Сыщик поневоле

Подняв глаза на Суфи, я увидел в ее глазах надежду: может быть это не та девушка, та девушка в огненном платье, к которой она прониклась сочувствием. А мне было все равно, та эта женщина, или другая. Нигде и никого мучить нельзя.

— Давай попробуем посчитать, может ли это быть та девушка, которую ты видела, — тихо, но твердо сказал я.

Надо переключить эмоции Суфи на разум, хотя бы ненадолго, чтобы она могла справиться с первой волной ужаса.

— Не… не знаю… это же было давно, еще весной… в начале весны…

— Думай. Пожалуйста, давай вместе прикинем.

Знал, что это сработает. Мой мозг тоже нуждался в поддержке, а забота о ближнем и настрой на деловой подход всегда этому помогал.

Итак. Пока Суфи думает, мне нужно понять, что здесь вообще записано. Цифры, которые мне ничего не говорят. Почти. Нужно в них разобраться. Я снова уткнулся в запись:

КуДу-3’413’553’214 — код входа, очень большие цифры, скорее всего это не постоянный, а разовый вход, причем через клуб с историей, скорее всего, из крупного города.

Вход в игру 12.4 1/4 — вроде бы это дата и время. То есть в двенадцатый день года, в четыре с четвертью часа, то есть примерно в одиннадцать часов утра, если считать в сутках не десять, а двадцать четыре часа.

Я взглянул на свои часы с циферблатом на 24 и 10 часов. Точно такие же я подарил Юнте, чтобы ей легче было ориентироваться во времени двух реальностей. Заодно я сделал еще одни на случай, если она их сломает или разобьет. Хорошо, что надел их, уходя на разведку в новый мир.

Такие часы Джеса заказал для Юнты, а, заодно и для себя — при переходе из одной реальности в другую с разным принципом разбиения суток на часы это бывает полезно. В данном случае здесь есть подсказки на 60 часов, 24 часа и 10 часов — смотришь куда тебе привычнее и сразу видишь, сколько это в других реальностях.

Идем дальше. Оплатила за двое суток. Значит, у нее было где остановиться? В своем доме или гостинице? Если вошла анонимно, то, скорее в гостинице. Или надеялась, что удастся попасть в дом Талобы?

Смерть зафиксирована игровой машиной. Не знаю, что это значит. Наверное, просто пропажа сигнала о существовании игрока. В этот же момент на экране стражей порядка высветилась запись о смерти — в пятнадцатый день, в три и три четверти часа, то есть около девяти утра. Тело было найдено случайным свидетелем вечером — взглянул на часы — около двадцати часов.

Вот тут таилась странность. Я и сам был на набережной. Беседок там много, но и праздной публики достаточно. Когда я там прогуливался, почти все беседки были заняты. Насколько вероятно, что в беседке тело оставалось незамеченным весь день? Это практически невозможно, разве что беседка была где-то на краю Городка. Хотя, возможно, нашедшие просто не заявляли об этом — кому захочется бежать в центр города, чтобы сообщить о такой находке? Или здесь есть еще какая-то связь со стражами порядка?

— Прости за дурацкий вопрос от дилетанта, Суфи. Имеется ли в Городке возможность связаться со стражами порядка оперативно?

Писательница встряхнулась, переключаясь со своих мыслей на мой вопрос.

— Оперативно? Если совершить преступление, например… Ой, что я говорю… Да, конечно, можно вызвать стража через любую кнопку оплаты. Вызов стоит один балл, личность игрока фиксируется. Поэтому тех, кто обращается за помощью без серьезного повода очень мало, — сухо ответила она. — Страж прибывает почти мгновенно. Почему у тебя возник такой вопрос?

— Я подумал о слишком большой разнице между временем смерти и временем сообщения о теле девушки.

Суфи посмотрела на меня, чуть прищурившись, затем уткнулась в запись на экранчике.

— Да, странно… Беседка 3415… это номера центра города. Если это набережная… то примерно напротив острова… или чуть ближе к Северному мосту.

— Лихо ты разбираешься в номерах! — искренне восхитился я.

— Знаешь, Джеса, ты очень странный тип. Все новые знакомые, узнав, что я пишу книги, пытаются узнать мое настоящее имя и интересуются, в каком жанре я пишу. А ты, сыщик, этих вопросов не задал.

— Каюсь, это правда. Честно говоря, я впервые общаюсь здесь с настоящим писателем, — виновато склонил я голову, чтобы она не заметила моего вранья: у меня были знакомые писатели, но жили они в совсем других реальностях, так что ссылаться на них было бы бессмысленно.

— Так вот, сыщик. Я пишу детективы и публикуюсь под мужским псевдонимом. Настоящее мое имя известно только издателю не называю. Знать о месте, в котором я провожу столько времени, часть моей работы. К тому же нумерация эта не произвольная, а подчиняется строгим правилам. Первая цифра «три» означает, что это наша сторона, вторая цифра «четыре» определяет набережную, а две последние цифры «пятнадцать» — номер беседки. Нумерация в городке идет обычно с севера на юг и с запада на восток. Поскольку это набережная, то берем только нумерацию север-юг. Всего на набережной расположено сорок три беседки. Можешь сам прикинуть.

— Спасибо. Ты замечательно работаешь с информацией. Может быть это профессиональный навык, но я думаю, что во многом это твоя заслуга, иначе бы ты не писала детективы.

Как же мне с ней повезло! Вот кому следовало становиться сыщиком. Может быть вдвоем мы все-таки распутаем это дело?

