Приручитель

«Ари, Хетем, я знаю, вы со мной! Помогите мне! Я вам полностью доверяю!»

Приручитель выбросил вперед сжатый кулак. Волна белой энергии устремилась к графу, что успел выставить перед собой руки и сгруппироваться. Мужчину отбросило к краю платформы, а на каменном полу остались борозды от его ног.

— Как ты… — договорить Артур ему не дал.Кипевшая злость все еще требовала выхода и материализовалась в виде объятой огнем каменной глыбы, что тут же отправилась в полет… Разбившись о невидимую защиту дворянина. — Неплохо, но недостаточно!

Комаровский побежал прямо на Артура. Приручитель отбрасывал штатгальтера энергетическими кулаками Ари и пытался прибить огненными заклинаниями Хетем, но, лишенный преимущества неожиданности, Артур видел, что его усилий недостаточно.

Граф подбирался все ближе. От каких-то ударов он легко уклонялся, какие-то частично поглощала его защита, отчего мужчину чуть откидывало назад. Одну из волн Комаровский просто рассек шпагой и та, развалившись на два полотна, улетела ему за спину, даже не зацепив.

Гадать о том, развалится ли он на две половинки, если граф все же доберется до цели, Артур не хотел.

«Нужно менять тактику, поодиночке мы ему ничего не противопоставим. А что если я попробую объединить их силу? Не использовать по очереди, а слить в единое целое?»

Повинуясь какому-то внутреннему наитию, Артур, сложив руки перед собой в неком подобии молитвенного жеста, закрыл глаза, обратившись к бурлящим внутри него силам.

Обжигающие, пьянящие, они циркулировали по его телу, но не касались друг друга, словно были двумя частичками еще не собранного пазла. Частичками с разных его участков, что никак не могли быть сложены вместе.

«Даже тут вы обе показываете характер, когда это совершенно не нужно! Ну, ничего. Сейчас вы у меня станете частью одного целого. Как говорят в моем мире, с помощью напильника и чьей-то матери...»

Открыв глаза, Артур не сразу понял, что произошло. Странное чувство эйфории, дарящее легкость во всем теле, кружащее голову своей мягкой сладостью, затопило все его сознание.

Юноша стоял и смотрел, как граф шевелит губами, что-то говоря ему. Смотрел в глаза своего противника, в которых грусти было едва ли не больше, чем торжества от победы. Потом перевел взгляд на собственную грудь, в которую медленно входило лезвие шпаги.

А после этого мир взорвался!

Снова отброшенный к самой границе дуэльного поля, граф с изумлением смотрел на мужскую фигуру с девятью лисьими хвостами, что была соткана из чистого пламени. Мир вокруг надсадно взвыл, содрагаясь, и белый туман осыпался пеплом под ноги сражающихся, а небо закрылось свинцовыми, непроницаемыми тучами. Единственным источником света осталась огненная фигура Артура.

— Продолжим, Ваше Высокопревосходительство! — юноша царственно взмахнул рукой, и Комаровский, усмехнувшись довольно, снова перешел в атаку.

Приручитель уже не чувствовал себя беззащитным перед графом. До этого Артуру казалось, что опытный вояка играется с ним, но теперь эта игра шла не в одни ворота, ведь на его стороне были силы и знания двух мощнейших и прекраснейших каддэй!

Однако очень скоро юноша понял, что все же недооценил противника. Да, тот не бросался чистой силой и уж тем более огнем, но удары шпаги были точны и стремительны — уйдя в глухую оборону, Комаровский блокировал все удары, рассекая огненные хвосты, а барьер защищал штатгальтера обжигающего жара.

— На удивление неплохо, юноша, но нам пора заканчивать.

