Инклюз

Оскар предположил, что это ее мать. Одинаковые овалы лица, широко распахнутые глаза, внимательно всматривающиеся в стекло линзы фотоаппарата. Несмотря на то, что обе давно уже были взрослыми, во взгляде отчетливо просматривалась какая-то одинаковая детская мечтательность. Они были будто вне времени, словно уже тогда осознавали, что этот снимок – на века. Они смотрели не из будущего, но в будущее.

Пока Джоанна увлеченно рассказывала, Оскар принялся подробно рассматривать ее саму. Несмотря на возраст, ее все еще можно было назвать красивой. Тонкие, очень аристократичные черты лица делали ее похожей на графиню, да что там, почти на английскую королеву. Высокие скулы, большие синие глаза, тонкий нос. Она казалась очень загадочной, необычной. Возможно, разгадка таилась в кровосмешении. Ее кожа была немного смуглой. На ее шее Оскар заметил небольшую родинку, он обратил внимание, что на ее гладком лице их почти не было.

Только теперь музыкант заметил, что ее глубокий низкий голос звучал легко, а манера немного растягивать гласные превращала все сказанное в песню. Она говорила степенно и размеренно, на бесстрастном лице почти не отражались эмоции, лишь брови элегантно поигрывали. Но с такими выразительными бездонными глазами, пожалуй, ничего больше было не нужно. Они отражали каждую перемену ее настроения, каждую мимолетно пролетевшую мысль. В этих глазах можно было разглядеть, что Джоанна очень проницательная и умная женщина. Она продолжала:

– В глазах кукол можно прочитать будущие отношения, дальние страны, домашний уют, – замечтавшись, Джоанна делала паузы все продолжительнее. Теперь не было сомнений, что она разговаривала сама с собой. – … любовь, родительство, вера в светлое будущее…

– Наверное, поэтому куклотерапия и является такой эффективной, – решил напомнить о себе Оскар, – она развивает богатое образное мышление.

Джоанна опомнилась и перевела изучающий взгляд на музыканта. Затем обернула снятым кукольным платьем деревянную заготовку в руках.

В глубине комнаты у гардероба послышался тихий звук. Словно упала на бок неровно стоявшая кожаная сумка. Оскар и не заметил бы этого шума, если бы лицо хозяйки вдруг не напряглось. Она притихла и оглянулась. Поджала губы, которые спустя мгновение стали очень бледными. Показалось, что она проговорила что-то короткое, беззвучное. Джоанна медленно повернулась к двери. По лицу пробежала тень, а в глазах блеснула и погасла едва заметная вспышка гнева. Она неожиданно хлопнула ладонью по выключателю на стене и свет в комнате выключился. Оскар успел запомнить лишь сидящую по центру комнаты, погруженную в свои таинственные думы, куклу. В этот последний миг их взгляды словно пересеклись.

Вышла Джоанна поспешно и направилась к очередной двери в коридоре. Музыкант последовал за ней. Он заметил, что несмотря на свои годы, Джоанна сохранила тонкую талию и легкую плывущую походку.

Как только дверь в третью комнату открылась, по полу в стороны разбежалось несколько крыс. В считанные секунды они спрятались в разных уголках комнаты. Света, попадающего из коридора, хватало, чтобы это разглядеть. Джоанна тяжело вздохнула. Легкая озлобленность читалась в ее лице.

– Видимо, все это из-за лесных пожаров. Говорят, после того, как встретились два очага из округов Напы и Сономы, разрушительное продвижение ускорилось, недалеко горят винодельни и даже целые города. Вы не видели ничего такого по дороге? По последним новостям, кроме сгоревших на подступах к нам 28 огромнейших виноградников, пожар уже полностью разрушил угодья Ранчо Калистога. Это, конечно, ужасно, – сказала она и посмотрела в темные уголки комнаты, куда минуту назад устремились перепуганные грызуны. – В доме развелось много крыс. Местные жители хорошо знают, что в сезон пожаров птицы улетают подальше в более безопасные места. Крупные животные бегут от огня. Но крысы, мыши и белки не могут далеко мигрировать и находят безопасные места неподалеку. Потому они почти всегда вторгаются в пустые дома эвакуированных людей. Там нет хищников и много еды. А мои непрошенные гости еще и легко обходят мышеловки и совсем обнаглели. Никакие средства не помогают. Знаете, представители вымирающего племени индейцев толова, а их осталось около тысячи человек, верят, что все люди когда-то вышли из разверзшегося отверстия в земле. И когда-то из самого нижнего темного мира за нами придут крысы. Слабых они увлекут за собой, а сильные в сражении вознесутся на небо в цветные миры. Подожди, пожалуйста, здесь.

Не дожидаясь ответа, Джоанна прошла мимо музыканта в коридор. Он же, наоборот, переступил порог комнаты и присел на корточки, затем растопыренными пальцами оперся об пол и попытался заглянуть под шкаф, чтобы посмотреть, куда сбежали крысы. Боковым зрением он заметил около своей головы дуло ружья, а через секунду прозвучал оглушительный выстрел. В испуге, ослепленный вспышкой, музыкант вскочил на ноги и прижался спиной к стене, словно пытаясь слиться с ней. В его городской жизни никогда ничего подобного не случалось. Он не знал, чего ожидать дальше. Второй выстрел был таким же мощным, как и первый. Оскар увидел, как в панике крысы метнулись под ногами и исчезли. Джоанна достала два новых патрона и стала перезаряжать оружие.

– Я боролась с ними привычными способами, но когда они стали жрать моих кукол – пришла в ярость. Выстрел холостыми их пугает. Тогда они затихают ненадолго, по крайней мере, хватает времени, чтобы ночью выспаться.

