Принцесса Кики

– А что такого?

–…В горе и радости… – донеслось с помоста, так, будто герцог решил умереть прямо сейчас. А что – и похороны за счёт короля.

– И она согласна! – торопливо перебил герцога Ромион, бросив взгляд на невесту. – Правда, прелесть моя?

Крыса тихо лежала на подушке и не отвечала.

– Идеальная жена всегда молчит, – усмехнулся Ромион, повернувшись к площади.

Ответом ему стал многоголосый смех.

– А 10? – снова не глядя, произнёс Дамиан.

– Убит… Дами, как ты это делаешь? Эй, может, хоть отвлечёшься?

– …Жених, можете поцеловать невесту!

Площадь снова замерла, и даже Виола посмотрела на помост, где король Сиерны медленно взял с подушечки спящую крысу, поднял на уровень глаз. Помедлил, сглотнул – было видно, как руки короля дрожат; но все, безусловно, приняли это за волнение, а не за омерзение, которое вызывала у жениха сама мысль целовать невесту.

Вздохнув, Ромион зажмурился и смачно чмокнул крысу в чёрный остренький нос.

Тут же, по сигналу зазвонили колокола, на молодожёнов посыпались розовые лепестки, площадь трижды проорала: «Ура!», а в ложе принцессы фей Дамиан содрогнулся и, прищурившись, подался вперёд, к перилам.

– Дами, аккуратнее, свалишься. Что случилось? – насторожилась фея.

Но Дамиан её, кажется, не услышал – он вскочил, перемахнул через перила ложи и, отталкивая с дороги стражников, бросился к брату.

На помосте Ромион изумлённо обернулся, гвардейцы вокруг него сомкнули копья…

А крыса вырвалась из рук оторопевшего короля и взорвалась золотым светом.

На этот раз тишина на площади была оглушительной, и в этой тишине что-то скрипело, трещало, пару раз громыхнуло, а сгусток золотого света, бывший раньше крысой, грохнулся на доски помоста, развернулся, превратившись в огромную золотую лилию, а та, в свою очередь, обернулась волной золотого света прошла по площади, ослепив абсолютно всех.

Взорвался искрами, выставленный Властелином вокруг брата чёрный щит. Сам Дамиан замер – вместе со стражниками. Заслонившийся от света и искр Ромион, отнял руку, посмотрел вниз… и изумлённо открыл рот.

На месте крысы на помосте лежала золотоволосая девушка в свадебном платье, усыпанном розовым жемчугом, диадеме и длинной, длинной, очень длинной фатой. Конец её терялся где-то у девочек за спиной леди Марго.

Тоненько фыркнув – или чихнув? – девушка вздохнула и медленно, неуверенно поднялась. Ромион в немом изумлении смотрел, как она встаёт… встаёт… встаёт…

Девушка оказалась очень высокой: даже в специальных сапогах на платформе Ромион с трудом доставал ей макушкой до груди. А со стороны это и вовсе должно было очень… карикатурно смотреться.

В звенящей, изумлённой тишине девушка оглянулась, удивлённо посмотрела на замершую толпу, на аристократов в ложах и на трибунах, на успевшего снова заснуть и начать похрапывать герцога Феехта. Потом перевела взгляд вниз, моргнула пару раз. И пропела:

– Любимый! Как долго я тебя ждала!

– Правда? – напряжённо отозвался Ромион, хватаясь за скипетр.

Раздался глухой стук – а потом ещё один, но громче: девушка навзничь повалилась на помост.

– Ну тогда ещё подождёшь, – закончил король, кладя скипетр обратно на подушечку. – Стража! В мои покои её.

Девушку унесли под аплодисменты: зрители решили, что это часть представления – их король ведь такой выдумщик! Тем более по знаку советника снова заиграл оркестр – что-то весёлое, танцевальное.

Выдумщик-король тем временем зыркнул на своих гвардейцев, поманил Дамиана – и с улыбкой повернулся к зрителям. Аплодисменты усилились. Ромион продолжал улыбаться, подошедший Дамиан замер на шаг позади него, как тень или злая пародия – хмурый, пальцы сжимают рукоять меча, которого до этого в его «праздничном» костюме не было.