Слова графа прозвучали как поминальный колокол. Артур напрягся, пытаясь предугадать, откуда придет смертельный удар, но Комаровский даже не прятался — вокруг лезвия его шпаги медленно уплотнялась сила. Хлестнувшие по уплотнившемуся барьеру огненные хвосты лишь заставили тот слегка потемнеть и пойти тонкими, едва заметными трещинками. Защита держалась, а сам граф продолжил готовить какое-то заклинание, и знания каддэй подсказывали приручителю, что в этот раз они не смогут отразить атаку.

«Значит, нужно ударить первым!»

Взгляд тут же зацепился за трещину в барьере Комаровского, что казалась больше предыдущих.

«Сюда!» — два женских голоса в его голове слились в унисон. Артур коротко вздохнул, скручивая хвосты в один подобный гигантскому огненному буру, и ударил ими с разворота, как копьем, после чего вложил остатки сил в мощный удар кулаками сверху.

И щит не устоял! Огонь хлынул внутрь, тут же воспламеняя волосы Комаровского, поджигая одежду и жадно ластясь к чернеющей коже.

Чувствуя, что его противник не успевает собрать силы для «последнего броска», Артур еще чуть-чуть усилил напор огня, втайне надеясь, что Комаровский сдастся и, быть может, его еще удастся спасти, и оттого для юноши большим удивлением стала воткнувшаяся в грудь шпага, эфес которой сжимала обугленная рука. Лезвие вскрыло защитный барьер Артура, как яичную скорлупу, и вся та сила, что накопил граф, ударила приручителя в грудь.

— Нет! — три голоса слились в один. Артур отбросил от себя Комаровского, и тот рухнул на каменный пол.

Вся правая часть тела мужчины обуглилась до кости, но каким-то образом ему хватило сил, чтобы не просто выпустить собранную энергию, а одним ударом вбить ее в грудь приручителя вместе с воткнутой по самый эфес шпагой.

— НЕТ! Я РОЖДЕН, ЧТОБЫ ПРАВИТЬ!

Его ли это были мысли, или эти слова принадлежали Ари, видевшей в нем избранного? Или, может быть, это Хетем, божественный феникс, чья кипящая кровь сейчас бежала по его жилам? Артур не знал.

Все вдруг замолкло. Ушла заемная сила каддэй, исчезли звуки, ощущение пространства. Померк свет.

Единственное, что осталось, это тонкое, но пронзительное в воцарившейся абсолютной тишине пиканье кардиомонитора.

«Вот и все».

Глава 5, часть 2

Приглушенный свет масляной лампы на столе слепил сильнее направленного в лицо прожектора. Ранее удобная одежда теперь царапала кожу, словно наждак. Исчезающий писк эхом отражался в пустой голове, заставляя стиснуть зубы до хруста в напряженной челюсти.

Открыв глаза, Артур с удивлением и облегчением обнаружил, что он жив. Жив был и граф. Побледнев и тяжело дыша, он стоял напротив, опираясь ладонью на край стола.

Ари и Хетем не шевелились и сохраняли молчание, чувствуя, насколько плохо сейчас Артуру, но и юноша ощущал их смятение. Через пару мгновений писк в голове стих, оставив легкое головокружение. Не доверяя подгибающимся коленям, Артур тихо выдохнул, повалившись на стул.

Комаровский, постояв еще немного и посверлив юношу нечитаемым взглядом, обошел стол, так же тяжело рухнув на свое место, а после торопливо разлил содержимое никуда не девшейся бутылки по граненым стаканам. Граф и приручитель молча чокнулись и опрокинули в себя прозрачную жидкость. У юноши перехватило дыхание — водка обожгла горло и ухнула в желудок. По всему телу разошлось расслабляющее тепло.

— Закусите, Ваше Высочество. — Комаровский криво усмехнулся и подвинул Артуру блюдо с нехитрой закуской. Он внимательно следил за тем, как юноша торопливо откусил добрый кусок черного хлеба с положенными сверху салом и луком.

— Почему мы до сих пор живы? — У юноши пробудился зверский голод. Расправившись с первым бутербродом, он сразу же соорудил себе следующий.

