Империя Рун. Том 1

Глава 21. Осиор

Кибашам летом был чуть приветливее, нежели зимой. Северное королевство, окруженное врагами и стоящее на мерзлоте, было не лучшим местом для жизни, и если бы не богатые россыпи драгоценных камней, железные руды и жилы с золотом и серебром, это был бы никому не нужный край.

Но судьба распорядилась иначе, и Кибашам был богат, сказочно богат, не смотря на то, что зима здесь длилась долгие девять месяцев, а лето было холодным и мимолетным — местные едва успевали собрать скудный урожай с немногочисленных полей, а потом эти земли опять накрывало снегом и вьюгами.

Осиор держал путь на северо-восток, в самые дикие земли королевства, куда забредали илсключительно опытные или совсем отчаянные охотники. Там не было постоянных поселений — только редкие охотничьи стоянки в предгорьях, а дальше — лишь заснеженные пики гор, что отделяли королевство от таких же неприветливых земель пустынного Эвторума.

— Чего тебе? — спросила грубо женщина с подносом.

Трибунальный Истигатор в ответ коротко мотнул головой. Ему ничего не было нужно. Ирман же, что сидел рядом, попросил горячего вина со специями, чем вызвал неодобрительный взгляд кибашамки.

— У нас тут что, столица? Где я тебе специи возьму, олух?

— Тогда чаю на травах завари! — огрызнулся слуга.

— Тише, Ирман, тише, — поднял ладонь Осиор. — Мой друг хочет согреться. Принесите чего теплого.

— И чего только вы, южане, тут забыли? — сплюнула на пол женщина, но заказ приняла. — Сейчас принесу я вам согреться…

Ворча, работница ушла прочь, а Ирман лишь зябко запахнулся в плащ. По местным меркам сейчас стояла почти жара, но слуга постоянно мерз.

Осиор с долей тревоги посмотрел на Ирмана. Эти месяцы дались его слуге нелегко, а учитывая все тяготы и лишения, что они пережили в последнее время, Осиор волновался, как бы здоровье не подвело его верного спутника.

Они уже давно шли пешими. Кони пали еще в Шинлукане, за пятьдесят лиг до границы, да и переходить ее по трактам было нельзя. Так что значительную часть пути они проделали по диким лесам, питаясь тем, что удавалось добыть истигатору с помощью магии.

Добыча эта была не слишком богатая. После зимы зверь был редкий и пугливый, так что напасть на след косули им посчастливилось лишь однажды. Осиор шел за животным по следу добрые сутки, пока наконец-то не настиг копытное на водопое. Несколько стрел Тир — совсем маленькие, чтобы отсвет был не слишком заметен, а потом долгий путь назад, к месту, где он оставил Ирмана.

Слуга был намного слабее Трибунального Истигатора. Ирману шел уже пятый десяток и здоровье стало подводить верного спутника Осиора, и хотя он никак не подавал виду, не жаловался и не просил сбросить темп, маг старался шагать не так широко и чаще делать привалы.

Той косули им хватило на неделю — по холоду мясо хорошо сохранялось, но бесконечно, без соли, таскать его было нельзя. Все было бы намного проще, если бы их переход пришелся на позднюю весну или лето — можно было бы поискать птичьи гнезда, да и кабаны, зайцы и прочая живность уже бы обзавелись мелким выводком. Но бежать из Кодина им пришлось сразу после зимнего солнцестояния — в самый разгар зимы, а лошадей не смогли уберечь даже многочисленные целебные печати, которые Осиор без конца колдовал, направляя их на шеи и брюха животных.

Из их отряда после выхода из столицы Шинлукана и встречи с Аурантисом выжили только они двое. Братья погибли почти сразу — в засаде еретиков, как только они выехали из Кодина на север. Это была страшная битва, противников — по десятку магов на каждого, но как-то им троим — Осиору, Ирману и Аурантису удалось прорваться, оставляя за собой горы трупов. А вот Джамару и Алексису не так повезло. Последнее, что видел Осиор — Копье Света пронзает грудь Пятого Трибунального Истигатора, а Джамару стреляют в лицо из диковинной переносной мортиры, от которой на таком расстоянии не могли уберечь никакие щиты.

