Люби ее или потеряй ее

Когда она услышала, как ключ от номера поворачивается в замке, уголки ее рта приподнялись в улыбке. Вместо того чтобы поддаться скромному порыву накрыть свое обнаженное тело пушистым одеялом, она не сделала ни малейшего движения, чтобы удовлетворить этот порыв. Она закинула одну ногу на другую и немного выгнула спину, выставляя себя напоказ.

Доминик вошел и сразу же остановился, мышцы его горла двигались в медленном, тяжелом подъеме и опускании.

— Ты действительно пытаешься заставить нас пропустить это одиннадцатичасовое расчетное время. — сказал он хриплым голосом. — Я не жалуюсь.

Ее соски покрылись бисеринками от его резкого тона.

— Я так не думаю.

После короткой паузы он кивнул подбородком в сторону двери.

— Это был Стивен по телефону. Я не хотел отвечать и будить тебя.

— Рабочие дела?

— Да.

Прикоснувшись языком к нижней губе, Доминик снял футболку, на мгновение повисев ею на кончиках пальцев, прежде чем позволить ей упасть. — Чувствую себя хорошо. Приходить сюда и знать, что я могу просто лечь с тобой в постель. Поговорить с тобой. Прикоснуться к тебе. — Он покачал головой. — Не могу поверить, что я не делал этого все это время.

— Нам лучше начать наверстывать упущенное время.

Рычание прервало Рози. Оно исходило из ее желудка.

Прошла минута молчания, прежде чем они оба расхохотались. Доминик расстегнул джинсы и снял их, оставшись в обтягивающих черных трусах-боксерах. Рози удалось лишь мельком увидеть его накрашенные, отточенные мышцы, прежде чем он поставил колено на матрас и нырнул на одеяло рядом с ней.

— Ты бы предпочла…

Смеясь, Рози повернулась к мужу и уткнулась лицом ему в грудь.

— Я помню эту игру.

— Ты должна. — Он запустил пальцы в ее кудри и приподнял ее голову. — Мы привыкли играть в нее постоянно.

Рози преувеличенно вздохнула.

— Должно быть, мы остановились, потому что я все время выигрывала.

Доминик фыркнул.

— Ты, должно быть, все еще в полусне, потому что тебе снится сон.

— Есть только один способ уладить это. — Она слегка прикусила его сосок и почувствовала, как его член утолщается у ее бедра. — Начинай.

Он поймал ее рот в быстром, стонущем поцелуе.

— Для начала я брошу тебе софтбол. Ты предпочитаешь заказать завтрак в номер или нам лучше одеться и выйти?

Она потрогала пояс его боксеров.

— Это вообще вопрос?

— Обслуживание в номер, — прохрипел он, двигая бедрами вперед. — Понял.

— Моя очередь.- Она на мгновение задумалась, ее губы скривились при воспоминании о том, как они часами играли в эту игру, пытаясь превзойти друг друга, придумывая самые диковинные сценарии. — Ты бы предпочел пройти через вестибюль этого отеля без штанов или… с лицом, испачканным кремом для бритья?

— Крем для бритья.

— В самом деле? Почему?

— Мои ноги слишком сексуальны, милая девочка, — поддразнил он ее губы. — Я не собираюсь нести ответственность за подстрекательство к беспорядкам.

Рози впилась пальцами в его ребра и пощекотала его, в результате чего Доминик перевернул ее на спину и зажал ее запястья над головой.

— Твоя очередь, — выдохнула она.

Он опустил голову к изгибу ее шеи и запечатлел горячий, приоткрытый поцелуй на ее чувствительной коже.

— Ты бы предпочла принять ванну с обжаренными бобами или… с игуаной?

— О Боже. — Дрожь пробежала по ее телу. — Бобы. На тысячу процентов.

Его рот растянулся в довольной улыбке. — У меня было предчувствие, что ты это скажешь.

— Я пытаюсь стать сексуальной здесь и сейчас все, что я чувствую, это чешуйчатое зеленое тело, бегающее вокруг, нервное и бегающее глазами.

— Господи. Может быть, ты права, и моя игра ускользает.

Рози что-то промычала и бросила на него косой взгляд. По правде говоря, у нее не было никаких проблем с тем, чтобы стать сексуальной. Вообще. С бедрами мужа, плотно зажатыми между ее бедер, и его эрекцией наготове, она становилась все влажнее с каждой секундой. Боже, от него пахло лосьоном после бритья, сексом и мужчиной. Но лучшей частью этого момента была возвращающаяся непринужденность между ними. Время, которое они провели вместе с тех пор, как она ушла, началось неестественно, но это было совсем не так. Она посмотрела Доминику в глаза и снова увидела своего мужа.

