Лекарство для короля

Глава 8. Все не так

— Торвик Торвольф, ты мерзкая тварь!!!

Выкрикнув это, женщина в белоснежной рясе рухнула на колени и взвыла белугой. Верховный распорядитель лиги в момент лишилась выдержки, самообладания, решимости и способности к сопротивлению. Кажется, ее воля сломилась раньше, чем она могла предположить. Хотя, это было больше похоже на нервное расстройство, прогрессировавшее годами и достигшее своего пика. Впрочем, длилось представление не долго. Выплеснув накопившееся, женщина взяла себя в руки. Я уселся на капот машины, откуда все было хорошо видно, и свесил ноги. Когда она встала и подняла глаза, я вежливо попросил:

— Представьтесь пожалуйста.

— Амалия Ортос. Архивариус, третий верховный распорядитель лиги, — она предъявила висящее на груди перо в золотом футляре и маленькую золотую чернильницу.

— Кем вам приходятся Эстер и Эдвард Шо? — так же вежливо поинтересовался я.

— Приходились… — поправила она холодно. — Это мой муж и дочь.

— Она не лжет, — тихо подтвердила Лили. Как и Лорена она безошибочно чуяла ложь.

— Зачем я здесь? — Амалия сразу перешла к делу. — Скоро меня хватятся, так что постарайтесь быть кратким!

— Не хватятся, — успокоил я. — Этого места не существует. Магический след никуда не приведет.

Это не было ложью. Небольшое плато оказалось настолько удобным, что Орсис вычистила все упоминания о этом месте и стерла его со всех карт. А заодно и из памяти социума. Будто и не существовало его вовсе. Теперь это нейтральная территория, где правила устанавливаю только я.

— Что мне сделать, чтобы ты оставил в покое мою семью? Предать лигу? Спрыгнуть с обрыва? Отдаться первому встречному… или, может быть тебе? Говорят, ты охоч до этого дела, а, Торвик? Ты только скажи, я все сделаю!

— И снова не лжет… — усмехнулась Лили. — Смотри какая жесткая.

— Вообще — то я с Торвиком по доброй воле… — тихо проговорила Эстер.

— И чем же он забил твою голову, Эстер Шо? — она мгновенно переключилась на дочь. — Думаешь он творец? Да черта с два! Я знаю кто сотворил наш мир, уж поверь. И это точно не Торвик Торвольф! Он самозванец и опасный умалишенный!

— Она действительно что-то знает… — подтвердила Лили. — Становится интересно, да Торвик?

Эйфория от встречи стала медленно покидать Эдварда Шо. Да, сомнений в том, что передним мать Эстер у него не было. Но она действительна стала другой, как я и предупреждал. Критическое мышление коменданта вернуло его к суровой реальности. Выждав, когда Амалия сделает паузу, он поднял руку.

— Хватит! — резко оборвал комендант. — Довольно!

Амалия на удивление быстро замолкла.

— Ты вот что скажи, милая: кто отдал приказ атаковать крепость?

— Я отдала, — честно признала она.

— Ты ведь знала, как имя коменданта крепости, не так ли?

— Знала… — она поняла к чему он ведет. — Мало ли Эдвардов Шо по миру? Я не верю в такие совпадения…

— Допустим, — кивнул он. — Но ты прекрасно знаешь кто такой Торвик Торвольф и даже узнала его. Не отпирайся, это очевидно.

— Врага нужно знать в лицо, это тоже очевидно. Шпионы лиги работают отлично.

— Тут я с тобой согласен, милая, — кивнул он спокойно. — Значит ли это, что ты знала, что вместе с ним путешествует некая Эстер Шо? Или это тоже совпадение?

Логика Эдварда была безупречна. Я с интересом наблюдал, как мягко он загоняет Амалию в угол. Итог был уже понятен, но сам процесс завораживал. Задав еще несколько отстраненных на первый взгляд вопросов, он замолк, обдумывая услышанное.

— Ты знала, что мы с Эстер будем в крепости… — подвел он итог.

— Отец? — Эстер взглянула на него не понимая.

