Загадки, коды и пророчества Библии

Есть ли у Бога мать?

Ответ на этот вопрос для христианина однозначен: не может быть у единого триипостасного Бога, Творца вселенной, какой-то матери. Догматы христианской веры утверждают, что Господь наш Иисус Христос, одна из Ипостасей Бога, имеет два естества: божественное и человеческое, которые соединены «неслитно и неизменно, нераздельно и неразлучно». К обоим естествам относится понятие рожден и к каждому из естеств применимо тождество: рожденное по естеству одинаковое по природе с родившим. Григорий Богослов учит, что они по всей необходимости тождественны. Самое естество родителя и его порождения требуют, чтобы порождение по естеству было тождественно с родившим: «Он родился человечески, рожден Божески; здесь без отца, но и там без матери».

Святые отцы всегда подчеркивали иноприродность сотворенной твари по отношению к Творцу, в отличие от единой природы себе подобным при рождении. Рождение совершается «из сущности» и «по природе». Творение есть действие и совершается не из сущности, и потому тварь инородна Творящему. И, завершая отеческое любомудрие, преп. Иоанн Дамаскин дает такие определения: «Рождение состоит в том, что из сущности рождающего производится рождаемое, подобное по сущности; творение же и создание извне и не из сущности творящего и созидающего, и совершенно неподобно по естеству». Рождение совершается по «естественной силе рождения», а творение акт воли. Сотворенность определяет полное неподобие твари Богу, иносущие, и потому — самостоятельность и субстанциальность.

Следовательно, Бог Отец родил Сына Божия, а Дева Мария родила Сына Человеческого и эти два естества (божественное и человеческое) соединились в одной Ипостаси Иисуса Христа. Он один имеет соответственно двум естествам и двойные естественные свойства двух естеств: две естественных воли — и божескую, и человеческую. Свойства человеческой природы нам известны, из свойств божественной природы святой Иоанн Дамаскин выделяет то, что божественная природа чрез все проникает, не смешиваясь с этим, а чрез нее самое — ничто: «Должно же знать, что хотя мы говорим, что естества Господа проникают — одно в другое, однако мы знаем, что это проникновение произошло от божественного естества. Ибо это чрез все проходит, как желает, и проникает, а чрез него — ничто; и это уделяет плоти свои собственные свойства. Другими словами, божественная природа по своей воле может соединяться с человеческой, а человеческое естество не может по своему желанию соединяться с божественным, потому что это зависит всецело от воли божественной и только отчасти человеческой. Бог может снизойти до человека, а человек не может своей святостью подняться до Бога, он может этим самым только обратить на себя внимание, как Дева Мария, которой Ангел так и сказал: «Благословенна ты между женщинами, ибо ты обрела благодать у Бога (Лук. 1.28,30)».

Исходя из вышеизложенного следует, что тварь не может родить Творца или другими словами человек не мог родить Бога. Человеческая воля Девы Марии изъявила согласие воле Божией на то, что она избрана родить сына: Се, раба Господня; да будет мне по слову твоему. При этом, девушка не спрашивает, как рожать, она знает из окружающего опыта о естественной силе рождения у женщины, она спрашивает о неизвестном — «зачнешь во чреве»: Как будет это, когда я мужа не знаю? И получает ответ: Дух Святый найдет на тебя. Ангел тоже не рассказывает, как рожать, а говорит о зачатии и тут же, разрешая сомнения, добавляет: Вот, и Елисавета, родственница твоя, называемая неплодною, и она зачала (Лук. 1.31 38).

Без сомнения, следует разделить выражение «Дух Святый найдет на тебя, и сила Всевышнего осенит тебя» на зачатие Сына Человеческого и вбчеловечивание Сына Божьего. Во-первых, зачатие Девой Марией и зарождение человеческого естества, младенца Иисуса, от одной из Ипостасей Бога — Святого Духа. Акт зачатия обозначает первая фраза «Дух Святый найдет на тебя» и подтверждается словами другого апостола и евангелиста Матфея, что она имеет во чреве от Духа Святого (Мат. 1.18). Во-вторых, вочеловечивание Сына Божьего, другой Ипостаси Бога, которое выражено следующей фразой «Сила Всевышнего осенит тебя» и далее идут относящиеся только именно к этой фразе слова — посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим. Этот факт соединения божественного естества с человеческим естеством во чреве матери подтвержден другим апостолом и евангелистом Иоанном Богословом, его известными словами: «Слово стало плотию» (Иоан. 1.14).

Между этими двумя действиями разных Ипостасей Бога: «Дух Святый найдет на тебя» и «Сила Всевышнего осенит тебя» существует промежуток времени, которого никто не знает. Так же, как, например, никто не знает бесспорно, в какой момент времени зародыш становится человеком. Святые отцы отразили эти два события в Символе Веры тоже разными словами: «воплотившегося» от Святого Духа и «вочеловечившегося». Этим самым подчеркивается отличие появления человеческого естества от соединения с ним божественного естества в принципе, в том числе по времени.

Таким образом, Сын Божий Слово своей божественной волей соединил ипостасно со своим божественным естеством зародившееся в женщине человеческое естество, зачатое от Святого Духа, одинаковое по своей природе с матерью. Следовательно, «Слово стало плотию», как учит апостол Иоанн Богослов, а не плоть родила Слово, поэтому евангельское понятие мать Иисуса и православное понятие Мать Бога не тождественны.

