Инклюз

– Вперед, моя бесстрашная! – подбадривающим голосом прокричал он.

Мама плотно прижала рулевую трапецию к плечам, согнула тело в пояснице, подала плечи вперед и начала разгон, чтобы набрать скорость. Когда появилась взлетная тяга и отрыв от земли был уже близок, женщина особенно сильно работала ногами. В конце разбега ей удалось сделать сильный толчок и оторваться от земли. Грубых ошибок она не допустила. После отрыва аппарат с пилотом резко взмыл вверх. Но женщине удалось сразу же выровнять тангаж, плавно опустив переднюю часть дельтаплана по курсу.

С детской радостью папа сцепил руки в замок и сильно вдавил одну ладонь в другую, заведя локти немного вперед. Затем он прижал руки к груди, немного расслабив ладони. Он начал поочередно сгибать скрещенные пальцы то в одном, то в другом направлении. Косточки захрустели.

– Сейчас ветер смывает с твоей мамы весь накопившийся стресс, – проговорил отец, не отрывая взгляда от парящей в воздухе супруги. – Я очень горд ею.

Когда первые эмоции улеглись, он огляделся по сторонам и отметил, что все присутствующие тоже следят за его женой, ненадолго прервав свои приготовления. В его груди возникло тёплое чувство.

– И я горжусь ею, – ответила дочь, приподняв подбородок от сведенных вместе коленок, которые продолжала обнимать руками. Переведя взгляд со скользящего по воздуху дельтаплана, она посмотрела на отца. – … И тобой тоже.

Отец посмотрел на дочь, словно только что ее заметил.

– Давай свой термос, начальница кофейных напитков, – шутливо сказал он, присаживаясь рядом с девочкой.

Дочь с энтузиазмом копошилась в сумке с едой. Отец вновь стал наблюдать за полетом супруги.

– Она делает все правильно. Хороший запас скорости, – словно самому себе комментировал он вполголоса.

Дочь налила полную кружку горячего кофе и протянула папе. Он принял угощение и машинально глотнул, не отрывая взора от парящего дельтаплана. До самой посадки он больше не сделал ни единого глотка.

– Чуть больше скорости, дорогая, – тихо посылал он свои инструкции вдаль, – для лучшей управляемости. Уменьшай угол атаки. Во-от так.

Девочка украдкой наблюдала за папой. Шум ветра в ушах порой не давал услышать его тихие команды, адресованные маме в небо…

– Ручку управления к себе, дорогая. Плавно… Плавно… Вот так. Сейчас отличные условия для посадки: встречный ветер и никаких боковых...

Женщина хорошо справилась с полетом и уже выровняла аппарат до более пологой траектории. Она отпустила ручку управления, уменьшая скорость и, совершив небольшую пробежку, плавно приземлилась. Поставив дельтаплан на нос, она сразу же отстегнула подвесную систему и помахала рукой дочери с мужем. Они, две опьяненные восторгом детские души, ликовали. Они обнимались и прыгали, посылали маме воздушные поцелуи и смеялись. Папа даже умудрился перевернуть свой кофе. Иногда, в этот самый момент приземления, он говорил свою привычную фразу «Твоя мама в прошлой жизни точно была божьей коровкой». Вот и сейчас, готовый бежать вниз, он обернулся к дочери:

– Я постараюсь быстро забрать нашу летунью, и мы мигом будем здесь.

Девочка улыбнулась и вернулась на свое покрывало дожидаться, пока отец спустится и поможет маме с летательным аппаратом. Это всегда занимало много времени.

