Люби ее или потеряй ее

Рози вздернула подбородок и поплыла в заднюю комнату кабинета терапевта, отказываясь показывать внешнюю реакцию на стойкий запах марихуаны. Ей не нужно было смотреть Доминику в глаза, чтобы понять, что он был образцом скептицизма. Она могла видеть язык его тела на периферии, когда смотрела направо и налево, ища место, чтобы сесть.

— На подушки, — распорядился Арми, указывая на то, что казалось крепостью из одеяла в углу комнаты. — Почему бы не провести нашу сессию в комфорте?

Не имея другого выбора, кроме как идти дальше, Рози поставила свою сумочку на угол стола Арми и пересекла комнату, опустившись со скрещенными ногами на вязаную подушку в виде сердца. Когда Доминик не сделал ни малейшего движения, чтобы присоединиться к ней, она выгнула бровь, и он вздохнул, отодвигая носком чучело крокодила и занимая место рядом с ней. Арми развалился на оставшихся подушках, как Клеопатра, готовящаяся к трапезе винограда.

— Немного обо мне, прежде чем мы начнем. Как я уже сказал, я Арми Тагарт. Я консультирую проблемные пары на Лонг-Айленде уже тридцать лет. Я понятия не имею о своем успехе, потому что я не верю в взвешивание побед и поражений. Это чувства, с которыми мы имеем дело. Сердца, умы и ожидания. Они запутанные и сложные. — Он почесал макушку своей лысой головы.

— Мои методы не ортодоксальны. Они могут время от времени доставлять вам неудобства — и в этом суть. Выйти за пределы того, на что, по вашему мнению, вы способны, как партнер и человек. Ничто не покинет безопасного пространства этой комнаты. Ничто из того, что вы можете сказать, не шокирует меня и не заставит думать о вас хуже. Мы здесь ради общей цели. Чтобы спасти этот брак. И получить адский кайф. — Он указал на Доминика, который готовился начать протест. — Я шучу. Расслабься, брат.

Рози прикрыла рот, чтобы сдержать смех. Доминик оглянулся и выглядел почти очарованным ее смехом, и его хмурый взгляд прояснился.

— Интересно, — пробормотал Арми. — Посмотрите друг на друга, пожалуйста. Мы собираемся начать с восстановления вашей энергии.

Рози и Доминик оставались неподвижными.

Арми усмехнулся.

— Иногда мы становимся такими погруженными в рутину, что забываем смотреть друг другу в глаза. Когда в последний раз у вас был хотя бы десятисекундный зрительный контакт?

— В постели или нет? — Сказала Рози, ее щеки обдало жаром.

— Хмм… интересно, — повторил Арми, — не в постели.

— Десять секунд зрительного контакта? — прошептала она. — Я не могу вспомнить.

— Никто так не делает, — вздохнул Доминик.

— Мы попробуем, — сказала она, ее память сосредоточилась на одном туманном вечере, в частности. Они забрались на крышу школы во время летних каникул. Она обхватила бедрами его талию, положив руки на его широкие плечи. Солнце согревало их кожу, а ветерок охлаждал ее, они смотрели друг другу в глаза так долго, что потеряли счет времени.

Теперь его брови нахмурились. И тогда он удивил ее, сказав:

— Ты права…

— Превосходно, Доминик. Ты слышал ее.

Грудь мужа Рози расширилась на размеренном вдохе, затем он выдохнул и развернул свое большое тело лицом к ней.

— Десять секунд?

— Десять — произвольная отправная точка, — сказал Арми. — В этом пространстве нет временных ограничений или правил. Если все получится, мы продолжим в том же духе.

Ее сердце колотилось в горле, когда она смотрела на Доминика, их колени соприкасались, поскольку они оба сидели, скрестив ноги.

— Эм… — Боже мой, у нее был буквально сердечный приступ из-за того, что она смотрела мужу в лицо. Честно. Она подняла взгляд, чтобы встретиться с Домиником. “Мне это нравится?”

