Четыре души

Глава 8

Темнота становится утешением, а не врагом, и в этой темноте я цепляюсь за Джейса.

Он не ненавидит меня. Мой дорогой мальчик не ненавидит меня, как я боялась. Почему-то от этого боль внутри меня становится еще сильнее. Хуже из-за всего, через что я заставила его пройти. Шесть лет оплакивать мертвую девушку. Узнать, что она жива. Осознание всех ужасных вещей, которые я сотворила. И все еще находит в себе силы и сострадание, чтобы простить меня.

Не успев толком осознать, что делаю, я прижимаюсь губами к его шее — легкий, невинный поцелуй, который может быть строго платоническим.

Но мои чувства к нему далеки от платонических.

Его тело замирает, когда я целую его, но он не останавливает меня. Нежно, осторожно, я целую его снова, на этот раз в щеку. Он не отталкивает меня, но его пальцы слегка сжимаются вокруг моей талии.

Мои глаза достаточно хорошо приспособились к темноте, чтобы видеть, что его глаза закрыты, поэтому я использую свой шанс и целую прямо в его вкусный рот. Сначала я просто едва касаюсь его губ. Через несколько секунд он жадно отвечает, открывает рот, позволяя нашим языкам соприкоснуться.

Когда они соприкасаются, между нами словно проскакивает электрический разряд.

И любая надежда на то, что мы расстанемся, полностью исчезает.

— Джулз, — стонет Джейс мне в рот, а его пальцы сжимаются вокруг моих бедер. Я провожу руками по каждому открытому кусочку его плоти, единственное, что нас разделяет — тонкая футболка и треники на мне и боксеры на нем.

Ощущение его рта на моем, а затем ниже, когда его голодные поцелуи опускаются к моей шее и ключицам, просто божественно. Это не просто божественно — это то, чего я жаждала с того момента, когда мы потеряли друг друга самым жестоким и трагическим образом. Это почти как будто мы вернулись в мою спальню в тот ужасный день, заново переживая моменты, которые мы потеряли.

Моменты, которые были украдены у нас.

Я невольно застонала, когда Джейс задрал мою футболку, обнажив сосок, от прохладного ночного воздуха. Он берет его в рот, проводит языком по нежной плоти, а затем нежно посасывает, его растущая твердость упирается в мое бедро. Он делает то же самое с другим соском, и когда его зубы касаются того места, где зубы Дорнана прокололи мою плоть, все мое тело замирает, и я громко вскрикиваю.

Джейс отстраняется, и мое тело тут же ощущает его потерю.

— Подожди…, — говорю я, как раз когда он включает прикроватную лампу. Прежде чем я успеваю натянуть рубашку, чтобы скрыть грудь, он смотрит на фиолетовые следы зубов.

Он переводит взгляд со следов укусов на мои глаза, в его глазах, скрытых челкой, вопрос и нетерпение.

— Он сделал это с тобой?

Я натягиваю футболку, но рука Джейса крепко удерживает ее подол, не позволяя закрыть грудь.

— Ответь мне, Джульетта.

Возмущенная, я выкручиваюсь, натягивая футболку обратно.

— Кто еще мог бы это сделать? — говорю я, внезапно рассердившись на него. Он отказывается от борьбы за футболку и вместо этого тянется к моим бедрам, задирая левую ногу вверх и крепко за нее хватаясь.

Я слежу за его взглядом и вижу на бедре зазубренный белый шрам — шрам, который создал Дорнан, когда вонзил свой нож в мою плоть, еще один шрам, который непоправимо отмечает меня как его вещь.

Я смотрю в потолок, вытирая горячие слезы гнева и стыда из глаз. Я не сопротивляюсь. Я позволяю ему изучать мое бедро, и когда он задирает мою футболку, чтобы изучить скрытую татуировкой крестообразную группу шрамов на боку, я говорю:

— Получил то, что хотел? — спрашиваю я с горечью, смущенная тем, что так обнажилась перед ним.

Он продолжает смотреть на мои татуировки, почти как во сне, его глаза затуманены и устремлены вдаль.

