Runaway

— Я не могу приказать тебе, Джейме, я не твой отец. Я всего лишь мейстер, — он вздохнул, открывая массивную дверь. — Поступай, как знаешь, но помни мои слова.

С этим наставлением Крейлин покинул помещение, сохраняя свое старческое достоинство и такт. Джейме же отошел от окна и тяжело опустился в резное кресло, принадлежавшее его отцу, а до этого деду и прадеду.

Налив в бокал вина он выпил все залпом, наслаждаясь приятным вкусом и расстегивая верхние пуговицы жилета, которые, казалось, готовы задушить его.

Усталость закрадывалась в разум и тело, и вот уже ему не хотелось ничего, кроме как уснуть в своей постели и не открывать глаз, пока все не уляжется само собой.

— Я становлюсь похожим на Тириона, — прошептал он сам себе и встал, устало протирая глаза.

За окном уже вовсю бушевал закат, окрашивая небо в невероятные цвета, названия для которых люди так и не смогли придумать. Золотистая дорожка заходящего солнца, отражающаяся в тихих волнах моря, будто звала за собой, манила своим спокойствием и умиротворенностью.

Мужчина поднялся по ступенькам в свои покои и вышел на широкую террасу, которой осталось наслаждаться последними теплыми днями, по окончании которых вход на нее забьют деревянными досками, чтобы хранить тепло в хозяйских покоях и не пускать снег и кусочки льда, принесенные с моря.

Воспоминания, как волны у скал…

Ветер зовет. Ветер зовет…

Джейме вздрогнул, услышав незнакомый голос, доносящийся неизвестно откуда.

Манят и сулят счастливый финал:

Ветер, нас ветер зовет…

Мужчина еще раз осмотрелся, но на этот раз заметил девушку, сидящую недалеко от террасы прямо на скале. Ветер трепал темные волосы, которые в лучах заходящего солнца приобретали рыжеватый оттенок. Её глаза закрыты, а лицо подставлено последнему солнцу, она словно кошка, пригретая первым летним солнцем.

Песня летит над спокойной волной…

Ветер зовет. Ветер зовет.

У неё был прекрасный голос, который, сливаясь с шумом моря, бьющегося о скалы, напоминал голоса сирен, о которых Джейме рассказывала няня еще в младенчестве.

Над рукодельем девица поет:

Ветер, нас ветер зовет.

Талия и правда напоминала сейчас сирену. Изумрудное платье (скорее всего, её собственное, а не принесенное слугами) едва доставало девушке до середины икр и так же, как и её волосы, развевалось на порывах ветра.

А пред рассветом звенит тишиной…

Ветер зовет. Ветер зовет.

Она сидела на самом краю скалы босиком, и для Джейме было полным секретом то, как девчонке удалось прокрасться в его комнаты незамеченной и вылезти на скалу.

Конечно, стоило её выгнать и наказать за такой поступок. Хотя бы из-за того что, она могла расшибиться насмерть.

Но Талия продолжала петь, а Джейме стоял и зачарованно слушал, не имея возможности прервать её.

Так плачут те, кто еще не рожден:

Ветер, нас ветер зовет…

Девушка закончила петь и открыла глаза, наградив солнце, уже почти спрятавшееся за горизонтом, легкой улыбкой.

— Ты красиво поешь, — осторожно начал рыцарь, боясь, что напугает беглянку и она ненароком упадет.

Но Талия даже не вздрогнула, будто все это время знала, что он стоит здесь и наблюдает за ней. Она только прищурилась и спросила:

— Что ты здесь делаешь?

— Я здесь живу, — рассмеялся мужчина.

— Это твоя комната? — недоверчиво переспросила девушка.

— Моя. И думаю, намного уместнее было бы задать вопрос: что ты здесь делаешь?

— Мне стало скучно, и я решила посмотреть на море с высоты.

— Но как ты прошла мимо охраны?

— Какой охраны? В коридорах нет охраны.

