Империя Рун. Том 1

Глава 9. Водоворот

— Держи контур! Держи!

Пот катился по моему лицу, заливал глаза, даже попадал в уши, а давление с каждым мгновением становилось все сильнее.

Я пытался удержать четырехфутовую печать Даг, точнее, только ее внешний контур. Архимаг Виола же стояла рядом и наблюдала за моими потугами. Время от времени белокурая волшебница прикрикивала на меня, как заправский старпом на зеленого матросика — только свиста хлыста не хватало, и у меня окончательно создалось бы впечатление, что я вновь оказался в порту родного Нипса.

— Все эти твои дуэли и щиты — лишь потеха! — продолжала громко и четко вещать госпожа Виола, нарезая вокруг меня круги, будто акула. — Ты еще ни разу не сталкивался с настоящим магом плаща! Ты бы не выстоял и минуты даже против своего учителя, а он получил фатальную травму! Держи печать!

Контур в очередной раз дрогнул, а я почувствовал, что жжение в руках и ногах стало просто невыносимым, переходя от конечностей в самый центр груди.

— Высшая магия не дается легко! Высшая магия — путь боли, лишений и постоянных тренировок! — продолжала давить на меня архимаг. — Ты не боишься белых рун — это похвально! Винефик лишила тебя страха! Но ты все еще слишком слаб, чтобы подчинить себе эту мощь или пройти испытания на пояс!

Держать контур не было уже никаких сил, и я дрогнул — печать мгновенно осыпалась белыми искрами, а сила, что я с таким трудом собирал из окружающего пространства, разлетелась в разные стороны.

Перед архимагом я не рисковал показывать истинное зрение — она могла что-то заподозрить. Дома, когда никто не видел, я призывал дар мертвого мага и довольно легко собирал печати Вун, Сиг и Даг до трех футов в поперечнике. Но тогда я точно видел, откуда мне стоит тянуть силу, как направлять магические потоки, чтобы лишний раз не прокачивать их по своим каналам, заранее понимал, в каких участках контур истощится раньше времени.

Сейчас же, колдуя как все прочие печатные маги, мне приходилось буквально шарить руками вслепую. Так чувствует себя человек, что пытается найти в темной комнате, полной стульев и прочей мебели, черную кошку.

— Выпей отвара и передохни минут пять, а дальше — опять к печатям, — бросила архимаг, отходя к своему столу.

Я же двинулся в угол кабинета госпожи архимага, где стоял небольшой чайный столик. Каждое практическое занятие там меня ожидал кувшин, полный специального отвара из целебных трав. Он снимал напряжение с каналов и предотвращал магические травмы во время занятий. И хотя госпожа Виола никогда не нагружала меня на самом деле сверх меры, о моем магическом здоровье она пеклась со всем вниманием и серьезностью.

Отмерив половину чашечки, как учила архимаг, я стал тянуть отвар мелкими глоточками, разгоняя горькое варево по всему языку, чтобы быстрее всасывалось. Почти сразу же язык отняло, а челюсти свело — настолько мерзкий был отвар — но я аккуратно выпил все до капли. Спорить с архимагом не стоило, да и справедливости ради, а зачем мне отказываться от лекарственных трав? Истинное зрение было нестабильным, я не мог на него рассчитывать в любой миг. А вот печати — это то, что можно натренировать.

У меня была масса вопросов к Эдриасу. Мертвый колдун в последний раз приходил ко мне во снах недель десять-двенадцать назад, как раз с последними письмами от Осиора. А после — тишина, хотя Эдриас и обещал, что общаться мы будем намного чаще. Но, как оказалось, маг соврал.

Да и пользы от этих встреч особо не было. Направить меня в магическом мастерстве он не мог, высокомерно называя мои печати примитивным шаманизмом, даже с фиолетовыми и белыми рунами. По способности видеть магические потоки у него ответ тоже был всегда один — пользуйся чаще и научишься лучше ее контролировать. По прочим же вопросам маг хранил гробовое молчание, избегая любых вопросов о том, кто он такой на самом деле и как мне выполнить наш уговор.

