С песней по жизням. Часть 1 и Часть 2

Часть вторая Глава 23

На внезапно обретенные средства Валиева купила местных пряников –душистых, мягких, с яблочной начинкой. Доброгнева по секрету рассказала, что рецепт изначально вызнали у нордов, «подредактировали», и теперь печать пряников - одно из значимых ремесел, а продукт - «визитка» города, наряду с крошевом, судаком и прочими блюдами этой части государства русов.

Еще попаданка (не без содействия купчихи) приобрела по сходной цене тушку барашка, корзину ливера разных мясных пород и-чудо!- риса полпуда: знакомый лавочник продал последний по принципу «всё равно выбрасывать». Ирина Михайловна не расстроилась такой характеристике, а вот сопровождающая была сим отношением недовольна.

-Да почто он тебе, милая? Круп-то у нас вдосталь.

-Госпожа, Вы не подумайте плохого, я приготовлю, сами оцените – пообещала Ирина, надеясь, что сил хватит и на репетиции, и на плов.

***

«Ага, не было бабе забот, так купила порося!» - стоя на кухне у Домны, корила себя попаданка. А всё почему? Да потому, что, когда они вернулись с барашком, Аладдин аж слюной захлебнулся при виде столь дорогого его желудку мяса.

- Эйрин, это то, что я думаю?-спросил принц заморский с такой надеждой, что Валиева расхохоталась. – Ты приготовишь пилав? Ты не купила бы ягненка и аль-азр, если бы не умела, так ведь?

Ирина кивнула.

- О, звезда моих очей, ты - Пэри небесная, несравненная и благословленная Аллахом! Ар-Рахман (Милостивый) направил твой разум, чтобы могли мы нормально поесть! Аллах Акбар, Исмаил, у нас будет пилав!!! - пустынник бегал по двору и орал во всю глотку, а норды, как обычно, ржали – так забавлял их арабский товарищ.

Ну как тут откажешь? Исмаил, пряча улыбку в усах, подрядился, с разрешения заинтригованной Доброгневы, сложить в углу сада мини-кострище, подвесил самый большой котел, который отыскался на когге, и активно включился в разделку тушки, нарезку ингредиентов и в помощь в поддержании огня. Принц вроде как сунулся в процесс, но был мягко отослан к нордам участвовать в репетиции, которой Ирина руководила в перерывах между готовкой.

Про порося она не зря бухтела: на плов барашка было много, оставлять на что еще Доброгнева отказалась, и Валиева затеяла бешбармак: его она делала не раз для своих мужчин, ну и для некоторых гостей.

Кулинарное отступление. Бешбармак.

Мясо промыть, нарезать кусками средней величины или большим куском (чтобы получилось сочнее). Закипит, пену снять и варить час-полтора, в зависимости от количества мяса. Добавить специи(перец, лаврушку) и продолжать доводить до готовности на несильном огне, чтоб не выкипало слишком. За это время приготовить пресное тесто для сочней. Кусочки теста (ромбики или прямоугольники – сочни), должны тоже быть вкусными, поэтому важно соблюсти рецепт: в миску вбить холодные яйца, залить холодной водой и хорошо размешать венчиком, чтобы получилась крепкая пена. Теперь посолить и добавить несколько (2-3) ложки растительного масла, размешать, добавить просеянную пшеничную муку высшего сорта небольшими порциями изамесить тесто сначала ложкой, досыпая муку и воду: тесто должно получится более тугим, чем на пельмени. хорошенько вымесить тесто, скатать в шар и положить в миску под крышку (под полотенце) на 20-30 минут. Когда говядина сварится, бульон процедить и вернуть в казан, а мясо обжарить на небольшом количестве растительного масла и разобрать на мелкие кусочки, вдоль волокон.

Тесто раскатать на столе, присыпанном мукой, в тонкий прямоугольный пласт (3-4 мм),потом-на полоски, а их-на ромбики, пусть 15-20 минут полежат и подсохнут. За это время измельчить большое количество лука, нарезанного кольцами или полукольцами, слегка обжарить в масле, после чего выложить лук в отдельную глубокую пиалу (миску) и немного залить его самым верхним, жирным бульоном - лук не должен плавать в бульоне. Присыпать лук молотым черным перцем и посолить. Осталось закипятить бульон в казане и сварить в нем сочни до готовности, желательно партиями, чтоб не слиплись при варке. Готовность как у пельменей: всплыли, минут 5 кипятить и вынуть, отцедив бульон.

Финальный шаг: разложить сочни на большое, не слишком глубокое блюдо, на них- кусочки мяса, полить луковым соусом, присыпать рубленой петрушкой, кинзой либо укропом. Бульон можно подавать в отдельных пиалах, присыпав зеленью, а можно и залить им общее блюдо с бешбармаком. Кушать, естественно, бешбармак горячим. Объеденье, а не блюдо!

Бешбармак творили в кухне, плов-на улице, и носилась Валиева меж ними аки коза горная дурная! Хотелось ругаться, желательно –матом , но делать такое во время готовки – табу, пришлось смириться, помолиться и сделать, как положено - с любовью. Удалось!

Домна дивилась, следила и помогала по мере разумения, стараясь при этом крепко запоминать, что, зачем и почем-вдруг пригодится? Да на здоровье!

