Сакура-ян

Ну, ладно, с Солли объяснение в этом случае находится просто. А именно: попавшаяся мне ранее в сети информация о подруге АйЮ, которую я не хотел видеть, во снеперерабатываетсямоим мозгом в негативную ситуацию для «первой любви нации». Далее, наблюдая которою, я получаю удовлетворение от того, что плохо не только у меня. Тем самым улучшаю свою психологическую стабильность. Чисто по Фрейду. Но для ДжонХёна подобного объяснения нет. Не могу вспомнить, когда и где я здесь о нём слышал или видел. Зная же о существовании ГуаньИнь, легко можно согласиться с возможностью существования всяких нереальных штук, вроде получения знаний о будущем. И тут возникает ещё одно предположение. А вдруг мне специально дали узнать, чтобы я предпринял соответствующие действия? И от их результата моя карма повысится или понизится.

Понятное дело, в этом случае следует предотвратить несчастье. Однако, как это сделать, находясь в тюрьме и будучи совершенно незнакомым с Солли и ДжонХёном? Начать рассказывать во всеуслышание всем подряд? Решат — «окончательно крышей поехал». Причём, если потом всё сбудется, скажут — «проклял!». Точно вспомнят бред про реинкарнацию Мён СонХва и будут тыкать пальцами до конца жизни. Улучшение кармы в долгосрочной перспективе неизбежно оборачивается проблемами. Может, конечно, оно так и нужно? Без страданий никакого роста? Но меня достаточно достали уже имеющиеся проблемы, чтобы брать на себя новые. Поэтому, обдумав ситуацию, я пришёл к выводу, что лучшим вариантом решения данного вопроса будет делегировать его другому лицу. Той же АйЮ. Она ведь больше меня должна быть заинтересована в благополучии своих друзей — так ведь? Я её предупредил, не промолчал, значит карму мне «срезать» не за что. А каких результатов с моей помощью добьётсяпредупреждённая- это исключительно её дело. Не собираюсь отвечать за чужие действия.

— О чём задумалась? — спрашивает БонСу

— Так, — неопределённо отвечаю я, хотя молчать она первая начала.

— Те движения, что ты показала, мы разучили до конца. Когда будешь проверять? Сегодня занятия хореографией.

— Сегодня у меня суд, — говорю я. — Без понятия, когда он закончится и когда меня привезут обратно.

— Плохо, — грустнеет БонСу. — Времени всё меньше.

— Успеем, — успокаиваю я. — Есть возможность ускорится. Начальница НаБом, сообщила, что девочки вчера рассказали АйЮ о готовящемся новогоднем концерте, и она решила помочь обеспечить его аппаратурой. В общем, мне обещали привезти синтезатор и компьютер.

— Здорово! И что это даст?

— Ускорение. Многие вопросы можно будет решить прямо на месте.

— Так! — раздаётся рядом со столом голос надзирательницы. — Вы опять болтаете? Никак не наговоритесь?

— Прошу прощения, офицер, — извиняюсь я. — Новости как раз закончились перед вашим приходом, и дальше будет благословенная тишина, нарушаемая одним лишь чавканьем.

— Смотрите, — угрожающе предупреждают в ответ. — Ещё раз подойду — выпишу замечание!

— Никаких проблем, офицер, — обещаю я.

Время действия: двадцать пятое января, около полудня

Место действия: здание одного из сеульских судов

— Встать, суд идёт!

Чё было устраивать балаган? — думаю я, поднимаясь на ноги вместе со всеми. — Слушанья, свидетели, адвокаты… Можно подумать, никому неизвестно как это всё по-быстрому делается. Объявили бы приговор, согласно статье в кодексе, да и всё. Драка — ну прям дело, требующее скрупулёзного расследования! Вот когда действительно, необходимо внимательно разобраться в ситуации, там всё делается галопом по Европам. Если же дело выеденного яйца не стоит, — чуть ли не в задницу фонариком принимаются светить!

— … рассмотрев всю совокупность свидетельских показаний, а также представленных видео материалов, суд постановляет: признать несовершеннолетнюю гражданку Пак ЮнМи виновной в совершении преступлений, предусмотренных статьями…

Разве кто-то сомневался в ином исходе? Если только подругапрезидентши. Кстати, да! Она обещала покровительство и какие-то блага, вмести с ним. Ну и где?

— … и назначить ей наказание в виде лишения свободы сроком в один год…

Блин! Теперь точно, мой дом — тюрьма!

…. условно!

Уф! Кажется, пронесло… Раз здесь повезло, то, может, вторая часть марлезонского балета тоже пойдёт легко. У меня дальше по программе — извинения перед университетом Ёнесай.

(несколько позже, коридор, перед входом в зал суда — ЮнМи, в красном комбинезоне опасного преступника с наручниками на руках и сходящим синяком на лице. Судебный пристав держит перед ней несколько скрепленных между собою цифровых магнитофонов с торчащим из них большими микрофонами. Присутствуют также представители оскорблённого учебного заведения. Двое из них снимают процесс на видеокамеры)

— Прошу принять мои искренние извинения всему педагогическому составу университета Ёнесай за мои необоснованные заявления… — говорит ЮнМи с совершенно спокойным лицом, на котором не видно ни капли раскаянья.

— … которые я сделала, опираясь на общемировую практику. Во всём мире ситуация, в которой преподаватели периодически напиваются со своими учениками до состояния беспамятства, — является недопустимой и подвергается резкому осуждению. Ориентируясь на моральные нормы мирового сообщества, я тоже осудила поведение педагогов университета Ёнесай. Однако, как оказалось, Республика Корея живёт по собственным законам, не совпадающим с общечеловеческими ценностями. Не зная об этом и будучи уверенной в том, что моя страна является частью цивилизации, я допустила высказывания, оказавшимися оскорбительными для её жителей. Понимая теперь причину произошедшего, я приношу свои глубокие извинения университету Ёнесай за нарушение их мировоззренческой парадигмы…

— Я сожалею, — сообщает ЮнМи и наклоняет голову, прижимая подбородок к груди.

