Плоские стихи

Зимние стансы

Главная беда поэта в том, что очень много понимает. Он понимает даже лето, в него улетая со стаей прекрасных лебедей длинношеих, а нам оставляет зиму эту. Поэт все увидел, все измерил, ну, и в результате выбрал лето. А мы, прозаическая сволочь, здесь мерзнем в искусственных дубленках… Мы сами виноваты (бог нам в помощь!) поскольку мыслим ясно, шутим тонко, пьем только премированные вина, едим экологическую пищу, на интеллектуальные кина раскатываем красные губища…

Поэт же сидит где-то в мае и точит гусиные перья. До жути все понимает, хранимый божественной сенью. Он там, где мед и водица пьянят, как гран-крю наилучший. Поэт — перелетная птица, а мы пресмыкаемся в куче таких же как мы — тощих гадов. И так нам, должно быть, и надо.