— Нет, — говорит он. — Это не то, чего я хотел. Что еще? Где еще он нанес тебе шрамы, Джулз?

В его голосе больше нет злости. Он нежен и ужасно спокоен, и это смывает мою собственную ярость.

— Это не те шрамы, которые причиняют мне боль, они не на моей коже, — шепчу я. — Это те, которые находятся в моей голове.

В этот момент он выглядит печальнее, чем я когда-либо видела его.

— Мне нужно убраться, — бормочет он.

— Нет! — протестую я. — Прости меня, ладно? Я не могу исправить то, что уже случилось, Джейс. Я могу только попытаться сделать так, чтобы сейчас все произошло правильно.

Он сидит на краю кровати, видимо, не решаясь, и я с тревогой вцепилась когтями в любые слова, которые могли бы заставить его остаться.

— Я бы хотела, чтобы все было по-другому, — шепчу я ему, слыша слезы в своем голосе. — Мне жаль.

— Мне тоже, — говорит он, его глаза снова затуманены.

А потом он оставляет меня одну.

Он направляется в ванную, и тут же я слышу, как включается душ. Может, ему нужен холодный душ?

Мне точно нужен.

Я лежу несколько минут, глядя в потолок. Я опечалена и разочарована. Опечалена его внезапной переменой настроения, его резким уходом.

Разочарована тем, что все мое тело пылает, готово к его прикосновениям, к его ласкам, а теперь он оставил меня одну.

Наконец, я решаю, что к черту все. Я не закончила с ним. Мы не можем оставить все на этой ноте.

Дверь в ванную слегка приоткрыта, и я открываю ее, пар сразу же встречает меня.

Я вижу его очертания в душе, когда он стоит под струей воды, крошечные капли попадают на его кожу под каждым углом.

Нагло, не давая себе времени струсить, я снимаю футболку через голову и бросаю ее в угол. Джейс замечает резкое движение и поворачивается ко мне лицом, когда я выхожу из своих одолженных треников, оставляя их на полу. Я открываю стеклянную дверь в душ и вхожу внутрь, радуясь, что вода теплая, а не холодная.

— Что ты делаешь? — спрашивает Джейс, похоже, не впечатленный.

Я пожимаю плечами.

— Думаю, что мы еще не закончили.

Он сухо смеется.

— О да, мы закончили, — говорит он, поворачиваясь в сторону и беря кусок мыла из подставки.

Я наклоняю голову в сторону, жестом показывая на его твердую эрекцию.

— Врунишка, — говорю я.

Он отворачивается, проводит мылом по волосам и сердито теребит их.

— Я не могу смотреть на тебя, не думая о том, чем ты с ним занималась, — с горечью говорит он, и мой желудок болезненно скручивается.

— Джейс…, — умоляю я.

— Куда бы я ни посмотрел! — он прерывает меня. — Эта ванная, здание клуба. Везде! Я не могу думать ни о чем другом, когда смотрю на тебя, Джульетта!

Я склонила вперед голову, теплая вода успокаивает и обжигает одновременно.

— Я сделала то, что должна была сделать, — говорю я решительно. — Ты бы сделал то же самое на моем месте. Я не знала, что он так ко мне отнесется, черт возьми. Я хотела получить работу в клубе, вот и все.

Он хлопает ладонью по кафелю с такой силой, что кажется, вся стеклянная душевая кабина сотрясается.

Правильно. Думаю, это было неправильное решение.

— Что ты хочешь от меня? — спрашиваю я, сжав челюсть. — Ты хочешь, чтобы я ушла?

Неожиданно он обхватывает меня руками, прижимая к холодному кафелю. Каждое прикосновение его кожи к моей и его взгляд на меня посылают трепет по позвоночнику и вызывают восхитительную влажность между ног.

— Нет, — рычит Джейс. — Что я хочу, так это прижать тебя к этой стене и стереть все следы его прикосновений с тебя. Я хочу, чтобы ты была моей, и только моей.

Мое дыхание учащается, когда он говорит это. Его глаза яркие, почти дикие, но я не боюсь его.

— Так сделай это, — шепчу я.