— Что? Причем здесь коридоры? Как ты вошла в эту комнату мимо охраны?

— Там есть охрана? — Джейме округлил глаза, и Талия поспешила объяснить: — Я по скале влезла.

На мгновение рыцарь подумал, что она шутит.

— Босиком? — переспросил он.

— Ну да. А ты вообще пробовал лезть по скале в обуви? Неблагодарное дело, я тебе скажу. Скользко, неудобно, и ботинки рвутся.

— И где твои ботинки?

— Стоят под окном в коридоре.

Джейме рассмеялся. Он вдруг представил пару маленьких ботинок, стоящих у окна без единого признака их владельца.

— Ты сумасшедшая!

— Разве это плохо?

Талия тоже рассмеялась и, раскинув руки для равновесия, встала и спрыгнула на террасу.

— Пообещай, что не будешь больше так делать, — сказал рыцарь уже совсем серьезно.

— Почему?

Ланнистер вспомнил маленького Брана, заставшего их с сестрой, его доверчивые, испуганные глаза и клятву никому не рассказывать… И отчаянный крик…

— Просто пообещай.

— Ты скучный, — только ответила она и села на край выступа спиной к обрыву. — Разве у тебя никогда не возникало желания взобраться по скале? Смотреть на море с высоты птиц и чувствовать себя свободным?!

— Падать будет больно.

— Плевать, ты ведь будешь лететь, — девочка шумно вздохнула. — В Королевской Гавани я пробиралась на скалы вблизи замков и лазала там. Однажды я упала, и теперь у меня шрам на полспины. Мама тогда ужасно меня ругала, кричала и тоже просила пообещать не лазать по скалам. — Талия вдруг поднялась и, все так же раскинув руки для равновесия, балансируя, пошла по краю борта террасы. — Но я не могу!

Она смеялась. Смеялась, закидывая голову назад и заставляя Джейме вздрагивать при каждом новом шаге.

Он сам не понимал, почему сердце уходит в пятки, стоит девчонке немного оступиться, и почему ему отчаянно хочется снять её с этой проклятой стены, но это было невыносимо…

— Давай, слезай оттуда.

— Иначе что?

— Иначе я сам тебя сниму!

Талия рассмеялась и остановилась лицом к рыцарю, достававшему ей теперь до пояса.

— Так чего же ты ждешь?

Рыцарь уставился на неё удивленными глазами, но девушка даже не шевельнулась. Она продолжила стоять, взглядом изучая его лицо.

В самом деле красивый. Пшеничные волосы, обрамляющие усталое лицо. Легкая щетина, без которой его довольно трудно представить. И глаза… Зеленые и совершенно волшебные, манящие своей глубиной.

Посмотрев на руку, которой он все еще не привык работать, и другую, с недавнего времени абсолютно бесполезную, Джейме решил, что ему слишком сильно хочется почувствовать хоть малую власть над этой дерзкой девчонкой.

Он подхватил её легко, словно она ничего и не весила (хотя девочка в самом деле была очень легкой) и опустил прямо перед собой, но объятий размыкать не спешил.

Ему вдруг ужасно захотелось почувствовать эти губы, розовые, чуть приоткрытые, на вкус. Не отдавая себе отчета, он было уже наклонился к ней, но Талия с легкостью отстранилась и отступила на пару шагов.

— Благодарю вас, милорд, за прекрасное общество, — бесстрастным тоном отчеканила она. — И простите за причиненные неудобства.

Присев в реверансе, для какого многим придворным дамам приходится долго тренироваться, Талия скрылась за шелковыми шторами, а затем тихо хлопнула дверь его комнаты.

Джейме замер, не понимая, что произошло. В груди все еще гулко стучало сердце, а рука все еще чувствовала тепло её тела. Но в голове ясно стучали только две мысли:

Как возможно, что он потерял голову при виде едва знакомой девчонки?

И что скажет Крейлин, ксли Талию увидят выходящей из его комнаты и доложат об этом мейстеру?

