Кейн

Глава 9

— О… Мой… Бог, — произнесла Кила после долгого молчания.

Я вздохнула, опустила голову и кивнула.

— Ты сказала, что тебе нужна каждая грязная деталь.

— Это так, но, черт возьми. Я не думала, что будет настолько горячо. Не могла бы ты повторить мне все еще раз, но на этот раз я сделаю заметки?

Что?

Я резко подняла голову и уставилась на Килу.

— Ты не опишешь события той ночи в своей книге. Я запрещаю.

Маленькая фигурка Килы поникла.

— Почему нет? Это будут мои персонажи, а не вы с Кейном.

Эта сучка что, издевается надо мной?

Я сердито покачала головой.

— Мне все равно. Ты не получишь деньги за то, в чем я облажалась. Я буквально облажалась.

Кила фыркнула и проворчала:

— Ладно, хорошо.

Чертовски верно.

Когда этот потенциальный кошмар был остановлен, я снова посмотрела на свои ноги и застонала:

— Это кажется неправдой.

— Ну, это реально. Ты беременна от Кейна, — заявила Кила.

Всезнайка.

— Прекрати! — я снова застонала и закрыла лицо руками. — Ты заставляешь меня чувствовать себя плохо.

Кила протянула руку и погладила меня по спине, слегка посмеиваясь.

— Детка, это невероятная вещь. У тебя будет ребенок. Насколько это удивительно?

Не удивительно, а просто ужасно.

— Я едва могу позаботиться о себе, Кила. Как я смогу заботиться о ребенке? — спросила я, напряженным от эмоций голосом.

— Для этого есть я. Я помогу тебе во всем, и девочки тоже, — заверила меня Кила, а затем хихикнула. — Ты также забываешь, кто отец ребенка — Кейн не позволит, чтобы твой ребенок в чем-либо нуждался.

Не знаю почему, но эта мысль беспокоила меня.

Я сжала руки в кулаки и посмотрела вверх.

— Мне не нужно полагаться на Кейна Слэйтера. Я могу обеспечить другого человека, просто не знаю, готова ли к этому. У меня даже нет отношений с Кейном. Мы едва можем выносить вид друг друга. То, что мы занимались сексом, все еще не укладывается в моей голове.

Рука Килы коснулась моего плеча.

— Ты не первая женщина, которая родит ребенка, будучи одинокой, и ты не будешь последней. Я люблю Кейна, и ты знаешь, что он будет активно помогать всем, чем сможет, но ты справишься со всем с помощью или без нее. Ты помогла вырастить Гэвина, ты практически уже мать.

Да, мама Эйдин — это я.

Я фыркнула:

— И какую хорошую работу я с ним проделала; работает на твоего дядю, пытаясь быть тем, кем не является.

— Эйдин, — вздохнула Кила, с мрачным лицом. — Выбор Гэвина не отражает твою роль в его воспитании. Умные люди каждый день принимают глупые решения — мы всего лишь люди. Гэвин поймет свою ошибку рано или поздно.

Его рано или поздно недостаточно быстро для меня.

— Даже если он осознает свою ошибку, он уже в кругу Брэндона. Ему нельзя соскочить. Как только ты оказался в его кругу, единственный способ выбраться — это умереть. Ты знаешь это, и я тоже.

Кила сжала мое плечо.

— Брэндон — мой дядя, он любит меня. Если Гэвин захочет уйти, я его вытащу. Поверь мне.

Это меня немного успокоило.

— Не могу сейчас думать о Гэвине, у меня в голове полный бардак, — призналась я и шмыгнула носом, когда в горле внезапно образовался комок.

Кила обняла меня.

— Все будет хорошо, вот увидишь.

Я обняла Килу в ответ.

— Как мне ему рассказать?

Кила отстранилась и посмотрела на меня. Мне не нужно было произносить имя, она знала, что я говорю о Кейне.

— Не знаю. Кейн — закрытая книга, его трудно понять.

— Действительно? — удивленно спросила я. — По-моему легко понять, что он чувствует или думает. Тебе просто нужно обратить на него внимание.

