Палитра чужих цветов
Читать книгу "Палитра чужих цветов"
Глава 6. Лжедимитрий
В свете летнего солнца, бросающего лучи сквозь листья на дорожки сада, Алиана дивно хороша. Она вообще расцвела в последнее время — оболочка придала ей уверенности, недостаток которой ощущался в походке, позах и мимике, и сейчас девушка просто белокурая королева. Гордая, и прекрасная, сияющая светло-золотистыми волосами и веснушками на носу. Калидия красивее? Да, пожалуй. Черты лица правильнее и строже, фигура ближе к модельным канонам, поставить две фотографии рядом — затмит подругу как нечего делать. Но в динамике впечатление обратное — Алька живее лицом, активнее в мимике, просто милее. Полна непосредственного очарования. Калидией хочется почтительно любоваться, как творением скульптора, на Алиану смотреть — и расплываться вот в такой идиотской улыбке восторга, которую я прямо сейчас наблюдаю на физиономии нашего самозванца.
Девушка, разумеется, отметила внимание парня. Девушки такое всегда замечают. Стрельнула глазом, взяла Калидию под локоток, прошествовала мимо. Походка её стала поразительно игнорирующей — особенно со спины. Глаз не отвести. И это в дорожной одежде, растрёпанная и не накрашенная. Что значит молодость!
— Отомри, дятел, — хмыкнул Слон. — Стажёрка несовершеннолетняя.
— А, что? — задумчиво спросил тот, впитывая взглядом каждое движение поднимающейся по лестнице девушки.
Ну что же, несмотря на имидж, ориентация сомнений не вызывает.
— Остаёшься здесь, — повторил я терпеливо.
— О, прекрасно! — обрадовался он, все ещё глядя на закрывшуюся за Алькой входную дверью. — То есть, с какой это стати?
Пришёл в себя, ага. Отпустило чудное мгновение, кровь отлила обратно к голове.
— С такой, — сказал я мрачно, — что надо кое в чём разобраться.
Слон посмотрел на меня удивлённо, но потом сообразил и кивнул:
— Да, мне тоже интересно, как он делает свои фокусы.
— Как тебя зовут, братик? — спросила непосредственная Нагма.
— Дима, — ответил он растерянно. — Дмитрий.
— Эй, Лжедимитрий, — хохотнул Слон, — тащи чумадан обратно.
Тот пожал плечами, подхватил свой багаж за ручку и покорно пошёл обратно в дом.
— Чегой-та ты передумал вдруг, Докище? — поинтересовался командир.
— Видишь ли, Слоняра, — ответил я, — тебя он, допустим, загипнотизировал, пусть. Но, если он собирался тут в наследство вступать, то у него на это должны быть юридические основания. Через госсистему на гипнозе не пролезешь, она к любой чертовне имунна.
— Ты прав, — признал Слон. — А я не сообразил сходу. Он готовился объявить себя твоим наследником и был уверен, что это прокатит. Теперь мне тоже стало любопытно, почему.
Дом не очень большой, но комнат в нём хватает. Я расположился в своей, со сложным чувством убрав траурный портрет, Дмитрий вернулся в верхнюю гостевую, в такую же напротив заселились Алиана с Калидией. К заметной досаде парня — вместе. Кровать там полуторная, но девицы худые, поместятся. Алька, чувствуя его внимание, развлекается провокационным игноражем — тщательно не замечает взглядов, но попой этак на ходу подкручивает. И к Калидии прислоняется несколько демонстративно, обычно они на людях так не жмутся.
«Молодёжь такая смешная», — подумал я по-стариковски.
— Это твоя жена была? — спросила Нагма, рассматривая фотографию Наташи. — Которая умерла?
— Да. Ты что тут делаешь?
— Дверь была открыта, я вошла. Она красивая. Была.
— Да. Была.
— Ты её ещё любишь, папа Док?
— Когда я смотрю на её портрет, мне хочется плакать, — признался я. — Так что, наверное, да.
— Тогда давай уберём потрёт, — предложила девочка. — Чтобы ты не плакал. Можно я тут буду жить? Ей же не нужна больше комната?
— А живи, егоза, — согласился я внезапно. — Почему нет?
Дом слишком маленький, чтобы устраивать мемориалы. А если кому и занять Наташкину комнату — то именно ребёнку. Ведь детей у неё как раз и не было.
Или всё-таки был?