Сожженная земля

— Я не лгал. Я говорил, что Дала может спасти маленького человечка. Это и правда было в Ее силах. Я сказал, как нужно ей молиться. Я сказал, что нужно бежать с холма, не оглядываться, и наутро Она исполнит желание.

— Ты не сказал, что она сожрет Кая как подношение!

— Ты не спрашивала. Ты ни разу не спросила, что нужно оставить подношением.

— Зачем?! Зачем ты хотел, чтобы она сожрала его? Говори правду!

— Сестрица изголодалась. Она станет чуток добрее, утолив голод. А ты останешься со мной. Мы сможем слушать песни деревьев, и человечек не будет мешать нам. Он такой скучный. Постоянно хочет есть. Больше он не будет поедать птичьи яйца. И он все равно умер бы.

— Будь ты проклят, — прошептала Риниэль. — Ты такой же, как она! Вы все одинаковы! Вы безжалостные, прожорливые, кровожадные! Я не хочу тебя видеть! Убирайся! Никогда не приходи ко мне! Я больше не стану слушать никаких песен с тобой. Ненавижу тебя! Будь ты проклят! Уходи!

Риниэль стукнула элементаля со всей силы. Ее рука прошла сквозь пустой воздух там, где секунду назад стоял Тал. Фея потеряла равновесие и грохнулась оземь. В отчаянии она замолотила кулачками по земле, оставляя глубокие лунки.

— Будьте вы прокляты, Хозяева! Будьте прокляты!

Прорыдавшись, она поднялась и побрела обратно в лес. Она не хотела туда возвращаться. Лес принадлежал ненавистному Талу. Но идти было некуда. Сейчас она жалела, что ушла из Айлена. Если бы они с Каем остались там, то не встретили бы коварного Тала. Кай не наступил бы на змею и остался жив. Его не сожрала бы мерзкая богиня холма. Если бы они не уходили далеко.

Риниэль брела куда глаза глядят, без цели, без направления. Ей было безразлично, куда идти. Она оказалась причастна к гибели человека. Она своими руками уложила Кая на пиршественный стол прожорливой богине. Она убила его.

Риниэль снова всхлипнула. Всхлипы перешли в рыдания. Она побежала не глядя перед собой, терла кулаками глаза. В горе и отчаянии она не услышала и не почувствовала приближение человека. Опомнилась лишь тогда, когда сзади ее крепко обхватили за талию. Она отняла кулачки от глаз и увидела руки — не тонкие лапки Тала, такие же худые, как у самой феи. Крепкие руки мужчины, с уродливо вздутыми венами.

Мужчина повернул ее к себе, не ослабляя хватки. Он был полностью седым, хотя крепкие мускулы на руках, зажавших Риниэль словно в тисках, не могли принадлежать древнему старику. Его кожу избороздили рубцы и шрамы.

— Фея, — проговорил он утвердительно, а не вопросительно. — Тебя зовут Риниэль?

Девочка не ответила. Она оттолкнула его с нечеловеческой силой, он отлетел в сторону. Риниэль побежала от него. Перед ней вырос магический заслон из синих искр. Она метнулась влево — заслон метнулся вместе с ней. Повернулась вправо — искры снова оказались перед лицом. Тогда она попятилась. И врезалась прямо в незнакомца. Его рука сдавила ее ладошку стальной хваткой.

— Не вырывайся, фея. Не пытайся бежать. Где мальчик?

— Умер! Пусти меня, урод!

— Как он умер?

— Его укусила буари! А потом сожрала богиня.

— Богиня? Впрочем, милорд сам разберется. Я отведу тебя обратно в Айлен. Ты расскажешь лорду Артану все, что случилось с тобой и твоим спутником.

Удерживая фею в магическом заслоне, мужчина сосредоточился. Через минуту в его взгляде промелькнула растерянность. Он прошептал: «Ответьте, милорд!» Фея услышала его и злорадно засмеялась.

— Пытаешься послать ментальный зов? Не выйдет. Тал блокирует ментальное поле. Странно, что ты вообще можешь колдовать на его земле.

— Кто такой Тал?

— Тот, кто сильнее тебя, придурок! Он явится и сожрет тебя с потрохами. Как его сестрица Дала сожрала Кая. Только по тебе я плакать не стану!

— Что ж, раз твой Тал блокирует ментальное поле, ты пойдешь со мной. Я выполню задание милорда, а потом отведу тебя в Айлен.

— Беса лысого ты меня отведешь, бегемот уродливый! Никуда я с тобой не пойду.

Мужчина не ответил фее. Он беспрепятственно прошел сквозь магический заслон и сплел вокруг ее правого запястья цепь синих искр. Когда он пошел вперед, фею повлекло вслед за ним. Ругаясь, осыпая мужчину проклятиями и обзываниями, половину из которых сочиняла на ходу, Риниэль поплелась за своим пленителем.