По знаку короля оркестр затих, и Ромион, разведя руки, точно собрался обнять ими всю площадь, звонко воскликнул:

– А теперь, когда я счастливо женат – да будет пир!

– УРА! – завопила площадь.

– А коронация королевы? – прокряхтел герцог Феехт, но в ликовании толпы его снова никто не услышал.

Взорвались фонарики, в небо взлетели десятки голубей и уже среди облаков превратились в цветы – на столицу обрушился настоящий дождь, но на него мало кто обратил внимание: на помост, к королю слуги притащили целый мешок денег. Ромион, запустив в него руки, щедро швырнул монеты в толпу.

Деньгами оказались полноценные золотые, новой чеканки – на них красовался уже не профиль покойного отца, а самого Ромиона. Вряд ли, конечно, это кто-то заметил – впрочем, Ромион только того и хотел. Пока все взгляды прикованы к упавшим монетам, шанс уйти незамеченным идеальный.

Что Ромион и сделал – довольно поспешно. Конечно, под игру оркестра, но кому нужна какая-то музыка, когда тут золото раздают?

Площадь, кстати сказать, заранее зачаровали против давки: Ромион помнил, как на подобных праздниках, когда ещё его отец швырял монеты в толпу, горожане гибли десятками – их просто затаптывали. Конечно, услуги магов тоже обошлись недешево, но меньше всего Ромион хотел носить прозвище Кровавый. Или Убийца – виноват-то в глазах народа, в конечном итоге, окажется король.

– Дами? – не оглядываясь, позвал Ромион, когда ворота дворца захлопнулись. – Разберись с моей… невестой. Какого демона?! Ты же говорил!..

– Габриэля, – мрачно отозвался Дамиан. – Я так и знал… Прости, брат. Я всё сделаю.

– Отлично, – не стал тратить время король. – Джек, ты здесь?

– Ваше Величество?

– Придворного мага ко мне! И главного законоведа.

– Конечно, мой король. – Бежать и исполнять приказ Джек, впрочем, не спешил. – Простите, но законовед зачем? Может быть…

– Не может! Я развожусь!

– Уже? – тоненько ахнул советник, но под взглядом короля сник и затерялся среди слуг.

Через каких-то десять минут Ромион проводил срочный совет в Янтарной гостиной. Гвардейцы, за это время сползшиеся во дворец точно мухи на варенье, выстроились в коридоре у двери так, будто охраняли сокровищницу, а сам король метался по украшенной всеми оттенки янтаря – от тёмно-коричнего до солнечно-жёлтого – комнате и кричал на невозмутимого придворного мага.

– Вы же все говорили, что это крыса! Обычная, демоны её забери, крыса!

– Говорили, – признал маг. С ним, между прочим, была связана история, очень похожая на ту, что случилась в своё время с королём и советником – так что волшебник тоже был безроден и очень для своего призвания молод. Однако раньше у Ромиона нареканий в его адрес не было.

Зато сейчас король готов был просто убить невозмутимого волшебника. Тот спокойно сидел у окна, пока Его Величество мерил шагами комнату. Отсветы от королевского плаща падали на украшенные янтарём стенные панели, бликовали и – ходил Ромион быстро – танцевали по полу, потолку и мебели. Смотрелось красиво, но никто в комнате, кажется, этого даже не замечал.

– Тогда какого демона она превратилась в человека?! Кто она такая?!!

– Понятия не имею, Ваше Величество.

Ромион резко обернулся, схватил со стола вазу – увы, обычную, фарфоровую – и швырнул её на пол. Осколки разлетелись по всей комнате, и король, глянув на них, прошипел:

– А если я тебя казнить прикажу? Появится у тебя это «понятие»?

– Сомневаюсь, – флегматично отозвался маг, взмахом руки превращая осколки обратно в целую вазу и возвращая её на стол. – Ваше Величество, что вы от меня хотите? Ваш брат говорил то же самое, а он Тёмный Властелин – вы же не думаете, что я хоть когда-нибудь сравняюсь с ним в колдовском искусстве?