Арми напевал, но Рози едва слышала звук. Ее пульс слишком громко стучал в висках. Она должна была сосредоточиться на том, чтобы дышать ровно, смотря в эти зеленые глаза. Они были решительными и растерянными одновременно — сочетание, которого она никогда не ожидала увидать — и было трудно не отвести взгляд. Так тяжело. Она продержалась всего пять секунд, ее глаза опустились к коленям. Когда она украдкой бросила быстрый взгляд на Доминика, он хмурился, его грудь поднималась и опускалась быстрее, чем раньше.

— Что случилось? — хрипло спросил он.

— Я не знаю.

Прошло несколько секунд молчания, прежде чем Арми заговорил.

— Почему бы нам не облегчить немного это упражнение. — Он сел прямее. — Рози, тебе комфортны прикосновения Доминика?

— Да, — ответил за нее Доминик, на его лице читалась мольба, чем он удивил ее. — Пожалуйста, просто дай мне это сделать…

Чувствуя, как будто она балансирует на краю трамплина для прыжков, Рози кивнула.

— Да.

— Хорошо. Рози, закрой глаза. Помни, ты в безопасном месте. Доминик, я хочу, чтобы ты коснулся ее лица. Это будет немного менее интенсивно, чем зрительный контакт, Рози, но восстановление связи — это то, что к чему мы стремимся.

Доминик еще даже не прикоснулся к ней, а мурашки уже пробежали по каждому дюйму ее кожи. Она опустила веки и сделала глубокий вдох. Доминик протянул руку и коснулся ее щеки. В тот момент, когда их кожа соприкоснулась, дыхание вырвалось из нее со всхлипом. Унизительным. Или это так и должно было быть, но она чувствовала только десятую часть смущения, которое она сочла бы нормальным. Может быть, потому что ее глаза были закрыты. Может быть, потому что они были в форте из одеяла с хиппи. Какой бы ни была причина, все ее внимание было приковано к руке на ее лице. Каждое нервное окончание звенело, требуя внимания.

— Изучи ее, Доминик.

— Я знаю это лицо лучше, чем что-либо.

Сердцебиение Рози заглушило начальный ответ Арми, подбирая где-то посередине.

— Обведи ее брови, губы. Дай ей почувствовать, что ты смотришь на нее и принимаешь ее.

Большой палец ее мужа изогнулся вдоль ее скулы, остановился у ямочки и провел по ней кончиком пальца. Туда и обратно. Он провел рукой по изгибу ее рта, по складке подбородка. Переместился выше и провел кругами по центру ее лба — и все ее отдельные части успокоились, пока это происходило. На этот раз она была нигде и прямо там, внутри себя. Настолько сосредоточенная, что могла бы заснуть. И все потому, что Доминик смотрел на нее и действительно пытался увидеть? Или это было просто упражнение?

— Спасибо тебе, Доминик, — тихо сказал Арми.

Его пальцы задержались еще на несколько секунд, прежде чем их тепло исчезло. Рози открыла глаза и увидела, что Доминик на мгновение растерялся, но это чувство быстро исчезло.

Когда они в последний раз прикасались друг к другу? Просто чтобы прикоснуться? Без страсти и без секса, рыча, как ненасытный зверь? Она понятия не имела, как сильно жаждала этого, до этой минуты.

— Доминик, как ты даешь Рози понять, что ценишь ее?

Доминику явно потребовалось несколько секунд, чтобы сосредоточиться, и его голос был чуть более хриплым, когда он наконец ответил.

— Я обеспечиваю ее.

— Так и думал. — Арми повернулся к Рози. — Когда Доминик обеспечивает тебя, ты чувствуешь, что тебя ценят?

— Я… — Ее лоб нахмурился. — Я думаю, это так…

— Что заставило бы тебя чувствовать себя более ценной? Если бы он принес тебе подарок? Может быть, твои любимые духи?

Она мысленно поменяла духи на смесь "Маргарита" или на стационарный миксер. Несмотря на то, что оба этих предмета были очень привлекательными, они не давали ей уверенности или тепла.

