Пепел прошлого

Глава 8.

***Максим****

— А что будет дальше? Что, Максим? — прошептала Лиза и отвернулась к окну, привлеченная звуком очередного самолета.

Наше второе свидание прошло в уютной темноте автомобиля под мощный звук самолетов, взлетающих прямо у нас на глазах. Огромные стальные "птицы" поднимали в воздух клубы легких снежинок, в которых отражались яркие огни взлетной полосы.

Лиза от восторга каждый раз закрывала рот рукой и вжималась в широкое кожаное кресло, чуть сжимая мою ладонь. Этот простой, такой наивно-детский жест пробуждал во мне все чувства, что были плотно закрыты за бронированной дверью, которую рано или поздно придется открыть. Я уже почти привык, что каждый день окунался в прошлое.

— Что? — снова спросила она и обняла подтянутые колени.

— Что ты имеешь в виду?

— Я уже не та березка, что готовила кофе..

— …голой у самого окна, — я рассмеялся, завершив ее мысль. Невольная улыбка растеклась по моему лицу.

— Да, — она улыбнулась и, сделав большой глоток кофе из картонного стаканчика, вытянула сигарету из моей пачки, валяющейся в бардачке. — Я больше не одна. Со мной длинный шлейф обязанностей, трудностей и бессонных ночей. Мы видим друг в друге прошлом. Я все больше убеждаюсь, что лелею те воспоминания молодости, когда была счастлива. Когда по утрам бежала на работу, потому что голодала по знаниям и сложным случаям, а вечером наоборот — мчалась домой, чтобы скинуть с себя одежду и упасть в объятия того, кто принимает меня такой странной девчонкой с синими волосами, пирсингом и с неконтролируемой тягой рассказывать странные и, порой отбивающие аппетит истории.

Лиза покрутила сигарету в пальцах, словно сама не могла решиться закурить, но все же щелкнула золотой зажигалкой и приоткрыла окно, впуская в разогретый салон поток свежего морозного воздуха.

— Я до сих пор не понимаю, чего ты хочешь добиться этими свиданиями, — она плотно обнимала фильтр своими розовыми губами, а потом отводила сигарету и внимательно наблюдала, как тонкая струйка дыма послушно исчезает в узкой щели окна.

Она сходу схватила меня за причинное место. Попала прямо в точку. Я ощущал потребность в ней, чувствовал себя на месте, когда она оказывалась рядом. А как только она исчезала, все таяло, возвращая меня в скучную реальность. Мой мир лопнул, рассыпавшись на два отрезка: до ее ухода и после. Когда она говорит о прошлом, мне хочется уточнить, о чем она говорит? О том времени, когда мы были счастливы вместе или когда старались стать счастливыми поодиночке? Что, черт побери, она говорит? Как я могу принять решение, если смотрю на нее и вижу сплошное сомнение, надавив на которое, рискую не увидеть ее следующим утром. В умении исчезать из моей жизни она показала себя по высшему разряду.

— А ты чего хочешь, Лиз? — я расстегнул куртку и, откинув кресло, лег, вытянув затекшие ноги. — Я не тащил тебя за шкирку, смотрю ты даже сегодня накрасилась?

— Я не знаю, — Лиза покраснела и, достав влажные салфетки, стала стирать с лица пудру и румяна. — Было время, когда я допускала мысль, что мы могли бы стать любовниками. Как думаешь?

— Хм, Мани… Это так в твоем стиле, — рассмеялся я и отвернулся от нее, чтобы не закричать, выдав чувство разочарования. — Делать то, чего хочешь ты.

— Но зачем тебе мои проблемы. Вернее, не так. Дети — не проблема, они моя новая жизнь, без которой я больше не смогу. Просто у меня уже все есть…

— Вот именно, Мани. У тебя все есть, поэтому ты готова бросить мне кость в виде секса в свободное от работы и детей время. А если меня это не устраивает?

— Не устраивает больше, чем принять женщину с двумя детьми? — она расхохоталась так громко, что я даже вздрогнул. — А что скажет твоя маман? Боюсь, что она не переживет.

