Ведьмак из СПб

Глава 12

Минут за двадцать пешочком добравшись до Летнего сада, Макс с Николаем миновали прудик с уточками, и по широким песчаным дорожкам направились вдоль зеленых насаждений – вглубь очередной питерской достопримечательности.

– Раньше, в подростковом возрасте, – неторопливо бредя по центральной – Главной – аллее, рассуждал Поздняков, – Летний сад нравился мне куда как больше. Когда всего вот этого, – он обвел рукой решетчатые заборы, что тянулись параллельно дорожке, – и в помине не было. Да, не спорю, сейчас стало красивее, ухоженнее. Цивильнее! Отреставрированные фонтаны, копии скульптур, много зелени... Но мне все эти заборы, прямые углы и такие же прямые линии напоминают какой-то садовый лабиринт. Даже заходить не хочется! Не то, что в молодости – постоянно сюда с пацанами бегали.

– Про лабиринт я тебе, конечно, ничего не скажу, но вот копии статуй определенно удались, – скользя взглядом по обнаженным бюстам аллегорий, усмехнулся Макс и добавил: – И я даже начинаю понимать, почему вы сюда бегали.

– Да ну тебя, – отмахнулся Поздняков. – Я тебе про культурное наследие, а ты... Хуже Антона!

– Так и я про культурное наследие! – Волков изобразил саму невинность. – Вы бегали любоваться работами известных мастеров! Или я неправ?

– Прав, прав, – пробурчал Николай. Потянул спутника за рукав: – Сюда! – И повернул в сторону. – Осведомитель будет ожидать нас возле летнего дворца Петра Первого. Или мы его. Смотря кто раньше подойдет.

– Осведомитель? – удивился Макс. – Разве мы идем не на место преступления?

– Нет, не вижу в этом смысла. Нападение – это тебе не убийство. Никакого мощного выброса энергии. А значит, моя способность бесполезна.

– Как и моя... Но все равно не понимаю, почему я здесь, а не на встрече с жертвой? Я мог бы проникнуть в его прошлое и...

– Нет-нет-нет, – замотал головой Поздняков. – Чем меньше людей знает о нашем существовании, тем лучше. А ты своим даром слишком привлекаешь внимание... Поэтому Соня и Антон аккуратно опросят этого Александрова и позвонят нам, если услышат что-нибудь интересное.

– Чем меньше людей знает, тем лучше... – себе под нос задумчиво пробормотал Макс, – ну да ну да, ты так говоришь, будто вчера никакого Каркушича и в помине не было!

Николай не стал продолжать бессмысленный, с его точки зрения, разговор.

– Мы на месте. – Он остановился и огляделся по сторонам. – Ждем осведомителя.

Встав рядом, Волков тоже осмотрелся. Вокруг – никого.

– Кого хоть ждем-то? – повернулся он к Позднякову.

– Увидишь.

– Ну... ладно, – буркнул Макс и решил сменить тему: – Скажи, а вот сегодняшний гость Ивана Петровича...

– Чечевица?

– Да, Чечевица. Иван Петрович обмолвился, что тот – местный дурачок. Но только я никак не могу понять... особенно после твоих слов «чем меньше людей знает, тем лучше» – как этот Чечевица вообще разнюхал про ведьмаков?

Николай поморщился:

– Это довольно долгая и совсем неинтересная история.

– А ты попробуй рассказать коротко и увлекательно.

Видя, что Макс все равно не отвяжется, Поздняков вздохнул и, заложив руки за спину, побрел по тропинке вдоль дворца Петра Первого – непримечательного двухэтажного здания с множеством зарешетчатых окон.

– Артем Чепиков с младенчества обучался ведьмачеству, – без особого энтузиазма заговорил он. – Как и большинство из нас. Из прирожденных. Но, увы, психическое расстройство не позволило Артему развиваться, и его ведьмачье мастерство осталось на довольно низком, начальном, уровне. А сам он так и не смог переступить порог, отделяющий последыша от ведьмака.