— Да, родная, твоя мать отдала приказ напасть на крепость точно зная, что мы там будем.

— Как же так… я не могу в это поверить, — замотала она головой.

— Она знала о на с все… — выдохнул комендант.

— Я не знала! Не могла знать наверняка! — попыталась оправдаться та.

— Это ложь! — не сдержалась Лили и возникла в аккурат пред ней. — Ты лжешь как дышишь, Амалия Ортос!

— И ты здесь… — лицо Амалии резко перекосило. Глаза нездорово заблестели. В них читались злоба и страх.

— Мама? — это слово далось Эстер с трудом.

— Даже если и знала, то, что с того?! — оскалилась Амалия.

Комендант Шо, потрепал дочь по плечу, понимая ее чувства и, взглянув на меня краем глаза спросил:

— Ты этого хотел?

— Я хотел, чтобы вы разобрались между собой. Чтобы решили, как жить дальше. Все трое, пока еще есть такая возможность.

— Мы решили… — он грустно улыбнулся и взглянул на дочь. — Торвик был прав.

— В чем отец? — она смотрела на него, ровным счетом ничего не понимая.

— Твоя любимая матушка умерла тридцать лет назад. Как и моя жена…

Сказав это, комендант с высоко поднятой головой зашагал прочь. По его каменному лицу катились горькие, обжигающие слезы. Потупив обреченно взор, Эстер, не чуя под собой ног, поплелась прочь.

— Мы закончили? — спросила Лили. — У меня куча дел в замке.

— Ты опять выручила меня. Как тебя благодарить?

— Я даже не знаю, сир… — глазки ее заволокло легким дурманом. — Ты так доверяешь мне, что снял ограничения?

— Только здесь, Лили, — предостерег я. — Не делай поспешных выводов.

— Доставить коменданта обратно?

— Нет. Не надо бы его оставлять одного сейчас. Пусть погостит у меня денек, побудет с Эстер.

Присев в легком реверансе, горничная королевы растворилась в пустоте, чтобы так же внезапно возникнуть за сотни километров отсюда.

Не знаю, что именно щелкнуло в голове верховного архивариуса, но она бросилась в след уходящему мужу. Споткнувшись на ровном месте, Амалия Ортос, что было сил, вцепилась в его ногу.

— Женщина, поди прочь, — проговорил он глухо. — Я не хочу тебя знать.

— Я все объясню! Дай мне объясниться!? — взмолилась она. — Даже у смертников есть последнее слово… Я не смогу жить без тебя!

— Правда? — Эдвард остановился. — Может быть стоило подумать об этом раньше, до того, как пытаться убить меня или дочь?

— Да пойми же ты наконец, в лиге ослушаться нельзя! Не я решаю кому жить, а кому умереть. Вы целы до сих пор только потому, что все донесения проходят через меня. Узнай совет архивариусов, что Эстер твоя дочь, ни тебя ни ее уже не было бы в живых! — выпалила она на одном дыхании.

Эдвард Шо призадумался. Потом взглянул на меня рассеяно. Свой лимит решений на сегодня, он исчерпал.

— Похоже на правду, — пожал я плечами. — Ты ничего не теряешь.

Связав Амалию по рукам и ногам, Эдвард закинул ее в кузов и залез сам. Уже там ей на глаза надели повязку. Эстер с отсутствующим видом уселась в кабину. Прочтя заклинание переноса, мы очутились в пустоши, и еще несколько километров тряслись по ухабам. Два перемещения и один призыв — многовато для одних суток. Позволив Венге восполнить силы, я решил воспользоваться маяком, как средством перемещения в пространстве. На сей раз пришлось всем завязать глаза. В том числе Егорову и Синице, изъявившим желание повидать друзей.

Переход прошел ровно и абсолютно незаметно. Я просто шагнул сквозь скрижали и оказался в алтарном зале Рейнголя. Проводив всех троих через виноградники, я разрешил снять повязки. Дом Эстер освободили заранее, чтобы они могли спокойно поговорить там, где провели лучшие годы жизни.

— Сколько у нас времени? — спросила Амалия.

