Закон джунглей. Книга 1

Глава 11

Боль… Чувство, с которым я просыпался, с которым жил, с которым засыпал и, как мне кажется, с которым спал. Боль стала моим вторым «я». Она окружала меня постоянно, периодически меняя интенсивность. Тупая, острая, колющая, режущая. Наставник Герлон знал толк в боли и с чудовищной постоянностью знакомил меня с разными сторонами этого ощущения.

— Держать! Ещё двадцать секунд! Держать, демоны тебя раздери! Выше руки!

Я стоял на одной ноге, подогнув вторую и удерживал в руках мешочки с песком. Увесистые мешочки. Пот застилал глаза, дыхания не хватало, лицо горело, было огромное желание рухнуть, свернуться калачиком и забыть хоть на какой-то миг весь этот кошмар, но права такого мне никто не давал. Ещё двадцать секунд. Я должен выдержать.

— Закончили с разминкой! — сквозь гул в ушах раздался голос мучителя. — Приступай к медитации. Перед тобой духовный камень. Почувствуй его энергию.

Жутко хотелось пить, но я знал — такая возможность появится только после медитации. Ещё одна пытка наставника Герлона. Он не ограничивал меня в медитации, позволяя сидеть столько, сколько моей душе угодно, но запрещал пить. После того кошмара, который он называл «разминкой», за глоток воды я готов был отдать всё, что у меня есть. Однако во мне боролись две сущности — одна жаждала воды, другая отдыха. Я знал, как только закончится медитация и я попью, начнётся основная тренировка. Та ненавистная часть дня, до конца которой я никогда не добирался. Всё время терял сознание.

Усевшись в позу лотоса, я закрыл глаза и начал восстанавливать дыхание. Первое, что необходимо для запуска процесса восстановления. Постепенно сердцебиение пришло в норму, лёгкие больше не хотели выпрыгнуть наружу, и я даже провалился в состояние полусна. За то время, что наставник надо мной измывался, организм перестроился, умудряясь урывать даже малейшую возможность для сна. Ибо его постоянно не хватало.

Однако сегодня поспать мне не удалось — сквозь пелену до меня донёсся голос наставника:

— Насколько мне известно, сегодня у тебя праздник, ученик. Тебе исполнилось тринадцать лет. Полагаю, это стоит отметить. Что скажешь?

Сон как рукой сняло. По спине пробежал табун мурашек, возникло желание прикинуться трупом. Предыдущий раз, когда наставник решил что-то отметить, превратился для меня в такой кошмар, что на следующее утро даосу даже пришлось заняться моим лечением, ибо самостоятельно подняться я уже не мог. То, что для других являлось желанным, для меня означало только одно — меня ждёт дополнительная боль. Пришлось отвечать, тщетно надеясь на успех:

— Это всего лишь ещё один день, наставник. Такой же, как и все остальные.

— Не стоит отказываться от праздника, ученик, — усмехнулся даос. — Ты отлично тренировался последние восемь месяцев и, как мне кажется, заслужил день отдыха. Что скажешь?

Новость была настолько необычной, что я открыл глаза. Медитация закончилась, толком и не начавшись. Прошло восемь месяцев с того момента, как мы покинули Воренд. Восемь месяцев боли, страданий и попытки сбежать от безумца. Да, однажды я сломался и решил, что путь возвышения не для меня. Мне удалось пройти километр, прежде чем наставник меня догнал. Чем обернулась эта попытка обрести свободу, даже вспоминать страшно. Кажется, наставник меня убил, но потом каким-то образом воскресил, чтобы убить ещё раз. И ещё. И так до тех пор, пока в моих мозгах не закрепилась мысль о том, что лучше сдохнуть во время безумных тренировок, чем ещё раз в своей жизни испытать гнев наставника.