— Я перестал позволять людям думать, что им выдана доверенность на управление моей жизнью, у меня на это аллергия, слышишь? И не думай, что ты меня знаешь, что можешь снова решить за двоих. Я больше не позволю тебе и думать об этом. Ты права, возможно, я и сам не до конца понимаю, как и что делать дальше, но прекрасно знаю одно — тебе больше от меня не спрятаться. Тебе понятно?

— Хорошо, но ты перестань думать, что наличие детей — это что-то малозначительное. — Лиза повернулась, остановив свой взгляд на мне.

Ее карие глаза блеснули чем-то незнакомым, болезненным. Одним движением она расплела свой строгий пучок, разбрасывая вьющиеся локоны по плечам. На лице теперь не было ни грамма косметики, длинные ресницы с выгоревшими кончиками светились от яркой подсветки, а мягкие губы чуть припухли от того, что она то и дело закусывала их перед тем, как что-то сказать. Именно это меня и бесило, я нутром чувствовал, как она просчитывает каждое слово, сказанное мне, но еще большему анализу подвергались мои слова. Я словно сидел за покерным столом. Приходилось смотреть на противника, оценивая его умение блефовать. А этой девчонке кто-то явно преподал хороший урок не пускать никого в ее светлую душу. Что-то запретно-тягучее окутывало меня, уютно заворачивая в опасную паутину. Остается один вопрос — кто это?

Возможно, Влад прав? Ей кто-то помог? Ведь довольно сложно покинуть страну, не оставив и следа. А, может, Влад знает? Кира могла ему рассказать то, чем делилась с ней Лиза.

— Я не хотела уходить, — на выдохе прошептала она, перехватив мою руку, когда я уже собрался вынырнуть из тяжелой духоты салоны на свежий воздух. — Слышишь?

— Ты думаешь, что мне стало легче?

— Нет?

— Нет…Теперь мне хочется убить того, кто помог тебе принять это решение….

****

— Ну, и к чему все это? — отец вошел в мой кабинет и обернулся, осматриваясь.

Просторный кабинет на предпоследнем этаже" Демидовского" пришлось выгрызать с боем, потому что кроме Кирилла и Никиты никто не поверил, что мне нужен собственный угол. Влад рассмеялся и, переглянувшись с Андреем, бросил мне связку ключей.

… -Там был кабинет главного архитектора, но теперь он ему больше не нужен, поэтому осваивайся. Там одна секретарша на два кабинета. Не подеретесь?

— Постараемся, — Никита чуть прищурился. — Только попробуй обидеть Миру и полетишь вниз головой с двадцать седьмого этажа. Усек?

— Оу… Да там семейный подряд? — рассмеялся я, перебирая пальцами ключи в кармане пиджака.

— Она решила поработать, пока я не найду хорошего помощника. Раз уж мы будем делить с тобой офис, то, может, ты поможешь? Потрясешь своих дружков?

— Договорились, партнер…

И, повторив движение отца, я крутанулся в кресле, осматривая чересчур светлый и пустой кабинет. Серая паркетная доска перетекала с пола на стену за главным столом. Витражные окна пропускали весь свет этого города. Казалось, что тяжелые тучи с не выпавшим снегом летят мимо, неслышно царапая стекла своими пышными боками.

— Что ты имеешь в виду? — я хотел было предложить отцу кофе, но вспомнил, что Мирослава уехала, бросив нас разбираться с бытовыми проблемами самостоятельно. Она любезно согласилась помочь мне обустроить кабинет. Вернее, она с радостью забрала мою карту и умчалась с работы, оставив Никиту одного. Именно поэтому мне пришлось опустить роль-ставни на стеклянной двери, потому что стало страшно наблюдать за его яростно-красным лицом.

— Зачем тебе кабинет? — он бросил кожаный портфель на стол и стал стягивать кашемировое пальто. — Сначала дом, в котором ты осел спустя столько лет скитаний по номерам отелей, а теперь и офис. А дальше что? Свадьба и дети?

— А ты против?

— Я не готов становиться дедушкой пока, думаю, что и мама не сильно обрадуется, когда ее громко начнут называть бабушкой.

