Фобия

Западня

Некая 280-метровая тень будто оптический эффект в тусклом свечении атмосферы и самой Фобии, медленно смещалась, избегая прямого контакта с группами файтеров и парой корветов класса «Фугай». Где-то по верхней ее полусфере словно гигантская грозовая туча наплыл силуэт большого 220-тысячетонного «крылатого» крейсера. Подобно величественной глубоководному скату в океанах некоторых освоенных миров он накрыл собой сразу приличное пространство разбушевавшейся битвы. Хотя космическим боем происходящее можно было назвать лишь с натяжкой. Пары космолетов в режиме «Стелс», словно полицейские ищейки, вынюхивали и отыскивали прячущиеся турели охранной системы «Пирамида». И хотя те по факту представляли пока что незначительную опасность, работая по группе кораблей лишь малой мощностью своих излучателей, мандраж и панику наводили изрядную. Импульсивные действия капитана этой небольшой флотилии выдавали в нем молодость и излишнюю агрессивность. Сам флагман семейства «Манта» методично выпускал фотонные торпеды, поражая все, что пыталось огрызаться, не утруждая себе разворотами и выцеливаниями более прямолинейным оружием. Его капитан спешил и торопился поражать даже малейшую угрозу своему небольшому флоту. А настоящая опасность ждала его под самым брюхом. Там, где уже работали маленькие дроны-убийцы, разрушая сенсорную сеть нижней задней полусферы тяжелого крейсера Федерации. Мелкие подобные легким роторным снарядам они легко и незаметно во множестве просачивались через нестройные ряды файтеров и корветов, чтоб нанести свой казалось бы комариный урон крупному бронированному судну. Современной тяжелой контурно-активной броне конус-дроны не угрожали, да они к этом и не стремились. Их целью были многочисленные датчики и сенсоры дальнего и, главное, ближнего обнаружения опасности. Их-то они сжигали в больших количествах с завидным упорством, ценой, как правило, собственной «жизни». Все это было нужно лишь для того, чтобы та самая 280-метровая подобная длинной неравномерной трубе тень смогла, будто дитё, залететь под брюшко мамке и, подобно рыбе-прилипале, зацепиться, да покрепче. Кораблю-невидимке «Молнии» для этого не нужны были ни манипуляторы, ни захваты. Все решало плоскостное дискретное магнитное поле, благодаря которому он мог как отталкивать металло-содержащие предметы, так и притягиваться к ним. Выбрав таким образом местечко поуютнее «Молния» замерла, будто слилась с пространством вокруг, и принялась за свое черное дело.

Появление настоящего противника в лице среднего космолето-несущего «Икара» взбодрило Саймона и поглотило все его внимание. Саму станцию и остатки ее охранного комплекса он оставил на откуп двум «Фугаям», полностью переключившись на главную опасность. Первый же залп торпед принес свой плод. Крейсер Патруля, а точнее его ПВО, пропустил одну из 4-х тяжелых фотонных торпед.

— Это тебе не обычные фотонки «Улья» сбивать! — вырвалось у Саймона в присутствии подчиненных.

Оба офицера улыбались. На всех 3-х теперь были черные силовые доспехи Федерации новой серии. Внешне они действительно отличались от старых угловатых скафандров, хотя по своим параметрам не далеко ушли.

На большом проекционном дисплее ИИ реконструировал урон от попадания «огненного дождя», торпедной начинки, назначение и главная инженерная задумка которой перегружать контурно-активную броню «Утренних звезд». Досталось и маневровому двигателю «Икара», потому что разлет раскаленных стержней был таков, что доставалось не только броне, но и прячущимся под ней модулям и системам корабля.

— Что!? Не ожидал!? … Это я на тебя еще рой не спустил! Хотя ты ж наверняка не тупой, и должен помнить, как это было — вырвалось у Саймона снова.

Расстрел противника фотонными торпедами сейчас представлялся оптимальным вариантом в силу отсутствия прямой дистанции поражения. Оба крейсера разделяла Фобия. Саймон прекрасно знал, что ему угрожает, когда «Икар» выйдет из-за темно-фиолетового мрачного диска планеты. Ему нужно было во что бы то ни стало максимально сократить дистанцию и навязать противнику ближний бой. Хотя и на дальней дистанции его «Омега» была не в пример хороша. Вот только очень уж не хотелось снова выпадать на месяцы из-за ремонта. Душа Саймона жаждала быстрой и элегантной победы. Той самой, которая ускользнула из рук Патруля во время недавнего поединка уже на финишной прямой.

