Вампирский дедушка

— Много. Но они могли зайти только через площадь. Это единственный широкий известный проход.

— Далеко до него?

— Если короткими путями идти, то через десять минут доберемся.

Я заглянул в люк. Влады и Осипа уже не было. Они спустились ниже — к основной обители. Вот и славно. Уж думал, что внучка опять за мной потащится. Надеюсь, ничего там не учудит.

Мы двигались замысловатым маршрутом: часто взбирались по еле заметным лестницам, проползали в отнорки, а один раз прошли сквозь стену. И я выражаюсь не фигурально. Перед нами действительно стояла стена, которая казалось цельной и монолитной. При этом рука свободно проходила сквозь нее, не ощущая никакой преграды. Я на мгновение остановился и изучил это место. Никаких прожекторов, способных сделать голограмму, я не нашел. Лёня объяснил, что она всегда тут была. И как появилась — непонятно. Вот ведь чертова магия!

Спереди донесся чей-то смех и приглушенный женский крик.

— И откуда такая красавица здесь взялась? — захохотал мужик. Послышались звуки пощечин. — И видно, что чистая. Внизу обычно всякая шваль, а эта из обители. И как только здесь оказалась?

— Вы посмотрите: уже нас троих обеспечила, а до сих пор сопротивляется! — восхитился второй голос. — Не, мужики, её я здесь не оставлю. С собой увезу.

— Это если Бобик или Гаврик разрешат, — прохрипел третий.

— Договорюсь! Они любят таких молоденьких.

Я взглянул на Прапора и прошептал:

— Далеко они от основного входа?

— Три поворота. Метров сто.

— Понял.

Я выглянул из-за угла. Сразу же увидел трех человек, державших нагую девушку. Троица стояла спиной. В этом месте было намного темнее, чем в других тоннелях. Растения, что давали свет, почти отсутствовали. Да и пололки были ниже. Мне это было на руку — проще подойти незаметно. Я указал на мачете и протянул руку. Прапор тут же передал оружие.

— Жди здесь, — шепнул я.

Подкрался и тут же нанес первый удар. Лезвие на несколько сантиметров погрузилось в голову ревизора. Затем выстрелил из арбалета — болт перебил шейные позвонки. Последнему я зажал рот и перерезал глотку. Всем сделал контрольные уколы в висок. Вроде справился чисто и тихо. Никакого лишнего шума не было.

— Прапор, ко мне! — сказал я еле слышно. Лёня тут же подбежал. — Знаешь её?

— Да. Она из наших. Тоже художница, — Прапор создал небольшой огненный шарик, который осветил его лицо. — Свои. Всё хорошо. Ты спасена, — он вытащил кляп и перерезал веревки, спутывающие руки и ноги.

Сперва я хотел остановить его, но Лёня знал, что делает. Девушка тут же обняла знакомого. Неожиданно быстро она пришла в норму. Удивительно! Хотя скоро у неё начнется отходняк, а возиться с ней времени нет.

— Поблизости есть безопасное место, чтобы она могла спрятаться?

— Да. Две минуты, — Прапор выпрямился. На его теле повисла спасенная.

— Жду здесь. Уводи.

Лёня с девушкой пошел в обратном направлении. Я выглянул из-за угла. Тьфу, шельма! И куда мне: налево или направо? И ведь никаких обозначений нет. Вернулся к трупам. Обыск ничего не дал. Иссушать их не стал. Я чувствовал, что мой резерв почти полон. А эта особенность пригодится мне как оружие последнего шанса. Снова зарядил арбалет.

Мой проводник потратил больше времени, чем я рассчитывал, но никаких событий не произошло.

— Я показал ей дорогу. Она смогла сориентироваться. Дальше сама сможет до города дойти.

— Хорошо. Куда дальше?

— Направо.

Потянуло сладковатым ароматом. Мы заметили блики костра, играющего на стенах. Пятеро человек сидело вплотную к огню. Никто не шевелился. Вокруг них клубился сиреневый дым. У всех — повязки. Я показал на себя, на троих людей и изобразил перерезание горла. Затем на Прапора и на оставшуюся двойку. Лёня понятливо кивнул.

Ревизоры не оказали никакого сопротивления. Казалось, что они ничего не заметили. Сработали мы гладко: трупы пентаграммой разложились вокруг костра. У меня слегка закружилась голова. Прапор прикрыл нос ладонью и тут же отбежал. Я последовал его примеру.

— Это хвойная ива. Наркотик. Бросается в огонь. Вызывает сильное привыкание. Эффект проходит почти мгновенно, — доложил Лёня. — За следующим поворотом выход, — он указал в сторону, откуда тянуло свежестью.

— Понял, — я в очередной раз заглянул за угол. Пара человек сидели, прислонившись к стене. Они бросали друг другу нечто, напоминающее мяч. Было видно, насколько им скучно. — Там двое. Сколько на улице — непонятно. Можно это как-то быстро проверить?

— Да.

Мы вернулись обратно. Прапор указал на лестницу, ведущую куда-то наверх. Забрались по ней. Я тут же втянул воздух полной грудью. А я ведь уже перестал обращаться внимание на постоянную вонь катакомб. Но теперь точно понятно, что мы на поверхности. Мы оказались в пустом здании.

— Странно, — наморщил лоб Лёня. — Тут никого нет. Здесь всегда бы люди.

Поднялись на пару пролетов и, пригнувшись, подошли к окну. Передо мной раскинулась внушительная площадь. На улице было темно, так что отсутствие людей меня не удивило. Неподалеку от входа в катакомбы стояло несколько крупных повозок. В отдалении — шикарная карета. Но моё внимание больше всего привлек шатёр, над которым развивался флаг с короной. Изображение напоминало печать, которая появилась у Влады после преображения.

Прапор тут же развернулся и побежал вниз. Я не отставал. Мы спустились по лестнице и снова оказались под землей. Быстрым шагом прошли мимо трупов насильников, а ещё через метров пятьдесят я схватил его за плечо:

— Что случило?

— Там флаг.

— И что?

— Корму нельзя находиться рядом, если поднят флаг. Мы должны уйти дальше.

Я видел, что Лёня находится не совсем в адекватном состоянии: ошалелые глаза ни на чем не фокусировались, а тело будто рвалось вперед. Пришлось приводить его в чувство парой крепких затрещин.

— Объясни нормально. Я не из этого мира.

— В уложении сказано, что если поднят флаг, то корм должен покинуть это место на ближайшие полсуток.

— А ревизоров это, по всей видимости, не касается, — съязвил я. — И в этот раз тебя тоже. Помнишь, что сказала Влада: ты подчиняешься только мне. Она воспользовалась правом первого. Так что мой приказ: забудь про флаг. К тебе он больше не относится.

Прапор застыл. Его мир снова рушился на глазах. Ну ничего. Совсем скоро он привыкнет.

А я раздумывал. Повозок было как раз столько, чтобы поместить всех убитых ревизоров и шатер. В карете, понятное дело, ехал благородный. На улице я больше никого не заметил. Видно, что дворянский выродок никуда не торопится. И это прекрасно. Раз так, то у меня будет время с ним поговорить.

Я погладил кинжал из проклятого сплава.