Он колеблется, его руки свободно обхватывают мою талию, его твердый член упирается мне в живот.

Я знаю, почему он колеблется. Прошлое, которое лежит между нами.

Отпусти его!

— Я хочу этого, — говорю я ему. — Я хочу этого больше, чем когда-либо хотела чего-либо в своей жизни. Я хочу быть с тобой, Джейсон. Я больше не оставлю тебя. Никогда.

Мои слова, кажется, двигают что-то внутри него. Его нерешительность исчезает, сменяясь взглядом чистой похоти. Он издает глубокий рык в горле, надавливая ладонями на мои бедра, отталкивая меня назад, чтобы я сильнее прижалась к стене. Сочетание горячей воды, льющейся на меня спереди, и холодного кафеля сзади возбуждает; из окна доносится легкий сквозняк, и моя кожа оживает миллионом мелких бугорков. Губы Джейса прижимаются к моим, когда мы отчаянно пытаемся вернуть то, что всегда должно было принадлежать нам.

— Джулз…, — стонет он мне в рот, его рука покидает мое бедро и опускается ниже. Он проводит линию указательным пальцем вниз по моему бедру и обратно вверх, где проводит им по моей киске.

— Ты такая мокрая, — шепчет он, вводя палец внутрь меня. Я сжимаю его твердые плечи, пока он вводит и выводит палец, и стону, когда он попадает в эту сладкую точку внутри.

— Господи, Джейс, — шепчу я, перемещая руку вниз и оборачивая пальцы вокруг его толстого члена.

Я начинаю поглаживать его вверх-вниз, сначала медленно, потом быстрее. Его дыхание учащается, и он перестает целовать меня, глядя затуманенным взглядом.

— Это, — пробормотал он, наблюдая, как я глажу его по длине, — Так приятно.

Он на мгновение закрывает глаза, откидывая голову назад, и пока он не смотрит, я решаю, что могу сделать то, что хотела сделать с тех пор, как увидела его голым в душе. Я опускаюсь на колени, открываю рот и беру его член так глубоко, насколько могу.

Как только я обхватываю губами его ствол, его глаза распахиваются.

— Охххх, — говорит он, пока я сосу и облизываю. — Господи, если ты будешь продолжать в том же духе, я долго не протяну.

Я улыбаюсь и позволяю ему убрать член от моего рта, потому что последнее, чего я хочу, это чтобы все закончилось, когда все только началось. Джейс немедленно отвечает, поднимает меня на ноги и снова прижимает к стене. Он крепко держит меня за бедра и целует восхитительно теплую дорожку по моей шее.

— Обхвати меня ногами, — говорит он, без усилий поднимая меня так, что мои ноги оказываются раздвинутыми вокруг него, а лодыжки сцеплены вместе за спиной.

Он держит меня одной рукой, а другой направляет свой член, потирая его мелкими кругами о мой клитор, пока я не начинаю отчаянно двигать бедрами.

— Джейс, — хнычу я, не желая больше ждать ни секунды, и, к счастью, не жду. Он подается вперед, входя в меня одним длинным движением, от которого мои глаза закатываются, и я впиваюсь ногтями в его спину. — О, черт! — стону я, когда он медленно выходит из меня, и только кончик его остается внутри меня. Затем он снова делает толчок, так же быстро и сильно, как и в первый раз, и я начинаю чувствовать, как во мне нарастает волна оргазма.

Он тоже замечает это, потому что делает толчки сильнее, пристально глядя мне в лицо.

— Кончи для меня, Джулз, — шепчет он, и я делаю это. Я задерживаю дыхание, когда достигаю этой сокрушительной вышины, мое нутро плотно сжимается вокруг его члена, когда я кончаю. Он делает толчки сильнее, глубже с каждым ударом, пока я не выкрикиваю его имя, громкий крик, который он закрывает своим ртом.

Я вижу звезды, затихаю, когда мой оргазм разрывает каждую клетку в моем теле. Он сжимает пальцы вокруг моих бедер и берет на себя контроль, поднимая меня и снова прижимая к себе, когда моя вагина сжимается вокруг него снова и снова, и я продолжаю кричать в ночь.