– Значит, все-таки последыш, как я и подумал... Но его несуразный наряд? Разве он не видит, что мы так не одеваемся?

– Полагаю, – пожевал губы Поздняков, – на болезный ум Артема повлияли «шедевры» западного кинематографа, где средневековые борцы со злом щеголяют примерно в том же виде, что и он сейчас... О, кстати, а вот и наш осведомитель!

Волков проследил за взглядом напарника – шаркающей походкой, опираясь на клюку, к ним приближался скрюченный седоволосый дедушка с длинной нечесаной бородой. Макушку деда прикрывала веселенькая разноцветная панамка.

– Господин Боровой, – устремился к нему Николай, – рады вас видеть!

Старик вздрогнул от громкого голоса и поднял на Позднякова сверкнувшие желтизной глаза. Мгновение рассматривал внезапного собеседника, а затем, перехватив клюку в другую руку, протянул ладонь и проскрипел:

– Здравствуй, Коленька. Тоже рад. Очень рад. А это, Коленька, кто? Ни разу вас, простите, не наблюдал. – Боровой повернулся к Волкову.

– Макс, – дурашливо козырнул тот.

Николая этот легкомысленный жест не порадовал.

– Господин Боровой, знакомьтесь, это Максим Волков, наш новый ведьмак. Максим, хочу представить тебе господина Борового...

– Лясун Лешукович. – Дед протянул ладонь. – Леший Летнего сада, прилегающих болотистых местностей и всея Петербурга.

– Леший? – Макс ответил на рукопожатие. – Неожиданно. А вы числитесь в «Базе нечисти»?

– Волков! – повысил голос Николай и погрозил тому пальцем: – А ну, прекращай!

– Все в порядке, Коленька. – Борового вопрос Макса нисколечко не смутил. – Да, разумеется, я числюсь в «Базе»... И если никаких препятствий к прогулке больше нет, то пойдемте. Мне вредно стоять на одном месте.

С этими словами Лясун Лешукович крепко вцепился в руку Позднякова и, все так же неспешно переставляя ноги, побрел по дорожке. Николаю не оставалось ничего другого, как идти рядом. Волков, отстав на пару шагов, держался за их спинами.

– Господин Боровой, а мы к вам не просто так, а по делу.

– Мог бы и не уточнять, Коленька. Когда ты в последний раз к старику просто так заходил? Вспомнишь? А я вспомню! За все предыдущие годы – ни разу. Если не считать твоего давнишнего – еще до реставрации Летнего сада – променада с той жгучей грудастой блондиночкой... Да и то мы тогда случайно встретились.

– Простите, господин Боровой, – понурился Поздняков. – Работа, дела, охота на нечисть... Сами понимаете.

– Понимаю.

– Вот, кстати, насчет нечисти мы к вам и заглянули.

Лясун Лешукович остановился возле свободной скамейки и, не долго думая, опустил на нее костлявый зад. Поставив клюку между ног, достал из кармана кулек. В кульке оказались странного вида чипсы.

– Рассказывай, Коленька.

Николай, присев рядом, заговорил максимально канцелярским тоном:

– Сегодня ночью на подведомственных вам территориях Летнего сада было совершено нападение на жителя Санкт-Петербурга. Некое существо, предположительно вампир, под покровом ночи захотело «полакомиться» человеческой кровью. К счастью, обошлось без жертв. Вам что-нибудь известно о данном инциденте?

– Ишь ты как забалакал, – пережевывая хрустящее яство, уголками губ усмехнулся Лясун Лешукович и нравоучительным тоном заявил: – Мне, молодой человек, известно все, что творится на моих владениях.

– И это значит?.. – поторопил лешего вставший за его спиной Макс.

– Что уважением к старости здесь и не пахнет.

– Господин Боровой! – Поздняков от неожиданной реплики Волкова сердито выпучил глаза. – Простите этого имбецила, он не понимает, с кем разговаривает и как нужно себя вести. С периферии к нам пожаловал, вот и результат... Обещаю, что обязательно займусь его перевоспитанием. Сегодня же!