Ранее Осиор думал, что такие орудия устанавливаются только на кораблях и иногда — на крепостных стенах, ведь каждый выстрел стоил несколько фунтов золота, если не больше, но вот, появилась и ручная версия, для обслуживания которой требовалось всего два человека…

А потом им пришлось оставить и его учителя, архимага Аурантиса. Второй раз их настигли как раз за две сотни лиг до границы, у небольшой деревеньки, которой даже название не дали. Местные просто называли ее «ручейная» — из-за недалеко протекающего ручья.

Они нагрянули ночью. Перегруппированный, усиленный новыми магами-оступниками и дюжиной наемников, на свежих конях, они ворвались в поселение посреди ночи, словно вихрь вламываясь в каждый дом. Аурантис как мог, сбивал с их следа поисковые руны, без конца колдовал, но разрыв был слишком мал. Кроме того, Осиор был уверен, что у врагов при себе было что-то из личных вещей архимага — а это значительно облегчало поиск хозяина. Это как в случае с моряками, что берут с собой какой булыжник с берега или горсть земли, чтобы корабельному колдуну было легче определить направление к дому.

Аурантис только всучил в руки Осиора свои записи, накрыв руки ученика своими сморщенными ладонями, а потом сказал: «Бегите!». И они побежали. Вскочили на своих лошадей, бросив большую часть припасов, и ускакали прочь.

Архимаг выиграл для них время, чтобы след Осиора успел остыть и затеряться, чтобы его нельзя было найти с помощью поисковой магии или выследить просто по следу лошадей. Когда они выскочили за пределы поселка, за спиной полыхнуло оранжевым — архимаг принял бой.

Осиор знал, что Аурантис был страшным противником. Маг защиты, он был почти неуязвим для обычного колдовства, способный отражать Копья Света и удары красных молний своими щитами, он был способен держать оборону часами против десятка магов плаща. Именно Аурантис научил его, Осиора, никогда не сдаваться и идти к цели, несмотря ни на что.

«Врага не обязательно уничтожать», — говорил архимаг. — «Иногда его можно просто вымотать и заставить надорваться».

В этом была сила Аурантиса, его мастерство, его философия. Но когда на тебя набрасывается небольшая армия, даже сильнейший из магов не может защищаться вечно.

Последнее заклинание, которое сотворил архимаг, грянуло по округе на многие мили вперед. Аурантис обрушил гигантскую Казнь Света на место, где находился поселок. Осиор, оглядываясь через плечо, видел исполинские печати, что закружились в небе. А потом ночь превратилась в день — его учитель зажег второе солнце, испепеляя всех на огромной площади, в том числе и себя.

Единственное, на что надеялся Осиор — что его учитель умер достойно и быстро. Что он не остался раненным и обожженным, что его не нашел второй отряд еретиков, не подверг унизительным допросам и пыткам, заставляя отречься от Устава, своего ученика и вообще, от всего, во что верил архимаг. На прочее Шестой Трибунальный Истигатор не смел и надеяться.

