Виноват хроноворот

— Это тебе, подарок.

Купил его при случае, три месяца с ним возился, интересно было, как лягут на него некоторые чары и одно любопытное зелье. Гермиона опешила, но ладошку подставила. Я выдохнул от облегчения, когда кольцо на ее пальчике сжалось по размеру.

— Можешь показывать, а можешь скрыть по желанию. Только прошу до конца учебы не говорить, от кого оно. Легкий зуд — реакция на вредные примеси в еде, а покалывание — на Приворотное. Также один раз может отразить несколько слабых проклятий или одно сильное...

Чем дальше я говорил, тем больше округлялись ее глаза.

— Так ты заранее подготовил? Для меня?

— Да.

— И когда ты собирался его подарить?

— Хотел попытать счастья сразу, как только ты перестала бы быть студенткой.

Гермиона покачала головой:

— Я не знаю, что сказать. Зато хочу тебя стукнуть. Как ты учил. Быстро, резко, без широкого замаха, с поворотом всего корпуса, чтобы удар был сильнее.

— Ты и правда похожа на птичку, — я заправил ей прядь волос за ухо. — Маленькую, стремительную и красивую ласточку. Не злись.

Что поделать, мне легче еще раз с Нагайной встретиться, чем в чувствах признаваться.

Об одном заклятье на кольце я не сказал. Если что, сделаю вид, что забыл. Может, оно и не сработает никогда.

* * *

Последние часы моего преподавания. Макгонагалл разошлась и хотела выпустить студентов с особенным шиком. Празднество не вызывало отрицательных эмоций, скорее наоборот, настроение было приподнятым, несмотря на то, что директор вынудила меня пообещать читать несколько раз в год лекции выпускникам по продвинутым зельям. Не иначе Слагхорн подсуетился. Сибарит ленивый. Но не страшно, главное, впереди новая работа и новая жизнь. И, как выяснилось, не у меня одного. Поттер сиял начищенным галеоном и предвкушал помолвку с Джиневрой Уизли. Вот Рональд своих друзей опередил. Так наутешался в объятьях мисс Браун, что на выпускное торжество ей пришлось надеть весьма просторное платье. Впрочем, несчастными они не выглядели; Молли, подозреваю, в восторге скорому прибавлению.

Это что получается, у моих ровесников скоро внуки пойдут? Не то чтобы я хотел иметь под боком выводок голосящих карапузов, но...

Посмотрел на пышную Браун, потом внимательно окинул взглядом Гермиону, призадумался... Возникший в голове образ молодой матери с младенцем на руках показался столь восхитительным, что я невольно начал мысленно перебирать ингридиенты для некоторых способствующих наилучшему зачатию зелий и вспоминать рецепты других, нужных немного позже... Так увлекся, что, к своему стыду, не заметил подошедшую Макгонагалл.

— Северус, меня пугает твое выражение лица, мне кажется, ты задумал какую-то пакость.

— Тебе показалось, Минерва. Я думал только о хорошем.

— Я знаю тебя много лет. И уверена, что твое понимание хорошего отличается от моего.

Ответить на ее реплику не успел. Нас привлекла возникшая суета, и мы поспешили к источнику проблемы. Проблемой оказался лежащий на полу новый преподаватель полетов. Не зря он мне не нравился! Рядом стояла Гермиона и недоуменно смотрела на свою ладонь, вернее, на колечко.

Минерва начала командовать, требуя освободить пространство и позвать мадам Помфри.

— Ничего страшного, — я сразу понял, что с ним случилось, — через пару минут придет в себя. Но колдомедик не помешает, думаю, мистеру Локусту самое место в Больничном крыле.

Желательно с переломанными руками и ногами.

Гермиона схватила меня за руку, оттащила чуть в сторону и сердито зашипела:

— Северус, что это значит? Он просто хотел пригласить меня на танец. Почему он корчился, как от Круцио?

— Гермиона, это всего лишь слабое его подобие. Видимо, мысли твоего несостоявшегося партнера были достаточно порочными и слишком громкими. Артефакт посчитал их за угрозу. Не стоило Локусту к тебе притрагиваться.

Я галантно поцеловал Гермионе ладонь, чем привел окружающих в замешательство. Теперь без разницы, гласные и негласные правила не нарушены, можно и немного поэпатировать. Пусть шепчутся.

Выяснив, что летун в порядке и начал приходить в себя, все успокоились и разошлись. Вновь заиграла музыка, пространство заполнялось кружащимися парами.

— Вы двое, я требую объяснений.

— Позже, Минерва. Я, по всей видимости, должен своей девушке танец. Гермиона?

— Ох, я же знала, с кем связываюсь, — вздохнула моя птичка, вложила свои пальчики мне в руку, позволила увлечь себя в танце и засмеялась, — только в следующий раз предупреждай, пожалуйста.

— Обязательно.

Пообещать я пообещал, но точно знал, что следующего раза не будет. Неужели я позволю кому-нибудь лапать свою женщину?