Ты извращенец, Гарри!

* * *

Филимонов мне не понравился.

Слишком своевольный, слишком самостоятельный и слишком фанатичный.

Но...

Как показала практика именно такими и должны быть Свароги. Да, причем тут Свароги? Любая высшая нежить, созданная из добровольно пошедших на жертву должна быть такой.

Процесс изготовления Сварога — дело не быстрое. Оно растянулось почти на несколько месяцев и дело тут оказалось...

В общем, сила Сварога... Вернее его способность поглощать силу из источника некроманта, оказалась завязанной на продолжительность и муки, которые человек способен вытерпеть, до того, как болевой шок его добъет. Филимонов в этом плане оказался... крайне способным.

Как итог, он продержался почти неделю и еще две недели остывали руны вокруг его ритуала.

Признаться, заходить в фамильный подвал и обновлять ритуал «Высшей боли» было... мягко говоря неприятно. Крики, мат, а под конец просто выгнутое дугой тело создавало гнетущее впечатление.

Я ни разу не порадовался о том, что смог найти кандидата для такого типа нежити. Ни разу не порадовался результату.

Я для себя решил, что высшая некромантия — это ужасно.

Чертовски ужасно, грязно и...

Невообразимо эффективно.

Такова профессия и ремесло.

Быть некромантом не всегда весело, а зачастую и противно.

Болевой шок добил Филимонова пятнадцатого апреля. Семнадцатого я провел первый этап и воскресил его, по всем правилам нежити третьего порядка. Слепок души, тело и сложный затратный ритуал. На восстановление тела и его усиление ушел еще месяц. Перед последним этапом, я выпустил его из подвала, чтобы немного привести его сознание в чувства и...

И обнаружил его на поляне, рядом с клумбой.

Он просидел рассматривая цветы и гладя лепестки голубых цветов почти сутки. Он не ел, хотя мог. Не пил. Он просто сидел у клумбы. Что-то в его голове изменилось за время обращения. Что именно, я пока не понимал, но меня это волновало мало.

Мне нужно было правильно соединить наши основы, чтобы Филимонов, которому я дал новое имя «Фил», смог управлять силой.

Сам ритуал занял почти шесть часов.

Руны, круги, моя и его кровь.

Да, у него была кровь, но она не несла той функции, что несла в живом теле. Это был один из ингредиентов, что вырабатывало его мертвое тело, для сложных заклинаний.

Ну, а после...

После я смог пристроить его на полигон к тайной канцелярии.

Ни одна нежить не может создавать заклинания сразу. Этому надо учиться, как учился я. И вот ее то он на полигоне и отрабатывал. Копаясь в его воспоминаниях, я видел, как он впервые туда пришел. Как на него смотрели, как пытались заговорить.

Смерть от болевого шока меняет людей.

Мда.

Он тоже изменился.

Спустя много лет, я пытался понять, что произошло. Почему его сломало. Думал на этом моменте, но когда добрался до последних часов его существования в виде высшей нежити, то понял.

Его не сломало.

Его закалило настолько, что... Даже гнев и ненависть потеряли всякий смысл.

Он видел все, что я задумал.

Он знал все, что происходило вокруг него.

Он готовил на практике ребят из нашего ордена.

Нет смысла злиться.

Нет смысла скрипеть зубами и бросаться в бой сломя голову.

Последовательно, четко, шаг за шагом, но он шел к своей цели.

Уничтожить Швецию.

Мда.

Еще раз повторюсь — высшая нежить это жутко грязно. Грязно, противно, опасно и... Если вы дошли до того, что вам приходиться создавать и использовать ее — у вас проблемы. Серьезные проблемы.

А учеба шла в это время своим чередом.

Лекции, практика, артефакторный кружок.

С орудиями, мы закончили. В нашем отряде получилось девятнадцать орудий. Да, дорого, да, сложно, но мы это сделали и начали прорабатывать логистику.

Да, это оказалось не менее важным, чем сами орудия.

Припасы подвозить надо?

Надо.

Прикрывать орудия щитами от ответных ударов надо?

Надо.

А тут еще и орден Трех рун, дергает.

И как с этим всем разбираться?

Правильно — ручками, головой и шилом в заднице.

Помню, Света тогда еще на что-то обиделась... Вроде я на чужую грудь начал заглядываться.

Кхэм.

Мда.