Эдем 8

Глава 27

В крови начал тонуть Ландос. Неизвестный ранее граф Бальмуар за краткие сроки сколотил союз, найдя поддержку среди местной высшей аристократии. Кроме того, из-за его действий оказались остановлены все междоусобные войны и нарушены планы по созданию новых локальных конфликтов. Пока средняя прослойка лариосов с ужасом наблюдала за появлением нового игрока, мелкие феодалы становились под знамёна Лансемалиона, чьи стремительно возрастающие амбиции заставили бояться даже королевский двор.

Ночь алого хрусталя должна была стать последней каплей. Все мыслимые немыслимые границы пройдены, короля требовали вмешаться. И он вмешался, чем ошарашил большинство. Бездействие, попустительство, тишина и стабильность. В один миг всё затухло, потому что не хватило воли дать жёсткий отпор на самоуправство какого-то графа-наглеца. Все пророчили раскол и развал Ландоса, но внезапно взор голодных псов под предводительством ещё более голодного дракона оказался обращён на Акерон.

Тогда стало понятно, что верхушка власти просто поделила зоны влияния. Договорняк между сильными, что вызвало недовольство среди слабых, но герцог жёстко и однозначно поддержал короля после чего репрессии стали причиной бесследного исчезновения многих семей мелких лариосов. Ландос останется стабильным и единым любой ценой. В каком-то смысле янтарноглазый маг даже оказал услугу королевскому двору, позволив выявить «неудобные» кадры.

А затем Лансемалион Бальмуар отправился прямиком в утончённый Акерон. Делсираан должен сдохнуть и он сдохнет, где бы этот засранец не прятался. А всё что будет захватываться в процессе будет разрушено или отдано новым союзникам. Ученику и наставнику в Эдеме слишком тесно, кто-то должен отправится на встречу к Творцам. Это должны понять все, но кто-то ещё пытался мешать, вставляя палки в колёса разгорающемуся конфликту. Наивные глупцы, они в большинстве своём принимали сторону Делсираана, обращались к Гильдии, не понимая, что правила игры уже поменялись. Наступает время хаоса. Кроме того, многие упускали из поля зрения один важный момент: остроухого Венхидора уже продали, его имя в чёрном списке десяти случайных свидетелей произошедшего на левиафане. Духовенству выгодна его смерть, высшая аристократия против культа Этия не пойдёт, у Гильдии и так проблем хватает. Он оставлен на съедение.

Весь окровавленный аристократ приземлился перед воротами акеронского дворца-крепости. Именно здесь прятался за юбкой своей троюродный сестры Делсираан Венхидор, загнанный в угол и скорее всего уже готовый принять свою смерть. Его выходка стала последней каплей, хотя с другой стороны… всё к этому шло. Судьба эльфа предрешена, а имя палача определено его действиями. В свою очередь у Ланса имелся лишь один шанс вернуться в Эдем и попытаться выполнить свою цель. Так что второй сын Зелгиоса Торвандори следовал намеченному сценарию, пойдя на сделку с самим дьяволом. Ничего другого не оставалось.

К точке сбора постепенно подходили такие же окровавленные гвардейцы. Многие из них приносили с собой дары. Отрубленные головы, руки, ноги, пальцы… куски тел с помощью инженерных машин бросали через стену, на которой уже стояли остроухие защитники, надеявшиеся, что стража явится на зов с подкреплениями давних друзей и союзников. С первого дня появления этого безумца в Акероне началась бойня. При этом главы доминионов в большинстве своём либо бездействуют, либо прячутся. Полностью децентрализированная система дала сбой, хотя некоторые грани переходить некому не позволят. Эльфиский город оказался неожиданно слаб и беззащитен.