— Теперь насчет жертвы, — сказала Суфи. Она взяла себя в руки и переключилась на расследование. — Я не знаю точных дат проведения турниров и, соответственно, вечеринок у Талобы. В первые пару дней года турнир вряд ли мог состояться. Он не собрал бы достаточного количества зрителей, а Талоба трепетно относится к доходам. Если первый турнир этого года проходил третьего числа, то следующий мог быть девятого, а затем пятнадцатого. Обычно разрыв между ними составляет шесть дней, хотя бывают праздники, бывает, что не набираются в нужные дни бойцы… В начале года турниры могли проходить чаще, потому что у части игроков заканчиваются баллы, и они решают заработать на боях. Если дать рекламу, то со зрителями не должно быть проблем. Вполне вероятно, что какой-то из турниров, перерастающий в вечеринку, был устроен двенадцатого, и тогда жертвой преступления могла быть та девушка в огненном платье… Тут у Суфи дрогнул голос.

— Ты точно была в Городке двенадцатого числа?

— Не знаю, не могу это утверждать… В суде бы точно не стала. На новый год я уезжала к друзьям и не появлялась здесь до пятого. Потом я готовила книгу к публикации, и много времени проводила в издательстве. Я не могу точно назвать дату, хотя это могло быть и двенадцатое число…

Я чувствовал, что Суфи вот-вот снова сорвется, поэтому быстро сказал:

— Хорошо. Вопрос остается открытым. Пожалуйста, попытайся вспомнить последние дни перед пожаром. Ты не заметила, что у Талобы происходит что-то необычное?

— Да, пожалуй… Кроме сторожа в отсутствие хозяина там периодически появлялись разные женщины. Никаких компаний, всегда поодиночке. Ворота расположены с одной стороны дома, а мои окна выходят, как ты видишь, на противоположную сторону. Так вот, когда кто-то приходит — Талоба или женщины — появляется сторож, который перемещается вдоль заборчика. Защитное поле снимается целиком по всему периметру участка. Так я и вычислила, что раз выходит сторож, значит жди гостей, а он контролирует, чтобы никто посторонний не сунулся с этой стороны.

Суфи снова убежала куда-то наверх, и вернулась с листами бумаги, кисточками и карандашами.

— Я рисовать не умею, но всегда черчу схемы для своих романов. Давай набросаем план участка… Дороги темные, тротуары серые. Вот участок Талобы Ката, он не совсем прямоугольный, скорее ближе к ромбу, так улицы расположены…

Было забавно смотреть, как она рисует, хватая то кисточки, то карандаши.

— Вот так его дом, да… а тут жилище сторожа… Эти блямбы — деревья, их на участке совсем мало, Талоба любит газоны. А вот кусты… смотри, практически весь дом ими закрыт, по крайней мере первый этаж. Да, и дорожки вдоль дома, и та площадка, о которой я тебе говорила… Гляди-ка, точно, от зевак с улицы эти кусты плотно закрывают… Поставь крестик в том месте, где ты сегодня видел тело.

Я присмотрелся к схеме. Так, точно не напротив дома… да, и стволы деревьев мне не заслоняли… Скорее всего, где-то вот тут…

— Она была вот в этих кустах, — поставил я крестик.

— Тогда вопрос: как она туда попала? Кто-то принес и оставил? Тогда только от сторожа, потому что большой дом сгорел, а снаружи никто через забор не перелезет. Но зачем сторожу оставлять тело женщины в кусты? Надо будет с ним переговорить… Только не знаю, тебе или мне это лучше сделать?

— Меня он уже один раз послал, так что лучше, наверное, тебе. Но есть еще один вариант. Девушка убегала от сторожа, добралась до кустов и там умерла. Только вопрос: умерла она как игрок, а потом уже в реале, или умерла в реале, а потом уже аватар среагировал и тоже погиб…

— Какие все-таки мужчины бездушные существа, — шумно выдохнула, почти прошипела Суфи.

— Если ты пишешь детективы, да еще и под мужским псевдонимом, то должна понимать, что сыщик существует в двух ипостасях, как вот здесь, в игре. Тело живого человека лежит где-то в ванне, а здесь этот же человек бегает, дерется, занимается сексом, ведет расследование, заходит в ресторанчики, пишет книгу… У сыщика тоже два образа. Холодный разум и пламенные эмоции…

— Голова и сердце, — печально кивнула Суфи.

Я не стал уточнять, что это не голова и сердце, а две разные области мозга, о чем мне рассказывали в одной биореальности. В этом техномире, возможно, ученые еще не пришли к таким же выводам. Поэтому не стоит сбивать писательницу с толку.

— Да, — кивнул я. — Чтобы раскрыть преступление, нужна голова, а чтобы появилось желание его раскрыть — сердце.

— Или выгода, — Суфи внезапно хохотнула.

— В таком случае, у меня есть сразу два причины побыстрее раскрыть это дело, — улыбнулся я. — Мне нужно заработать, чтобы убраться отсюда, это выгода. Еще я хочу поймать и наказать преступника, и сердце рвется к этой цели. А у тебя только сердце, но ведь это тоже немало?

— Если раскроем вместе, премию поделим пополам, — лукаво улыбнувшись, сказала Суфи. — Тогда будем на равных. Согласен?

— Давай, — легко согласился я.

Заполучить такую партнершу — настоящий подарок. Если честно, ради помощи Суфи я готов отблагодарить ее всеми призовыми баллами, за исключением шести с чем-то тысяч моего долга.

— Итак, у нас с тобой есть цель. Мы помещаем ее в наши головы. Чтобы решить задачу, отключаем сердце, и используем разум по прямому назначению. Согласна?

Я просто физически почувствовал, как страшное напряжение сопереживания двум убитым женщинам, схлынуло, отпустило Суфи. В глазах у моей партнерши зажегся огонь холодного разума. Отлично! Сила мужчины в логическом мышлении, а женщины — в интуиции. Да мы горы свернем, если объединим наши усилия.