— Хм, тогда напишите мне смс, когда можно будет жить? А то как-то не хочется вас расстраивать. Но если можно, то иногда вспоминайте, что мне уже скоро тридцать пять.

— Ох, ЧЕРТ! Мой сын вспомнил о том, что ему уже не двадцать! — отец театрально рассмеялся, схватившись за сердце, которое почему-то у него находилось справа. Хотя чему я удивляюсь? — А я все ждал. Все время жду! Сначала ждал, пока ты набренчишься на пианино и гитаре, затем ждал, пока ты напьешься. А теперь? Теперь, сын, чего от тебя ждать? Становится страшно…

-..потому что не знаешь, чего ожидать?

— Да.

— Поздравляю, папа, это называется взрослой жизнью, куда даже родителям вход запрещен.

— Ладно, это самое меньшее, что беспокоит нас с мамой. Мы не понимаем, почему ты ввязался в эту авантюру с клиникой?

— Мы уже говорили на эту тему, пап. Поэтому, если у тебя больше нет вопросов, то я поеду. Сегодня праздник Снеговиков. И я серьезно намерен победить!

— Черт, Максим! Ты понимаешь, что отворачиваешься от семьи, вкладывая деньги в бизнес, что никогда не будет принадлежать тебе?

— Да, пап. Я понимаю, что ты очень расстроен. Но боюсь, что тебе придется вернуться к себе домой без ничего. Ты бизнесмен с большим стажем, поэтому если хочешь расширить сеть своих отелей, то придется рассчитывать исключительно на собственный доход, а не на дедушкино наследство. Может, не стоит дважды в год реконструировать огромный замок, где вы живете с матерью вдвоем? Тогда, возможно, тебе больше не придется побираться у порога неблагодарного сына?

— Отец! — он откинул голову, театрально взывая к небесам. — Теперь-то ты видишь, что совершил чудовищную ошибку? Ты видишь, кому доверил все мои деньги!

— Мои деньги, пап. Теперь они мои, — я еле сдерживался, чтобы не перейти на крик. Поэтому молча открыл дверь, намекая на то, что разговор окончен.

— Мальчики? Чего сидим? — Мирослава столкнулась с моим отцом у лифта, откуда она выпорхнула, волоча за собой большую коробку. — Здрасьте, Сан Саныч. Пока, Сан Саныч.

Она нахмурила брови, а потом отмахнулась, словно прогоняя ненужные мысли:

— У нас сегодня великое событие. Предлагаю поделиться!

— Ну, чего ты таскаешь тяжести? Костя на посту не мог тебе помочь? — Никита почти перепрыгнул через стол, вырывая у Миры коробку.

— Да она легкая, там картины для кабинета нашего великого Боса!

— Ой, Мирослава, я умоляю тебя, давай воздержимся? Мне на сегодня хватит неприятных разговоров.

— Отлично, тогда едем? — она открыла шкаф, вытаскивая пальто Никиты. — Поделимся на женскую и мужскую команды!

— Я думал, что там участвуют только дети, — Влад, привыкший пренебрегать лифтами, вбежал в приемную через черный ход.

— Ага, а ты в курсе, что Мурашов и Кристина будут помогать своим племянникам? А они не живут на нашей улице! — Мирослава быстро закуталась в пушистый шарф. — Поедем на лифте, так быстрее! И Ивановы с центрального проспекта тоже решили проявить родительское рвение. Это ж поселок бизнесменов. Товарищи, вы действительно думали, что судьям придется оценивать покосившиеся снеговики размером с детскую игрушку? Я вас уверяю, что уже сейчас мы наткнемся на высоченные заготовки! Там никто не любит проигрывать.

— А критерии? — на следующем этаже вошел Андрей. — Условия есть? Высота, фундаментная база, оригинальность фасада?

— Этажность? — перебил Влад.

— Вы еще про уникальность строительного материала поинтересуйтесь, — рассмеялась Мира. — Это снеговики. Все, что вам нужно знать — они делаются из снега, ведра, морковки и других подножных материалов….