Он прижал большие пальцы к пульсирующим жилкам на ее запястьях и умоляюще посмотрел на нее. — Могу я повторить вопрос?

Ее пожатие плечами было чопорным, как будто она контролировала ситуацию, а не находилась во власти своего могущественного мужа.

— На этот раз я позволю это сделать.

— Спасибо, — сухо пробормотал он, прежде чем выражение его лица стало задумчивым. — Ты бы предпочла провести день в городе или вернуться в Порт-Джефф и позвонить риэлтору, чтобы она показала тебе то здание на Коув?

В течение секунды у нее перехватило дыхание, ее сердце бешено колотилось. — Вернутся в Порт-Джефф и посмотреть на здание.

Доминик кивнул, его пристальный взгляд пробежался по каждому дюйму ее лица.

— Хорошо. Давай позвоним ей.

Рози издала звук согласия, уверенная, что может разлететься на миллион крошечных кусочков. Казалось, что ее брак не только восстановился и улучшился, но и луч надежды, к которому она стремилась, теперь был ближе, чем когда-либо. И когда ее муж был на ее стороне, она чувствовала, что может сделать все, что угодно.

— Да, мы позвоним. После.

Он засунул язык за щеку. — После чего?

Рози широко раздвинула ноги и наблюдала, как у Доминика отвисла челюсть, когда сила тяжести прижала его бедра к месту соединения ее бедер.

— Ты бы предпочел… — прошептала она, заставляя его наклониться ближе, чтобы услышать ее, — закончить с моими лодыжками вокруг твоей шеи или откинуться назад и смотреть, как я скачу?

Его дыхание вырвалось в порыве, согревая ее лицо.

— Ты права. Ты всегда выигрывала в этой игре.

Их низкий смех был теплым, интимным. — Я вижу твоя память была затуманена.

— Полностью.

Она освободила свои запястья от того места, где он держал их неподвижно над ее головой. Она скользнула руками вниз по его спине, в трусы, и впилась ногтями в его твердую, как камень, задницу. — Как ты хочешь меня?

Прежде чем она смогла закончить формулировку вопроса, Доминик перевернул их, его коричневая, покрытая татуировками кожа под ней на хрустящих белых простынях, создавая самый красивый контраст. Его зрачки были расширены, дыхание вырывалось короткими вздохами, которые вздрагивали в его огромной груди. Пока он опускал пояс своих трусов и доставал свое возбуждение, Рози захватила пригоршни своих кудрей и приподняла грудь, заставляя его стонать в тихом гостиничном номере. Она покачала бедрами из стороны в сторону, соблазнительно танцуя в утреннем свете, прежде чем наклониться и опереться всем весом на его плечи. Позволяя им сливаться воедино и проводя ее влагой вверх и вниз по его длине, наслаждаясь видом его стиснутых зубов, его напряженных мышц шеи.

— Трахни меня, Рози.

Ее ногти вонзились в его плечи.

— О, я планирую это. — Она потянулась назад и взяла его член в кулак, направляя его внутрь и пронзая себя дюйм за дюймом.

Наслаждаясь редким случаем, когда Доминик был под ней, принимая его глубоко, слегка растирая и дразня себя до самого кончика. — Тебе это нравится?

Его прерывистый смех был полон разочарования. — Ты знаешь, что я, блядь, живу ради этого. — Их глаза встретились. — Что я живу для тебя.

С приливом эмоций, поднимающимся в ее груди, Рози протянула руку, ухватилась за спинку кровати и жестко оседлала своего мужа. Его рот приоткрылся, руки взлетели к ее бедрам и крепко сжали. Дергая, толкая, толкая, оставляя синяки. Через несколько минут ее бедра начали гореть, но она не прекратила грубый брак их нижних частей тела, даже когда влажные, чмокающие звуки слились воедино, и он выкрикнул ее имя, его живот сжался таким предательским образом. — Кончай со мной, Рози.

Она была близка к этому. Так близко. Так близко

— Передумал, — хрипло сказал Доминик, переворачивая Рози на спину, ее голова в ногах кровати, его тело покрыто блестящим потом. — Твой муж знает, что тебя заводит. Обхвати эти лодыжки вокруг моей шеи.

— Да. — Одно жестокое движение бедрами, и Рози закричала, Доминик наклонился, чтобы поглотить звук грязным поцелуем, его нижняя часть тела опускалась снова и снова, пока его лицо не сморщилось, и он не развалился вместе с ней, удерживая свою твердость в самой глубокой нише ее тела и содрогаясь жестоко.

Мгновение спустя они рухнули бок о бок на простыни, их головы одновременно повернулись, глаза встретились. Их руки скользнули навстречу друг другу, пальцы сомкнулись. И они улыбнулись.