Очерки из жизни одинокого студента, или Довольно странный путеводитель по Милану и окрестностям

Суворов в Милане

Во время своей, как и ожидалось, блестящей кампании по Северной Италии, несмотря на вредность австрийского гофкригсрата, то и дело вставлявшего палки в колеса его победоносной колесницы, Суворов освободил от французов в том числе и Милан. Командовал авангардом союзных войск генерал — майор Петр Иванович Багратион — один из лучших учеников суворовской школы, однако Милан брал не он. Брал Милан бесстрашный атаман Денисов со своими летучими казаками. Как им и полагается, казаки «влетели» в город, когда французы и сочувствующие им республиканцы еще паковали свои чемоданы. Местному населению так понравился «влет» казаков, что они нещадно набросились на своих вчерашних соседей, так что казакам пришлось взять последних под свою защиту.

Въезд Суворова в покинутый французами Милан пришелся на Светлое Христово Воскресение. Тогда, несмотря на относительную свежесть взаимных анафем (всего каких-то семь веков), Пасха у Западной и Восточной Церквей наступала одновременно. Но поскольку троекратного целования у католиков как сейчас нет, так и тогда не было, Суворов и его чудо — богатыри приводили местное население в страшный восторг, когда без стеснения троекратно лобызали всех попадавшихся им на пути по случаю Светлого Праздника.

Суворову на пути попадались в основном генералы, градоправители и даже сам архиепископ города Милана. Доподлинно не известно, как произошло взаимное поздравление, но архиепископ в честь такого приятного знакомства сразу же пожелал отслужить торжественную мессу в главном готическом шедевре всей Северной Италии — Duomo (к нашему счастью, мало чем изменившемуся с тех пор). Суворов простоял на ногах всю католическую службу, чем вызвал восхищение у верных сынов Папского престола.

Игнорируя приглашения на балы и торжественные приемы в свою честь в Вене во время Великого Поста, в Милане же, по случаю Пасхи, Александр Васильевич принял приглашение тогдашней хозяйки свежевыстроенного Palazzo Belgioioso и прибыл на великосветский вечер. Там он до полуночи приводил в восторг местную знать своим остроумием и чудачествами. Одного пленного французского генерала, также приглашенного на торжество (война войной, а…) фельдмаршал весь вечер учил говорить «Воистину Воскресе!». Итальянцы же, чуждые всякой умеренности, позабыв и преклонные лета фельдмаршала и военное время, в эту же ночь ждали его в совсем молодой La Scala, очевидно желая продемонстрировать свое «бельканто». Но Суворов не поехал. Время Шаляпина и Собинова14, показавших в Ла Скале уже свое бельканто, еще не пришло. А старому русскому вояке здесь на чужбине, быть может, нужны были именно их голоса… только исполняющие не арии из Мефистофеля, а хотя бы «Вдоль по Питерской».