Эмоции поутихли. Она привычно уткнулась в коленки и принялась отрывать белые лепестки полевой ромашки. Проснуться в этот день пришлось намного раньше обычного, до рассвета, поэтому сидя под лучами утреннего солнца, она стала поддаваться дремоте. На цветке остался только один лепесток, и она крутила этот ободранный стебель. Внизу в деревне завелся какой-то трактор, теперь он мерно и монотонно гудел. Ей представлялось, что это мурчит огромный кот. Ветер убаюкивал, шевеля свисающие локоны волос, и они щекотали щеки. В ее голове проносились несвязные мысли и образы: развевающийся над горой флюгер, водопады, облака. Она на секунду закрыла глаза, и все это вдруг начало превращаться в странные индейские символы, нанесенные на тела танцующих вокруг ночного костра людей. Движения их были резкими – эти люди готовились уйти на ночную охоту и настраивались на предстоящую битву с хищным зверем, они играли мускулами и блестели оружием, заставляя себя же поверить в свою собственную несокрушимость. Их раскраска была темно-красной, психологически давящей, запугивающей, роковой. По ночам она маскировала тела, помогала им растворяться в темноте.

Во время танца эти люди опускали руки в висящие на поясах сумки и доставали оттуда маскировочную краску для тела, тут же нанося ее на себя. Сумки больше были похожи на чучела разных животных, пришитых передними лапами к поясу охотников.

Танец ускорялся под несущийся все быстрее барабанный ритм. Пламя костра подрагивало. То разгораясь сильнее, освещая треугольники, полосы и круги, изображенные на телах индейцев, то снова гасло. Спящая девочка не знала их значений, несмотря на то, что видела их в прадедушкиных блокнотах. Охотники выглядели еще более пугающими и зловещими. Они стали поднимать вверх руки, будто ловя ветер, просили природные силы помочь в охоте.

Ноги танцующих все сильнее притоптывали, поднимая все больше пыли, освещаемой светом костра. Девочке вдруг показалось, что освещает уже не костер, а рассветное солнце. Босых ног не видно было за густой пылью, она оседала, прорисовывая очертания горных рельефов. На грунтовой дороге усталый и милый газетчик Брайан все так же толкал вперёд свой мопед, то и дело поправляя на боку сумку.

Лицо девочки стало совсем неподвижным. Пальцы перестали крутить стебелек и заметно ослабли, едва удерживая его. Плечи чуть заметно вздрогнули. Пространство исчезло, а звуки превратились в гулкое эхо, из которого то и дело выныривал голос бородатого инструктора, громко раздававшего хриплые команды студентам.

1Крен – Поворот объекта вокруг его продольной оси. В авиации угол крена – это угол наклона влево или вправо относительно фюзеляжа.

2Тангаж – угловое движение летательного аппарата относительно главной поперечной оси инерции. В авиации подразумевается как наклон носом или хвостом вниз.

06. Марионетки

___

Душа моя мрачна. Скорей, певец, скорей!

Вот арфа золотая:

Пускай персты твои, промчавшися по ней,

Пробудят в струнах звуки рая.

Джордж Гордон Байрон

___

Музыкант перебирал ноты на пюпитре и чувствовал, как пристально смотрит на него Джоанна. Обычно он уже через час понимал, что ему следует играть, какой репертуар нужен клиенту. Но здесь ему не помогал весь огромный опыт, а хозяйка ничуть не стремилась подсказать.

– Видимо, кто-то в доме увлекается куклами? – спросил Оскар своим привычным, сдержанным тоном.

Женщина смотрела на него, но мыслями она была где-то далеко. Взгляд чуть затуманился и, если бы молодой человек отошел в сторону, она продолжала бы вглядываться в его фантом. В голове немного шумело. Голос нежданного гостя долетал до женщины безликим, совершенно не окрашенным никакой эмоцией. Эта монотонность слегка успокаивала.

Переведя взгляд на кукол, Джоанна немного оживилась.

– Это у нас семейное, – наконец ответила она, встав из-за стола и направилась к настенной полке с фотографиями. – Еще моя прабабушка держала кукольный театр в Сакраменто. Некоторым куклам уже больше 150 лет.