За восемь месяцев нас пытались убить раз десять. Прах этих безумцев давно развеян по нулевому поясу. Если первая группа, с которой мы столкнулись в Воренде, обладала кучей всевозможных артефактов и заставила моего наставника довольно улыбаться, оценивая добычу, то остальные группы оказались обычными жителями нулевого пояса, понятия не имеющими, что такое техники. Нас пытались взять количеством, стреляли издали, устраивали ловушки, один раз пришёл некто, умеющий управлять сворой собак. Как же я радовался каждому нападению! Для меня это был самый настоящий праздник — размахивать мечом, уклоняться от ударов, отбивать стрелы, смотреть на недоумённые лица безумцев, не понимающих, почему в меня невозможно попасть, собирать добычу. В день нападения не было тренировок — нам приходилось ехать в Верин, столицу провинции, чтобы сдать добычу. Наставник очень щепетильно подходил к этому вопросу — у любого искателя должна иметься определённая сумма духовных монет на непредвиденные траты.

Новость про отдых выглядела слишком радостной, чтобы поверить в неё с первой попытки, так что я решил уточнить:

— Наставник, день отдыха — это именно день отдыха? Или просто смена деятельности?

— Именно день отдыха. Раз тебе сегодня исполнилось тринадцать, а к нам никто с мольбой о помощи так и не спешит, я решил устроить тебе поход в аномалию. Настало время познакомить тебя с наследием древних. Заявку я оставил давно, сегодня как раз наша очередь. Идём сразу в жёлтую. Не вижу смысла бегать по белым. От них никакой пользы. Так что заканчивай с медитацией, умывайся, стирай одежду и отправляемся. До аномалии ещё добраться нужно.

Я даже забыл о том, что пить хотел. Однако стоило вскочить на ноги, как перед глазами заплясали звёздочки, и я едва не рухнул на землю. Тело находилось в крайней степени истощения. Литровую кружку, что протянул мне усмехнувшийся мучитель, я выпил настолько быстро, что даже не заметил. На второй почувствовал вкус. И только третью пил так, как и должны пить нормальные люди — большими глотками, но без безумного желания сожрать ещё и кружку. Стянув с себя насквозь промокшую мантию, я забрался в речку и какое-то время простоял в ней, наслаждаясь прохладой. Восемь месяцев работы с даосом сильно меня изменили. Я похудел, хотя и раньше считал себя стройным. Вырос почти на две головы, из-за чего пришлось менять всю одежду. Но самый большой прогресс произошёл в силе и ловкости. То, что восемь месяцев назад я считал невозможным, сейчас для меня превратилось в обыденность. Даже шпагат (Небо, как же мне не хочется вспоминать тот ужас, когда наставник меня растягивал) теперь получался без разогрева. Полагаю, если бы не пилюли, которыми меня постоянно пичкал даос, достичь такого прогресса я бы не смог. Они оказывали чудодейственное влияние, значительно расширяя границы возможностей. Мышцы стали крепче, эластичней, дыхалки стало хватать дольше, с каждым днём забеги, что устраивал мне наставник, шли быстрее. Но постоянно жить на пилюлях нельзя — тело может привыкнуть к ним и тогда ни о каком возвышении не может быть и речи. Я упрусь в порог физического развития, преодолеть который будет крайне тяжело. Тем не менее полностью обойтись без пилюль в моём случае было невозможно — слишком поздно я начал серьёзно тренироваться. Хотя, по словам наставника, текущие тренировки к серьёзности не имеют никакого отношения. Серьёзные меня будут ждать позже, когда я смогу хотя бы немного прокачать дух. Собственно, для этого медитация и требовалась. Мне нужно начать чувствовать духовные камни. Как-то. Этого не мог объяснить наставник, этого не было в записях Хуан Луня. Оба даоса утверждали, что если будет на то воля Неба, в один момент я просто «увижу» энергию камней. Сейчас, к слову, её не было. Конструкции я, значит, вижу, а жужжащие камни нет! Как по мне — явная несправедливость.