Еще несколько часов госпожа Виола заставляла меня держать белые контуры. К экзамену я должен быть способен упокоить мертвяка, изгнать духа и запечатать трещину, пока она не превратилась разлом — через такие аномалии в мир может проникнуть какой-нибудь Ужас. Вот только теперь он не будет скован поисковой магией и целью, а начнет охотиться на живых, что приведет к огромному бедствию.

Последнее случалось настолько редко, что даже в архивах Башни сложно было собрать с десяток записей, но каждая из них — полнилась болью, кровью и ужасом, что принесла тварь бездны в те земли, где ей довелось вывалиться в наш мир.

— Я хочу, чтобы ты оставил свои тренировки с винефиком и все время посвящал белым рунам, — сказала в конце занятия архимаг.

— Почему? — спросил я.

— Ты слишком полагаешься на свои дикие щиты, Рей, — прямо ответила волшебница, усаживаясь за свой стол. — Ты сильный и талантливый маг, Осиор не ошибся в тебе. Но так сильно фокусироваться на рунах Ур и Нид… Даже бой в яме был показателен — ты предпочел закрываться оранжевыми щитами, вместо того, чтобы придумать что-нибудь поумнее. Например, тот же Берк был бы эффективнее. Это опасный путь, потому что если ты столкнешься с умелым колдуном уровня плаща, эта встреча может стать для тебя последней. А еще меня смущает то, что твоя приверженность дикой магии делает из тебя одного из них…

—Одного из кого? — удивился я.

— Из винефиков, — прямо ответила Виола. — Она делает то, что умеет — делает тебя охотником на магов. Но если ты хочешь получить пояс, а после — плащ, ты должен совершенствоваться в печатях.

Сказав это, архимаг жестом показала, что урок окончен и ей пора работать. Волшебницу ожидал целый ворох грамот и прошений, которые требовали ее внимания.

— Госпожа Виола, простите…

— Что-то еще? — недовольно спросила архимаг.

— Вы многое знаете о винефиках? О келандцах? — набравшись дерзости, спросил я.

— Больше, чем хотелось бы, — ответила женщина.

— А вы знаете келандский?

— Не слишком хорошо, но знаю, — задумчиво ответила женщина. — А что такое? Уроки келандского я тебе давать не буду, если ты за этим спрашиваешь.

— Нет! Нет! Что вы! — быстрее, чем следовало, ответил я. — Просто в тот день, когда мы выследили Винанса, того…

— Я помню, — нетерпеливо перебила меня архимаг. — Так в чем дело?

— Винанс будто узнал Витати, — продолжил я. — И сказал ей несколько фраз на келандском, только она не хотела отвечать. И мне потом ничего не объяснила, о чем была речь.

— И что же говорил этот маг?

Виола сложила руки перед собой и едва заметно подалась вперед, показывая свое внимание.

— Он называл ее… — я собрался, пытаясь воспроизвести говор келандца, — Тамаша. Или Тамасша Ви-Тати.

— Это все, что он сказал?

— Да, госпожа Виола. А еще, когда он предложил вернуться с ним в Келанд, Витати ответила что-то в духе «Мортаз Но Реврез», очень зло ответила!

— Mortz no veverz, — будто машинально, поправила меня архимаг. — Эта фраза мне знакома.

— И что она означает? — спросил я.

Женщина внимательно посмотрела на меня, будто оценивала, стоит ли давать ответ.

— Это означает «мертвецы не возвращаются», если я правильно помню Язык Степей, — ответила женщина. — Не расспрашивай об этом Витати, думаю, она будет не слишком довольна, что ты обсуждал это с архимагом-печатником.

На последних словах волшебница горько усмехнулась, а после жестом тонких пальцев показала, что мне пора бы уже покинуть ее кабинет.

Тихо прикрыв дверь, я все еще обдумывал, что мне сказала архимаг. «Мертвые не возвращаются» — возможно, в этом была причина, почему Витати осталась со мной и учителем, почему она тренирует меня и никогда даже не заикалась о том, чтобы вернуться на восточный континент, хотя возможности у нее были.

Ей просто было некуда возвращаться, ее не примут обратно.