«Манта» отстрелила еще 4-ку тяжелых торпед. И снова одна из них прорвалась и поразила «Икар». На этот раз досталось маршевому двигателю. Саймон входил в раж.

— Сэр, мне кажется их главком не может договориться сам с собой, убегать или сражаться — прокомментировал происходящее главный инженер.

Он был прав. Поведение «Икара» наводило на мысли о профнепригодности его капитана. Саймон улыбнулся.

— А помните Брода, который доказывал, что они дескать играют со мной, как с непутевым!? … Ну, и кто теперь с кем играет!?

На мостике прошелся смешок. Саймона любили не только на Альхоне. Его всецело уважала и любила собственная команда. Он был так же молод, как и они все. Звезд с неба не хватал и всего добивался сам. Хотя, правды ради, в элитную академку на Би-Проксиме он попал только лишь потому, что отучился в подобной на Фомальгаутах. В ином другом случае парню с его финансовым именным бэкграундом путь туда был заказан.

Легкой встряски на палубе заметили не сразу. Точнее, ее заметили, но среагировали вяло.

— Сэр, все еще отсутствует контакт с сенсорами нижней полусферы. Там просто темное пятно на радаре — подал голос офицер-связи.

Саймон понимающе покивал головой.

— Да-да… Спасибо нашим горе-техникам из Альхона, который так хорошо отремонтировали крейсер… С этим разберемся уже после боя — отмахнулся Саймон.

Следующие 4-ре торпеды не вылетели из-за внезапного сбоя в пусковых контейнерах. На экране тут же вспыли предупреждающие сообщения и картинки поврежденных цепей связи с торпедными аппаратами. На палубе повисла таки гробовая тишина. Саймон на этот раз выругался, вспомнив всех альхонцев, которые попадались на его пути.

— Сэр, это от корвета «Страффе» … У них серьезные повреждения. Просят разрешение покинуть область боя.

Саймон, не отойдя еще толком от проблемы сразу с 4-мя торпедными аппаратами, весьма возмутился:

— Что!? Да, где он успел получить свои повреждения!?

На экране появилось лицо взволнованного капитана одного из корветов и само все пояснило:

— Саймон, сэр, У меня броня по левому борту, как решето! Сам не могу понять, кто или что меня атаковало. Сенсоры молчат. «Фантомы» снаружи не встречают сопротивления, но и приблизиться ближе к станции не могут, там за бортом все еще люди.

— А что напарник!? Пусть его рем-боты помогут тебе с ремонтом! Не лезьте к станции пока полностью не подавите турели! … Держитесь за мной! Покидать поле боя не разрешаю! Все ясно!?

— Да, сэр!

Лицо капитана корвета исчезло с экрана. Саймон тут же распорядился насчет прямых указаний второму «Фугаю» действовать более безопасно. Тем временем диск планеты заполонил своим изображением ¾ экрана. «Сейчас или будет поздно!».

— Маршевые ускорители полный вперед! Угол 34 градуса! Приготовиться к выходу на прямую дистанцию атаки! Вмажем по «Икару», чтоб заикал! … Из всех рельсотронов сразу!

Наигранно обеспокоенное лицо Карлеона воздействовало настолько убедительно на хронографа, что он и не думал прекращать. Тем более, что дровишек в сей костер неплохо так подкидывал и сам противник со своими убийственными торпедами. Впервые Карлеон столкнулся с чем-то, что может в перспективе изменить баланс сил. Тяжелая фотонная торпеда плохо поддавалась уничтожению легкими кормовыми излучателями ПРО и ПТО. Из 4-х одна гарантированно проходило и подобно цветку раскрывалась на всю катушку, орошая контурную броню огненным дождем. Пора было прекращать с этими поддавками и переходить к финалу истории. Карлеон тайно от Шейны был на связи с Невеной, дожидаясь от нее финального отчета об успешном закреплении «рыбки-прилипалы» к брюху «монстра». Как только он его получил, то дал зеленый свет решающей фазе операции.