Но и когда они пересекли границу, легче не стало. Большая часть денег осталась в сумке вьючной лошади, а того, что было у Осиора и Ирмана с собой, вряд ли хватило бы и на осла. Так что до самых предгорий на границе, то есть через весь Кибашам, они добирались пешком, примыкая к караванам или другим путникам. В дороге мужчины искали какой-нибудь простой приработок, который бы не требовал использования магии — Осиор просто боялся лишний раз использовать магические печати. Шпионы могли быть повсюду, а в таком захолустье, как Кибашам, было слишком много любопытных глаз. Вообще, худшее место для того, чтобы прятаться — это сельская местность. Все друг друга знают в лицо, все делятся свежими сплетнями. А в краях, где ничего не происходит, даже двое бродяг, ищущих приработок — уже событие, о котором через неделю будет знать вся округа. Если хочешь спрятаться — прячься в людном месте, где на тебя не донесет сосед, где тебя не могут знать все жители в лицо и где постоянно появляются и исчезают люди. Например, для таких целей отлично подходят средние и крупные города, а так же поселения-стоянки, которые как перевалочные пункты используют наемники. Вот только никакого холодного оружия при себе у Осиора не было, а Ирман при всем желании за наемника сойти бы не смог. Так что приходилось соблюдать меры предосторожности. А учитывая, в какой переплет они попали, и что слежка успешно велась за самим архимагом Аурантисом — а его учитель всегда был очень осторожен в этих вопросах и никого к себе особо не подпускал — им стоило делать все, чтобы сохранить свои истинные личности в тайне.

Но хоть северное королевство было суровым и не слишком приветливым краем, заработок им удавалось найти почти всегда. В начале весны они даже провели несколько недель на одном хуторе, помогая хозяину с расчисткой поля от камней, что как будто бы выросли из земли после схода снега. За это Осиор и его слуга получили на время работ простой, но сытный стол, ночлег и кое-какие припасы в дорогу, а также тощий кошель с медными монетами. Конечно же, их труд стоил гораздо больше, но даже этому Осиор был рад — каждый лишний медяк, каждый приработок, каждая ночевка не под открытым небом, а на постоялом дворе, давали ему шанс оставаться незамеченным как можно дольше. Свои крепкие одежды и плащи они продали еще у самой границы — оставили только обувь, которая, впрочем, выглядела уже не слишком хорошо, но все еще могла послужить своим хозяевам. Так что сейчас они походили скорее на двух батраков, что перебивались сезонными заработками и искали, где бы пригодились их руки, нежели как Трибунальный Истигатор Круга и его спесивый и ворчливый слуга.

Спустя месяцы пути они наконец-то дошли до противоположной границы, перейдя весь Кибашам, и уже третий день торчали на этом постоялом дворе. Потому что теперь им было не обойтись без чужой помощи.

Когда перед Ирманом наконец-то стала кружка с травяным чаем, дверь в таверну распахнулась, и внутрь вошел рослый северянин с густой бородой. По качественным одеждам мужчины было видно, что он как минимум из зажиточных. Но опытный глаз хозяина этой дыры, где разместились путники, сразу заприметил и дорогие сапоги, и следы от перстней, что гость заранее снял с рук.

Окинув взглядом зал, мужчина уверенно двинулся к столу у стены, где расположились южане.

— Приветствую тебя, Осиор, — пробасил кибашамец, протягивая руку. — Вас было непросто найти.

Трибунальный Истигатор встал со своего места и крепко обнялся с мужчиной.

— Здравствуй, Вейхоль, спасибо, что откликнулся и потратил свое время!

— Могу ли я отказать столь уважаемому и свободолюбивому человеку, пусть ты и южанин? — рассмеялся купец, усаживаясь на свободный табурет. — Эй, хозяин! Неси вина! Лучшего, что у тебя есть! И горячего мне и моим друзьям!

Если бы Осиор сделал так, его бы только послали в бездну, но в случае с Вейхолем хозяин таверны только шаркнул ногой, пробормотал «сейчас же, господин» и скрылся где-то за дверью. Видимо, полез в погреб.

— Как твои дела, уважаемый Вейхоль, как торговля? — спросил Осиор.

—Благодарю за интерес, Осиор, благодарю, — ответил купец, поправляя пышную бороду. — Дела хорошо. И люди, с которыми я отправился в путь из Нипса твоими и твоего мальчика стараниями — все добрались до наших земель. За это тебе отдельная благодарность.