Буканьер

Глава 32

С появлением Рябого трактирщик потупился, проблеял что-то невнятное и поспешил удалиться, а буканьеры уселись за наш стол. По ним было заметно, что они тоже страдают от похмелья, но не так сильно, как мы.

— Так и знал, что найду вас здесь, — произнёс Жак.

— Ага, куда мы денемся, — вместо приветствия буркнул Эмильен.

Люсилль принесла мне жареные яйца прямо в сковороде, ложку и кусок хлеба, по дороге столкнувшись с дядей, который тут же зыркнул на меня волком.

— Не берите в голову, месье, мой дядя просто за меня переживает, — шепнула она мне, выставляя завтрак на стол.

— Ага. Благодарю вас, мадемуазель, — учтиво произнёс я.

Я взял ложку, поковырялся в тарелке, понимая, что перехотел есть, и в меня сейчас ничего не полезет, потом отщипнул немного хлеба, неохотно пожевал. Настроение было поганым, как и состояние, и я даже затруднялся вспомнить, когда в последний раз испытывал похожие чувства. Но я знал, что яичницу лучше есть, пока она не остыла, и принялся через силу запихивать её в себя.

— Неплохо вчера покутили, да? — хохотнул Рябой.

Я хотел иронично хмыкнуть, но вместо этого поперхнулся, и Шону пришлось похлопать меня по спине. От каждого хлопка в голове расцветал фейерверк, а съеденная яичница подкатывала обратно к горлу, и я жестом попросил его остановиться. Иначе я рисковал выплеснуть содержимое желудка на стол, а мне этого очень не хотелось.

— Если так пить, то никакого здоровья не хватит, — буркнул я, когда наконец откашлялся.

— Ну так что? Дело есть. На миллион дублонов, — понизил голос Рябой.

— Ой ли, — недоверчиво протянул Шон.

Эмильен демонстративно зевнул, прикрывая рот широкой ладонью.

— Ну ладно, не на миллион, — согласился Жак. — Но всё равно деньги немалые!

— Рассказывай, — сказал я.

— Нам тут птичка напела, — он обернулся по сторонам, глядя, не подслушивает ли кто-то их разговор. — Испанцы на днях из Сан-Фелипе попрут в Сантьяго-де-Кабальерос груз оружия. Мушкеты, порох там.

Эмильен присвистнул от удивления, мы с Шоном переглянулись.

— И на кой тебе испанские мушкеты? — спросил Шон.

— А на них уже есть покупатель, — развёл руками Жак.

— Так там с таким грузом, наверное, целый полк охраны будет, — хмыкнул я. — Куда нам, немощным.

Рябой торжествующе улыбнулся и постучал пальцем по столешнице.

— Так в том и дело, что нет! — воскликнул он. — Десяток, максимум!

— Сказки рассказываешь, — сказал я.

— Ей богу, клянусь! — Рябой Жак даже наклонился ко мне, чтобы выглядеть убедительнее, но я только почуял, как у него воняет изо рта.

— Нет, это и правда походит на сказки, — поддержал меня Шон. — Мушкеты ладно, но порох? Без охраны? Скажи ещё, обратно золото без охраны повезут.

— Ну нет, такого не слышал, — признался Жак.

— Какая наша доля? — прямо спросил я.

— Что? — опешил Рябой.

Я выдохнул и потёр опухшие глаза, пытаясь собраться с мыслями. Предложение буканьера по-прежнему отдавало тухлятинкой.

— Сколько мы получим? — спросил я.

— Гм... Вас трое всего, так что, пусть будет тридцать процентов от добычи, — сказал Жак.

Было немного удивительно слышать о процентах от неотёсанного рябого бандита, но больше меня задела предложенная доля. С другой стороны, считать деньги здесь умели все без исключения.

— Ты, верно, ослеп от вчерашнего рома? Нас пятеро, — сказал я. — И меньше, чем на шестьдесят процентов, я не соглашусь.

— А эти... — Жак кивнул в сторону спящих негров.

— Тоже с нами, тоже в доле, — быстро сказал я. — Они не слуги и не рабы.

— Блажь, — подал голос чернявый буканьер с серьгой в ухе, кажется, Робер.

Я пристально посмотрел на него и вопросительно изогнул бровь.

— Нам ещё нужно долю отдать человечку, который наводку дал. Сорок процентов вам, как раз будет, — предложил Жак.

— С «человечком» это ваши дела, не наши, — пожал плечами я. — Нам дела нет, как вы там договорились. Сейчас мы между собой договариваемся. Шестьдесят процентов.

