Законы времени

Глава 7

О реакции Рудольфуса на известие, что он — приёмный отец Тёмного Лорда можно было много чего сказать, однако было слово, идеально описывавшее его состояние. Шок.

Гарри держал палочку наготове, опасаясь взрыва, но она не понадобилась.

— Рассказывайте по порядку, Мордред вас забери!

И Белла рассказала. О чём-то она упоминала мельком, о других событиях рассказывала ровным тоном, а некоторые моменты расписывала во всех подробностях срывающимся голосом…

Гарри знал, что для матери очень важно получить одобрение супруга, поэтому волновался не меньше Беллатрисы, ожидая, какая последует реакция. Рудольфус молчал.

Часы пробили семь вечера, и только тогда он подал голос:

— Мне нужно всё обдумать. Слишком уж это всё… Слишком. Сейчас я перемещу этого кретина в Хогсмид, прогуляюсь, зайду в какой-нибудь бар, надерусь там… Поговорим утром, ладно?

— Руди, я приготовлю тебе комнату… — неуверенно пролепетала Белла, не зная, захочет ли муж остаться с ней теперь.

— Мам, займись этим сейчас.

Белла вопросительно глянула на Гарри, но, догадавшись, что тот хочет перекинуться с Рудольфусом парой слов наедине, без возражений вышла. Что сказать она всё равно не знала.

Проводив Беллатрису взглядом, Поттер пару секунд просто смотрел на Лестрейнджа, собираясь с мыслями. Он давно перестал быть тем гриффиндорцем, что кинулся в Отдел тайн без плана и прикрытия, давно перестал делить мир на чёрное и белое, и, конечно, уже не ненавидел людей за один лишь факт причастности к организации Тёмного Лорда, ведь тот был его любимым братом. Но всё же кое-что от того Гарри в нём осталось — готовность защищать своих.

— Я понимаю, вы удивлены и растеряны, но, пожалуйста, будьте с мамой помягче. Она очень любит Тома. Как и я. Вы тоже много для неё значите, она вас не забыла за эти годы, но… Тома мама любит больше всех остальных вместе взятых.

— Она моя жена, Поттер. Я её не обижу.

— Очень надеюсь на это. И я не Поттер, наша фамилия Вайт.

— Оригинально, — хмыкнул Лестрейндж и, подхватив Невилла, аппарировал.

* * *

Рудольфус сдержал обещание и появился в прихожей дома Вайтов пьяным. Гарри не стал беспокоить Беллу и сам устроил гостя из прошлого в приготовленной для него комнате. А утром состоялся серьёзный разговор, в ходе которого державшийся за голову Лестрейндж сообщил о готовности включиться в игру.

До рождественских каникул было достаточно времени, чтобы всё обдумать и подготовить историю, которая должна была убедить Тома в достоверности, но, хотя никаких противоречий в рассказе не было, всё получилось совсем не так, как планировали путешественники во времени.

Легенда Беллатрисы и Гарри включала в себя чистокровных предков, вынужденных переселиться на материк, но об отце мальчиков Белла никогда не говорила. Разумеется, какие-то мысли у Тома были по этому поводу, но даже в раннем детстве он не задавал вопросы об отце. Теперь же ему была преподнесена история о пропавшем во время экспедиции в Южной Америке Рудольфусе, долгое время жившем в плену.

Выслушав мать, Том некоторое время посверлил «отца» взглядом, после чего молча встал из-за стола и удалился в свою комнату.

— Я поговорю с ним, — бросил Гарри и двинулся следом за братом. — Том?

— Ты веришь в этот бред?

— Я помню, как он пропал, — не желая откровенно лгать, уклончиво пожал плечами Гарри. — Понимаю, для тебя это неожиданно, но…

— Я думал, он нас бросил. Или что я незаконнорождённый. Или…

Не зная, что сказать, Гарри ободряюще сжал плечо Тома.

— Теперь он здесь.

— Это точно.

Натянутость отношений никому не казалась странной, напротив, но приятного в сложившейся ситуации было мало. Белла разрывалась между мужем и сыном, Рудольфус неловко пытался найти точки соприкосновения и подружиться, а Том хоть и не демонстрировал враждебность, идти на контакт не спешил. И потому, когда он сначала сбежал в Хогвартс до начала занятий, а после окончания школы решил попутешествовать, уведомив об этом совой, семейство Вайтов лишь вздохнуло: другого от Тома не ждали.