Конечно, православные скажут, что понятие Мать Бога, которого нет в Евангелии, появилось давно, и укажут на догмат III Вселенского собора, а также «Точное изложение православной веры» И. Дамаскина, который пишет: «Святая Богородица родила Ипостась, познаваемую в двух естествах: что она истинно сделалась Госпожею всех тварей, ставши Матерью Творца: та, которая родила воплотившегося от нея Бога». Известно, что объективного богословского обсуждения своего мнения о Богородице

Кирилл Александрийский на соборе не допустил, таким образом получается, что частное мнение стало церковным догматом. Вот, что пишет о том соборе современный богослов: «По своему внешнему облику Ефесский собор 431 г., в сравнении с другими Вселенскими соборами, является самым неблагообразным, смутным, неудачным и формально просто не состоявшимся».

Поэтому, за отсутствием других, рассмотрим богословские обоснования Иоанна Дамаскина. Основной тезис заключается в словах «родила Ипостась» с двумя естествами. Доказательство его начинается с филологического объяснения греческих слов рождения и творения, из чего он выводит: в отношении к телам — происхождение единосущной ипостаси, бывающее от соединения как мужчины, так и женщины. Откуда мы узнаем, что рождение — свойство не естества, но ипостаси. Ибо, если бы оно было свойством естества, то не созерцалось бы в одном и том же естестве рожденное и не рожденное. Итак, святая Богородица родила Ипостась, познаваемую в двух естествах.

Невозможно понять автора «Диалектики, или Философских глав» — объяснение для философа наивное и нелогичное, здесь он доходит до противоречий. Во-первых, самому себе, сравним его слова: плоть Бога — Слова скорее стала ипостасною, нежели сделалась ипостасью. То есть родила ипостась — это то же самое, что сделалась ипостасью, однако он говорит скорее стала ипостасною значит, стала извне, а не из сущности. Во-вторых, святым отцам, произвольно трактуя понятия сущности, естества, ипостаси, лица: Нет естества, лишенного ипостаси, или сущности, не имеющей лица, потому что и сущность, и естество созерцаются в ипостасях и лицах. Тем самым смешивая и путая свойства божественной Ипостаси, единой по сущности, с человечеством, разным ио роду (мужской и женский) и в лицах.

Проблема филологическая стала философской, а потом и богословской, так как появилась единосущная ипостась человека. Его термин «единосущной ипостаси» по отношению к человеку совершенно бессмыслен, потому что еще ранее Василий Великий писал: Если мне должно высказать кратко свое мнение, то скажу — сущность относится к ипостаси, как общее к частному. Поэтому у И. Дамаскина получилось какое-то недоразумение, что-то вроде общечеловека, однако мы знаем, что есть две разных ипостаси человека: мужчина и женщина. Рождение есть свойство только женского естества, а не общечеловеческой ипостаси. Человеческая природа не единосущна, она различается на мужское и жене-кое естество, поэтому рожденное по естеству (женскому) — одинаковое по природе (человеческой) с родившим.

Таким образом, сделанный им вывод, что рождение — свойство не естества, но ипостаси — просто недоразумение или подтасовка. Ипостась в отличие от естества обладает свободной волей, но мы знаем, что никто из женщин не рожает по своей воле, например, как хотят — мальчика или девочку, — а как получится по закону естества. Следовательно, если неверен исходный посыл, значит, надо признать ложным вытекающий из него вывод: святая Богородица родила Ипостась, на котором, в свою очередь, строится утверждение, что она Мать Бога. Какой-то другой серьезной богословской доказательной базы о том, что Дева Мария не просто мать Иисуса, а Мать Бога в православии не существует.

Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух (Иоан. 3.6) — учит Иисус Христос. Не может, братия мои, смоковница приносить маслины, или виноградная лоза смоквы (Иак. 3.12) — учит апостол Иаков. Итак, человеческое естество не могло родить божественной природы, оно может только воспринимать божественную благодать. Причем в данном случае, неограниченно воспринимает Бога только «плод чрева», а не все человеческое естество женщины. Это подтверждает евангельская фраза, когда Елисавета исполнилась Святого Духа, и сказала: благословенна ты между женщинами, и благословен плод чрева твоего! (Лук. 1.41,42). Здесь Божественный промысел определяет некое ограничение воздействия благодати «благословенна среди женщин», то есть не благословенна совершенно, как «благословен плод чрева», а только среди женщин.

Достоверно известно, что святые отцы иногда ошибались, поэтому если возникают сомнения, необходимо их проверять непосредственно Евангелием. В этой связи рассмотрим близкие по значению к Матери Бога слова Елисаветы к Деве Марии в Евангелии от Луки: «матерь Господа моего». Мы знаем, что в Евангелии наряду с вероучительными истинами есть и исторические, и повествовательные слова, поэтому их иногда полезно рассматривать в контексте, таким образом и объясним слова Елисаветы. После благовещения Ангелом Деве Марии о зачатии и рождении Сына, в подтверждение своих слов, сказал также о зачатии неплодной Елисаветы, ибо у Бога не останется бессильным никакое слово. Конечно, пятнадцатилетняя девочка была по-человечески взволнована: Вставши же Мария во дни сии, с поспешностью пошла в нагорную страну, в город Иудин, к Елисавете удостовериться о сказанном, так как не случайно Ангел сказал ей про Елисавету, а именно с этой целью (Лук. 36–43).

Взрослая родственница, исполнившись Святого Духа, сказала: благословенна ты между женами, и благословен плод чрева твоего! Однако последующие слова «матерь Господа моего» были добавлены от себя, а не от Святого Духа, и их следует признать поспешными и необдуманными. Этому есть свое логическое обоснование. В самом деле, как можно называть матерью не рожавшую девушку? То есть в этих словах, на данный момент времени, содержится неправда. Если ложен исходный тезис «мать», то следует признать ложной и всю данную концепцию «мать Господа». Почему эти слова не от Святого Духа? В них не может быть никакой лжи, потому что всякая ложь не от истины: «Всякая неправда есть грех(1 Иоан. 2.21; 5.17)».