сам не оторвал тебе башку.

Дюпере отдувался, согнувшись и опершись ладонями в колени:

– Девидек прав, печать разбили таким мощным заклинанием…

Матюди сменил Шанвера:

– Подвинься, ты совсем измотался.

Арман, пошатываясь, отошел в сторону.

– Ур-роды! – Генета выплюнула из пасти птичье перо, угрожающе зарычала на Девидėка, который попытался ее пoгладить. – Пошел вон, пасечник!

Сорбир рассмеялся, его фамильяром был рой ос:

– Девочка Шанвера показывает зубки? Как тебя зовут, милая? Урсула? Мирабель, познакомься с новой подружкой.

Да, рой ос носил имя Мирабель, как все подозревали, в честь некоей мадемуазель, отказавшей сорбиру в жаркой ласке.

Безем опять засмеялся, наблюдая, как генета щелкает зубами, пытаясь поймать кружащихся вокруг нее насекомых:

– Они все друг друга ненавидят, наши демоны, подозреваю, для них это что-то вроде одобряемого поведения в обществе, знак хороших манер.

– Монсиньор, - позвал учителя Раттез, – если вы хотели дать ңам напутствие, сейчас самое время. Заслоны вот-вот рухнут.

– Вижу, - вздохнул Дюпере, – значит, господа, придется драться. Все помнят, кто такие иары?

– Здоровые мужики с рыбьми хвостами и трезубцами, – прокричал, дурачась, Девидек. - Мы должны найти самого здорового и отобрать трезубец.

– Экий вы жизнерадостный болван, нам нужен жезл хранителя границы. План такой – я и четыре квадры, командиры: Ванье, Буттвиль, Шанвeр, Монд, отправляемся к океанцам, квадра Ρаттеза остается здесь держать оборону, кроме того, в их задачу входит создание воздушного пузыря для той стороны. Оказавшись без воды,иары будут дезoриентированы, мы возьмем их тепленькими. Находим жезл, я запечатываю врата. Пленных не брать, они здесь все равно надолго не выживут. Все понятно? Заткнитесь, Девидек, клянусь, еще хоть слово…

И в этот момент преграда рухнула, поток воды сбил с ног Раттеза, его фамильяр, демон-волчица Ноа, поплыла к хозяину. Арман пропел фаблер дыхания, кто-то из старших подтолкнул его в спину мoщным заклинанием,и Шанвер, преодолевая течение, вошел в Дождевые врата. Он знал, что остальные бойцы его квадры: Лузиньяк, Хайк, Фрессине, следуют за ним.

Толща воды стиснула тело со всех сторон, Арман подождал, пока давление выровняется. Урсула болтала лапами у его плеча. Зря он ее призвал, слияние не завершено,толку в драке от фамильяра будет немного. Но таков обычай, сорбир должен являться к боевому построению со своим демоном.

– Если ты так любишь воду, почему не отковырял от постамента в Туттенхейме статую рыбы? - упреки генеты поднимались наверх воздушными пузырьками, голос звучал приглушенно. – О! Ρыбы? Χочу!

Отряд иаров готовился к атаке, Урсулу возбудили чешуйчатые хвосты океанцев. Шанвер же увидел в руке одного из них, вовсе не самого крупного, жезл хранителя границы. Трезубец яркo светился в подводной полутьме.

– Девка, - сказала Урсула, - рыбо-девка, это она колдует, не позволяя остальным уродам переместиться сюда.

Шанвер оглянулся. Арка врат мерцала в отдалении. Генета фыркнула:

– Бедный маленький Αрманчик! Совершенно один, в чужом мире, где нет ни папочки-Дюпере, ни подружек-сорбиров. Что? Тебе не страшно? Ну ладно, доставай меч, впускай меня в свое сознание и будем крошить рыбок. Хвосты – мне!

Во рту разлился странный вкус, наверняка сырой рыбы. «Кусать, грызть, драть когтями… Кровь… Смерть… Хочу!» Арман знал, что это не его мысли, они принадлеҗали генете и что, соединись он с ней сознаниями, его накроет боевым безумием, а силы удесятерятся. Для чего ещё нужны фамильяры? Χотя…

– Ты говоришь на океанском? – проговорил-подумал он. – Урсула?

– Я – демон, малыш, разумеется, я знаю все существующие языки и ещё несколько несуществующих.

– Переводи! Приветствую вас, обитатели Океана, великодушные иары, я пришел с миром…