Кила приподняла бровь.

— А ты обращаешь на него внимание?

Я невозмутимо ответила:

— Я беременна его ребенком, как ты думаешь?

Кила засмеялась:

— Он действительно ведет себя по-другому рядом с тобой. Ты ему явно нравишься, и не только в сексуальном плане. Ты единственный человек, которому он позволяет вколоть ему инсулин, когда у него явно проблемы с иглами.

Я не нравилась Кейну. Единственное, что ему нравилось — это выводить меня из себя, даже когда я ему помогала. Судя по нашему прошлому, возможно, ему также нравилось, когда я голая.

Я прикусила внутреннюю часть щеки.

— Может быть, потому что он знает, что я не приму его чушь, и поэтому он позволяет мне уколоть его?

— Может быть, — улыбнулась Кила.

Я немного улыбнулась, пока Кила снова не заговорила.

— Ты заботишься о себе? — спросила она.

Я покачала головой, когда в моей голове промелькнули образы ночных вечеринок за последние три месяца.

— Нет, я плохо пила и ела последние несколько недель. Что, если я сделала что-то не так, и это причинило вред ребенку?

Мое сердце сжалось от боли. Возможно, я и не была готова родить этого ребенка, но, черт возьми, я ни за что не хотела бы причинить ему вред.

— Успокойся, — произнесла Кила и положила руки мне на плечи. — Мы можем сейчас пойти в Кумб¹⁰ и выяснить, все ли в порядке. Отделение неотложной помощи никогда не закрывается, я слышала, как Бранна говорила об этом.

Я ахнула, когда подумала о Бранне.

— Что, если Бранна увидит нас?

— Она работает в родильном отделении, а не в отделении неотложной помощи — мы не попадемся.

— Ты уверена?

— Совершенно уверена. Поехали.

Я сглотнула.

— Только мы вдвоем?

Кила кивнула.

— Только ты и я.

Мелодия «Только мы вдвоем» пронеслась у меня в голове, и это заставило меня слегка усмехнуться и покачать головой.

— Хорошо, пойдем, пока я не передумала, — сказала я и встала.

Кила вскочила, схватила телефон и ключи.

— Я напишу Алеку, что мы собираемся заправить машину и купить немного сладостей и что мы можем ненадолго задержаться. Он ничего не заподозрит.

О-о.

Я поморщилась.

— Ты думаешь, врать ему — хорошая идея? Особенно после всего, что произошло между вами в день переезда. Все это еще очень свежо; в конце концов, это было всего девять дней назад.

Кила заколебалась, набирая сообщение в своем телефоне, затем покачала головой и в последний раз коснулась экрана.

— Это не очень хорошая идея, но он поймет, почему я это сделала. Кейн должен узнать о ребенке раньше своих братьев.

Я фыркнула.

— Когда он узнает, он разорвет меня на куски за то, что я рассказала тебе об этом раньше него.

Кила закатила глаза.

— Я тебя умоляю, ты его едва выносишь, а я твоя лучшая подруга. Если ему есть, что сказать, я любезно попрошу его поцеловать меня в задницу.

Не смогла не рассмеяться на это. Было приятно — на мгновение я успокоилась и расслабилась, но затем вспомнила, в какой ситуации нахожусь и куда собираюсь идти.

— Ты выглядишь так, словно тебя сейчас стошнит.

Я схватилась за живот.

— Чувствую, что меня вот-вот стошнит.

Кила ахнула и схватила меня за руку.

— Только не на новый пол, его только что отшлифовали и отполировали!

У меня не было возможности сказать, что я не имела в виду буквально стошнит, потому что Кила продолжала тащить меня из своей гостиной, по коридору и из своего дома. Быстрые движения и быстрые повороты расстроили мой и без того неспокойный желудок. Я наклонилась вперед, и меня вырвало на ее дорожку.

— Это было близко, — выдохнула она, когда я закончила. — Ты в порядке?

Я зарычала, вытирая рот тыльной стороной ладони.

