Жизнь и приключения чудака[сборник]

Михаил Платонович заболел…

Михаил Платонович чувствовал себя с утра неважно. Покалывало сердце и отдавало в левую руку. Все же он пришел на урок, уселся за учительским столом и вызвал Иглицкого.

Михаил Платонович недавно спрашивал Гогу, и тот к уроку не готовился. Он путался, сбивался, а когда заметил, что учитель слушает с закрытыми глазами, начал напропалую врать.

Димка сидел красный и делал Гоге предостерегающие жесты, но тот увлекся и стал дурачиться. В классе уже все посмеивались.

Но вот Михаил Платонович открыл глаза и посмотрел на Гогу.

— Садись, — сказал он. — Урока ты не выучил.

Михаил Платонович глубоко вздохнул, подошел к окну и долго стоял спиной к классу. Он прислушивался к ноющей боли в сердце и смотрел, как школьный дворник поджигал большие кучи опавших листьев. Листья были сырые, горели плохо, и только маленький, едва заметный дымок тянулся кверху.

Все думали — учитель заругает Гогу, но он даже не поставил ему отметки, дождался звонка и молча ушел.

Димка встретился с Гогой в раздевалке. Тот стоял в своем новеньком темно-сером пальто с пушистым воротником.

— Ты что, Михаила Платоновича не будешь дожидаться?

— Нужно очень! Я про него все узнал, он теперь уже не учитель географии, а пенсионер, бывший учитель… И мне начхать на него. Счастливо оставаться! — И Гога убежал.

Димка хотел броситься за ним. Ему обязательно надо было объясниться с Гогой, но оглянулся и увидел Михаила Платоновича.

— Дядя Миша, вы… — он говорил заикаясь, — вы ничего не слышали? Правда ведь, ничего?

Больше всего на свете Димке хотелось получить отрицательный ответ, но учитель кивнул головой:

— Слышал.

— Это он пошутил, понимаете, он горячий, дядя Миша. Я живо его догоню. Он извинится перед вами! И за урок, и вот за эти слова. А, хотите?..

— Не надо, Димка. И потом, я в самом деле ухожу на пенсию.

Никогда еще их возвращение с Михаилом Платоновичем домой не было таким печальным. Шли они медленно. Михаил Платонович быстро уставал и задыхался. Димка проводил его до квартиры и пошел домой. Не побежал, как всегда, а пошел, потому что не разбежишься, когда такие нелегкие мысли в голове.

На следующий день у Михаила Платоновича случился инфаркт — тяжелая болезнь сердечных сосудов. Димка впервые слышал это слово. Он принес в класс весть о болезни учителя. Его стали расспрашивать, как да что, и только один Гога не подошел. Потом затрезвонил звонок, и ребята побежали на урок, чтобы встретиться с новым учителем географии.

Это оказалась молоденькая женщина с коротко остриженными волосами. Она была красивая, и Димку это неприятно поразило. Но скоро он догадался, почему она была такая красивая: у нее были синие-синие глаза, черные волосы, а кофточка под цвет глаз, тоже синяя. «От кофточки», — подумал Димка и успокоился.

Учительница не сидела на месте, как Михаил Платонович, а неслышно расхаживала между рядами, заложив руки за спину.

На перемене Гога шептал в коридоре:

— Вот это учительница! Не то что наш старикан: «вы перепутали вулкан Этну с Везувием», «достопочтенный рыцарь», точно мы англичане из средневековья.

Ребята тоже хвалили ее, и Димке вдруг стало одиноко-одиноко. Ему было жалко Михаила Платоновича.

«Ну и пускай все забыли дядю Мишу, мы и без них проживем».

Из школы в этот день Димка шел следом за Гогой. Он смотрел ему в спину и думал: «Пальто с хлястиком носит, задавала!» Ему почему-то захотелось догнать Гогу, наскочить и оторвать этот хлястик. Точно от этого стало бы легче. И он догнал Гогу и грубо толкнул его плечом:

— Зайдем во двор. Дело есть!

Димка свернул во двор, не оглядываясь, чувствуя, что Гога идет за ним без охоты.

— Ну чего? — настороженно спросил Гога.

Димка расстегнул пальто и снял галстук.

— Давай мой галстук назад. Разошлись наши дорожки. Я бы тебя, такого, из пионеров выгнал!

— За что, интересно?

— За твою подлую натуру.

Гога тоже снял галстук.

— Ну, еще чего скажешь?

— А вот чего! — И Димка неожиданно ударил его по щеке.

Гога схватился за щеку и закричал тонким, девчоночьим голосом:

— Ты что дерешься? Я всем расскажу! Заманил и нападаешь на безоружных!

— Ах, заманил? — сказал Димка. — Тогда снимай пальто, будем драться.

Он вдруг почувствовал приступ ярости. Дрожащими от волнения руками Димка стал снимать пальто, но Гога повернулся и стремительно пустился наутек. Он бежал, поминутно оглядываясь, а когда увидел, что Димка за ним не гонится, остановился и помахал кулаком:

— Ничего, мы еще с тобой посчитаемся.