Щелкнув выключателем, она потушила в комнате свет и вышла в коридор, услышав, как тяжело выдохнул молодой человек. Джоанна удалилась вглубь коридора, чтобы где-то там спрятать ружье, но продолжала громко разговаривать с Оскаром.

– Когда у меня случились грустные события, в определенный момент я запретила себе страдать и громко плакать: это высосало из меня слишком много сил. Я стала больше фантазировать и придумывать драму для своих кукол. Сочувствие чужой боли помогает справиться со своей. Иногда мне кажется, что я, как и мои куклы, держусь благодаря какой-то невидимой ниточке.

Множество разных кукол сидели на однотипных стульчиках со спинками. Оскар успел подробно рассмотреть тех, что были ближе к центру комнаты: они оказались лучше освещены. Одна кукла, словно специально подчеркивая красоту своих ног, нарочито выкинула их вперед, закинув одну на другую. Крепкими пальцами она ухватилась за сиденье своего стула, лицо ее смотрело точно вперед, строго и дерзко, в ней чувствовался взрывной темперамент. Другая выглядела намного скромнее, плотно соединив колени и чуточку сместив их в сторону. Руками она будто элегантно поправляла край платья. Это очень красивое положение тоже подчеркивало красоту ее изящных ног. Взгляд ее был уверенным, направленным точно на музыканта, но не вызывающим, а благодаря легкому повороту головы, скромным.

Дальше взгляд молодого человека скользил, выхватывая меньше деталей, он видел, что красотки сидели по-разному. Некоторые облокачивались на спинку стула, смело и широко раскидывая при этом руки по подлокотникам, другие сидели на подлокотниках кукольных кресел. Еще две расположились на полу, нагнувшись друг к другу, будто обсуждая какой-то секрет. Одна из них, озорно подавшись к собеседнице, оперлась на выпрямленную руку. Другая сидела, поджав одну ногу, колено второй при этом используя как опору для локтя.

Несмотря на то, что шок от выстрела все еще окончательно не прошел, молодой человек с восхищением их разглядывал.

– Невероятно, – сказал он самому себе вполголоса.

Джоанна вернулась, и вместо оружия в ее руки вновь вернулась деревянная заготовка с платьем и шляпкой. Разместившись прямо перед молодым человеком, она протянула ему предметы.

– Эти заготовки передай от меня своей дочке-принцессе. Если для работы с глиной и керамикой нужна дополнительная подготовка, то вырезать из дерева ее может научить папа.

– Это так мило с вашей стороны, – ответил Оскар, принимая подарок. – Большое спасибо.

Он вдруг подумал, что его дочь могла бы брать у Джоанны уроки в кукольном театре. Ему показалось, что это будет интересно малышке.

Руки женщины и молодого музыканта на мгновение соприкоснулись. Ледяными после испуга пальцами он почувствовал, как горяча ее ладонь. Оказавшись совсем близко к виолончелисту, Джоанна тоже смогла внимательно рассмотреть его лицо.

– Ты, кажется, не первый раз в нашей местности, твое лицо кажется мне знакомым.

– Так далеко от города меня по работе еще не отправляли, – ответил музыкант, отводя глаза куда-то в сторону. – Разве что вы могли меня видеть издалека в филармонии Сан-Франциско?

– Нет, – ответила Джоанна.

Внутри нее снова шелохнулось какое-то осторожное, ускользающее предчувствие. Ей вдруг показалось, что незваный гость лжет. Хозяйка дома совершенно точно никогда не была в филармонии. При этом она была убеждена, что когда-то уже видела этого человека. Где? Когда? С кем могла его перепутать?

В ее голове перемешались воспоминания и явь. Может, она все придумала? Джоанна подошла к окну и стала всматриваться в праздничные шарики, закрепленные на опоры палатки посреди двора, развевающиеся на ветру.

10. Принцесса Элизабет

___

Брайан остановил свой мопед возле забора и стал рассматривать изменения во дворе у дома. В центре стоял высокий шатер, украшенный шарами, свисающими по стенам блестящими звездочками на нитках. На столе были разложены одноразовые тарелки с изображением салюта.

Том распутывал многочисленные связки гирлянд, вытаскивая их из ящиков. На земле лежали провода удлинителей. Стоял полуденный зной, и он то и дело кистью руки вытирал пот со лба.

В душе Брайана заиграло светлое чувство. Частый гость в их доме, он наполнялся таким недостающим в его жизни ощущением уюта и семейного тепла. Иногда спрашивал, не нужна ли им какая-нибудь помощь в мелких бытовых делах. Мальчику очень хотелось, чтобы они знали, как искренне он их любит. Но слов не надо было – все было понятно и так.

Брайан отвязал большую коробку, прикрепленную к мопеду, и направился к отцу семейства. Слегка отодвинув нависающий бант над входом в шатер, вошел внутрь.

– Брайан, ты сегодня значительно раньше, чем ожидалось. Даже именинница еще не вернулась из парикмахерской.

– Я не могу сегодня быть на празднике – у меня бабушка заболела. Надо возвращаться, – расстроенно сказал мальчик и протянул большую тяжелую коробку. – А это мой подарок.

– Я сочувствую, что бабушка приболела, но здорово, что при этом ты все-таки заехал. Я передам твои поздравления, а насчет подарка не ручаюсь, – принимая коробку с детской железной дорогой, ответил Том. – Как я вижу, это легендарный локомотив «прицесса Элизабет» из моделей Хорнби. Это мне и самому очень надо.

Брайан, наконец, засмеялся и часто-часто заморгал.

– Брайан, я бы, как обычно, с удовольствием отвез тебя обратно, но, как видишь, никто, кроме меня, не подключит всю эту иллюминацию. Если понадобится какая-то помощь, пожалуйста, дай нам знать.