***

Когда Рей закрыл за собой дверь, архимаг Виола откинулась на спинку своего рабочего кресла, тяжело выдохнув. Ни дня покоя! Вот это новости, конечно!

Но едва она погрузилась в работу с бумагами, в дверь тихонько поскреблись — так стучал в ее кабинет только один человек.

— Входи уже! — раздраженно бросила женщина.

— Ну что же ты так неприветливо! — воскликнул возникший в дверном проеме Неро. — А я надеялся, что мы вместе отобедаем, и ты угостишь меня тем прекрасным вином…

— Неро, у меня сегодня были занятия с Реем, — дернула головой Виола, вчитываясь в очередную грамоту, — а значит…

— А значит самое время пообедать! — воскликнул Трибунальный Истигатор. — Я уже распорядился, через пять минут принесут.

Виола недовольно опустила документ и посмотрела на улыбающегося мага. И как бы ей не хотелось сейчас нагрубить Неро, но он был прав — за время работы с учеником Осиора, она успела проголодаться. Да и бумаги эти будто бы прыгали перед глазами, а мысли возвращались к келандке, которую подобрал Шестой Трибунальный Истигатор в Нипсе.

— Тебя что-то тревожит? — спросил Неро, усаживаясь в давно облюбованное им гостевое кресло. — Наш мальчик опять напортачил?

— Нет, дело не в Рее, — ответила Виола и двинулась к столику с вином, налить себе и Неро.

— А в чем же?

— В его наставнице, этой келандке.

— Витати? А что с ней не так? — удивленно спросил Неро. — Вполне обычный винефик. Хмурая, молчаливая, смертельно опасная барышня. Как и любой из ее породы.

— Вот только к хмурости и опасности добавились некоторые детали, — ответила Виола, протягивая Неро бокал.

— И какие же?

— Она Mortuz, невозвращенка.

— Изгнанная из Степей Предков? — удивился Неро.

— Скорее покрывшая себя позором. Тем, что выбрала жизнь на поле боя, а не героическую смерть, как это водится у винефиков, — ответила Виола.

— Ба! Да если каждого выжившего на поле боя так клеймить, то у келандцев бы давно не осталось живых воинов!

— Вот только Винансу, чью голову они тебе с Реем приволокли, она сказала именно это, — возразила архимаг.

Тут дверь в кабинет открылась, и внутрь вошло несколько слуг с подносами. Архимаг и Трибунальный Истигатор дождались, пока блюда будут расставлены, после чего Виола продолжила:

— Но то, что она «мертвец» не самое интересное. Тебе надо за ней последить, Неро, — ответила женщина.

— Все так серьезно? — удивился истигатор, нанизывая на трезубую вилку кусок сочной запеченной буженины.

— Более чем. Винанс назвал ее Tamashaz, со слов парня.

Вилка Неро грохнула по серебряной тарелке.

— Не может быть? Он уверен?

— Произношение конечно у Рея хромает, но это точно Tamashaz, сомнений нет. И это очень многое объясняет, — ответила Виола.

Неро задумчиво откинулся в кресле и потянул вина из бокала.

— Говоришь, нянька ученика Осиора — дочь Великого Кишбаса? Великого вождя Степи?

— Она всадница, из северных степняков, без сомнений, — задумчиво ответила Виола. — Не нравится мне это, Неро.

— Что именно? Девчонка нам не угроза, если ты об этом.

— Нет, я вообще, в целом. Ты не чувствуешь? Будто бы потоки событий закручиваются в тугую спираль…

Архимаг отложила приборы и встала, прохаживаясь по кабинету.

— Слишком многое произошло в последний год, Неро. Возвращение Осиора, появление этого мальчика, Рея. Я поднимала записи! За всю историю на Лаолисе родилось лишь два мага плаща! Два, Неро! А тут — возможно, самый юный архимаг, колдун целого поколения… А еще эти события на охоте, теперь — эта девица, винефик, оказывается не так проста. Осиор с Аурантисом пропали, от них нет вестей… У меня странное чувство, друг мой, будто бы нас засасывает в водоворот исторических событий. Не самых счастливых событий.