Впрочем, Лансемалион Бальмуар точно всё рассчитал и знал, что делает. В том числе поэтому под не такую уж и высокую стену уже подгоняли пленников. Семьи лариосов, старые друзья, драгоценная эльфийская кровь. Может это заставит Делсираана выйти и умереть? Навряд ли. Как и помощи этому клану, состоящему из нескольких семей, ждать не стоит. Два года с первой пролитой в Акероне крови прошло. Методично истребилось вся гадость, которая теоретически может помешать. Также и союзники, включая герцога Ле Нобель, который открыто порицал чуть ли не каждое действие своего старого друга, но в тайне через третьи лица продолжал оказывать помощь, ведь, как и сам аристократ, он понимал кто вернёт стабильность в этот хаос. Победитель уже известен, если ты не дурак. К сожаленью дураков в Эдеме, как оказалось, чуть ли не половина. Активных дураков почти четверть.

— Лансемалион Бальмуар! Именем Гильдии! Остановитесь! — вдруг прямо на улице появился безликий служитель Этия.

Он будто зачитывал приговор, перечислял все преступления, требовал сложить оружие и сдаться. Гильдия устала. Гильдия не может терпеть. Гильдия будет вынуждена принять радикальные меры… Гильдия так слаба и никчёмна, что может лишь говорить. Это смешило аристократа, да и не только его. Раньше бы сюда сразу карающую длань Этио Апотелос прислали, которая бы сначала привела приговор в исполнение, а затем бы уже зачитала его вслух, чтобы другим не повадно было. Но правила игры действительно поменялись.

— Но если вы склоните колени… — продолжал говорить сотрудник, но вдруг он резко дёрнулся и замолчал, издав странный хрип.

А затем Рудольф Гирардус подошёл в упор и ударом своего двуручного молота разбил тело сотрудника Этио Симулос. Замороженный изнутри смертный разлетелся словно хрусталь, при этом ни одной капли крови не пролилось, только алые кристаллы вдребезги разлетелись при падении на землю.

— Настало новое время, — сурово произнёс командир гвардии, напоследок решив разнести вторым ударом и уцелевшую голову: а то мало ли выживет гад, всё же слабаков в Гильдии нет и дорогих игрушек для неожиданных фокусов у них хватает.

Новое время… да, оно наступило. Эдем ждут изменения, серьёзные и радикальные, как всегда незаметные для простого народа. Творения Этия останется стабильным, но не исключено, что весь состав Гильдии заменят. В свою очередь духовенство победит, в этом сомнений нет. И даже если оно вдруг начнёт проигрывать, то секретными козырями их карманы явно забиты побольше Гильдии. А как они лихо заманили в свою ловушку Лансемалиона Бальмуара… нет сомнений, именно они всё и подстроили, буквально заставив явиться и встать на колени, затем милосердно согласившись на все условия. Впрочем, и три ответных ультиматума-просьбы они тоже выполнили, жаль только большего выторговать не удалось… Интересно, скольких ещё они посадили на поводок? Может быть даже Адрион…

— БЕЗУМЦЫ!!! ВЫ ЧТО СДЕЛАЛИ!!! — закричал командир защитников, который, кажется, начал седеть прямо на глазах, после демонстративного убийства сотрудника Гильдии: хотя может и не сотрудника, точно сказать никто не может, однако все же всё понимают.

— Сдайте Делсираана Венхидора! Или следующими мучительно умрут они! — повторил свои требования аристократ.

Но как и в случае со всеми письмами… ответом стало молчание. Что же, детей убивать никто не станет, но сирот станет явно больше. Потому что это война, жестокая и бескомпромиссная. Все, кто способен серьёзно навредить, должны умереть. Просто обязаны, иначе никак. Именно серьёзно навредить, так-то и ребёнок может что-то выкинуть. Однако Лансемалиона Бальмуара интересует лишь лишения врага боеспособности. Убить главных финансистов, держателей крупных пакетов ценных бумаг, командиров гвардий.