– Ничего, Коленька, ничего. Я уже привык, что слова «честь» и «культура» – это не про нынешнее поколение. Вот раньше-то было, раньше! Во времена Пушкина и Достоевского, Блока и Рубинштейна, Малевича и Растрелли! Помнится, дамы не выходили на прогулку в сад без праздничного наряда, везде слышались французские напевы, а галантности и манерам той молодежи могут позавидовать все современные так называемые «джентльмены».

– Господин Боровой, я целиком и полностью разделяю вашу точку зрения по поводу теперешних нравов, но что по нашему делу о нападении? – осторожно напомнил Поздняков.

– Нападение – было... – словно издеваясь, проскрипел Лясун Лешукович, и вдруг протянул Николаю кулек: – Чипсов из мухоморов, случайно, не желаете?

Поздняков покачал головой:

– Вынужден отказаться – диета не позволяет.

Понимающе кивнув, леший отправил в рот последний «снек» и по-отечески похлопал ведьмака по спине:

– Хороший ты парень, Коленька, хотя от чипсов зря отказался – они дивно прочищают верхние чакры. А насчет нападения... Скажу сразу – никакой это не вампир, иначе бы духу его в моем Летнем саду не было! Ты же помнишь, как сильно я недолюбливаю упырей?

– Безусловно! Но кто же тогда посмел вот так нагло, среди ночи...

– Да Ефимка это. – Леший на полуслове оборвал едва начавшиеся размышления Позднякова. – Внучонок Ракиты. Балуется, озорник. Родители его к деду спихнули на все лето, а тому же скучно! Вот и пугает ночных прохожих. Особенно подвыпивших! Чтоб, значит, впредь неповадно было в неподобающем виде по саду разгуливать.

– Ракита, Ракита, Ракита... – почесывая подбородок, погрузился в воспоминания Николай, но почти сразу же просветлел лицом и вскочил: – А-а, Ракита! Все, все, понял, кто это! – Он нетерпеливым жестом подозвал к себе Волкова и протянул лешему ладонь: – Спасибо за информацию, господин Боровой, пошли мы тогда этого Ефимку искать.

– Вот и вся благодарность старику, – хмуро усмехнулся Лясун Лешукович, но тут же сменил гнев на милость: – Ладно, топайте давайте. К слову, даже подскажу, куда – к баснописцу.

Поздняков благодарно прикрыл веки.

– Только, Коленька, обещай – вреда Ефимке не причинишь!

– Разумеется, господин Боровой. Разумеется!

Попрощавшись с лешим, Николай чуть ли не вприпрыжку направился в сторону Главной аллеи. Волков поспешил следом.

– Куда мы так торопимся, Николай?

– К баснописцу, тебе же сказали, – зло прошипел тот – все добродушие и даже заискивание в голосе Позднякова, бывшее при общении с Боровым, ушло в небытие. – Ты как с Лешуковичем разговаривал, дубина провинциальная? – бросил он злобный взгляд на Макса.

– Что?.. Как?.. Я?.. – на секунду растерялся Волков, но тотчас же собрался. Голос его приобрел стальные нотки: – Николай, следи за языком. Ты не старше меня ни по возрасту, ни по званию, чтобы так общаться – оставь этот тон Зарецкому. Я с самого начала спросил: кто осведомитель? И если бы ты нормально объяснил, что это уважаемый тобой леший, а не нечисть, место которой – в глухом лесу, я бы и общался как подобает.

– То есть, – побагровел Поздняков, – я еще и виноват?

– Получается, так.

Николай засопел, в глубине души понимая, что он действительно оплошал – нужно было изначально поведать новичку об особенностях «коммуникации» с лешим, а не нагонять загадочности своим «увидишь».

– Ладно, проехали, – наконец выдавил он и остановился: – Пришли.

Макс огляделся. Они находились на небольшой площадке, окольцованной решетчатым забором. В центре площадки высился массивный памятник: сидящий на камне мужчина, задумчиво замерший над книгой. Под скульптурой, на постаменте, в окружении целой своры басенных животных, значилось: «Крылову. 1855».