Видимо, сегодня действительно был праздник — за рычаги управления наставник сел сам, позволив мне насладиться ничегонеделаньем. Правда, наслаждаться мне удалось всего ничего — даос гнал свою самоходную повозку так, словно за нами гналась целая армия демонов. Несмотря на постоянную практику, так управлять повозкой я не мог. Это совершенно другой уровень владения повозкой и контроля за состоянием дороги.

О том, как выглядят аномалии, мне рассказывал отец. Наша деревня получала право на посещение жёлтой аномалии каждые два месяца. Точнее, получал отец и несколько его охотников, ибо даже жёлтый уровень аномалии являлся смертельно опасным местом для большинства людей нулевого пояса. Что из себя представляла аномалия? Прежде всего нужно сказать, что это осколок древнего мира. Того, в котором ещё не существовало энергии Ци. Этот осколок отказывался уходить в историю, так как некий предмет древних, называемый «сердцем», удерживал аномалию в стабильном состоянии. Сердце аномалии управляло своим участком, формируя защитников — механических созданий, называемых големами. За тысячи лет аномалии подстроились под реалии нашего мира и начали каким-то образом взаимодействовать с энергией Ци, поглощая её из окружающего мира и концентрируя в виде духовных камней. Которые, в свою очередь, являлись источником энергии големов-защитников. Вот такой круговорот энергии в природе — аномалия высасывала её из нашего мира, отдавала големам в виде духовных камней, мы уничтожали големов, забирали духовные камни и использовали их, возвращая энергию обратно в мир. Собственно, аномалии были единственным местом появления духовных камней в нулевом поясе. Род Ван строго следил за очерёдностью использования аномалий, взимая плату за каждый поход. Причём плату довольно немаленькую — половину всего, что добыли охотники. Каждая аномалия была обнесена забором, но самое главное заключалось в визуальном оформлении — это не был какой-то участок местности, в котором бегают ошалелые механизмы. Отголосок древних выглядел как небольшое искажение пространства. Он преломлял лучи Эарис как кусок льда, невесть каким образом ставший неощутимым. Или сотни огромных бесплотных зеркал, собранных вместе под всевозможными углами. Отец сказал, что когда он впервые увидел аномалию, у него даже голова разболелась от постоянного перелива света и отражений. Да! Ещё одна немаловажная деталь, касающаяся аномалий — они имели свою градацию, разделённую по цветам. Белый-жёлтый-красный-синий-чёрный. Причём разделение по цветам давалось не людьми, а самими аномалиями. Под мешаниной бесплотных зеркал находился весьма отличимый круг, который и определял уровень. Градация была весьма простой. В белых аномалиях находились слабые големы, а добываемые с них духовные камни были тем мусором, что вручил мне род Ван за победу в турнире. Если не хуже. Ни трав, ни минералов, ни шанса обнаружить схрон древних. Бесполезная штука, которую уничтожали при первой же возможности. Аномалии определяли свой уровень при создании и больше не росли. В противовес белой имелись чёрные. Вероятность выжить в них стремилась к нулю. В чёрных зеркалах скрывались не только големы всех возможных типов и размеров, но ещё и дополнительные ограничения — внезапные ядовитые облака, непредвиденные удары молний, ловушки на каждом шагу, замкнутые и цикличные пространства, выбраться из которых нельзя и, конечно же, энергия Ци второго, а то и третьего поясов, что разорвёт простого человека в клочья, если тот сунется в это проклятое место. Возможно, отец рассказывал мне сказки, чтобы попугать — сам он никогда выше жёлтой не ходил. Тем не менее все верили — если найдётся герой, что покорит чёрную аномалию, он станет баснословно богат. Благодаря непонятно откуда взявшейся энергии, в чёрных аномалиях росли травы высших поясов, причём чем старше была аномалия, тем более редкими эти травы являлись. Собственно, именно поэтому записи Хуан Луня отправляли меня в чёрную аномалию — только там можно было собрать ингредиенты, обычно получаемые во втором, а то и третьем поясах.