— Я была в порядке, пока ты не начала кружить меня. Что, черт возьми, это было?

— Ты сказала, что чувствуешь, что тебя сейчас стошнит!

— Потому что я в хреновой ситуации.

Кила прикусила нижнюю губу.

— Думала ты имеешь в виду физически стошнит.

Я взглянула на лужу рвоты и покачала головой.

— Теперь так и есть.

Кила одарила меня извиняющейся улыбкой, затем побежала обратно в дом только для того, чтобы появиться минуту спустя с полной кастрюлей воды. Она вылила воду на то место, где меня вырвало, и смыла все.

— Я почищу все как следует отбеливателем и кипяченой водой, когда мы вернемся.

Я положила руки на живот.

— Давай просто поедем.

Кила вернула кастрюлю на кухню и вышла с бутылкой холодной воды для меня. Я прополоскала горло водой и выплюнула ее, прежде чем сделать несколько глотков.

Когда я была готова, мы направились по дорожке и сели в мою машину, которая была припаркована у дома Слэйтеров. Кила — хоть и не была вписана в страховку на мою машину — села на водительское сиденье и пристегнулась. Я села на пассажирское сиденье, пристегнула ремень безопасности и откинула голову на подголовник.

— Я так нервничаю.

Кила похлопала меня по ноге.

— Все будет хорошо, вот увидишь.

Когда мы отъехали, Кила начала что-то говорить, но я не понимала что. Мои мысли были где-то далеко.

Ма, пожалуйста, пусть с ребенком все будет в порядке.

Я молилась своей маме и Богу, чтобы в больнице я не получила плохих новостей. Молилась, чтобы все было хорошо ради ребенка. Меня беспокоило, как я переживала о ком-то, о существовании которого внутри меня и не подозревала, час назад.

Когда мои мысли смешались с беспокойством, я встряхнула головой, чтобы прояснить ее, и взглянула на Килу. Она все еще говорила. Я почти не обращала на нее внимания и позволила ей говорить большую часть времени по дороге в больницу Кумб. Если бы мне пришлось, я не смогла бы угадать, о чем мы разговаривали, потому что все это время мои мысли были где-то в другом месте.

— Эйдин, мы на месте.

Я моргнула и посмотрела направо.

— Уже?

Кила кивнула.

— По дороге сюда ты была не в себе.

Я вздохнула:

— Извини, просто немного задумалась.

Кила улыбнулась.

— Понимаю. Ты готова?

Готова ли я?

— Да, — пробормотала я. — Давай сделаем это.

Кила припарковала машину недалеко от входа в больницу, затем мы вышли из моей машины и направились в здание.

— Привет, эм, где отделение неотложной помощи? — спросила Кила мужчину, сидевшего за стойкой регистрации, когда мы вошли в больницу.

Он выглядел чертовски скучающим.

Я не могла смотреть ему в глаза. Не знаю почему, но мне казалось, будто у меня будут какие-то проблемы из-за беременности, хотя я была далеко не подростком, родители которого могли бы разочароваться.

— Справа от вас, — ответил мужчина Киле и махнул рукой. — Постучите в красную дверь, присядьте и подождите, медсестра займется вами.

Мы с Килой поблагодарили мужчину, затем последовали его инструкциям и пошли направо. Я заметила красную дверь, о которой он упоминал, и ряды стульев перед ней.

— Садись, — сказала мне Кила и направилась к красной двери.

Я села в третьем ряду и наблюдала, как она подошла к двери и трижды постучала. Затем она повернулась и пошла обратно ко мне, заняв свободное место справа от меня. Я не знала, как долго мы сидели, прежде чем красная дверь открылась и вышла медсестра-азиатка в черных брюках и белой больничной рубашке с карманными часами, свисающими из кармана рубашки.

— Кто из вас, леди, хочет пройти в отделение неотложной помощи? — спросила она с акцентом, которого я никогда раньше не слышала.

Не смогла ей ответить, поэтому просто подняла руку, как это делал один из моих учеников в классе, когда я задавала им вопрос.