— Что, если Доминик просто сказал бы тебе, что ценит тебя?

— Да, — выдохнула она, ее пульс участился.

Терапевт издал понимающий звук.

— Тебе нужны слова.

Она подумала о Доминике, который говорит ей, что ценит ее. Вслух. И давление на ее грудь, о котором она не подозревала, немного ослабло.

— Да. Я думаю, что нужны.

Арми энергично кивнул.

— Я почти уверен, что ни один из вас не знаком с языками любви. — Молчание. — Как я и подозревал.

Он обвел их обоих теплым взглядом.

— У каждого из нас есть предпочтительный способ выражения любви. Доминик выражает любовь через поступки. Но тебе нужно получать любовь через слова.

— Так… это все? — Спросил Доминик. — Десять минут и у нас уже есть решение?

— Тебе бы это понравилось, не так ли? — Арми засмеялся, его глаза заблестели. — Нет. У нас есть ответ. Решение требует гораздо больше работы. И тренировок.

Пожилой мужчина был на удивление проворен, когда вскочил на ноги. Рози и Доминик последовали за ним к его столу.

— Во время одного из этих сеансов мы поговорим о том, что нужно Доминику, чтобы чувствовать, что его любят и ценят.

— Ради всего святого.

— Сейчас, однако, мы собираемся сосредоточиться на Рози, поскольку именно она была достаточно обеспокоена, чтобы закончить брак. — Он сделал паузу. — Я собираюсь дать вам домашнее задание. На самом деле, несколько. Поскольку вы уже расстались, мы будем работать над ускоренным исцелением.

— Он просто придумал этот термин, — пробормотал Доминик ей в ухо.

— Я это слышал.- Арми от души рассмеялся, откинувшись на спинку своего стола, но в конце концов задумался. — За тридцать лет моего брака, я не уверен, что когда-либо был свидетелем такого грубого сексуального обвинения между мужем и женой. Надеюсь, вы не возражаете, что я так это назову. — Он присвистнул себе под нос. — Это довольно захватывающе.

Рози внезапно гораздо лучше осознала близость Доминика. Аромат опилок, мужского пола и ментола. Каким большим он был по сравнению с ней и как один шаг назад прижал бы их тела друг к другу.

— К сожалению, я думаю, что именно секс мешает по-настоящему видеть друг друга. — Он смотрел на них свысока.

— Мы не… — Рози облизала пересохшие губы — делаем это сейчас.

Позади нее Доминик пробормотал что-то о выносе сора из избы.

— Отлично, — сказал Арми.

— Кто сказал? — Спросил Доминик.

— Я говорю. Одно из ваших домашних заданий продолжать не заниматься сексом. — Он обменялся с ними задумчивым взглядом. — Я разрешу целоваться.

Предвкушение почти поглотило ее целиком. Поцелуи. Боже, ее так давно не целовали, не занимаясь сексом одновременно. О, время от времени было жесткое прикосновение губ или короткие, беглые поцелуи, но одним из ее любимых развлечений с Домиником были длительные ласки. Становясь все горячее, пока не оставалась только лишь нужда друг с другом. Они были профессионалами в этом. Они прошли это, ожидая пока ей исполнится семнадцать, чтобы заняться сексом. Первые три года в средней школе они трахались “всухую” и испытывали столько оргазмов в одежде, что она действительно потеряла счет. И Рози никогда не чувствовала себя более связанной с Домиником, чем когда их губы вот так общались. Тогда зрительный контакт не был чем-то, что заставляло ее чувствовать себя некомфортно, тогда это было ожидаемо, вместе со словами, которые он шептал ей на ухо.

Я люблю тебя.

Ты нужна мне, сладкая девочка.

Мы вместе навсегда.

— Поцелуи часто более интимны, чем секс, и это способствует дальнейшей близости, такой как разговор или взгляд в глаза друг другу. Вы черпаете энергию друг у друга, — говорил Арми, — в тот самый момент. Следующее задание. Доминик, ты напишешь Рози письмо.