***

За прогулкой, готовкой, репетицией Ирина не заметила отсутствие хозяина, и только когда во дворе ближе к вечеру появился Митрий Селятович с незнакомым юношей, она «включилась».

- О, хозяин! Здравствуйте, герр Митрий – гаркнули норды, и попаданка обернулась.

«Да ёшкин кот, у них тут генетические эксперименты, что ли, боги ставят? Не мужики, а сплошные айдолы! Блин, была бы прошлая, комплекс заработала бы, точняк! Спасибо, Арина, за красоту твою, не иначе, божий промысел!» - подумала Валиева, глядя на мечту женщин всех времен и миров, а заодно, прости Господи, и пидо…, тьфу ты, представителей нетрадиционной ориентации.

Второй раз она потеряла дар речи! Перед ней стоял…наверное, ангел: высокий, несколько хрупкий на вид, белокурый кудрявый вьюнош с синими очами вполлица и коровьими (по длине и густоте) ресницами, тронутыми легким румянцем чуть загорелыми ланитами (не щеками!), изогнутыми луком устами…Дальше продолжать? Писаный красавец! Ирина зависла, но тут заговорил купец:

- Сын мой, Гнат, привез я его из монастыря ноне.. Примите, люди добрые, наследника, обучите, не забижайте, единственный он у меня, кровиночка! А ты, Гнат, слушай парней, учись быть мужиком и ответ за себя держать! Пришло время взрослеть! С ними в Астархан пойдешь, попробуешь, почем фунт лиха, как денежки-то достаются! Хватит за теткину юбку держаться да дурью маяться!

Сказал – и был таков! Эйрин переглянулась с парнями. Сын купеческий глаз не опускал, толпу разглядывал с интересом, смущаться и не думал. Разговор начинать норды не стремились, пришлось попаданке брать инициативу. И только она хотела открыть рот, как Гнат произнес (не поверите!):

-А чей-то вы тут делаете? – тоном киношного ловца бабочек.

И Валиева закатилась! Смеялась от души, до слез, приведя в полное недоумение всех присутствующих. Кое-как успокоившись, таки заговорила:

- Плюшками балуемся!

- А тятя баил, песни поёте! И что вас сам Добрыня на пир звал. Брешет, поди! Чтоб норды да спевали, да еще по-нашему?– явно нарывался пацан.

- А ты много нордов-то знаешь, что так говоришь?-раздался голос Ульва. – И песен наших не слыхал, верно? Так чего языком мелешь, не подумавши? Отец что сказал? С нами пойдешь, так чего ж ты норов свой сразу перед незнакомцами показываешь, малец? Видать, гонору у тебя больше, чем ума! Таких гордецов море не любит, обламывает быстро! Не лезь в воду, не зная броду, так у вас говорят?

Внушительный вид Свенссона, поигрывающего мышцой и надвигающегося на уступающего ему в стати Гната, заставил паренька малость смутиться и сделать шаг назад.

Эйрин решила не доводить до греха:

- Гнат, Ульф прав, ты нас не знаешь, так стоит ли сразу такой тон брать? Или, думаешь, поругаешься с нами, и отец тебя дома оставит? И опять побежишь в монастырь, прятаться от докучливых девок, что охомутать тебя хотят? Ты же потому там сидел, я права?

Молодой купчик отвел глаза, дернул плечом, потом снова заговорил срывающимся голосом:

- Да что ты знаешь, пришлая? Девки..Да нужны оне мне! Я ж думал, ей музыка моя нравится, а она…– Гнат выпрямился. – Врут они все! Только и думают, что о богатстве тятином, а в уши дуют: «Гнатушка, соколик, сыграй на гусельках, потешь душу!». Я и рад стараться, мордофиля (дурак, да еще и чванливый)… Негораздок (недалекий)! Тятя мне дома на гуслях играть не дает, говорит, не по чину сыну купеческому аки шуту гороховому струнами бренчать! А если душа требует?! Я ж не за злато в кабаках, я ж на уличных гуляньях играю, людям на радость, себе на утешение! И ученье его мимо не пропускаю, а он…Думал, хоть девкам игра нравится, а оказалось…Все одно –деньги..

Мальчишка смахнул выступившие слезы и отвернулся. Северяне переглядывались, но молчали.

- Вон оно что, Михалыч, - задумчиво протянула Валиева и вдруг ее осенило. – Гнат, соколик, а ты и взаправду на гуслях играешь? Миленький ты мой, а где те самогудные-то твои? Или тятя их того?-Эйрин показала руками рубящие движения, мол, перевел инструмент на дровишки.

Вьюнош уставился на девушку:

-Ты смеешься, что ли? Зачем их рубить, они ж каких денег стоят! Просто отобрал…Сказал, пока ума не наберусь, не вернет.

- Ну, так пришло время-то! Ты теперь в наш хирд войдешь, значит, растешь! Уже ума хватило на то, чтобы правду сказать, так что тащи гусли быстрее! – Валиева аж прыгать была готова. Если парень не трепется, то ….Вау!!!Живем!!!

Гнат оглядел улыбающихся нордов, странно блестящую глазами девку в штанах, притоптывающую от нетерпения, на серьезно смотрящего на него иноземца, сидящего у горящего в углу двора костра с большим котлом над ним и махнувшего рукой, мол, иди, ждем. И пошел в дом уговаривать отца отдать инструменты..Не будет же он супротив гостей выступать?