Молчаливое море

Рассказывает Аллочка:

После Васиных проводов я долго не находила себе места. Стояла золотая осень, в парках пламенели клены, аллеи были засыпаны ворохом жухнущих листьев, а в моей груди будто сразу наступила зима. Даже первые лекции в институте не радовали, я почти не осознавала того, о чем говорили преподаватели.

С детства я была влюбчивой девчонкой. Влюблялась и в своих одноклассников, и в киноартистов, и в наших знаменитых земляков-спортсменов. Помню, как я всполошила всю школу, отыскивая парту, на которой сидел чемпион мира Борис Шахлин.

Но все мои увлечения были недолговечны: старые проходили с такой же легкостью, с какой появлялись новые. Никогда я не думала, что любовь — не только радость, но и страдание. Я давно уже поняла, что люблю Васю всерьез и навсегда, хотя мама на первых порах пыталась меня убедить, что он — моя очередная выдумка.

И на этот раз, заметив мое состояние, мама вызвала меня на серьезный разговор.

— Тебе восемнадцатый пошел. Ты уже не девочка. Давай поговорим, как женщина с женщиной, — сказала она, закуривая сигарету, что было признаком серьезности разговора.

Я, соглашаясь, кивнула головой.

— Я не скрываю, что мне очень не нравился твой выбор, — выдохнув дым, начала мама свою проповедь. — Дружить с каким-то мальчишкой-замарашкой, который двух слов сказать не умеет, не много в этом чести... Теперь я поняла, что ошиблась. Забыла, что и Михайло Ломоносов в Петербург в армяке пришел. Да, Василий неглупый, настойчивый парень. Но я хочу объяснить тебе и другую сторону дела... — мама всегда говорила со мной строгим назидательным тоном, словно все произнесенное ею немедленно приобретало силу закона. Но теперь в ее голосе не было прежней уверенности, она сбивалась и с трудом находила нужные слова. — Допустим, ты выйдешь за него замуж... Это естественно. Но знаешь ли ты, что тебя ждет, если ты свяжешь свою судьбу с моряком? Вечные расставания, вечный страх и переживания! Ждать мужа надо не день, не два, не год даже — всю жизнь! Не каждая способна на такое подвижничество. Я бы, к примеру, не смогла. Когда отца твоего вызывают в главк, ты сама видишь, — я места себе не нахожу... Тоска, дочь, страшная вещь, может источить любое сердце... Кроме того, — она смущенно замялась, — хотя ты сама все понимаешь, кроме того, есть и биологические потребности... Человек рожден для того, чтобы жить... Сможешь ли ты подолгу хранить ему верность? И будет ли он всегда верен тебе?

Мама обрушила на мою бедную голову массу таких проблем, о которых я и не подозревала. Видно, она долго вынашивала этот разговор. Поначалу мне стало страшно от такого множества неурядиц, ожидающих меня впереди. Но после я сама посмеялась над своими страхами: откуда взяться скуке при любимом муже и увлекательной работе? Тосковали от безделья только чеховские барыньки! А потом у нас, — вслух я об этом не решилась бы сказать, но думать было приятно, — потом появится крохотный Василек, а он-то не даст скучать!

Словом, своим откровенным разговором мама не только не разубедила, а, наоборот, распалила мои мечты. Я вспомнила, как представил меня Вася отцу в гостинице, и впервые почувствовала всю значимость нового своего звания — невеста. Ведь надо не только выдержать испытательный срок до сввдьбы, но и не заронить в душу любимого человека и зерна сомнений!

Как глупо я разыгрывала Васю в разговорах, на танцевальной площадке! Нет, все, решила я. Танцы и вечеринки — побоку!

Назавтра я проснулась в отличном настроении и, на удивление маме, все утро распевала, переделав на свой манер песню Сережки Добрынина:

И приятно мне и лестно, Что на людях и в дому Все зовут меня морячкой, Ведь известно почему!