— Особенность дуэльных измерений. Они позволяют сражаться, не стесняя силы. — Пожевав губами, граф неохотно добавил: — Признаться, вы меня удивили… И чуть не убили нас обоих, в один момент чуть не разрушив измерение.

— Артур смог убедить вас, граф? — Ари прошла мимо, игриво покачивая бедрами и проведя хвостом по ноге вздрогнувшего мужчины.

— Да. — Комаровский бросил тоскливый взгляд на стремительно исчезающую еду. Чудом перехватив последний кусок хлеба, он опрокинул в себя второй стакан водки и занюхал корочкой. — Я к вашим услугам, Ваше Высочество.

— Прекрасно! — На Артура обрушилось невероятное облегчение. Он прикрыл глаза и откинул голову, тело отказывалось работать, ввергая приручителя в невероятную негу. А уж когда ласковые пальчики кицунэ прошлись по его плечам и шее, разминая задубевшие мышцы… — Мы должны как можно скорее отправиться в Петербург и…

— Осмелюсь доложить — это невозможно, Ваше Высочество, — твердо ответил граф. — По крайней мере, если вы хотите видеть меня своим соратником.

— Почему? — Секундная вспышка ликования сменилась обычной напряженностью с горькими нотками безысходности. Артур резко открыл глаза, всматриваясь в лицо графа.

— Я верен долгу. Пока не выполнено распоряжение покойного императора, я остаюсь в Минске. — Мужчина гордо выпрямился, его серые глаза отдавали непоколебимой уверенностью в собственной правоте.

— В чем заключается это распоряжение? — опасливо спросил Артур, заранее догадываясь об ответе.

— Поймать мятежника Якуба Ковальски, — торжественно ответил Комаровский. — Я могу казнить его на месте или отправить для суда в Петербург — в зависимости от ситуации.

Юноша молча побарабанил пальцами по столу. Признаться графу в том, что на самом деле поезд ограбила их веселая компания по приказу того самого Якуба? Держите карман шире! Если для занятия престола потребуется голова поляка с британскими корнями, значит, так тому и быть.

«Тем более Якуба точно нельзя назвать невиновным. Чего только стоит наводнение Искоростеня пыльцой фей и крышевание разбойничьих банд».

— И какой план? — Артур слегка расслабился. У него, наконец, появилась простая и понятная цель, очередная ступенька на длинной лестнице судьбы. Или же это подействовали алкоголь вместе с расслабляющим массажем от кицунэ?

— Неизвестно, какими силами располагают мятежники. Я привык готовиться к худшему. — Комаровский неохотно встал и навис над картой с оловянными солдатиками. — Я ожидаю подкрепления из ближайших областей. Будем занимать поселение за поселением, пока кто-то не выдаст его убежище.

— Нет ничего проще. — Мысленно переговорив с Ари, Артур сразу же узнал ответ на интересующий графа вопрос. — Якуб скрывается в Искоростене на территории завода по изготовлению патронов. Город полностью подчинен ему, а жители плотно сидят на пыльце фей.

— Может, вы и про его силы знаете? — усмехнулся штатгальтер.

— Ему подчиняется несколько сотен человек, в основном рабочие заводов и любители легкой наживы из окрестных сел. Возможно, их число вырастет до нескольких тысяч. — Приручитель передавал известную кицунэ информацию, не зря она была правой лапой польского мятежника. — Главная проблема не люди. Якуб выступает не только от лица простого народа, но и притесняемых каддэев. Зверины, элементалы, духи, русалки и прочая нечисть. Одних только волколаков должно набраться под сотню.

— Очень исчерпывающая и полезная информация, юноша. — Комаровский, несколько мгновений пристально изучавший Артура взглядом, наконец уставился на карту, беззвучно шевеля губами. Отчего-то граф решил не интересоваться источником разведданных. Оно было и к лучшему. — Сейчас в Минске почти три тысячи штыков. Если возьмем половину и ударим прямо по Искоростеню, лишим змея головы.