— Сколько потребуется. Я окружу дом барьером. Как закончите, просто произнеси мое имя вслух.

— Торвик, а может и ты с нами? — с надеждой спросила Эстер.

— Нет, это дело семейное. А я намерен крепко выпить и проведать друзей. Утром, как высплюсь, отправимся обратно.

Стоило войти в таверну, как Аленка повисла у меня на шее. Мирная жизнь пошла ей на пользу. Поправилась немного, повеселела. Да и вообще народ пообжился. Может мне и казалось, но былой тревожности будто не стало. Сергей даже улыбался, вопреки обыкновению. Конечно, Орсис потом донесет до меня каждое сказанное слово и ненарочный жест. Но сейчас Эстер действительно была наедине со своей семьей. Архивариуса могли хватиться, но это такая мелочь. Спокойствие этой стройной белозубой демоницы сейчас было важнее.

Утром, часов в десять, барьер был нарушен. Таверна пустовала до обеда, повара суетились на кухне. Пахло свеже выпеченным хлебом. Явились все трое. Позавтракав в тишине, перешли к делу.

— К чему пришли? — я старался быть деликатным.

Эстер и ее отец продолжали хранить молчание. Поняв, что отвечать ей, архивариус Ортос сложила на стол руки.

— Мы пришли к пониманию, но не к согласию, — сообщила она официальным тоном.

— Это по ее указке меня мариновали в порту, без повышения и нормального жалования! — выпалила Эстер. — Для моего же блага.

— А меня сослали в глушь под надуманным предлогом, по той же причине. Вынудили уйти со службы. Видите ли, так ей было спокойнее! — комендант стукнул кулаком по столу. — Баба-есть баба… наседка чертова!

Амалия поморщилась, но проглотила сказанное. Похоже Эдвард успел хорошо вправить ей мозги за столь короткий срок.

— Вы молчите?

— Мне нечего сказать… — она лишь руками развела. — Похоже они правы.

— Похоже? — возмутилась Эстер.

— Они оба правы! — подтвердила она. — Я не имела морального права вершить их судьбы. Но у меня была такая возможность и я ей воспользовалась. В результате все живы и здоровы!

— Хорошая отговорка, — улыбнулся я сдержано.

— Не надо колоть мне правдой в глаза. Теперь уже ничего не изменишь. Я сделала то, что считала правильным. Множество раз я представляла нашу встречу, но не думала, что все так случится. Как я ни старалась, Эдвард пропал из виду и встал на сторону Красной пыли. А Эстер и вовсе переметнулась в клан врага, лишь бы вырваться из порта. Я отсрочила неизбежное и настроила их против себя. Годы усилий и унижений выброшены на ветер…

— Осознание проблемы — шаг к ее решению!

Я обернулся. Ольга Дюваль тихонько вошла в таверну и своим тонким эльфийским слухом уловила часть нашей беседы.

— Садись, коли пришла, — предложил я. — У нас тут семейный кризис. Что скажешь?

— Ну, все не так плохо, Торвик. Самое сложное уже позади, осталось только осознать и принять новую действительность.

— Вы так считаете? — в голосе Эстер послышались нотки надежды…

— Конечно, милая! — заулыбалась Ольга. — Я не знаю всей предыстории, но вы нашли в себе силы поговорить, выслушать друг друга, и признать свои ошибки. Это признак здоровой психики. Теперь нужно закрепить результат. Как семья вы можете иметь мелкие разногласия, но в фундаментальных убеждениях должны быть едины!

— Кто это? — Амалия занервничала.

— Это доктор Дюваль, — представил я. — Военврач, психиатр, специалист по реабилитации. Она заставляет людей верить в себя и учит заново жить после ранений и ужасов войны.

— Ого! — Эдвард Шо подскочил на ноги и подвинул ей стул. — Должно быть вы просто кудесник?!

— Что вы, — отмахнулась она. — Знания, опыт и колоссальный запас терпения. Только и всего. В нашем мире, знаете ли, случилось слишком много войн…

— Скажи, Торвик Торвольф, могу я уйти после этого разговора? Или расправишься, как с моим дядей? — спросила Амалия прямо.