Ответов он не знал. Но знал, что с этой минуты он сделает все, чтобы она принадлежала только ему.

========== Часть 3 ==========

На улице разразился такой ливень, что встречать леди Эстрен вместе отцом и всеми остальными гостями на улице не представлялось возможным. Поэтому вся прислуга, обитатели замка и многие другие уже ждали в зале для пиршеств, а сам лорд Ланнистер ожидал прибытия невесты под небольшим навесом, сооруженным сегодня утром.

Сегодня Джейме был обязан надеть парадное одеяние и золотую руку. Которые он отчаянно ненавидел. Он с нетерпением ждал окончания этого дня, только лишь чтобы с чистой совестью проводить гостей в отведенные им комнаты и скинуть удушающий камзол.

Когда послышался стук лошадиных копыт, рыцарь механически выпрямил спину и поднял голову.

Въехал лорд Эстрен верхом на лошади и в насквозь промокшем плаще. За ним следовала карета и несколько рыцарей.

Стоило карете остановится, Джейме, как учтивый хозяин, вышел из-под навеса и открыл дверь, подавая руку и помогая пройти к замку сначала своей невесте, а затем её матери.

— Рад приветствовать вас в Кастерли, миледи.

— Благодарю, сир.

Когда все наконец оказались вдали от дождя, Джейме слегка поклонился и обратился к главе дома Эстренов:

— Милорд Эстрен, пока дамы устроятся в своих комнатах, могу я попросить вас переговорить, с глазу на глаз?

Тучный лорд отдал взмокший плащ слуге и тоже слегка поклонился:

— Конечно.

Проводив будущего свекра в свой кабинет, Джейме предложил ему место у очага, а сам расположился у окна.

— Не поймите меня превратно, — начал рыцарь, — я ни в коем случае не желаю разрывать нашего с вами соглашения, но дела обстоят так, что, боюсь, свадьбу будет лучше перенести на неделю или две. Причина в том, что скоро зима, и мне хотелось бы убедится в том, что замок и окрестные земли готовы стойко её перенести. Это связано с рядом трудностей, главной из каких является то, что мне придется часто отлучаться из Кастерли.

— Я вас, конечно же, прекрасно понимаю, милорд Ланнистер. Я и сам сейчас занят приготовлениями к зиме. Позвольте вас заверить, что ни я, ни моя дочь не примут вашу просьбу перенести торжество, как оскорбление.

— Благодарю, вас, — Джейме облегченно вздохнул. Ведь эта отсрочка была ему нужна не только для приготовлениями к зиме. — Не желаете ли выпить?

— Благодарю, но я бы предпочел сначала переодеться и навестить моих жену и дочь.

— О, простите мне мою оплошность. Мне стоило дать вам время, но, увы, этот вопрос было бы лучше решить без промедления. Не смею вас больше задерживать.

— Ох, если уж так вышло, мог бы я попросить вас об услуге?

— Разумеется.

— По дороге на нас напали разбойники.

— Мне это знакомо, видимо, стоит отправить нескольких рыцарей заняться этим.

— Дело в том, — продолжил тучный лорд, — что служанку моей дочери убили. Не найдется ли у вас в имении молодой девушки, способной сопровождать её, пока из Виндхола не прибудет наша девушка?

— Это не составит труда. Мне посчастливилось спасти от разбойников весьма учтивую девушку, думаю, она сможет заменить служанку вашей дочери на пару дней. Я спрошу у неё.

— Благодарю, милорд.

И, откланявшись, Регенард Эстрен удалился. Джейме еще с минуту смотрел в окно, а потом решил, что стоит прямо сейчас сообщить Талии о её назначении и познакомить девушку с невестой.

— Талия, можно к тебе? — мужчина легко постучал по двери, и спустя мгновение девушка открыла.

— Милорд Ланистер, — она присела и склонила голову.

— Почему ты так меня называешь? — задал он вопрос, который мучил его целое утро.

— Так обязывает меня мое и ваше происхождение, милорд.