А если, например идёт вторжение в бизнес, где руководитель лишь никчёмная кукла… достаточно просто сжечь производство. Разумеется, всем даётся выбор, если владельцы готовы переписать всё имущество, то никто убиваться не будет. А если нет… придётся даже цепочку из наследников проредить. Когда-то также делал и Зелгиос, тоже устроивший в своё время серьёзную перестройку иерархии власти в Эдеме. Зато творения Этия стало куда сильнее, ведь в процессе выявились слабые звенья, которые затем быстро заменили. Конкуренция двигатель прогресса. Жестокая и кровавая конкуренция двигатель ещё более быстрого и аморального, зато рационального прогресса.

— Упорные… очень, — недовольно произнёс Рудольф после очередной мучительной казни пленника прямо на глазах защитников дворца. — Видимо, Делсираан для них куда ценнее.

— Скорее всего. Последних не убивай, просто изувечь, — дал команду Ланс. — Пусть живут и служат наглядным примером другим.

Гвардейцы без замедлений исполнили приказ. Некоторые из них служат с появления Гирардуса и формирования личной гвардии, более того, они участвовали и в той междоусобной войне, так что знают, что такое необходимая жестокость. Других нанимали позже в разных уголках Эдема, тренировали, повышали и вот они в главном отряде, который действует вместе с графом Бальмуаром. Эти смертные ещё более суровые и мрачные, ведь участвовали не в войнах, а в соперничестве лариосов.

И это соперничество, знаете, куда более кровавое чем любая из войн. В результате пленным бедолагам смертным отрубали пальцы, затем руки по кисть, кому-то по локоть, у кого-то ноги отрывали, при чём именно отрывали, а не отрубали. Глаза ножами тоже выковыривали, отрезали уши и языки, вырезали на спинах клейма, но не убивали и даже оказывали первую помощь, чтобы никто кровью не истёк. Это является нормой для Эдема, твои конкуренты не должны учуять слабость, они должны бояться. Если ты этого не понимаешь, то сам будешь сидеть на месте пленных.

Затем ещё некоторое время Ланс стоял, ждал и дождался, но не сдачи дворца: всё же даже эти утончённые эльфийские гвардейцы мало чем отличаются от того же Гирардуса, они не сдадутся. Раздался взрыв и стены дворца обрушились. Городская канализация и внешняя оборона уничтожена подрывом, несколько кварталов останутся без воды. Вот это, кстати, уже красная линия, за которую с аристократа взяли обязательство всё восстановить за свой счёт. Впрочем, сущая мелочь, эта задача будет скинута на мелких союзников, между которыми будут поделены оставшиеся после боя руины.

Первым в атаку ринулся Рудольф, сразу же после взрыва он закрыл брешь ледяной стеной с помощью лазурного перстня. Алентина его многому научилась за что уже получила награду и скорее всего вот-вот осуществит свою мечту, вопреки даже собственным желаниям. Хорошо быть союзником графа Бальмуара, а вот врагом — плохо.

Как только гвардейцы сократили дистанцию, то сразу же ледяная стена взорвалась тысячей осколков внутрь. Начался суровый бой внутри и к кровавому пиру присоединился сам Бальмуар, предварительно приняв лекарство, небольшую, но крайне важную дозу. И едва алхимическая жидкость попала в организм, как сразу же сердце перестало болеть, начав ритмично биться, на душе стало легче и даже разум прочистился. Тяжёлые времена наступили, но ничего, они всегда заканчиваются. Всё заканчивается.

Весь ад оказался ослеплён светом. Магия Ароса слилась со стихией молнией, объединяясь в сферу сиятельной смерти. Подобно ореолу заклинание украшало грозного создателя, пока электрические дуги вылетали копьями к врагам, не давая шанса ни увернуться, ни выжить. Обугленные тела падали одним за другим, а сильнейшие противники просто мучались немногим дольше, пока их броня накаливалась, заставляя плоть плавиться ещё быстрее.