* * *

Из годового путешествия Том вернулся совсем взрослым. И дело было не в пропавшей пухлости щёк, изменился его взгляд: как метафорически, так и буквально. Том больше не советовался с родными и даже не беседовал — ставил перед фактом, в лучшем случае, уведомляя о переменах в своей жизни постфактум.

Белла расстраивалась, а Гарри переживал, что история может повториться, и Том снова изберёт неправильный путь.

— Ему уже почти девятнадцать, отстаньте от него, он самостоятельный мужчина, — обычно произносил Рудольфус, когда жена и приёмный сын снова поднимали тему.

Тома же не интересовали душевные страдания семьи. Он так и не смог принять отца, потому и отдалился от матери, с братом же он предпочитал видеться на нейтральной территории. Сразу после возвращения он снял комнату в Лютном переулке и устроился в Министерство магии — клерком в Отдел международного магического сотрудничества, рассчитывая, что его знания и ответственность помогут быстро построить карьеру. Работой он был доволен, хоть карьерный взлёт оказался более медленным процессом, чем ему виделось в мечтах. Как бы то ни было, Том стал взрослым мужчиной и свой путь строил сам.

1950

Поставив последнюю подпись и захлопнув папку с делом о проникнувшем в банк нюхлере, Гарри устало потёр глаза. За прошедшие годы он стал заместителем начальника Отдела и больше не выезжал на места, с точки зрения удобства, безопасности и престижа — это было хорошо, но рутина его убивала.

Всё свободное от работы время он проводил дома с Беллой и Руди, и, хотя жили они мирно и даже можно сказать дружно, настоящих друзей ему очень не хватало. В начале службы он был не против завести новые знакомства, однако называть кого-то другом и лгать ему прямо в глаза — этого Поттер не мог делать; о романтических привязанностях же он и не помышлял, помня, что лишь гость в этом времени. Оптимальным выходом было общение с Невиллом, но, во-первых, он сам согласился на стирание ему памяти, а во-вторых… Несколько раз сталкиваясь с бывшим Лонгботтом, а ныне Невиллом Смитом, Гарри разочаровался в нём.

И оставался только Том. Любимый брат, старший сотрудник Отдела международного магического сотрудничества, объект его гордости… Который бывал в родной Великобритании пару раз в год, пропадая в командировках в различных странах.

Аккуратно сложив все бумаги, Гарри отправился домой, предвкушая очередной тихий семейный ужин, который сегодня должен был быть веселее обычного — у Рудольфуса был день рождения. Праздником чаепитие с тортом назвать было бы неверно, однако вручение подарков и поздравление именинника подняло ему настроение. Гарри улыбался, глядя на мужа матери, пытавшегося угадать, что спрятано в красиво перевязанной лентами коробке, когда случилось непредвиденное — Рудольфус исчез.

Белла вскочила на ноги, обегая стол, словно вправду верила, что супруг спрятался за ним, и растерянно обернулась к Гарри, глядя на него с изумлением и страхом.

— Гарри…

Но тот был растерян в не меньшей степени.

Около получаса они потратили на то, чтобы обыскать дом и проверить место исчезновения самыми различными чарами, после чего вернулись на места за столом и замолчали.

— Он родился, — произнесла Белла тихо и заплакала. — Для него путешествие в прошлое закончилось.

Гарри не знал, что ответить, поэтому ограничился тем, что сжал руку матери.

В эмоциях творилась буря. Гарри не знал, как реагировать на случившееся. Они, конечно, предполагали, что так и будет, но достоверно ничего не знали и старались не забивать себе голову. В конце концов, для них с Беллой минуло четверть века, они привыкли к этому времени, оно стало для них родным… Хотели ли они ещё вернуться?.. Вот уже лет десять как они не думали об этом.

— Значит, скоро и ты… — начал Поттер и замолчал.

— И я, — кивнула та. — Позаботься о брате.

— Конечно… Что ему сказать насчёт Руди?

— Ничего, — качнула головой Беллатриса. — Да Том и не спросит.