Крейсер «Икар» завибрировал и задрожал. Шейна вопросительно посмотрела на Карлеона. Тот подмигнул, чтобы успокоить ее. «Да, детка, тут внутри крейсера под обстрелом не так весело, чтоб умничать насчет эффективности и целесообразности огневых средств поражения. Тут все по настоящему».

— Не волнуйся. Это наш ответ мерзавцу — Карлеон кивком головы указал Шен, обратить внимание на экран.

70 космолетов класса «Ласточка» сорвались с «насиженных гнезд» и разом устремились навстречу неприятелю. Карлеон видел, как лицо Шейны напряглось в недоумении.

— А разве на борту есть пилоты-штурмовики? За обедом я их почему-то не заметила.

Карлеон улыбнулся и отрицательно покачал головой.

— Нет… Только мы… Они беспилотные.

— Тогда они обречены… У «Омеги» рой файтер-дронов. Они сметут твои «Ласточки».

На Шейну было жалко смотреть. Ей было страшно. Карлеон к сожалению не мог поделиться всем, что знал, а потому ему пришлось лишь молча качать головой.

— Про рой мы в курсе… Сами его совместно разрабатывали… Дождись, все увидишь!

Однако все, что увидела Шен на ближайшие 10 минут был запуск еще одной стаи почти в сотню «Ласточек», а потом еще одной спустя некоторое время. Более двух сотен средних космолетов Патруля собирались в некоторое подобие тучек, постоянно смещаясь и меняя траектории.

— Рой «Ласточек»? — Шен удивлённо смотрела на картину, не зная, что еще добавить.

— Да… Теперь ты видишь почему у нас много внимания уделяется личным качествам капитанов… Дело не в том, является ли будущие капитаны частью семейства Фьюри или их приближенных… Звездный Патруль обладает поистине всесокрушающим оружием. Боюсь даже подумать, что будет, если оно попадет не в те руки.

Шейна громко рассмеялась. Понять нервный ли это был смех, или слова Карлеона рассмешили ее, было сходу сложно. Не желая нарушать идиллию в отношении с важным персонажем операции, Карлеон вежливо смолчал, уставившись на экран.

Средние 20-тонные космолеты «Ласточки» сами по себе даже в малых группах представляли немалую опасность для противника, хотя бы своей феноменальной живучестью. Внушительный запас и разнообразие средств поражения от ЭМИ излучателя до тяжёлого 5-мегаватного лазера с разбавлением в виде мощной РРП-пушки давал весьма внушительную вариативность в выборе тактик атаки и защиты. Даже малое количество этих машин могло весьма наподдать файтер-дронам. Сейчас в пространстве Фобии роилось более 2 сотен таких машинок. Коллективный ИИ прекрасно контролировал столь внушительную массу файтеров без помощи управления из-вне, избегая даже намека на столкновения или хаотичные траектории движения. «Ласточки», разделившись на 2 крупные группы и, построившись неким подобием огромного копья, направились навстречу выплывающему подобно светилу боевому крейсеру Федерации из-за диска планеты.

Встречный рой 3-тонных мелких 2-метровых дронов-файтеров, вооружённых легкими плазменными пушками и такими же импульсными излучателями, не заставил себя ждать. Первое их столкновение с «Ласточками» произошло на достаточно приличной дистанции, где малые излучатели не могли ничего противопоставить полноценным 5-мегаватным тяжелым лазерным орудиям космолетов Патруля. Многочисленные росчерки оранжевых линий скользнули от одного роя к другому, озарив пространство яркими вспышками сгораемых дронов. «Ласточки» умело распределяли сектора обстрела, будто некто талантливый сверху обрисовал им тактику поведения с оптимальным углом и выходам атаки. Космолеты, отстрелявшись дальнобойными излучателями, уходили с линии огня, предоставляя право повторить залп новой группе длинного копья. Его яркое пылающее оранжевым огнем острие истачивалось о противника, оставаясь все еще вне досягаемости для дронов. В какой-то момент рой «Омеги» не выдержал и отступил на перегруппировку недосчитавшись более сотни файтер-дронов, так и не вступив в контактный бой.