— А не жирно будет вам? — произнёс Арно. — Рябой, ну их к чёрту, других найдём. Давай я Пикара позову с его ребятами, парни проверенные.

— Нет уж, хватит с меня Пикара, — процедил Рябой Жак. — Андре, я вижу, ты достойный человек. Давай пятьдесят на пятьдесят. После того, как долю за наводку уплатим.

— А сколько там вообще добра? — подал голос Шон. — А то мало ли, мы тут делим уже, а там, дай Бог, бочка пороха да старый дедов мушкет.

Замечание дельное. Я сам даже как-то и не подумал об этом.

— Да, сколько там? — спросил я.

— На всех хватит, не переживайте, — отмахнулся Жак. — На своём горбу не утащишь даже.

— И какой план? Примерно хотя бы, — сказал я.

Жак замялся на секунду, словно размышлял, стоит ли раскрывать план сейчас, до того, как мы согласились на эту авантюру, но в итоге решил рассказать.

— Засада на дороге. Место мы знаем, место хорошее. Потом тащим всё в бухту, грузим на корабль и считаем денежки, — крайне расплывчато обрисовал Рябой.

Я, Эмильен и Шон переглянулись втроём, прикидывая хотя бы примерный успех такого дела. Как по мне, так это всё звучало крайне сомнительно, хотя и шанс заработать здесь всё-таки имелся. Да и полезные знакомства завести не помешало бы.

— А этот твой «человечек»... Надёжный? Не кинет? — хмыкнул я.

— Не первый раз работаем, — пожал плечами Жак.

Меня всё же одолевали сомнения. С другой стороны, мы только что пропили вообще все сбережения, и деньги нам были нужны. Даже при том, что предприятие Жак предлагал крайне скверное и рисковое, я примерно понимал, что за мушкеты и порох здесь могут неплохо заплатить. Гораздо больше, чем за свиные шкуры и вяленое мясо. Да и мои компаньоны вроде были не против того, чтоб пощипать испанскую корону.

— Хорошо, — произнёс я. — Пополам. Но до того, как вы платите долю за наводку.

— Нам на берегу заплатят, уже с вычетом этой доли, — возразил Жак.

— Ладно, — буркнул я. — Просто пополам.

Мы скрепили договор рукопожатием, и его ладонь оказалась холодной, скользкой и неприятной на ощупь. Внутренне я уже был готов к любому подвоху, и понимал, что если Рябой попытается нас кинуть, то я убью его без всякого сомнения и сожаления. Мне оставалось только надеяться, что и он это понимал.

— Раз уж мы договорились, выпьем за успех нашего дела? — предложил Рябой.

Я почувствовал, как съеденная яичница поднимается к горлу, и прижал кулак к губам, чтобы ненароком не блевануть. Нет, пить местный ром я смогу ещё очень нескоро. Буканьеры заметили мой жест и понимающе рассмеялись.

— Кто-то вчера перебрал? Понимаю. — хохотнул Жак. — У вас же всё есть для этого дела? Порох, свинец?

— Обижаешь, — произнёс Эмильен.

— И даже эти, — Рябой снова кивнул на негров. — Стрелять обучены?

— Обучены, — соврал я. — Белку в глаз бьют, за сто шагов.

Во всяком случае, Муванга точно уже умел стрелять. За второго я не ручался, но дело это нехитрое. В способности Обонги к обучению я уже не верил, но если постараться, то, наверное, можно и его научить направлять мушкет в нужную сторону. А если и этому он не научится, то побежит на испанцев с мачете.

— Добро, — произнёс Рябой.

— Когда выступаем? — спросил я.

— Чем раньше, тем лучше, — сказал Жак. — До Сан-Фелипе путь неблизкий.

Я посмотрел на спящих на столе негров и понял, что выйдем мы ещё нескоро. Я толкнул Мувангу в бок, тот пробубнил что-то непонятное и почмокал губами, будто спал в родной хижине, а не в таверне за полмира от неё.

— Мы до Сан-Фелипе пойдём? Тогда морем быстрее всего, — сказал Эмильен.

Рябой покачал головой, словно и сам хотел идти морем, но что-то ему мешало.

— Нельзя морем, — вздохнул он. — Патрули если поймают — не поздоровится. А возле Сан-Фелипе испанских патрулей больше, чем блох на собаке.

Феб недовольно гавкнул из-под стола.

— Тогда нам пора, — произнёс я. — Испанцы нас ждать не станут.