Взяв с полки черно-белую фотографию в рамке, она некоторое время рассматривала ее сама, а потом протянула Оскару. Парень взял снимок и внимательно всмотрелся в лица из прошлого. По нарядам было понятно – фото сделано очень давно. Возле большой сцены кукольного театра стояло несколько дам разных возрастов: пожилые, молодые и совсем юные. В руках одной из них была кукла. Даже на старом нечётком снимке было видно множество нитей. Они тянулись от руки женщины к марионетке.

– Прабабушка – бабушке, бабушка – маме. На фотокарточке как раз изображена эта семейная традиция, мастерство, передаваемое из поколения в поколение. Втроем они выполняли невероятно сложные трюки, комбинируя марионеточное, петрушечное и тростевое управление в одном представлении. Как тогда, так и сейчас у знатоков всегда вызывает удивление фарфоровая кукла-марионетка. На их изготовление уходит много времени, к тому же они очень хрупкие. Одно неверное движение и она могла разбиться вдребезги, зачастую восстановить ее уже было нельзя. Но на представлениях у моей бабушки куклы не только жонглировали, но и накидывали мячики на носок туфля, орудовали различными инструментами. За все время работы они не разбили ни одной. Только во время транспортировки случались инциденты. Поверьте, это очень сложная задача. – Джоанна тяжело вздохнула, смотря в окно. – Каждая старалась привить своим дочерям любовь к марионеткам. Цепь не разрывалась. Теперь наступила моя очередь… – закончила она слабеющим голосом.

– Хорошая традиция, – отдавая фотографию обратно, сказал музыкант. – В семь лет у меня был странный период, который длился около года. Я вдруг перестал с кем-либо разговаривать из-за строгости отца и совершенно не проявлял никаких эмоций. Просто окаменел внутри.

Выдержав некоторую паузу, он положил гриф виолончели на плечо, а руки расслабленно опустил вдоль струн. Виском при этом он прижался к колкам грифа.

– Тогда мама отвела меня к известному на тот момент в Сан-Франциско психологу, который практиковал куклотерапию. Когда я только вошел в ваш дом и увидел всех этих кукол, очень обрадовался. Это мне напомнило, как я входил в кабинет к психотерапевту и погружался в волшебный мир.

Джоанна внимательно слушала молодого человека, стоя у рояля. Он вопросительно указал на куклу, что висела ближе всего к нему.

– Можно мне попробовать? – встав со стула, он прислонил виолончель к стене у зеркала. Сам решительно устремился к куклам.

Выражение лица женщины переменилось, в нем читался отрицательный ответ. Она выпрямилась и осталась стоять в недоумении, словно перед ней падала дорогая ваза, и кто-то резко остановил время. К этому моменту музыкант одной рукой уже снял с перил вагу и внимательно ее рассматривал.

Искусно сделанные куклы-марионетки уже не пошатывались и дружно рассматривали великана. Звуки виолончели и спокойствие хозяйки убаюкали их. Но от неожиданного вторжения в личное пространство и резких прикосновений, марионетки вновь зашевелились.

– Попробуй, – нерешительно и запоздало ответила Джоанна, довольная хотя бы тем, что парень сходу не перепутал все нити.

В руках музыканта марионетка не завалилась ни на одну из сторон. Очевидно, он все-таки умел ими управлять. Концепция общепризнанной конструкции соблюдалась и тут, потому удерживая вагу за основной шток, Оскар сразу же сумел привести марионетку в полный баланс.

Присев на колени рядом с куклой, которую он держал, Оскар ни на секунду не сбил механизм управления. Она все также оставалась стоять на носочках, поворачивалась к незнакомцу то одной, то другой стороной лица. Затем немного прокрутилась, ее платье приняло форму колокольчика, коленки чуть оголились. Если бы мужскую руку по какой-то причине не было видно, то сцена напоминала бы смотрины, где султан выбирает наложницу. Барышня вдруг замерла.