Присутствующие озадаченно молчат, осмысливая услышанное.

— Вы не сказали, что не считаете преподавателей университета алкоголиками, — спокойно произносит ещё один судебный пристав, заглянув перед этим в свою папку с бумагами. — И что ваше суждение не соответствует действительности.

— Да, — соглашается ЮнМи. — Мне объяснили, что у меня нет права выносить публичные суждения, так как я не обладаю необходимой компетенцией, подтверждённой документом об образования. Я с этим соглашаюсь и заявляю, что да, преподаватели университета Ёнесай не являются алкоголиками. Кем они являются на самом деле, я смогу сказать позже, когда приобрету необходимые навыки и компетенции, подтверждённые документами.

— Я сожалею, — вновь произносит она, склоняя голову.

— Преподаватели являются преподавателями, — грозно нахмурив брови, произносит один из представителей учебного заведения.

— Я смогу сказать об этом позже, когда приобрету необходимые знания, — повторяет ЮнМи. — В данный момент я не могу согласиться с вами, так как не являюсь дипломированным специалистом в этой области знаний. Я только что об этом сказала.

Вновь возникает пауза. Все ждут: откроет ли рот кто-то ещё?

— Представители университета удовлетворены принесённым извинением? — наконец спрашивает старший из судебных исполнителей, которому, похоже, надоело молчать.

— Это мало похоже на извинения, — отвечает ему мужчина от университета. — Больше походит на новые оскорбления.

— Пак ЮнМи должна была публично отказаться от признания педагогического совета Ёнесай — алкоголиками и извиниться за свои слова, — посмотрев ещё раз в папку, сообщает пристав. — Она сделала это в присутствии свидетелей и под видеозапись. Если вы считаете, что вашу организацию вновь оскорбили, вы можете инициировать новое судебное разбирательство с требование материальной компенсации.

Некоторое время все снова молчат.

— Я доложу своему руководству, и мы сообщим о своём решении, — наконец говорит представитель Ёнесай.

— Хорошо, — кивает пристав. — Пока же я считаю решение суда по данному вопросу исполненным.

Время действия: двадцать пятое января, вечер

Место действия: дом мамы ЮнМи

— Мама, мама! Иди скорее сюда! — кричит СунОк, вбегая в комнату с открытым ноутбуком в руках. — Смотри! АйЮ выложила видео! Она поставила подпись за ЮнМи! И просит всех своих фанов сделать так же, как она! Они уже подписываются!

Время действия: двадцать шестое января, утро

Место действия: исправительное учреждение «Анян». Кабинет начальницы исправительного учреждения.

— В отношении тебя суд принял очень мягкое решение, — говорит мне НаБом, с которой сейчас происходит беседа на предмет того, «как мы будем жить дальше?». — Обычно, за нападение на охрану и физические повреждения такой тяжести дают реальные сроки, которые начинаются от двух с половиной лет, а не условные. Ты это понимаешь?

— Да, госпожа НаБом, — с небольшим поклоном отвечаю я.

СёстрыЛине присутствовали на суде по «состоянию здоровья». Наверное, всё ещё протёртый суп через трубочки сосут, со своими сломанными челюстями. Хе-хе-хе…

— Это аванс, данный тебе обществом. В надежде на его разумный и адекватный возврат.

«Адекватный возврат» — это как?

— Для того, чтобы твоё условное наказание не стало реальным, тебе придётся хорошенько потрудиться над своей дисциплиной. Больше я никогда не должна услышать, что ты что-то нарушила. Иначе, ты выйдешь на свободу ещё на год позже. Это понятно, ЮнМи?

— Так точно, госпожа начальник.

— Надеюсь, это в самом деле так. Теперь, после вынесения приговора, с завтрашнего дня тебе разрешены свидания с родственниками. Можешь договорится, чтобы они передали музыкальные инструменты, которые ты хотела. На это есть разрешение, за которое тебе нужно поблагодарить АйЮ.

АйЮ везде залезть успела!

— При встрече обязательно это сделаю, — обещаю я, потому что НаБом молчит и смотрит на меня, ожидая реакции.

— Как идёт подготовка к концерту? — удовлетворённо кивнув, меняет тему собеседница.

— Пока можно сказать — никак, — признаюсь я. — Но теперь, думаю, всё значительно ускорится.

— Хорошо. Я буду наблюдать. Вот тебе ещё…

С этими словами начальница берёт со стола распечатанный конверт и протягивает мне.

— Письмо от американского книгоиздателя, компании «Scholastic Book», — говорит она, объясняя, что это такое. — Адресовано тебе.

— Что за компания? — удивляюсь я. — Не помню, чтобы что-то им посылала.

— Я тоже не знаю, кто они такие и почему хотят с тобой сотрудничать. Прочти и сообщи своё резюме по их письму.

— Хорошо, — говорю я, беря послание.

— Всё, ЮнМи! — решительным тоном говорит начальница, видимо, показывая, что разговор подошёл к концу. — Считай, начальный этап твоего пребывания в «Анян» закончился. Ты адаптировалась, разобралась в здешней жизни, обзавелась знакомствами…

Действительно? Я и в правду успел всё это сделать?

— … теперь твоя задача, используя полученный опыт и знания, просто жить, думая о будущем и готовясь выйти на свободу. И делая максимум возможного для своего досрочного освобождения. Ты меня поняла?