– А может, они спелись, Ваше Величество? – вставил советник, замерший в тени между креслом и окном. – Ваш брат и этот. С волшебниками, говорят, такое случается. Может, та девушка – наёмный убийца…

Маг поднял на него изумлённый взгляд, а Ромион с усмешкой продолжил:

– …который настолько предан своему делу, что таскался на моём плече в виде крысы целые сутки? Звёзды, Джек! Я ещё могу представить Виттора, – он кивнул на мага, – в заговорщиках, но мой брат… Ха-ха!

– Ха-ха, – отозвался Джек. – А теперь, когда вы успокоились, Ваше Величество… Господин Гверд уже здесь.

Господин Гверд возглавлял ведомство законов, а также был смотрителем Королевской библиотеки и советником Высшего судьи – то есть, короля. В правление Ромиона это была чисто номинальная должность, потому что с советами обычно справлялся Джек. Да и сам Ромион в тех законах, которые ему были нужны, разбирался отлично. Но брачный кодекс, к сожалению, в сферу его интересов раньше не входил.

В гостиной сразу стало людно: законник пришёл не один, а с подмастерьями, двое из которых тащили громадный и очень пыльный фолиант.

– Ваше Величество… – поклонился господин Гверд, а за ним и подмастерья.

– Да-да, – поторопил Ромион. – Гверд, ну что? Когда я могу развестись?

Законник – сидячая работа сделала его сутулым, толстым и почти слепым – проковылял к фолианту, сдул пыль – та на мгновение окутала его густым облаком, а потом осела на одежде и на ковре – пролистал пару страниц до первой закладки и вздохнул:

– Вы не можете, Ваше Величество.

– То есть как – не могу? – опешил Ромион. – Да все ж разводятся! Ещё мой дед ввёл поправки в брачный кодекс! И мой отец…

– Слова покойного короля, вашего благородного отца, о его планах развода с супругой были всего лишь словами. – Улыбка у господина Гверда была кривая и неприятная. – Ваша уважаемая матушка являлась королевой…

– А эту я ещё не короновал! – Ромион снова принялся ходить взад-вперёд – от кресла, за которым замер советник, до окна и обратно. – И вообще я женился на крысе! Там, – он кивнул на фолиант, – о подобном что-нибудь написано? Или я один такой идиот?

Советник кашлянул, маг улыбнулся, подмастерья сосредоточенно разглядывали пол. Законник снова пролистал пару страниц.

– Нет, Ваше Величество. Ваш пра-пра-пра-кхе-кхе-прадед женился на лягушке. Позже она скинула лягушачью кожу и стала прекрасной девой… Эм, простите, то есть… Кажется, она становилась прекрасной девой только по ночам… По крайней мере, так утверждал ваш пра-пра-пра-кхе-кхе-прадед…

Ромион взмахнул рукой: дескать, хватит.

– И? Чем это закончилось?

Законник сверился с книгой.

– И жили они долго и счастливо.

– Да что б вас всех! – в сердцах воскликнул Ромион и тут же повернулся к магу: – Ещё раз улыбнёшься – повешу! – Маг в ответ фыркнул. – И что? Никакой лазейки? Пока она ещё не коронована. Я ведь даже не знаю, кто она такая! Вдруг она и правда убийца?

– Увы, Ваше Величество, – вздохнул господин Гверд, – закон ясен. Свадьба короля – событие необратимое. Что позволено простолюдинам, как говорится… – Он встретил взгляд короля и откашлялся. – Простите. Конечно, если невеста бесплодна… Или смертельно больна…

– Ваше Величество, – встрепенулся советник. – А чем не выход: давайте мы найдём вам крысу, неотличимую от той, что была у вас до церемонии, усыпим и коронуем. А девушку отравим.

Король замер. Все взгляды обратились к нему, и в наступившей тишине тихо охнул один из держащих книгу подмастерьев.

– Джек, ты охренел? – краснея, словно ему вдруг стало нечем дышать, выпалил Ромион. К снижено-разговорному языку Его Величество прибегал редко, и только в очень расстроенных чувствах.